Дин Кунц - «Если», 1994 № 03

• Название: «Если», 1994 № 03
• Автор: Дин Кунц
• Издательство: газета "Московские новости", Издательский Дом "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 0136-0140

ЖУРНАЛ ФАНТАСТИКИ И ФУТУРОЛОГИИСодержание:

Дин Р. Кунц. ДВЕНАДЦАТАЯ КОЙКА

Григорий Волович. ПОСЛЕДНИЙ ПРИЮТ

Брюс Мак-Аллистер. Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ОНИ ИСЧЕЗЛИ!

Игорь Кветной. РАЗУМНЫМИ МЫ ОСТАНЕМСЯ. НО БУДЕМ ЛИ ЛЮДЬМИ?

Пол Андерсон.«…И СЛОНОВУЮ КОСТЬ, И ОБЕЗЬЯН, И ПАВЛИНОВ». Повесть

Норман Спинрад. КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ.

Сергей Егоров. ВРЕМЯ И ДЕНЬГИ.

Гордон Р. Диксон. КОРЕНЬ КВАДРАТНЫЙ ИЗ БУТЫЛКИ ШАМПАНСКОГО.

Александр Вейн. ОТКАЗАТЬСЯ ОТ СНА? ЭТО НЕЛЕПО!

Клиффорд Саймак. ГАЛАКТИЧЕСКИЙ ФОНД. СВАЛКА. Повести

Владимир Губарев. ПРОГРЕСС СКВОЗЬ ЗАМОЧНУЮ СКВАЖИНУ.

---

«Вечно, — сказала она. — Это будет славно — жить вечно».

Я думаю, что я захочу…

Перевел с английского Владимир ВОЛИН

Игорь Кветной, доктор медицинских наук РАЗУМНЫМИ МЫ ОСТАНЕМСЯ. НО БУДЕМ ЛИ ЛЮДЬМИ?

Интересно все-таки, на какое ответное чувство рассчитывал автор, предлагая читателям свой рассказ?

Гордость за человеческую расу, ставшую поистине всемогущей?

Но ведь герои рассказа уже, собственно, не люди, а нечто большее (или меньшее?).

Наш журнал не раз публиковал материалы, посвященные популярному в фантастике вопросу: способен ли Ноmo sapiens приобрести новые возможности и не утерять при атом свои видовые признаки. Сегодня разговор на эту тему продолжает ученый И.Кветной.

Со школьной скамьи нас приучали к мысли, что «Человек — венец творения». Из этого тезиса проистекал совершенно невероятный для любого грамотного биолога вывод: человек и есть конец эволюции животного мира.

Специалисты и просто люди давно задумывались над тем, возможно ли изменить облик и существо человека, размышляли, сделает ли это сама природа или сумасшедшие ученые в специальных лабораториях

Традиционно революционная роль отводилась сильным мутагенным факторам, способным коренным образом изменить генотип, а, значит, и фенотип человека. превратить его в какое-то сказочное существо с невероятными физическими и психическими возможностями. Мы же возьмем на себя смелость поговорить сегодня о факторах нетрадиционных.

ДЖОНАТАН СВИФТ ДАЕТ ИДЕЮ

Знаменитый писатель Свифт не мог предполагать, что в своей книге «Путешествия Гулливера» предвосхитит эксперименты, которые даже сейчас, в конце XX века, кажутся фантастическими Вспомним эпизод посещения Гулливером Академии в Лагадо, где хозяева продемонстрировали гостю новый «метод» введения информации в человеческий мозг. Школьникам скармливали специально подготовленные тетради с конспектами. Правда, опыт не всегда удавался, потому что ученики умудрялись выплевывать «знания».

Создание «пилюль памяти» превратилось из веселой выдумки в реальность сегодняшнего дня. Найдены высокоактивные химические вещества — пептиды, которые, как оказалось, могут творить чудеса: облегчать запоминание, стимулировать обучение и даже «переносить» конкретные навыки. Другими словами — моделировать новые качества в физиологическом и социальном поведении людей, что в будущем способно привести к изменению даже видовых характеристик человека.

История открытия пептидов увлекательна. В начале 60-х годов многие иностранные журналы сообщили о «сенсации века» — канадский нейрофизиолог М.Макконнел установил факт переноса поведенческих навыков от обученных животных к их необученным сородичам с помощью экстрактов мозговой ткани. Объектом исследования явились ресничные черви — планарии. Именно на них он со своими сотрудниками решил проверить гипотезы, высказанные одновременно, но независимо друг от друга, в 1948-50 годах французом А.Монне, австрийцем Г. фон Фоэсетром, американцами А.Катцем и В.Хальстедом. Их суть: следы прошлого опыта животного кодируются в его макромолекулах. Почему на планариях? Эти черви успешно поддаются выработке условных рефлексов, быстро регенерируют при перерезке, клетки их пищеварительного тракте (способные к включению нерасщепленных гипотетических информационных молекул) тесно связаны с нейронами.

