Алексей Ремизов - Том 2. Докука и балагурье

• Название: Том 2. Докука и балагурье
• Автор: Алексей Ремизов
• Издательство: Русская книга
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 2000
• ISBN: 5-268-00484-0, 5-268-00482-Х

Во 2-й том Собрания сочинений А. М. Ремизова «Докука и балагурье» включены основные сборники и циклы его сказок. Для Ремизова мир сказки — отражение народного миросозерцания. Открывает том сборник «Посолонь», где по ходу солнца сменяются времена года, а вместе с ними — фольклорные обряды, сохранившиеся в сказках, загадках, считалках и детских играх. Разные грани народного взгляда на мир отражены в сборниках «Русские женщины», «Докука и балагурье» и др. Ремизова по праву считали лучшим сказочником начала XX века. Его сказки высоко ценили А. Блок, М. Волошин, Андрей Белый и другие писатели Серебряного века.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

«Где ума купить?» — ходит по городу, думает: без ума ему домой невозможно ехать!

Зашел в один магазин, самый большой, заграничный.

— Что, господа, нет ли продажного ума?

Рассмеялись.

— Дурак, — говорят, — есть умы у нас, да про себя, дурак!

Закрыл глаза, со стыдом вышел, идет по городу — головушка повешена.

Ай, попадает ему встречу пьянчужка рваная.

— Что ты так, голубчик, задумался? Головушка повешена?

— Уйди, что тебе за дело! — отмахнулся от пьянчужки рваной.

И разошлись.

А прошел немного и раздумался.

«Этакие, может, и лучше знают, где ума купить!»

— Стой, — кричит, — эй, друг, воротись-ка!

Пьянчужка тут-как-тут.

— Ну, что тебе нужно?

— А не знаешь ли, где умы продают? Жена наказала ума купить, без ума мне приехать домой невозможно.

— Пойдем со мной! Ума сколько хочешь найду.

Ну, конечно, куда же — в трактир в Симпатию. Привел его пьянчужка в Симпатию, усадил за столик.

— Посиди, — говорит, — тут. Я сейчас. Я это дело тебе сделаю, ума доставлю, только ум дорог — семьсот рублей.

— Семьсот, так семьсот!

Долго ходил пьянчужка. Наконец-то явился, несет узелок под мышкой: в рогожке узелок, укутан веревками накрепко.

— Денежки пожалуйте, семьсот рублей.

Отсчитал Ванюшка деньги, а тот ему узелок.

— Не смотри до дома, а то уйдет ум от тебя.

Взял Ванюшка узелок и на корабль. Там, в каюте закрыл окна и дверь, положил узелок в угол. И стали отправляться в путь.

Мало ли, много ли места проехали, и стал этот узелок его мучить.

«За что я семьсот рублей отвалил? Чего я домой жене привезу?» — только и дума, только и мука.

И сошел Ванюшка в каюту, заперся, да за узелок. Путал, путал — распутал. А там — худые брючишки, рваные-прерваные, да и пиджачонка рвань, да шапчонка рваная, худая, да сапоги оборыши без голенищ, одни коты.

Хлопнул себя с досады:

— Так вот за что я семьсот отвалил!

Сгреб рвань в охапку и понес — куда же? — только в море. И только что замахнулся сбросить в море, вдруг стал. «А не свезти-ка мне лучше домой?»

И вернулся в каюту, кинул в угол рвань.

4

Приехал Ванюшка домой на сутки раньше. Привалил к пристани корабль. Сошел в каюту, вытащил узелок, оделся в это ризье, обулся. И пошел с корабля нищим.

Приходит к отцовскому дому. Помолился у порожка, просит милостыньку Христа ради.

Вышел отец, тридцать копеек вынес.

— Прийми, нищенка, милостыньку! Помолись за моего сына Ванюшку.

А мать за ним полтинник дает.

— Помолись за нашего сына Ванюшку.

Выходит жена, рубль несет.

— Прими, нищенка, милостыньку. Помолись за моего милого мужа Ванюшку, чтобы дал ему Господь ума-разума.

Поклонился Ванюшка отцу, матери и жене и пошел от двора к Танюшке.

У Танюшки — огонь, дверь не заперта. Вошел в дом. А там стол, как буфет. На столе разные закуски, выпивка, рюмки. И сидит у нее за столом такой рыжик. Вот охватываются, целуются. Оба пьяные.

— Я, пока жива, от тебя не отстану! — хлопнула Танюшка об стол кулаком, — и от Ваньки тоже не отстану, пока его по миру не пущу.

— Милостыньки Христа ради!

Кидком кинула три копейки.

— Убирайся к черту!

Вышел, перекрестился Ванюшка.

— Слава Тебе, Господи! Не жаль мне и денег: не рвань, я ум купил!

Вернулся Ванюшка на корабль. Оделся, сдобился, дожидает света. И как светло стало, едет к нему Танюшка на тройке.

— Все ли благополучно? Как поживаешь, Танюшка?

Заплакала Танюшка.

— Про меня-то ты и не спрашивай! Без тебя я переплакалася, перетосковалася. Привез ли ты мне подарочек?

— Привез, привез.

И пошел в каюту и она за ним.

И как вошли в каюту, он ее схватил и ну мять и топтать. Всю изодрал — всю в кровь. Как кусок мяса выкинул.

Извозчики не берут.

