Френсис Брайан - Джим Хокинс и проклятие Острова Сокровищ

• Название: Джим Хокинс и проклятие Острова Сокровищ
• Автор: Френсис Брайан
• Издательство: Книжный клуб 36.6
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2006
• ISBN: 978-5-98697-062-2,5-98697-033-0

Фрэнсис Брайан написал лучшее продолжение «Острова Сокровищ» – с теми же героями, только немного повзрослевшими и постаревшими, с сохранением сюжетных линий, с пиратами, схватками и погонями, а главное, с сохранением места действия – основные события романа происходят все на том же «Острове Сокровищ». Причем написан роман в точности так, как его написал бы сам Стивенсон. Наверное, он и прочитал бы его с огромным удовольствием. В любом случае это удовольствие книга подарит всем современным читателям.

---

И о чем должен я спрашивать ее? Должен ли спросить, каким образом пират, рожденный под несчастливой звездой, и такая замечательная женщина могли когда-то быть связаны друг с другом? Я был благодарен уже тому, что она не произнесла слово «муж». Но отчего же сын ее не может спокойно спать по ночам? Неужели этот мальчик – сын Тейта? Из-за такого предположения мысли мои приняли нежеланный оборот. А что касается выражения «джентльмен удачи» – нужно ли мне оставить ее в неведении, в котором она, по всей видимости, пребывает? Или раскрыть ей иронию, скрытую в этом термине?

Сквайр Трелони выразил явное удовольствие при виде меня и поблагодарил за привезенный мною сверток, прибывший с почтовой каретой. Мы направились в столовую – было время ланча, и эта трапеза напомнила мне о том, сколько способен съесть наш сквайр. Когда мы почти уже прикончили по полпирога с мясом (вернее будет сказать, что на долю сквайра пришлись три его четверти, а на мою – четверть), я принялся рассказывать ему о не очень приятном, но волнующем событии, происшедшем в этот день.

– Тейт? – прогремел сквайр, и крошки вылетели из его рта, словно от взрыва. – Его надо было повесить. Подонок с черной душой! Очень надеюсь, что он уже превратился в коралловый полип.

– Не знаю, как мне следует поступить в отношении этой женщины, – произнес я. – Лицо мальчика тронуло мою душу.

Я не упомянул о том, как меня удивило равнодушие матери к его необузданности. Сквайр придерживается весьма строгих правил в том, что касается поведения молодежи. Размышляя над моими словами, он обронил одну-две капли красного вина на поросшую волосами тыльную сторону ладони. Минуту спустя он сказал:

– Отделайся от нее. Если надо, дай ей сколько потребуется, чтобы доехать до места. Все, что связано с Тейтом, грозит обернуться тройной бедой.

– Вот что странно, – отважился я высказать свое недоумение. – Хотя она по своему положению никак не может быть связана с таким разбойником, она родила от него сына. Во всяком случае, я не мог рассудить иначе.

– Как, ты говоришь, ее зовут? Сара как-ее-там?

– Грейс. Грейс Ричардсон, – ответил я. – Судя по ее выговору, она, возможно, шотландка. И, думаю, из хорошей семьи.

На это сквайр Трелони ответствовал, что нет ни одного шотландца, кто был бы родом из хорошей семьи.

– Разве можно им доверять? – восклицал он. – Никогда не имел никаких дел ни с одним шотландцем. И иметь не желаю. Кроме как с помощью сабли.

Резкие высказывания разгорячившегося сквайра по адресу шотландцев дали мне возможность немного подумать. Я уже сознавал, что не могу сосредоточиться ни на чем ином, кроме мыслей об этой странной, столь полной жизни женщине. Я пытался представить себе, как она сейчас выглядит, сидя в ожидании в верхней гостиной «Короля Георга». Лицо ее не очень четко всплывало у меня в памяти, и я подгонял себя, стремясь его вспомнить, а видел лишь россыпь светлых веснушек на ее нежном горле.

– Как поживает твоя матушка? – спросил сквайр.

В голову мне пришла безумная мысль, что я знаю Грейс Ричардсон очень давно. Я в то же время сознавал, что это неправда. А так как теперь я понимаю себя несколько более ясно, чем понимал тогда, я сознаю, что если я полагаю, что знаю кого-то с давних пор, хотя прежде ни разу с этим человеком не встречался, это означает, что такой человек меня особенно интересует.

– Матушка чувствует себя очень хорошо, – ответил я.

Я покинул Холл и отправился в гостиницу «Король Георг». Если только Джон Калзин не выяснил в мое отсутствие ничего противоречащего моему решению, я намеревался отвезти женщину с мальчиком к себе, в гостиницу «Адмирал Бенбоу». Теперь у нас было несколько комнат, вполне подходящих для каких угодно гостей, занимающих какое угодно положение в обществе. Здесь моя проницательная матушка могла бы – как женщина, сочувствующая другой женщине, – выведать какие-нибудь правдивые и полезные сведения о незнакомке. А после этого, спустя несколько дней, я мог бы осторожно высказать свое мнение о том, что Джозефа Тейта отнюдь не следует искать.

