Джон Фасман - Библиотека географа

• Название: Библиотека географа
• Автор: Джон Фасман
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-041520-5

Кому понадобилось убивать престарелого профессора престижного университета?

Полиция — в недоумении.

Однако молодой журналист местной газеты Пол Томм и детектив Джо Джадид, ведущие собственное расследование, уверены: профессор знал о том, что рано или поздно кто-то попытается его убить. Но зачем?

Возможно, чтобы похитить его коллекцию старинных книг и артефактов, имеющих отношение к алхимии?

Вскоре Пол и Джо убеждаются: убитый действительно был адептом "науки королей". Более того, многое в его записках свидетельствует о том, что ему удалось раскрыть одну из самых древних и опасных тайн…

---

Итак, как я уже говорил, Икмаева за подобную деятельность должны были приговорить к расстрелу. Но не приговорили. На мой взгляд, это свидетельствует о том, что у него имелись большие связи в тогдашнем руководстве. В военном ведомстве, к примеру, или в верхнем эшелоне разведки. Как в противном случае он мог заниматься тем, чем занимался? Но даже это… — Он воздел к потолку указательный перст, словно дирижер, подающий палочкой сигнал к началу концерта. — Но даже это не самое примечательное из информации об Икмаеве.

— Господи, Леша, здесь тебе не театр! — воскликнул Джо. — Переходи наконец к сути!

— А суть такова: согласно сведениям, полученным из России, Икмаев все еще находится в Магадане.

— А где это — Магадан? — спросил я.

— Несколько тысяч миль севернее Японии, в нескольких тысячах миль к юго-западу от Аляски и бесконечно далеко от любого центра цивилизации. Это место заключения, — пояснил Джо.

Мы обменялись смущенными взглядами, а Приенко расхохотался.

— Не могу поверить, что американский детектив знает о местоположении Магадана. К чему вам это?

Джо пожал плечами и самодовольно ухмыльнулся.

— Вот какие удивительные ошибки подчас обнаруживаются в некоторых досье, — продолжал Приенко. — Когда я сказал брату, что человек по фамилии Икмаев, по нашим сведениям, находится в Штатах, он разразился проклятиями: если нашу линию в тот момент прослушивали, то информация об ошибке могла просочиться на самый верх и его могли послать в Магадан для проверки этого факта.

— Возможен ли вообще побег из такого места заключения, как Магадан? — спросил Джо.

— На свете нет ничего невозможного. Если у Икмаева и впрямь были обширные связи, как мы предполагаем, побег для него не представлял бы проблемы. Он подкупил бы парочку охранников или раздобыл фальшивый приказ об освобождении — и все дела. Куда интереснее другое: как ему удалось пересечь огромную замерзшую пустыню. Насколько я знаю, там до сих пор обитают якуты, призванные ловить и возвращать беглецов в места заключения. Это так называемый «патруль народов Севера». Я все это к тому говорю, что выбраться из Якутии куда сложней, нежели сбежать из лагеря. С другой стороны, контрабандная сеть для того и существует, чтобы скрытно переправлять что-либо из одного места в другое.

Профессор Джадид убрал со стола тарелки и вновь наполнил наши бокалы. Джо приступил к дегустации третьей бутылки пива; профессор тоже взял одну из упаковки.

— Я просто пытаюсь спасти Джозефа от себя самого, — пояснил он. — Мой племянник слишком усердствует, оказавшись вблизи стола, заставленного горячительными напитками и едой.

Профессор закурил сигарету из пачки, принадлежавшей Приенко, и осведомился:

— Насколько я понимаю, у вас есть информация и о Яне Пюхапэеве?

— Разумеется, — кивнул Приенко. — Возможно, она не представляет интереса, но детектив настоял, чтобы я сообщил вам обо всем, что узнал.

— Детектив — это я, — сказал Джо. — Честно говоря, мне стоило немалых трудов уломать Лешу заняться этим делом, находящимся вне пределов его юрисдикции. Полагаю, теперь я у него в долгу. Но верну долг, обещаю. Как говорится, услуга за услугу.

— Даже не сомневайтесь, — повернулся профессор к Приенко. — Мы, Джадиды, никогда своих долгов не забываем, хотя и не любим их делать.

— Я и не сомневаюсь, — сказал Приенко. — Можно продолжить? Хорошо… Итак, я отправил в Москву факсом отпечатки пальцев Пюхапэева, и брат обнаружил совпадение в сорок процентов с отпечатками некоего Ивана Воскресеньева, старшего морского офицера, проходившего службу сначала в Мурманске, затем в Риге, а потом переведенного в Москву, в отдел безопасности при Генштабе ВМФ. — Приенко бросил взгляд в свой блокнот. — В его досье говорится, что он вышел в отставку в тысяча девятьсот девяносто первом году и с тех пор о нем ничего не известно. Это значит, что в военно-морской госпиталь он не обращался и погребению в соответствии с официальным воинским ритуалом не подвергался. Возможно, он все еще в России и живет тихо и уединенно.

