Джон Фасман - Библиотека географа

• Название: Библиотека географа
• Автор: Джон Фасман
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-041520-5

Кому понадобилось убивать престарелого профессора престижного университета?

Полиция — в недоумении.

Однако молодой журналист местной газеты Пол Томм и детектив Джо Джадид, ведущие собственное расследование, уверены: профессор знал о том, что рано или поздно кто-то попытается его убить. Но зачем?

Возможно, чтобы похитить его коллекцию старинных книг и артефактов, имеющих отношение к алхимии?

Вскоре Пол и Джо убеждаются: убитый действительно был адептом "науки королей". Более того, многое в его записках свидетельствует о том, что ему удалось раскрыть одну из самых древних и опасных тайн…

---

— В криминальном расследовании, сынок, возможность совпадения в расчет не принимается, — сказал Гомес. — Если, конечно, вы не адвокат защиты.

— Этот профессор ходил куда-нибудь, кроме работы? — спросил Джо.

— Только в бар в городишке Клоугхем, — ответил я.

— Тот Клоугхем, что между нашим городом и Хартфордом?

— Совершенно верно. Бар называется «Одинокий волк».

— «Одинокий волк», говорите? Вы там были?

— Был. Небольшое, весьма задрипанное провинциальное заведение. Ничем не примечательное. И я очень не понравился его владельцу.

— Что вы имеете в виду?

Я рассказал об Албанце Эдди и о том, как тепло он со мной распрощался.

— Значит, Албанец Эдди? Как думаешь, Сэлли, стоит к нему наведаться?

— Предлагаешь съездить в Коннектикут? Ты, должно быть, шутишь? На те места наша юрисдикция не распространяется, а ты и без того в опале, которая продлится еще довольно долго, — сказал Гомес.

— Мы расследуем возможное убийство профессора Уикенденского университета. Кроме того, мы никого не будем там арестовывать. Я просто хочу взглянуть на этот бар и заодно немного проветриться — оторвать наконец свою многострадальную задницу от стула. Не беспокойся: никто здесь меня не хватится, даже если я немного опоздаю на свою вахту за столом.

— Ты сейчас не вправе проводить какие-либо расследования, парень. А если и соберешься что-то сделать на свой страх и риск, то я не должен помогать тебе в этом.

— Короче, ты едешь?

— Только для того, Здоровяк, чтобы ты не попал снова в какую-нибудь переделку.

«РАДУЖНАЯ ПЫЛЬ» И «ХВОСТ ПАВЛИНА»

Хвост павлина, радуга; люди поумнее меня верили, что эти вещи символизируют наступающее возрождение, когда нарождающееся непостоянное новое, заменившее то, что умерло, еще не полностью осознает себя. При всем том я должен заметить, что радуги чаще бывают призматическими, краткими и визуально неполными, нежели арочными, которые обычно изображают. Что же до павлинов, то это исключительно вздорные птицы.

Будевижн Тен Гуйтен. Арка невинности, или Святая простота

Предмет 9а. Пакет из пергамина, в котором находятся десять высушенных лепестков тюльпана — все разного цвета.

Предмет 9b. «Хвост павлина» — брошь, которую Валвукас, один из латвийских полководцев раннего Средневековья, велел изготовить для своей жены. Позднее она подарила эту брошь своему любовнику, которого никогда не называла по имени, но однажды охарактеризовала в своем дневнике как «темнокожего человека, загадочного и не от мира сего». В брошь были вставлены десять кусочков балтийского янтаря от трех до шести сантиметров в длину. Все они были разного цвета (крови, остывающей лавы, раннего августовского вечера, осенней Карелии, губ мертвеца, январского полудня, вина — короче, всех цветов, созданных Господом), содержали внутри мушиное крылышко, имели форму слезы и располагались по окружности на изготовленной из серебра основе.

Алхимия дополняет и стимулирует природу. Садоводство и — шире — сельское хозяйство в определенном смысле следуют этой модели, поэтому нет ничего удивительного в том, что некоторые алхимики возделывали сады или писали бестиарии,[1] многие были травниками или разводили животных, хотя в целом страсть к алхимии доминировала над любопытством к флоре и фауне. Однако павлинье перо (считавшееся в силу традиции более богатым по своей цветовой гамме, нежели в реальности) или многоцветный букет всегда были для них желанными дарами. Они рассматривались как метафора по отношению к той переходной стадии алхимического процесса, когда оригинальная субстанция разлагалась и освобождалась от прежних составляющих, прежде чем оформиться в новое вещество. На этой стадии оно принимало разнообразные цвета и формы, зависевшие как от его природы, так и от умения, опыта и способности алхимика показать свой товар лицом.

Дата изготовления (9а). Тюльпаны расцвели в мае 1983 года.

Дата изготовления (9b). Валвукас сочетался браком в день летнего солнцестояния 1152 года. Утопил свою жену в болоте во время весенней оттепели 1155 года.

