Александр Юдин - Искатель. 2009. Выпуск №3

• Название: Искатель. 2009. Выпуск №3
• Автор: Александр Юдин
• Издательство: ООО «Книги «Искателя», 2009 г.
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2009
• ISBN: 0130-66-34

Содержание:

Александр и Сергей Юдины  ОРДЕН СВЯТОГО ФЕОФИЛА повесть

Артем Федосеенко  ЗЕРКАЛЬНЫЙ ЛАБИРИНТ рассказ

Михаил Федорор  РЫКАНСКИЙ ПОВОРОТ повесть

---

— Снова, значит, все упирается в блага материальные, — вздохнул Вадим Вадимович. — Скучно жить на этом свете, ядрен-матрен.

Артем Федосеенко ЗЕРКАЛЬНЫЙ ЛАБИРИНТ

Вопрос из области философии: что отражается в зеркале в отсутствие наблюдателя? Когда в комнате нет ни человека, ни животного, ни видеокамеры — ничего?

Я слышу ответ материалиста: «Пустая комната».

Но откуда Вы можете знать?!

ОТКУДА ВЫ МОЖЕТЕ ЗНАТЬ, о чем думает лабиринт наедине с самим собой…

К вечеру небо затянули свинцовые тучи, и ветер, срывающий только-только пожелтевшие листья С деревьев, мрачно завывал в узких пространствах между стволами, хлопал яркой материей шатра.

На ступеньках трейлера сидел балаганщик и, прищурившись, затягивался сигаретой. Огонек тревожно вспыхивал в наступающей темноте. Балаганщик ждал мальчика, хотя тот и не обещал вернуться.

Ветер не должен был усилиться, и балаганщик не волновался за хрупкие стены лабиринта, укрытые шатром, — зеркальные стены и новый, в прошлом году приобретенный, потолок. Хрустальной мечтой балаганщика было выложить зеркалами и пол для полноты эффекта, но, во-первых, не хватало средств, а во-вторых, стоял вопрос о защите зеркал от острых подкованных женских каблуков. Но бизнес есть бизнес, и пол был выложен полированными черными плитами, которые трижды в день приходилось начищать для должного зеркального эффекта. Сам лабиринт не был сложен — стартовый коридор, плавно изгибающийся зигзагом, пара кривых тупиков от него, тройное переплетение. Выход нашла бы даже лабораторная крыса, если бы не отражения… они создавали иллюзию огромного простора многомерных пространств с паутиной коридоров и несуществующими ходами в гладких стенах. Благодаря многократному отражению лабиринт просматривался очень глубоко, но ориентироваться в нем было просто невозможно.

Люди шли толпами, они улыбались, но в застывших глазах мерцал огонек предвкушения — предвкушения страха перед зрелищем, превосходящим их воспринимающую способность. Они хотели испытать этот страх, потерявшись и шатаясь среди бесконечного пространства, блуждая в Зазеркалье. У входа их воображение рисовало им то, что могло быть внутри, но ни один из них так и не был готов к тому, что действительно там было.

Балаганщик ни разу не ходил в лабиринт.

Он его боялся.

Лабиринт создал его дед; его отец содержал заведение, пока не помер под колесами грузовика на автостраде; ему сейчас сорок семь, и всю свою жизнь он провел рядом с хрупкими, приносящими деньги стенами за полотном шатра, переезжая с балаганом из города в город.

За это время он повидал многое.

Возможно, иногда ночами он и желал, чтобы во время очередного переезда в очередной городишко вагон поезда хорошенько тряхнуло бы и зеркала со звоном пролились бы на пол контейнеров дождем сияющих осколков, но такие мысли были несерьезны: лабиринт приносил деньги, и это решало все.

Балаганщик не собирался ничего предпринимать, но он хотел понять. Понять, что там есть, что толкает людей туда по нескольку раз. А поняв — почувствовать, если не лично, то через восприятие других, через выражения их лиц.

