Владимир Бушин - Эоловы арфы

• Название: Эоловы арфы
• Автор: Владимир Бушин
• Жанр: История

Владимир Сергеевич БУШИН Эоловы арфы Роман в новеллах Главные герои романа - К. Маркс и Ф. Энгельс - появляются перед читателем в напряженные дни революции 1848 года. И далее мы видим Маркса и Энгельса на всем протяжении их жизни - за письменным столом и на баррикадах, в редакционных кабинетах, в беседах с друзьями и в идейных спорах с врагами, в заботах о своем текущем дне и в размышлениях о будущем человечества, и всегда они остаются людьми большой души, глубокого ума, ярких, своеобразных характеров - людьми мысли, принципа, чести. ...

---

- Что это?

- Ветчина.

- Откуда?

- Да оттуда! - Энгельс весело засмеялся. - С того самого стола.

- Фридрих! Ты с ума сошел! Правительственный обед... А если бы кто заметил?

- Кажется, министр внутренних дел заметил. Но мне наплевать. Что дороже - твоя жизнь или чье-то мнение обо мне? Уж если от Брентано нельзя добиться ничего больше...

- Но когда ты успел?

- Это уж мое дело. Тайна мастера.

- Тут и хлеб!

- Кто же ветчину ест без хлеба?

Маркс тоже засмеялся и принялся за еду.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

По последним сведениям, которыми располагали Маркс и Энгельс, временное правительство Пфальца должно было находиться в Шпейере - в городе, стоящем при впадении одноименной реки в Рейн, то есть на границе с Баденом, на самом восточном краю Пфальца. Туда на другой день утром друзья и отправились. Там они прежде всего надеялись повидаться со своим добрым приятелем Д'Эстером. Они хорошо знали его по Кёльну. Карлу Людвигу Д'Эстеру около сорока. Врач по профессии, он примкнул к революционному движению и вступил в кёльнскую общину Союза коммунистов, являясь одновременно членом Центрального комитета демократов Германии. До конца прошлого года, когда оно было разогнано кайзером, Д'Эстер был депутатом прусского Национального собрания, принадлежа к наиболее решительным деятелям левого крыла. У этого человека за плечами довольно богатый и разнообразный опыт, как жизненный, так и политический. Поэтому, когда началось восстание в Пфальце и он явился туда, то без особых усилий с его стороны приобрел большое влияние на членов временного правительства и на правительство в целом.

Маркс и Энгельс, естественно, рассчитывали воспользоваться и влиянием своего друга, и его осведомленностью во всех делах восстания. Но, увы, в Шпейере их ждала досадная неожиданность: правительство переехало в Кайзерслаутерн, с ним отбыл и Д'Эстер. Новое местопребывание правительства имело то преимущество, что находилось в самом центре Пфальца, но теряло бесспорное достоинство Шпейера, который находился в непосредственном соседстве с Баденом, с товарищами по восстанию.

Досада друзей была в значительной мере скрашена неожиданной встречей с Августом Виллихом. В недавпем прошлом прусский офицер, он уволился из армии, стал членом Союза коммунистов, деятельным революционером. Когда началось восстание в Пфальце, Виллих вместе с некоторыми другими соотечественниками, главным образом рабочими - участниками революции, находился в изгнании во Франции, в городе Безансоне, всего в нескольких десятках километров от Германии. Там он сформировал отряд - безансонскую рабочую роту - и явился с ним на помощь восстанию. Здесь, в Пфальце, отряд увеличился до нескольких сот, окреп и стал деятельной боевой силой.

- Я полагаю, вы сразу, как только прибыли в Шпейер, поняли, в чем сейчас главное отличие Пфальца от Бадена? - мрачновато улыбаясь, спросил Виллих.

- Да нет, еще не успели, - сказал Маркс.

- Ну, тогда пойдемте в ближайший трактир.

- Охотно, - ответил за себя и за друга Энгельс. - Трактир - далеко не самый худший наблюдательный пункт для изучения обстановки в стране.

И они пошли в трактир, потом во второй и в третий. Картина везде была одна и та же: многолюдство, шум, бесконечные тосты. Граждане свободного Пфальца веселились!

В последнем из трех трактиров друзья задержались подольше и не ограничились ролью наблюдателей: сели за единственный свободный столик и заказали по бутылке пфальцского вина.

- Чтобы непременно прошлогоднего сбора! - строго сказал Энгельс лакею.

- Конечно, конечно, сударь, - весело ответил тот.

Вино, приготовленное из винограда урожая 1848 года, было отменным, и оно долго еще будет славиться среди знатоков как едва ли не самое лучшее за весь девятнадцатый век.

Лакей очень скоро принес бутылки и хотел было сам разлить вино по стаканам. Энгельс остановил его:

- Только откройте, разольем мы сами.

Он взял открытую бутылку и не спеша стал разливать. Ему доставляло явное удовольствие и видеть и слышать, как льется светлая мягкая струя. Когда стаканы были полны, он поднял свой и, любуясь, сказал:

- Ах, какой цвет, какая чистота! Вы только взгляните!