— У нас, — говорят, — дама ехала! А это что? Мяса кусок.

Не обернулся Ванюшка, пошел к дому — к отцу-матери.

Все его встречают — и отец, и мать, и жена.

Поздоровался он с отцом, с матерью и с женой. Приогляделся и стал подарки дарить.

Отдал отцу шапку.

— Вот тебе, тятенька, шапка в пятьдесят рублей. Хороша ли?

— Хороша, Ванюшка.

Подал матери шаль.

— Вот тебе, маменька, шаль в сто рублей. Хороша ли?

— Хороша, Ванюшка.

Подает салоп жене.

— Вот тебе, милая жена, в пятьсот рублей салоп.

Как обрадовалась Машенька.

— Слава Тебе, Господи! Дал Ты ему, Господи, ума-разума!

И стали они жить по-хорошему.

Верная*

1

У богатого купца был один сын, малый гораздый. Вот отец и мать говорят ему:

— Васенька, надо женить тебя — время подошло.

— Жените.

— А люба ли тебе невеста, дочка купца Печникова?

— Что ж, люба! Поедемте.

И отправились все трое к богатому купцу Печникову. Высватали его дочку. Сели родители уговариваться, а Василий в невестину комнату.

— Теперь ты, все равно, моя! — и ну любезничать. Она было отговариваться:

— Не долго, ведь, обвенчаемся.

— Ну, все равно, и теперь, что моя.

Она и согласилась.

А он от нее прочь.

— Обожди маленько. Я сейчас схожу к отцу, поговорю маленько и вернусь.

И вышел к отцу, к матери, да тихонько подговорил их, чтобы домой ехать. И уж к невесте не вернулся.

Приехали домой.

— Не надо мне, тятенька, этой невесты: дому она не хозяйка и мужу не жена.

На другой день старики опять к сыну:

— Васенька, поедем к купцу Костерину свататься.

— Что ж, поедемте. Мне его дочка нравится.

И отправились все трое к богатому купцу Костерину.

Высватали невесту. И опять случилось то самое, что и у купца Печникова.

Ни с чем вернулись домой.

— Не надо мне, тятенька, и этой невесты: дому она не хозяйка и мужу не жена.

— Обесчестил ты нас, Василий. Стыдно нам будет и встречаться. Теперь, как сам знаешь, так и делай. Хоть холостым живи, хоть женись. Мы с тобой не поедем больше!

— Ну, так я сам пойду и выберу себе невесту.

Идет Василий по городу. Весь город обошел, нет ему по душе невесты. Дошел до неражинкой избушки. И видит, идет с ведром по воду, и такая красавица, что лучше и желать не надо.

Эта девица бедной вдовы была, Луша.

Он за ней следом. Она в неражинкую избушку, и он за ней.

Мать была дома.

— Бабушка, я пришел вашу дочку сватать.

— Что ты, Василий? Где же нашей дочке за вами быть! У нас нет ничего, а вы такой богатый.

— Ну, бабушка, что толковать. Полюбилась мне ваша дочка.

Помолились Богу и по рукам.

Вот старуха из избы вышла куда-то, а он опять и к Луше, как к тем своим невестам.

— Ты, — говорит, — все равно, что моя теперь! И все, что тем.

А она и слышать не хочет.

— Как хотите, возьмете или не возьмете, а пока не повенчаемся, того не будет.

И как он ни уговаривал, никак не мог уговорить.

Вернулся Василий домой.

— Вот, тятенька, я сегодня высватал себе невесту. Нашел! Будет она и дому хозяйка и мужу верная жена.

Благословили отец и мать. И поженились Василий и Луша.

2

Живет Василий со своей Лушей в любви и согласии.

Живут и лелеют. И никогда один без другого никуда не пойдет. И никогда бы не расстались друг с другом. А пришлось.

Поехал Василий в иные земли с товаром на кораблях. Распростился с женой и поехал. И так хорошо торговал, расторговал все товары.

А давал король пир и созвал на пир купцов и своих и приезжих. Пили, гуляли. Разгулялись и ну хвастать: кто богатством, кто мастерством. Только Василий сидит, помалкивает.

— А ты что, купец, ничем не хвастаешь?

— Да чем же мне хвастать? А похвастаюсь я моей верной женой. У меня жена Луша, ничем не возьмешь!

Этакий ловкенький тут и вызвался:

— Неправда! Я докажу.

Гости слышали и слова его утвердили и подписали.

— Если ты прав, — сказал король Василию, — верна твоя жена, большая награда тебе будет, а если не выйдет по-твоему, голову долой!

А тот ловкенький прямо с пира да на корабль.

Приезжает он в город и прямо в Васильев дом. И давай склонять Лушу. И деньги ей сулит большие и проходу ей не дает, места никакого. И ничем от него не отвяжешься.

И говорит ему Луша:

— Уж я спрошу, и как скажут люди, так и сделаю.

И рассказала свекору.

— Что, батюшка, посоветуешь?

— Что же! Не заметка у мужа положена. Что же, можно.

— Нет, вы не ладно судите! — и пошла к свекрови.

Рассказала свекрови.

— Ежели склоняет, — сказала свекровь, — так не заметка у мужа кладена. Можно.

Пошла к попу. Все ему рассказала.

— Не нарушай закона, — сказал ей батюшка, — деньги, что он сулит, это все прах, а твою верность, ее ничем не выведешь и не купишь.