Сара Корнвуд - Подарок судьбы

• Название: Подарок судьбы
• Автор: Сара Корнвуд
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2000

Что такое подарок судьбы — слепая случайность, везение или награда за труды? Это и предстоит выяснить героям романа. Но прежде Мей и Эндрю придется преодолеть глубоко укоренившиеся в них страхи и заблуждения — боязнь предательства, ужас перед одиночеством, неуверенность в ответном чувстве своего избранника. Однако истинная любовь, несомненно, заслуживает того, чтобы за нее боролись.

---

Стало быть, придется им с Мей управляться вдвоем. Рухнув на диван как подкошенный, Эндрю уставился в потолок. Ужасно хотелось побриться, принять душ и проспать часов эдак двадцать. Но о последнем, пожалуй, придется пока забыть. Есть дела поважнее.

Повернув голову, он посмотрел на бледную как привидение Мей, входящую в комнату.

— Кажется, он решил поспать, — неуверенно проговорила она.

— Тогда ты тоже ложись.

Мей, словно зомби, повернула к кухне.

— Что тебе приготовить на завтрак?

Для того чтобы оторваться от дивана, ему пришлось чуть ли не тянуть себя за волосы, однако в результате ему все же удалось встать. Перехватив Мей на полпути, он обхватил ее плечи.

— Эй-эй, Поллард. Ты идешь в постель. А я съезжу на работу, чтобы передать дела Витторио, потом вернусь сюда.

Она попыталась было возразить:

— Но…

— Никаких «но», Мей. Ложись в постель, передохни, пока ребенок спит. Я вернусь через час, тогда и выскажешь все, что хочешь.

Эндрю довел ее до спальни и едва не рассмеялся, когда она упала на скомканные простыни и тут же отключилась. Это была не та мисс Изысканность и Безупречность, которую он знал и любил…

Он побрился, принял душ и опустошил целый кофейник кофе, прежде чем отправиться на работу. Витторио наблюдал за установкой светильников в холле. Без всяких объяснений Эндрю заявил зятю, что берет двухнедельный отпуск, и дал телефон Мей на случай, если дела потребуют его неотложного вмешательства. Затем повернулся и зашагал прочь, нисколько не заботясь о впечатлении, которое произвел на Витторио. По дороге обратно Эндрю заехал в супермаркет купить кое-какие продукты и пленку для фотоаппарата.

Да, этот день был явно неудачным. Ребенок проспал два часа с небольшим, а затем опять принялся за свое. Днем он дал еще пару часов передышки, но зато уж отыгрался впоследствии, утихомирившись только к девяти вечера. Настал черед Эндрю выгуливать его, а Мей рухнула на диван, заваленный книгами, которые тут же принялась лихорадочно листать.

— Здесь говорится, — произнесла она наконец, — что у младенцев, которых кормят грудью, колик обычно не бывает, поэтому они не должны плакать.

— Скажи это парню, — проворчал Эндрю.

Мей упала на подушки, зайдясь в истерическом смехе, который, впрочем, тут же обернулся слезами. Таким беспомощным Эндрю себя никогда не чувствовал. Прижав хнычущего ребенка к плечу, он присел перед ней на корточки и отвел с лица спутанные длинные волосы.

— Эй, — грубовато сказал он. — Эй.

Это ничего не дало, за исключением повода прикоснуться к ней. Малыш снова принялся сосать кулачок, и у Эндрю от облегчения закружилась голова. У Мей, похоже, возникает второе дыхание, когда она кормит грудью.

Он жует кулак. И потом, два часа уже прошли.

Мей провела ладонями по лицу и с трудом поднялась. Не глядя на Эндрю, молча взяла ребенка. Вид ее обнаженной груди больше не волновал его… ну, почти не волновал. Эндрю отвернулся к окну, за которым догорал закат. Он услышал, как зачмокал ребенок, а затем раздался испуганный женский возглас.

Он поспешно обернулся. Молоко было повсюду — оно залило лицо малыша, диван, рубашку Мей. Не говоря ни слова, Эндрю отправился в ванную, принес оттуда полотенце, подал его Мей.

— Спасибо, — тихо проговорила она. Затем неожиданно всхлипнула: — Великолепно! Сначала я морила его голодом. А теперь чуть не утопила в собственном молоке.

Стараясь не обращать внимания на обнаженную налитую грудь, Эндрю присел рядом и приподнял подбородок Мей так, что ей ничего не оставалось, кроме как смотреть на него.

— Не надо, Мей, — тихо произнес он. — Ты делаешь все, что в твоих силах.

Эндрю уловил знакомый аромат шампуня, и его сердце забилось сильнее, а затем и вовсе пустилось в галоп. Он едва удерживался от того, чтобы не погладить пальцем ее подбородок. Вместо этого, уронив руку, он провел ею по грубой ткани своих джинсов. Тепло, исходившее от женской кожи, кружило голову. Он дал себе возможность восстановить дыхание и сосредоточился на ситуации, а не на Мей.

