Джон Фасман - Библиотека географа

• Название: Библиотека географа
• Автор: Джон Фасман
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-041520-5

Кому понадобилось убивать престарелого профессора престижного университета?

Полиция — в недоумении.

Однако молодой журналист местной газеты Пол Томм и детектив Джо Джадид, ведущие собственное расследование, уверены: профессор знал о том, что рано или поздно кто-то попытается его убить. Но зачем?

Возможно, чтобы похитить его коллекцию старинных книг и артефактов, имеющих отношение к алхимии?

Вскоре Пол и Джо убеждаются: убитый действительно был адептом "науки королей". Более того, многое в его записках свидетельствует о том, что ему удалось раскрыть одну из самых древних и опасных тайн…

---

— Панда? Значит, это вы его?..

Тону пожал плечами.

— Скажем так: если вы думаете, что это сделал я, то и думайте на здоровье. Меня это вполне устраивает. Хотя, согласитесь, несчастные случаи время от времени все-таки происходят и даже иногда играют на руку недостойным людям.

— И даже иногда оказываются не совсем чтобы несчастными случаями.

— Иногда. Как я уже сказал, если не принимать во внимание этого бедолагу коронера, только один человек рассматривал смерть Яна как подозрительную. Только одному человеку не хватило здравого смысла не совать свой нос куда не надо. Он проникся таким огромным интересом к этому делу, что даже позволил себе вломиться в дом покойного в компании с неким склонным к насилию полицейским. И я готов держать пари, что любая заинтересованная сторона с легкостью обнаружит в этом доме его — то есть ваши — отпечатки. Верно ведь, обнаружит? — спросил он, но мое лицо оставалось бесстрастным. — Кроме того, не вы ли работали — некоторые сказали бы, излишне усердно — над некрологом для местной газеты? И не вас ли видели в компании с мисс Роув, а также входящим и выходящим в разное время из ее квартиры, хотя вы с ней знакомы всего несколько дней? Надеюсь, вы понимаете, на что я намекаю? Я всего лишь иностранец, путешествующий по подложному паспорту, и меня могут поймать, только если вы решитесь применить эту трость-пистолет. Но если вдруг выяснится, что Ян, скажем так, завещал все свое состояние мисс Роув — а его состояние куда более значительно, нежели всем представляется, — то остается только догадываться, какие неприятные последствия это может иметь для вас лично.

— А он действительно оставил все свое состояние Ханне?

Тону разочарованно вздохнул.

— Оставил — не оставил! Если вы решите опубликовать эту историю, тогда, считайте, оставил. Так что для вас было бы лучше сделать так, как просила Ханна. То есть забыть об этом деле на какое-то время. Впрочем, не сделали тогда, сделаете сейчас, — уверенно сказал Тону. — Разница лишь в том, что теперь вам придется взвалить на свои плечи бремя совершенно ненужных для вас знаний о событиях, не имеющих к вам никакого касательства.

— Но полиция в курсе этого дела, — с апломбом заявил я. — Тот самый полицейский, который привез меня ночью…

— Вы детектива Джадида имеете в виду? Сегодня ночью он был сфотографирован в тот момент, когда вламывался в дом, находящийся в двух часах езды от зоны его юрисдикции, — сказал Тону, вынимая из внутреннего кармана пиджака миниатюрную камеру. — Пленка уже отослана мистеру Вернуму Сиклю, адвокату покойного. Детектив Джадид также был сфотографирован, когда входил в бар в Клоугхеме, держа руку на своей пушке. Интересно, что владелец этого бара исчез при невыясненных обстоятельствах. И по странному стечению обстоятельств незадолго до своего исчезновения тоже имел беседу с ранее упомянутым мистером Сиклем. Хочу вам заметить, что эти фотографии в самое ближайшее время поступят также в распоряжение комиссара полиции Перейры.

Тону поднялся с места и отодвинул штору, впустив в комнату утреннюю прохладу. Утро было солнечное и ясное, и его свет хлынул, как чистая вода на кровоточащую рану.

— Я прекрасно знаю, что Джозеф Джадид — хороший полицейский и любит свою работу. Я также знаю, что он обладает бурным темпераментом и настоящим талантом по части раздражения своих начальников. Скорее всего ему удастся сохранить свою должность. Но только при условии, что он больше никогда не будет заниматься этим делом. Данное условие выдвинул мистер Сикль, который предпочитает спустить это дело на тормозах и не привлекать к нему внимания прессы.

Тону вынул из кармана сложенный вдвое лист бумаги, и, пока он его разворачивал, я успел заметить, что бумага чрезвычайно высокого качества — белая, плотная, с орнаментом и водяными знаками, хорошо заметными в свете утра.

— «Детектив Джадид не должен каким-либо образом дискредитировать память о покойном Яне Пюхапэеве, каковой являлся уважаемым членом академического сообщества Уикенденского университета, а также достойным представителем общины города Линкольна, штат Коннектикут». Это из письма мистера Сикля комиссару Перейре.

— Что же будет дальше? — спросил я после длинной пораженческой паузы.