Черви, плавающие в маленьких бассейнах, подвергались воздействию периодических вспышек света с последующими ударами тока. Под действием тока черви сокращались. Вскоре выработался условный рефлекс — планарии начинали сокращаться без ударов тока только в ответ на вспышки света. Учеба закончилась. «Грамотных» планарий разрезали пополам, и оказалось, что после регенерации обеих половин животных их обучение описанному условному рефлексу происходило в три раза быстрее, чем обучение новичков. Еще более удивительны результаты экспериментов, в которых «ученых» червей измельчали и скармливали необученным. «Полакомившись», планарии-каннибалы приобретали условный рефлекс съеденных ими сородичей. Специалисты разных стран, ошеломленные сообщением Макконнела, во многих лабораториях повторили опыты канадского физиолога. Да, действительно, в процессе обучения в нервных клетках накапливается какое-то вещество, которое «запоминает» навык и способно переносить его другому животному.

Однако смущало, что планарии по своей биологической организации стоят на низких ступенях эволюционной лестницы, поэтому ученые решили подняться выше и изучить феномен на золотых рыбках…

ПОЧТИ КАК В СКАЗКЕ

В пушкинской сказке рыбка-волшебница, одарившая старике всем, что он пожелает, в конце концов рассердилась и оставила его у paзбитого корыта. В нашем рассказе золотые рыбки выполняли любые желания экспериментаторов: плавали вверх брюшком, подплывали к любимой красной и нелюбимой зеленой кормушкам, учились различать запахи хинина, глюкозы и уксусной кислоты с предпочтением какого-то из них. И все эти приобретенные навыки переносились с экстрактами мозговой ткани обученных животных к необученным.

Наступила эра триумфа. В 1965 году сразу четыре группы исследователей из США, Дании и Чехословакии сообщили, что внутрибрюшинное введение крысам и мышам мозговых экстрактов, полученных от обученных животных, значительно облегчало и ускоряло выработку тех же навыков у необученных. Интересно, что факторы переноса сохраняли свою активность и при воздействии ими на животных другого типа. Так, экстракты мозга, взятые у крыс, привыкших к сильной воздушной струе, при введении их мышам «приучали» последних безразлично относиться к этой процедуре.

Объектами исследования грузинских ученых Р.Рижинашвили и Г.Марсагишвили стали новорожденные цыплята. В течение первых 36 часов цыплята проявляют способность к импритииговой (от английского impriting — запечатление) форме обучения. Они, видимо, считают своей матерью любое движущееся существо. В нормальных условиях ею, естественно, будет курица, находящаяся рядом с ними. А в опытах исследователей из Грузии роль наседки выполняли шары: красный и синий. Цыплят разбили на две группы, а одной находился катающийся красный шар, в другой — синий. Что оказалось? Новые цыплята, которым внутрибрюшинно вводили экстракты мозга птенцов, привыкших к красному шару, неотступно начинали бегать за ним, игнорируя синий и наоборот.

Подобных экспериментов было проведено множество. Оставалось выделить и расшифровать химические соединения, а которых заключалась передаваемая информация. В 1966 году группа Дж. Унгара из Техасского медицинского центра в Хьюстоне начала поиски «пилюль памяти».

После шести лет упорной работы Дж. Уигар и его группа сообщили в 1972 году в английском журнале «Nature» о первом успехе: из мозга крыс, обученных бояться темного отсека камеры, было выделено «вещество памяти». Расшифровка его химической структуры показала: это пептид с меленьким молекулярным весом, цепочка которого состоит Всего из 14 аминокислот. Его назвали скотофобииом (в переводе с греческого — боязнь темноты). Скотофобин в очень низких дозах (от 10 до 300 нанограммов) при введении его в организм животных индуцировал у них страх перед затемненным пространством. Окрыленный успехом Унгар выдвинул тезис: «Один пептид — один акт поведения». Под этим девизом он со своими сотрудниками стал заниматься поиском- других пептидов памяти. И вскоре нашел их…

Добившись у 600 крыс привыкания к звуку электрического звонка, группа Унгара выделила и расшифровала вторую чудесную молекулу — пептид, названный амелитином[2]. Подобно скотофобину, амелитин при его введении в очень малых дозах не вызывал у необученных крыс каких бы то ни было ответных реакций на звонок.

Далее — более. Из мозга золотых рыбок, приученных к определенной окраске стенок аквариума, выделили еще два пептида — хромодиопсины, а в головном мозге крыс обнаружили пептид — катабатмофобин, сообщающий другим животным определенные двигательно-оборонительные навыки. Позднее установили отсутствие видовой специфичности у найденных пептидов — крысиный скотофобин отпугивал от темноты не только мышей, но и золотых рыбок.

Следует отметить, что не всегда с выделенными веществами прямо передавалась та или иная форма поведения (хотя такое бывало нередко). Иногда они просто ускоряли обучение, что тоже весьма важно.

Дж. Уигар считал (и, видимо, это наиболее реальная точка зрения из всех имеющихся), что «пептиды памяти» действуют как стимуляторы, усиливая рост и размножение отростков нервных клеток. В результате усиленного ветвления устанавливаются и более многочисленные связи между нейронами и тем самым формируются соответствующие ансамбле клеток, хранящие память об определенном жизненном опыте животного. При введении этих веществ в организм необученного животного, у него в мозге создаются клеточные сообщества, тождественные тем, которые были у опытного зверька — донора. Они-то и обеспечивают описанные избирательные реакции.