Из тех трех нечестивцев, что оставлены были на острове, Тейта я знал гораздо меньше других. По мнению доктора Ливси, Дик Джонсон вряд ли мог бы прожить долее двух-трех недель, так как подхватил болотную лихорадку. У Тома Моргана проявились симптомы апоплексии. Тейт был самым крепким и закоренелым пиратом из троих.

Мои беспокойные мысли были неожиданно прерваны.

– Э-гей! – раздался резкий окрик чуть ли не рядом со мной. Мой конь вздрогнул.

В раскрытых воротах, под деревом, почти не видный с дороги, стоял всадник необычайного вида. Это был крупный мужчина, почти такой же большой и сильный, как сквайр Трелони, но страшно обезображенный огромным горбом.

– Эй вы, там! – окликнул он меня снова, хотя я уже остановился в нескольких футах от него. Тон его был неприятно насмешлив.

– День добрый, – отвечал я.

– Где в этих местах человек может работу сыскать? – спросил он и добавил: – Сэр!

Я не терплю невежливости. И мне не нравится холодный блеск глаз.

– Какую работу? – мне трудно было вежливо отвечать ему.

– Каменотеса. Где тут будет какая-нито каменоломня в ваших краях… сэр?

– Ближайшая – милях в двадцати отсюда, я полагаю.

– И где ж это будет… сэр?

– Это место зовется Оттерфорд, – сказал я.

– А это где ж будет… сэр?

– За Клавли. У Хорнз-Кросса. – Голос мой зазвучал резче. Мурашки бегали по коже от одного вида этого человека.

– Значитца, тут у вас поблизости камень не режут? Никакие плиты на могилы тут у вас не нужны, или еще что? Гляньте-ка. У меня и инструмент хороший имеется… сэр.

Из седельной сумы он достал небольшой толстый кожаный кошель, а из него – три молотка. Их серебряные головки сверкали, словно начищенное оружие.

– Ох и поработали же они на своем веку… сэр. А какую работу делали! Все на свете эти молоточки расколоть могут. Как яйцо какое… сэр.

– В таком случае Оттерфорд – самое подходящее для вас место, – сказал я. – Он находится в той стороне. – И я указал ему примерное направление.

– А пивнухи по пути… сэр? – спросил он.

– Таких немало. Путешественники не должны испытывать жажду в пути. – Мне вовсе не хотелось заполучить такого посетителя в «Бенбоу».

Его злобные глазки впивались в мои. Когда он повернулся в седле, чтобы уложить молотки обратно в седельную суму, мне показалось, что горб шевельнулся на его спине, будто был из обвислой плоти.

– Всего доброго, – сказал я. – Пусть вам сопутствует удача.

– Ну, удача-то все-е-егда при мне… сэр.

Его странный горб и то, как он протянул «все-е-гда», заставили меня содрогнуться. Прежде чем свернуть за поворот, я оглянулся. Отвратительный горбун выехал на середину дороги и так и стоял там, пристально глядя мне вслед, словно грозная уродливая птица.

После встречи с горбуном мысли о Джозефе Тейте казались просто приятными. Тейт был красивым, хотя и неприятным человеком. Он никогда не стоял во главе событий, но всегда со злобной энергией спешил присоединиться к любому дурному начинанию. Да, думал я, охотно верю, что это он выстрелил в «Испаньолу», потому что, хоть я и не мог как должно различить на таком расстоянии, кто из них стрелял, другие двое казались гораздо слабее или же были слишком пьяны для столь яростного проявления злобной энергии.

Жив ли еще Тейт? Этот вопрос обещал быть особенно трудным. Из тех троих у него было больше всего шансов выжить. Не мог ли он построить плот? Попасть на какое-нибудь плывущее мимо судно и наплести там с три короба небылиц о кораблекрушении? Отыскать челнок Бена Ганна, починить или перестроить его и уйти с отливом? А может быть, он остался там и сносно устроился? Серебряными слитками покупает себе расположение любопытствующих путешественников? В таких то идущих вперед, то возвращающихся вспять размышлениях я доехал до «Короля Георга», но все же успел решить, как мне поступать.

Однако в этот погожий день все пошло совсем не так, как я ожидал. Прежде всего Джон Калзин сообщил мне, что ему не удалось выведать никаких новых подробностей об истории нашей незнакомки. Он рассказал, что и женщина, и мальчик поглощали пищу столь поспешно, будто у них долго не было ни крошки во рту. А может быть, предположил он, они ели так быстро еще и потому, что хотели как можно скорее двинуться дальше. Но после еды ни женщина, ни мальчик уже не смогли бодрствовать.

– Они тронули меня до глубины души, Джим, – сказал Джон. – Но, Джим, мальчишка просто необузданный какой-то, ты не думаешь? А она и не пробует его обуздать. И все же в мальчишке, видать, есть что-то доброе.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду… – начал было я, но тут Грейс Ричардсон, услышав наши голоса, вышла на лестницу. Мальчик стремглав сбежал вниз по ступенькам, промчался мимо нас с Джоном, ни слова не промолвив, и выскочил на залитый солнцем двор. Я высказал свое предложение о том, чтобы мать и сын остановились в гостинице «Адмирал Бенбоу», и Грейс Ричардсон согласилась его принять.