Изготовитель (9а). Дариус Димблдон, профессор ботаники и старший воспитатель Обри-колледжа в Оксфорде.

Изготовитель (9b). Идриси — потерпевший кораблекрушение географ, ранее работавший в Багдаде и Палермо, наставник Валвукаса.

Место изготовления (9а). Оксфорд, Англия.

Место изготовления (9b). Побережье Эстонии.

Последний известный владелец (9а). Профессор Димблдон послал лепестки вместе с приведенным выше письмом капитану советского Военно-морского флота, имевшему репутацию очень эрудированного и эксцентрического человека. От него это послание перешло к Ивану Воскресеньеву, продолжавшему поиски «Хвоста павлина», несмотря на сомнения, высказанные по этому поводу Димблдоном.

Последний известный владелец (9b). Когда Димблдон умер (неожиданно и при ужасных обстоятельствах), упомянутая выше брошь была найдена в его ночном столике. Она являлась одной из двух драгоценностей, которые ему ни в коем случае не следовало хранить у себя дома. По счастью, ни первую, ни вторую полиция не обнаружила.

Ориентировочная стоимость (9а). Ничтожна. Около семи центов за пакет из пергамина; содержимое стоит и того меньше.

Ориентировочная стоимость (9b). Те немногие, что знают о существовании этой вещи — их не так мало, как пытался показать в своем письме Димблдон, — с легкостью выложили бы за нее до двухсот пятидесяти тысяч долларов. Украшение из кусочков янтаря удивительной чистоты и цветового разнообразия, собранных воедино в ювелирном изделии, изготовленном таким выдающимся мастером, как Идриси, может стоить чрезвычайно дорого.

И ВНОВЬ ОНО ВЕРНЕТСЯ НА ЗЕМЛЮ, СОЕДИНЯЯ В СЕБЕ СИЛУ ВЫСШИХ И НИЗШИХ ЭЛЕМЕНТОВ

Джадид и Гомес, надевая пальто и спускаясь по лестнице к выходу из участка, пререкались как семейная пара, прожившая вместе не один год. Гомес подтрунивал на костюмом Джадида, называя его манеру одеваться необомжовым стилем. В свою очередь, Джадид, вырвав у него из руки ключи от автомобиля, сказал мне, что Гомес ездит так, словно собирается сам себе выписать штраф за превышение скорости, после чего снова призвал меня к осторожности. Гомес возразил, что я сам могу о себе позаботиться, но при этом тоже посоветовал быть осторожным. Я еще раз поблагодарил их за помощь. Гомес пожал плечами:

— Вы же смотрите новости по телевизору? Интересные случаи в реальной жизни встречаются довольно редко. Но коль скоро нам такой случай представился, глупо было бы упускать его.

Я отправился на Аллен-авеню, чтобы купить нам с Ханной еды на обед. Я надеялся удивить ее, продемонстрировав утонченность своих кулинарных пристрастий. На самом деле в плане готовки я мог лишь вскипятить воду да полить томатным соусом пасту. Впрочем, нельзя сказать, чтобы я совсем уж был чужд кулинарных изысков. Однажды в колледже, будучи голодным и в подпитии, я изобрел сандвич с тостами, представлявший собой кусок поджаренного хлеба между двумя кусками неподжаренного и слегка сдобренный маслом и кетчупом. По счастью, на Аллен-авеню можно найти пищу, способную ублажить и куда более изощренного гурмана, чем я.

Не существует единого мнения, как Аллен-авеню в районе Кэррол-Хилл, бывшая в прошлом типичным американо-итальянским анклавом в Уикендене, превратилась с годами в собрание итальянских продуктовых магазинов, винных лавок и ресторанов, обслуживавших почти исключительно туристов и покупателей из других городов. Если вы спросите об этом жителя Кэррол-Хилл из постоянно уменьшающейся группы аборигенов, обитающих в этом районе на протяжении двух-трех поколений, то рискуете нарваться или на грубость, или на горькие сетования. Житель же другой части Уикендена, возможно, скажет вам, что это место в его детские годы и впрямь было каким-то особенным, но со временем опошлилось, и теперь здесь шляются лишь любители красного соуса или облаченные в просторные костюмы в стиле зут заезжие пижоны. Как видите, оба ответа страдают отсутствием определенности.

Обдумав все это, я пришел к выводу, что скорее отношусь к разряду любителей красного соуса, и отправился в магазин «Джиаветтиз Порк стор», где купил бутылочку свежеприготовленного соуса «арробиата», сладкие колбаски, равиоли с малосольным сыром моцарелла, два пучка базилика и две бутылки «Монтепульчьяно».

— Для девушки берете? — спросила стоявшая за прилавком пожилая леди с блестящими глазами и остатками былой красоты на улыбающемся лице.

— Да, — горделиво подтвердил я.

— Это видно. Вы слегка подпрыгиваете при ходьбе словно от избытка чувств, а глаза ваши горят. Приготовьте все, что здесь купили, с любовью, и ваша девушка никогда вас не забудет.