— Если тебе от этого станет легче, мы можем завтра же утром пройти осмотр у педиатра — просто чтобы убедиться, что все в порядке.

Мей взглянула на него с облегчением и благодарностью. Не в силах говорить, она просто кивнула, и слезы тут же заструились по щекам.

Эндрю хотел прикасаться к ней самым неподобающим образом! Но вместо этого поднялся и подошел к открытой двери балкона. Уперевшись ладонями в деревянную раму, он невидящим взглядом уставился перед собой. И раньше ему трудно было сдерживаться, но сейчас, когда Мей Поллард утратила всякую способность к обороне, он боялся окончательно потерять голову. Однако так или иначе, но он должен взять себя в руки. Она — только мать его сына, И ничего больше. И он заставит себя не думать о том, как она стала матерью его сына.

Где-то вдали слышалось тихое журчание разбрызгивателей, потом раздалась вечерняя песня малиновки. Эндрю наблюдал, как бледнеют краски на угасающем небе и пытался вынудить себя трезво взглянуть на вещи.

Они заключили перемирие несколько месяцев назад. Однако с рождением сына перемирие превратилось в нечто иное. Ребенок создавал новую форму близости между ними. Одно это уже было рискованно, но намного опаснее оказалась порожденная безмерной усталостью некоторая раскованность — взять хотя бы то, как Мей упала со смехом на подушки. Он никогда не подозревал об этой стороне ее натуры — и такая Мей обезоруживала его.

Эндрю смотрел вдаль до тех пор, пока не угас последний луч заката. Затем, устало проведя рукой по волосам, обернулся.

Картина, представшая его взору, была сродни неожиданному удару в грудь. Мей заснула, кормя ребенка. Малыш тоже спал, и струйка молока стекала из уголка его рта на гладкую кожу матери. Комната тонула в сумерках, только у дальнего конца дивана горела настольная лампа, мягко освещая лица обоих. Эта сцена потрясла его. Для того чтобы она навечно врезалась в его память, фотоаппарат был ни к чему. Засунув руки в карманы, Эндрю долго смотрел на них, затем подошел к дивану, испытывая странную пустоту под ложечкой. Очень осторожно он просунул руку под попку ребенка, а другой подхватил его под голову. Но когда начал поднимать легкого, как перышко, малыша, Мей вцепилась в его запястье. Приблизив к ней лицо, Эндрю встретился с ее враждебным взглядом.

— Все в порядке, — как можно мягче проговорил он. — Я возьму его.

Мгновение мать продолжала смотреть на него, затем ослабила хватку, позволив забрать ребенка, и устало смежила веки. И Эндрю понял, что она не могла оказать ему большего доверия.

Поездка к врачу оказалась пустой тратой времени. Ребенок проспал, как ангел, все это время, за исключением нескольких минут, пока его осматривали. Педиатр повторил все советы, содержавшиеся в книгах Мей, дал пару новых и прочел лекцию о причинах нервных срывов у молодых родителей. И о том, как плохо это сказывается на ребенке, особенно учитывая то, что Мей кормит его грудью.

Подавляя желание придушить доктора Стаббса, Эндрю спрашивал себя, случалось ли тому хоть раз в жизни провести пять минут наедине с плачущим ребенком. Он подозревал, что нет.

Единственным полезным выводом из поездки к врачу стал тот, что Мей нужна другая машина. Устанавливать и вновь вынимать детское сиденье из низкого спортивного автомобиля было сущей мукой. А его видавший виды пикап слишком грязен и побит для новорожденного. Нужно что-нибудь побольше и понадежнее. Например, вместительный автомобиль из тех, что прочны, как танк.

Они почти не разговаривали на обратном пути, за исключением спора о том, сколько делать отпечатков фотографий, на которых Эндрю собирался запечатлеть своего отпрыска. Как только они добрались до дома, Мей пошла в спальню переодеться и вернулась через несколько минут в джинсах и очередной просторной рубашке, с волосами, стянутыми в хвост.

Для визита к врачу она оделась безупречно, заплетя волосы в идеальную французскую косу. Прекрасно сшитый костюм дополняли со вкусом подобранные аксессуары. Мей просто излучала уверенность и достоинство. Эти качества и составляли ту Мей Поллард, которую он знал. Но когда она появилась в гостиной, одетая для того чтобы справляться с капризным ребенком, Эндрю впервые понял, что под показным великолепием скрывается совсем другая женщина.

Эта догадка так потрясла его, что пришлось выйти на балкон, чтобы преодолеть ошеломление. Проклятье, каким же дураком он был! И каким слепцом! Неудивительного, что настоящая мисс Мей Поллард от него ускользнула.

— Что бы ты хотел на ланч?

Эндрю повернулся не раньше, чем почувствовал, что лицо обрело бесстрастное выражение. Судя по тусклому взгляду, поездка к врачу отняла у Мей остатки сил. Несколько мгновений Эндрю смотрел на нее, а затем внезапно почувствовал необъяснимую злобу. Ей совершенно ни к чему было притворяться перед ним. Совершенно ни к чему!