И вот он внимательно вглядывался в румяные улыбающиеся лица входящих и выходящих и замечал в глазах последних какую-то древнюю мудрость, будто в лабиринте они приобрели частичку Великого Знания, недоступного простым смертным и настолько грандиозного, что и эти люди не могли осознать его, а лишь почувствовать и прикоснуться; но кроме этой мудрости, он видел и кое-что еще. Облегчение. Облегчение оттого, что они снова видят солнце, что они вышли из холодного сияющего мира, населенного призраками, то есть отражениями других людей, которых, казалось, на самом деле здесь нет. Нет никого, кроме него самого, одного в царстве оживших теней и искривленного пространства, заблудившегося здесь, и нет надежды выбраться вон, даже держась за невидимые стены… Облегчение оттого, что они взглянули в глаза безумию и вернулись нормальными. Но они не отдают себе отчета, что, коснувшись их, безумие оставляет частичку себя, свой след, отпечаток в глубине глаз, а они оставляют в зеркалах частичку себя… Иногда большую, иногда меньшую, и балаганщику было очень интересно узнать, аукнется им это в будущем или нет, но он боялся такого знания и не предпринимал ничего, чтобы что-либо выяснить. Краем уха он слышал веселый разговор двух смущенных юных супругов. Из контекста он понял, что муж обратился к отражению жены, приняв его за оригинал, а жена подошла сзади и в шутку выдала ему затрещину, только она почему-то оказалась чересчур сильной. Но балаганщик также понял и то, что скрывалось за кадром: она была очень напугана, она ощущала себя единственной живой среди мириад отражений — своих, чужих, своего мужа, — и на секунду ей показалось, что муж в самом деле стал отражением, а когда она все-таки нашла его, он обращался не к ней. В тот миг ей показалось, что это не ее отражение, это другая женщина, ее двойник из чужого мира, и действия мужа были расценены как измена. Балаганщик понял это, а взглянув в их глаза, открыл еще одно новое чувство. Он проверил его у других выходящих и убедился в правильности вывода — глубокий страх. Страх сомнения. А в своем ли мире они вышли? Не мир ли это по ту сторону зеркала?..

При его отце дважды бывали случаи, когда люди выходили из лабиринта спятившими. Оба раза разгорался огромный скандал, но его отец вовремя сворачивал аттракцион и уезжал из города.

А иногда люди не выходили вообще.

Балаганщик успокаивал себя мыслью, что нельзя же всех запомнить и заметить на выходе. Только такими вот ночами, когда деревья гнутся под порывами ветра и луна выглядывает в рваные окна среди свинцовых туч, эти мысли вовсе не выглядят убедительно.

Кроме того, случаи с одиночками.

Их не удовлетворяла экскурсия в толпе, они хотели испытать лабиринт один на один, в то время, когда аттракцион формально закрыт. И они хорошо платили за это. Балаганщик не возражал. Таких случаев в его практике было пять. Двое вышли вполне нормальными, и лишь его натренированный глаз выявил отпечаток безумия, который со временем приведет к нервным срывам и еще черт знает к чему.

Один вышел, держась за стену, хохоча и пуская слюни. Глаза его были пусты, волосы — седы. Балаганщик, по примеру своего отца, той же ночью свернул балаган и покинул город.

Двое сгинули.

И если первый в идеале смог бы, заблудившись, перемахнуть через пару-тройку гладких, в два с половиной метра стен и выскользнуть в ночь, приподняв материю шатра, то второму помешал бы новый потолок.

Так что бояться было чего.

Парнишка появился на дороге, ведущей к трейлеру. Балаганщик, ничуть не удивившись, поднялся ему навстречу. Ветер задирал влево джинсовую куртку парня, но не мог погасить возбуждение, сияющее в его широко открытых глазах. Шестнадцать-семнадцать лет — еще тот возраст, когда книжные приключения проецируются на пока не познанную жизнь и вера, что где-то еще затаилось волшебство, цепляется за глубины подсознания.

И иногда это имеет смысл.

Балаганщик достаточно много повидал, чтобы знать, что так оно и есть.

Он щелчком бросил окурок в темноту. Парень остановился перед ним, неуверенно улыбаясь, но глаза его горели ожиданием и предвкушением чуда, и этот огонь был куда ярче, чем днем, когда балаганщик видел его выходящим из-под матерчатого полога шатра. Тогда огонь заслонялся разочарованием. Что-то открылось парню в лабиринте, что-то слегка выглянуло из сияющих теней зеркал и спряталось, не желая показываться слишком многим. Но парень хотел увидеть это и надеялся, что сможет, если будет один. Все это балаганщик прочел в его глазах еще днем и понял, что парень вернется.

— Я хочу пройти лабиринт, — произнес парень.

Двое исчезли.

Один сошел с ума.

Что он ответит завтра подруге юноши, когда та пожелает узнать, что случилось с ее парнем?

Но деньги есть деньги, так учил его отец.

Балаганщик назвал сумму. Лицо парня несколько вытянулось, но желание чуда затопило уже весь мозг, и парнишка кивнул. Балаганщик повел его за собой к колышущейся материи шатра через металлические ворота в ограде, и в голове его, как загнанные зайцы, метались мысли: ему всего семнадцать! Или даже шестнадцать! На что ты его отправляешь?! Он сам захотел. Но он не знает. Расскажи ему. Это вряд ли его остановит. К тому же, деньги — есть деньги.

И все же, отдергивая матерчатый полог шатра и зажигая свет в лабиринте, балаганщик взглянул в глаза парня и проговорил:

— Надеюсь, ты знаешь, на что идешь.

Парнишка кивнул.

Нет, ты не знаешь.

Парень вошел под полог и растворился среди зеркал. Полог остался откинутым, и на траву перед входом падал прямоугольник желтого света. Балаганщик побрел обратно, и видит бог, он надеялся, что парнишка выйдет в своем уме.