— Дальше? Ничего особенного… Как я уже говорил, у меня нет намерения вас убивать, а теперь, после состоявшегося между нами разговора, и желания. Все остальное зависит от вас. Если вы решите написать об этой истории или продолжить ее расследование, я едва ли смогу этому воспрепятствовать. Однако и естественное развитие событий скорее всего приведет к тому, что вас, Джозефа Джадида и Ханну Роув привлекут к суду — пусть только по обвинению в незаконном насильственном вторжении. Хотите совет?

— Почему бы и нет?

Когда Тону начал рассказывать мне о таинственных кристаллах и бессмертии, я счел, что он или намеренно вводит меня в заблуждение, или слегка свихнулся. Но даже если весь тот академический бред, который он нес, предназначался лишь для прикрытия его неприглядных поступков, приходилось признать, что это бред качественный, самой высокой пробы. И я испытал к нему в этой связи невольное уважение, ибо кто я сам такой, если не профессиональный производитель и потребитель подобного же бреда?

— Последуйте совету своей подруги и бросьте это дело. Бросьте — и забудьте о нем. Вы совсем еще молодой человек, и ваша способность забывать дурное и восстанавливать свои душевные силы выше, нежели вы думаете.

Тону замолчал и пристально посмотрел мне в глаза. Потом его взгляд переместился ниже — казалось, он пытался понять, насколько крепко я держу трость-пистолет (я держал ее довольно небрежно, но, заметив его взгляд, снова с силой сжал в руке и навел на него).

— Кроме того, согласитесь, что нет людей, не проигравших хотя бы раз в жизни. Даже я, как вы могли убедиться, иногда проигрываю. Но в этом деле проиграли все-таки вы. — Он снова сделал паузу, и я снова не стал в него стрелять, хотя меня так и подмывало нажать на спуск. — И вот что еще: вы представляетесь мне интеллигентным и серьезным молодым человеком. Никак не пойму, почему вы не уезжаете из этого города?

— Но ведь Ханна живет здесь.

— О! Вы ее больше не увидите.

— Откуда вы знаете? Только потому что…

— Вы, без сомнения, почувствовали запах дыма, когда вернулись вчера в Линкольн?

— Да.

— Вчера поздно вечером в квартире мисс Роув произошло возгорание из-за неисправности в проводке. Трагедия, знаете ли. — Я, направив на него трость-пистолет, начал было подниматься со стула. — Но не беспокойтесь. С ней и с хозяйкой дома все в порядке, — поднял он ладони, призывая меня тем самым к спокойствию. — Однако и этот пожар, и недавняя смерть друга Яна вызвали у мисс Роув такую сильную депрессию, что рождественские каникулы в этом году начались для нее раньше, чем обычно.

— Что вы имеете в виду? Где она?

— Вам об этом знать совершенно необязательно. Одно плохо: случись сейчас какой-нибудь скандал, где упоминалось бы ее имя, и оно неминуемо окажется замаранным, поскольку у нее нет возможности себя защитить.

Я подошел к нему и приставил конец трости к его виску. Он замигал и облизал губы. Я надавил сильнее.

— Надеюсь, вы этого не сделаете?

Конец трости все глубже впивался в его голову; наконец он не выдержал и застонал. Когда я услышал стон, содержание адреналина у меня в крови снова резко повысилось и почти не осталось сомнений в том, что произойдет в следующую секунду. Продолжая гипнотизировать его взглядом, я спросил:

— Вы ее убили?

— Нет, конечно. Ни у кого из нас и в мыслях не было покушаться на жизнь такой умной, самоотверженной и красивой девушки. У нее, знаете ли, вневременной тип красоты. Да и характер такой же. Вечный, если так можно выразиться. Вы не находите? — Он моргнул. — Нет, никто ее не убивал. Даю вам слово, что она жива и здорова, хотя события последних дней, без сомнения, сказались на ее душевном состоянии не лучшим образом. Впрочем, для вас все это уже не имеет значения. Как я уже говорил, вы ее больше не увидите.

«СОЛНЦЕ И ЕГО ТЕНЬ»

Как воздух от земли, как алмаз от угля, как день от ночи, так и солнце отличается от своей тени.

Джон Девери (шестнадцатый граф Оксфорд). Печальный сказ о посмертных странствиях Ленатуса, умершего ужасной смертью

Принято считать, что московские зимы отвратительны — лишены солнца, бесконечно длинны, тоскливы и беспросветны. Зимняя Москва в несведущем мнении представляется грязно-белой пустыней, накрытой небесным колпаком, где варьируются все цвета безрадостного бело-серого спектра — как в госпитальной палате. На самом деле нездоровый чахоточный вид городу придают затяжные осенние дожди. Зимой же Москва, напротив, хорошеет и пробуждается к жизни словно дремлющая дева, выведенная из сонного оцепенения хлесткой пощечиной. В погожие дни с декабря по февраль город по три-четыре часа на дню купается в самом совершенном в мире природном освещении. А в лучшие деньки выпавший ночью снег закрывает все уродливые язвы на его белой шкуре, и он предстает во всем своем сверкающем великолепии. В такую пору широкие проезжие улицы кажутся тише, чем обычно, а старые узкие улочки, наоборот, оживленнее.