Юлиана Суренова - По ту сторону гор

• Название: По ту сторону гор
• Автор: Юлиана Суренова
• Жанр: Фэнтези

---

Алиор наклонил голову чуть вперед, набычился, словно готовясь к бою, однако, сам не понимая почему, вместо этого спросил:

— Что ты имеешь в виду?

— Вижу я тебя. А что имею — не твое дело, — отрезала та. — И хватит слов. Пошли.

— Я не сдвинусь с этого места, пока ты не объяснишь!

— Ну и не двигайся. Больно надо! — презрительно фыркнула ведьма, ворчливо продолжая: — Как будто ты пришел сюда собственными ногами! Да тебе бы целой жизни не хватило!

— Я смог пройти через горы! — выпрямившись и расправив плечи, он откинул голову назад, всем своим видом показывая, что ему есть чем гордиться.

— Не сам, — усмехнувшись, качнула головой старуха. — Кто-то помог тебе. Не знаю, кто, не знаю, чего ради, но уверена: тебе еще придется с ним расплачиваться за эту помощь.

— Не ты помогала мне.

— Еще чего не хватало!

— И ты не знаешь, кто.

— Да какая разница! Раз это не интересует моего господина, то мне и вовсе дела нет, — старуха замолчала.

А еще через мгновение и вовсе пропала, не оставив следа.

Однако прежде, выполняя волю бога ночи, он перенесла странника назад, в Девятое царство, как ей и было приказано — откуда взяла. На крыльцо ведьминой избушки.

Душой царевича владели противоречивые чувства. С одной стороны — некоторое облегчение, когда он уже не надеялся вернуться живым. Возможно, из лап кочевников он бы еще как-то ускользнул, но не из снежной пустыни, что, казалось, покрывала целый мир.

Можно какое-то время во власти ярких эмоций и множества неожиданных впечатлений не чувствовать холодного дыхания мороза, но рано или поздно приходит протрезвление.

Даже теперь, посреди жаркого солнечного дня, воспоминания о застывшей земле мурашками пробегали по спине, заставляя нервно дергать плечами. Запоздалое чувство холода, охватившее юношу, заставило его обхватить себя руками, силясь унять дрожь.

В то же самое время он втягивал голову в плечи, будто стыдясь самого себя. За страхи и беспомощность.

Ведь ему выпал шанс, который если дается, то только раз — он стоял в шаге от повелителя ночи, но не смог убедить, уговорить, заставить его снять проклятье холода с Альмиры.

Возможно, будь он настойчивее, все беды остались бы позади. И не важно, что не для него. Пусть.

Он ведь этого и хотел — пожертвовать собой ради других. Но уже не в первый раз судьба не принимала его жертву. Делая шаг навстречу, она затем, когда до исполнения желания оставалось всего ничего, отшатывалась в сторону.

— Что за напасть такая! — вздохнув, пробормотал он, потер зачесавшиеся глаза, затем ни с того ни с сего широко зевнул. Да уж, ему ничего не оставалось, как заснуть, убегая от разочаровавшей его действительности и, в то же время, ища новую надежду.

"Может быть, еще не все потеряно и можно что-то сделать, предпринять…"

Нет, он не надеялся, что вот сейчас к нему прилетит на крыльях солнечного ветра повелитель дня и скажет, что готов помочь. Хотя бы в отместку своему врагу. Но ведь могло произойти что-то более вероятное.

Например…

Но в его голове, вместо выдуманных мечтаний, почему-то вновь и вновь возникали тени кошмарных снов.

И всё, что ему оставалось, это убеждать себя — "Дурак, с чего ты взял, что твои сны действительно пророческие? Может, они были самые обычные. Мало ли таких. Мало ли раз я видел себя или кого-то другого умирающим во сне? И что? Приходило утро и все оказывались живы и здоровы. И то, что случилось с Риком, не было никак связано с тем, что мне привиделось. Ведь он упал в трещину. Никакого каменного моста и поблизости не было. И вообще…" — Аль резко мотнул головой, отгоняя от себя страхи. Он не мог себе их позволить.

Спустившись с крыльца, он огляделся вокруг.

Утро сменилось днем.

Алиор не удивился — должно же было пройти какое-то время. Было бы странно, вернись он в то же самое мгновение, из которого ушел. Тогда бы юноша, чего доброго, решил, что с ним ничего и не случилось, просто что-то там привиделось, показалось…

Он вполне мог так подумать. Потому что настоящий фантазер — это такой выдумщик, которому не только не верят другие, но он сам себе не верит. Тем более что случившееся с ним и на самом деле казалось нереальным.

Он разочарованно вздохнул, сокрушенно качнул головой:

"Лучше бы уж это все было только сном, — подумал он. — Во сне проигрывать, конечно, тоже обидно, но наяву — в стократ хуже".

Рядом никого не было.