Вокруг слышался веселый говор, смех, мелькали оживленные лица, в одном углу провозглашали тост за революцию, в другом - за свободу, в третьем - за непобедимый пфальцский народ...

Поставив опорожненный стакан, Маркс невесело проговорил:

- Вино прекрасное, но какое разочарование принесет этим весельчакам прусская армия!

- О да! - подтвердил Виллих. - Пруссаки их отрезвят.

За соседним столиком полноватый, лет сорока господин в расстегнутом жилете и спущенном галстуке - сюртук он уже давно снял и повесил на спинку стула - услышал этот разговор и вмешался:

- Простите, сударь, в каком смысле пруссаки нас отрезвят?

- Да в самом прямом, - ответил Виллих. - Весь хмель выскочит у вас из головы.

- Но и в переносном тоже, - сказал Энгельс. - Пруссаки отучат вас ораторствовать о своей непобедимости.

Разгоряченное вином лицо полноватого господина запылало еще ярче.

- Во-первых, - возбужденно возгласил он, - пруссаки никогда не решатся вступить на землю свободного Пфальца, если мы будем едины и решительны. А во-вторых, если и решатся, то их ждет гибель, если мы будем действовать, как Кошут в Венгрии!

- Слишком много "если", сударь, - насмешливо сказал Маркс.

- Да уж вы не вражеские ли лазутчики? - Господин пробежал помутившимися глазками по лицам всех троих и повернулся к тем, кто сидел с ним за одним столом: - Господа, вы только послушайте, что они говорят. Это прусские агенты!

- Именно они и есть. - Энгельс звучно стукнул пустым стаканом о стол. - И присланы мы сюда его величеством королем Пруссии с единственной целью опустошить ваши винные запасы. Вот за один сегодняшний день допиваем девяносто вторую бутылку. - Он разлил остатки вина по стаканам.

- Нет, вы шутки-то уж оставьте! - Полноватый господин стал подтягивать галстук да застегивать жилет, словно готовясь идти куда-то. Тут не глупее вас.

Допили вино, и Маркс сказал:

- Ну его к черту, Фридрих. Оставь. Не хватало, чтобы нас задержали как шпионов. Не надо давать им повод для веселья.

- Да, - согласился Энгельс, - это было бы глупо. Пошли отсюда.

На улице уже смеркалось. Они побродили по городу, наблюдая всюду картины безмятежного веселья и патриотического легкомыслия, и отправились на ночлег в расположение отряда Виллиха.

Наутро путь лежал в Кайзерслаутерн. Виллих не согласился отпустить Маркса и Энгельса одних и не только сам поехал с ними, но и взял трех волонтеров для охраны.

В столицу прибыли уже к вечеру, но, по счастью, удалось довольно быстро разыскать Д'Эстера. Остановились, конечно, у него. Как и ожидалось, Д'Эстер был в курсе всех дел и толково помог сориентироваться в обстановке. Тут же было решено, что Виллих завтра вернется к своему отряду в Шпейер, а Маркс и Энгельс не будут, как в Бадене, стремиться к встрече с членами временного правительства, а пока продолжат изучение ситуации путем наблюдений за обстановкой в городе. Условились, что Маркс возьмет на себя изучение государственно-административной стороны, Энгельс - военной.

Канцелярии Центрального управления временного правительства, на которые были возложены функции министерств и департаментов, располагались на главной площади города в так называемом Фрухтхалле - в большом крытом помещении для торговли фруктами и овощами, где с помощью перегородок создали множество комнат, приспособленных для кабинетов. Туда утром и направился Маркс.

На площади перед Фрухтхалле Маркс увидел марширующий отряд гражданского ополчения человек в триста, а то и больше. Все бойцы были при полном вооружении и даже в новеньких форменных мундирах. Надо думать, они тут для охраны, но, чтобы время не пропадало зря, занимались и военной подготовкой. Маркс порадовался было этому, приготовил удостоверение, чтобы предъявить при входе, но его никто не задержал, ни о чем не спросил.

Войдя в темноватое помещение и сделав несколько шагов по коридору, Маркс наугад открыл одну из дверей. Перед ним была довольно большая комната, в ней - шесть столов. На Маркса никто не обратил внимания: все обитатели комнаты - чиновники разных возрастов - сгрудились вокруг дальнего, у окна, стола.

- Да, господа, - звучал уверенный молодой голос, - наше герцогство... то есть, пардон, республика, имеет и гористую, и равнинную территорию. Но и там и здесь, - Маркс чувствовал, что эти слова сопровождались энергичными и размашистыми жестами, - мы должны действовать только, как Кошут, и не иначе!

Приблизившись к чиновникам и заглянув за их спины, Маркс увидел, что перед ними на столе лежит большая карта Пфальца, и один из них, как видно стратег кабинетного масштаба, объясняет остальным суть военной проблемы. Маркс постоял, послушал. Это была уже знакомая революционная болтовня и патриотическое бодрячество. Странно, но им так никто и не поинтересовался. Видимо, все были захвачены грандиозной перспективой совершенно очевидного разгрома пруссаков. Маркс повернулся и не спеша пошел к двери.