— А насколько убедительным представляется вам совпадение в сорок процентов? — спросил профессор Джадид.

— У нас большинство судей просто не приняли бы его во внимание, — пояснил Джо.

Приенко медленно размял сначала левую руку, затем правую и произнес:

— Трудно сказать… Отпечатки у Воскресеньева были сняты — так, позвольте уточнить — в тысяча девятьсот пятьдесят седьмом году. В восемьдесят девятом они были микрофильмированы и введены в примитивную базу данных, где сличение осуществлялось визуально. В прошлом году их заново отсканировали и ввели в куда более современную компьютерную идентификационную систему. Однако брат сказал, что изображение все еще оставляет желать лучшего. Несмотря на компьютеры, в России до сих пор часто прибегают к визуальному сличению отпечатков пальцев из-за плохого качества картинки. Не помните, случайно, как называется аппарат для визуального сличения?

— Да какая, на хрен, разница?! — взревел Джо.

— Джозеф, сбавь обороты, прошу тебя, — укорил профессор.

— Не помните, и не надо, — сказал Приенко. — Как бы то ни было, сорок процентов могут означать как полное совпадение, так и полное его отсутствие, и в данном случае мы не можем ничего гарантировать. Но тут вот что интересно: сержант Джадид сообщил мне, что имя Ян Пюхапэев переводится на английский как «Джон Санди» или «Воскресный Джон», а русский аналог имени Джон — Иван. Любопытная деталь, не правда ли?

— А Воскресеньев — распространенная в России фамилия? — спросил профессор.

— Не сказал бы. Но вот вам еще одна любопытная деталь. В России существует всего пятнадцать — двадцать распространенных имен, зато фамилий — превеликое множество. Так что фамилия Воскресеньев имеет полное право на существование.

— Между прочим, — вступил в разговор Джо, — Сэлли сообщил мне, что, по словам его приятеля, нет никаких данных о въезде в нашу страну гражданина Эстонии по имени Ян Пюхапэев. Тем не менее на это имя в паспортном столе Хартфорда был выписан американский паспорт.

Джо хлопнул Приенко по спине.

— Ты, парень, сегодня славно потрудился. Но почему ты никогда не обижаешься, когда я начинаю тебя доставать?

— Уж такая у меня толстая кожа, — потянулся Приенко за своей кожаной курткой — табачного цвета одеянием до середины бедер, столь любимым городскими парнями, мечтающими выглядеть круто. И у Приенко, в отличие от многих других, это получилось. — Ну, я пойду. Надеюсь, мы с вами еще поработаем.

Леша пожал на прощание руки всем присутствующим, поблагодарил профессора за вкусное угощение и удалился.

— Итак, — сказал я.

— Итак, — вслед за мной проговорил Джо.

Профессор забыл выключить духовку, и в кухне становилось все жарче. Кроме того, появился запах пригорелого мяса. Несмотря на это, никто не тронулся с места.

— Невероятно, — произнес наконец профессор Джадид. — Выходит, мой коллега был совсем другим человеком?

— Что вы имеете в виду? — спросил я.

— То, что он служил в военно-морском флоте, меня не удивляет, как и его вымышленное имя. К такому заключению пришел бы каждый, взявший себе за труд об этом подумать. Но он пытался похитить особый комплект рубинов, ограненных и вставленных в ювелирные изделия мастером эпохи Сасанидов, имевшим репутацию весьма загадочного человека. Считалось, что эти рубины обеспечивали их владельцу долгую жизнь, а также защищали от злых сил — как видимых, так и невидимых. Эта легенда, вне зависимости от своей достоверности, без сомнения, сообщала рубинам дополнительную ценность. Вот это и вызывает у меня удивление. Присовокупите тот факт, что Пюхапэев проводил свободное время в заведении, принадлежавшем другому советскому эмигранту, который, судя по всему, также занимался кражей драгоценностей. Кроме того, мне кажется подозрительным совпадение его вымышленного имени с именем высокопоставленного советского морского офицера, о котором после девяносто первого года нет никаких известий. Добавьте весьма основательные подозрения Приенко о связях Икмаева в военных кругах, и перед нами начнет вырисовываться чрезвычайно странная картина.

— Вы полагаете, что Пюхапэев был похитителем драгоценностей? — спросил я.

— Возможно, но не в том смысле, который вы вкладываете в это понятие.

— Что вы хотите этим сказать?

Профессор вздохнул, поднялся с места и принес свой черный адвокатский портфель. Молча открыл его и вынул желтый конверт размером десять на четырнадцать.

— Портфель имеет несколько гротескный вид, однако производит должный драматический эффект. В любом случае у меня в кабинете ничего другого под рукой не оказалось. В этом портфеле я принес на факультет проверенные студенческие работы и надеялся унести его домой пустым. Джозеф еще не знает, что сейчас в нем хранится содержимое сейфа Пюхапэева. Итак, предмет номер один.