"Куда это все запропастились? — закрутил головой в поисках своих спутников Аль. В какое-то мгновение его пронзила острая игла страха: — А что если они ушли, не дождавшись меня? И где их теперь искать? — на смену страху пришла злость. Ему не хотелось верить, что брат и Лиин бросили его одного, на произвол судьбы. — Может, они просто отправились в лес, осмотреться вокруг?"

Старательно оглядывая все вокруг, запоминая дорогу, он медленно вошел в лес, который оказался совсем не таким густым и мрачным, каким представился накануне. В точном сумраке все выглядело иначе, полнясь угрозой — и реальной, и придуманной. Солнце же дня, разгоняя сонмы призраков и теней, возвращало покой, предоставляя возможность глазу заглянуть во все уголки, убедившись, что в них не таится опасность.

Над головой перебирали словно крупу иглы хвои сосны и ели, среди беспокойно подвижных ветвей которых сверкали ярким солнечным светом голубые осколки небес. Под ногами шуршали, причудливо переплетаясь, мягкие зеленые нити трав.

Конечно, света и жизни в густом лесу не хватало, но причиной тому были вовсе не силы ночи.

Чувствуя, что зашел в самую чащу, Аль вновь огляделся. Он надеялся заметить какой-нибудь след, показывавший, в какую сторону ушли его друзья, а еще лучше — услышать поблизости их голоса.

Однако всё, что доносилось до его слуха, это шепот ветра, вздохи деревьев да причудливый свист скрытых в ветвях пичуг.

Ему это не нравилось. Чувство беспокойства становилось все сильнее и сильнее, заставляя ускорять шаг до тех пор, пока, наконец, паника не погнала его бегом, через кусты и заросли крапивы вперед, не важно куда, лишь бы не стоять на месте, сгорая от множества жутких мыслей и предчувствий.

Юноша бежал, не разбирая дороги, царапая руки о ветки, которые, срываясь, хлестали по щекам, норовя побольнее ранить, и не замечая ничего этого. Ему стало совершенно все равно, заблудится он или нет. Заблудится — так даже лучше. Ему вспомнилась примета: того, кто потерялся, и беда не найдет. Царевичу почему-то казалось, что сейчас — это его единственный шанс на спасение.

Он запыхался, пот залил лицо, дыхание стало быстрым и напряженным, стук сердца — таким быстрым, что почти слился в мерную дробь сигнального барабана.

Лес вокруг изменился. Ель и сосна, придававшие сумрачность зарослям, исчезли, из лиственных деревьев остались осины, березы, рябина да ива, все невысокие, какие-то болезненно чахлые. Их стволы покрывал мох, который, вытеснив траву, заполнил и землю, чавкавшую, прогибаясь, под ногами странника. В воздухе витал сладковатый дух сырости и смерти.

А царевич словно не замечал всех этих признаков приближения к болоту.

Еще недавно ярко мерцавшее в небесах солнце спряталось за дымкой, которую, в отсутствии завязших в трясинах ветров, ничто не тревожило.

Туман клубился, заполняя собой овраги и впадины, вился между деревьями, сплетая их пушистой шалью, путался под ногами, заставляя спотыкаться о коряги, камни, сломанные ветки и еще множество чего, валявшегося на невидимой за плотной дымкой земле.

Непонятно, как он умудрялся ни за что не зацепиться ногой, ни во что не провалиться. Хотя, возможно, для него было бы лучше как раз упасть, когда падение прекратило бы это безумное бегство от самого себя, боль вернула рассудок, заставляя оглядеться, задуматься: "что же я такое делаю?"

Но пока ноги несли его вперед, этот вопрос не забредал в голову, в которой была совершеннейшая пустота — такая же холодная и безликая, как снежная пустыня во владениях властелина ночи.

А затем вдруг…

Он даже не успел испугаться, очнувшись, услышав собственный вскрик — раздосадованный "ну что еще случилось?!" и удивленный — "как это могло произойти?".

К тому моменту, как глаза вновь начали видеть, а разум мыслить, он погрузился уже по колени в вязкую, черную с зеленоватым налетом жижу.

"Что это такое?" — он несколько мгновений смотрел себе под ноги, но, еще не способный связать воедино запах затхлой сырости и воду под ногами, не понял, что угодил в трясину.

И потому в его душе не было страха, заставлявшего бы нервно биться, пытаясь вырваться из ловушки, которая в этом случае, питаясь его собственными силами, захлопнулась бы куда быстрее.

Погруженный в вызванное непониманием оцепенение, он застыл, словно оледенев, перестав чувствовать свое тело, лишившись способности двигаться. Только это его и спасло. А еще — оказавшиеся у самой головы ветви ивы, которая как специально склонилась над ним, предлагая помощь. Аль мог и не заметить ее — редко ли бывает, что человек не видит то, чего не ожидает увидеть. Но ива, словно будучи существом, разумным настолько, чтобы предположить подобное, для верности принялась настойчиво похлопывать его по плечу, призывая обратить на нее внимание.