Фрэнк Херберт - «Если», 1994 № 08

• Название: «Если», 1994 № 08
• Автор: Фрэнк Херберт
• Издательство: газета "Московские новости", Издательский Дом "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 0136-0140

ЖУРНАЛ ФАНТАСТИКИ И ФУТУРОЛОГИИТЕМАТИЧЕСКИЙ НОМЕР: CHILDREN FICTIONСодержание:

Фрэнк Херберт. СТАРЫЙ ДОМ

Лев Корнешов. ГОРЬКАЯ СЛАДОСТЬ ЗАРУБЕЖЬЯ.

Теодор Старджон. БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЛЮДИ. роман.

Андрей Бугаенко. НЕ НАСТУПАЙТЕ НА ПЕРСОНАЛЬНОЕ ПРОСТРАНСТВО.

Александр Силецкий. ДЕНЬ ИГРЫ.

Ольга Караванова. ВСЕРЬЕЗ ПОНАРОШКУ.

Джордж Макдональд. ЗОЛОТОЙ КЛЮЧ.

Валентин Берестов. ИВАНУШКА: ЦАРЕВИЧ И ДУРАЧОК.

Филип Плоджер. ДИТЯ НА ВСЕ ВРЕМЕНА.

Маргарита Шурко, Илья Борич. «НЕ ХОЧУ БЫТЬ ВЗРОСЛЫМ!»

Кингсли Эмис. НОВЫЕ КАРТЫ АДА.

---

Почему она вызволила его? Просто решила совершить благородный поступок? Но все-таки почему выбрала именно его?

Что нужно ей от него? Нечто, погребенное в той, забытой его жизни? Если так, он отдаст ей все, что она пожелает. Ведь нет и не может быть на свете вещи, более ценной, нежели жизнь, которую она заново открыла для него.

Но что она ищет?

Взгляд его вновь обратился к вечернему пляжу, усеянному звездочками влюбленных пар; каждая

— свой мирок, скользящий по своей собственной орбите… Нет, Джейни не добивалась его — ни в неразлучных прогулках, ни в умиротворяющем покое совместных трапез, ни в долгом молчании вдвоем. Ни слово, ни жест, ни прикосновение не выдавали романтического увлечения. Любовь, даже потаенная и безмолвная, требует, жаждет, добивается. Джейни не требовала ничего. Она только ждала. И если она похоронила в его прошлом какую-то тайну, то не допытывалась — просто оставалась с ним рядом, чтобы не пропустить ее, если она вдруг вынырнет на поверхность. Но раз ей неизвестно его прошлое, почему тогда она ничего не спрашивает, не выведывает, как то делали Томпсон и Бромфилд? (Бромфилд? Кто это еще?).

Нет, здесь крылось нечто другое, то, что заставляло ее глядеть на влюбленных с такой сдержанной печалью. Так, должно быть, безрукий завороженно наблюдает за игрой скрипача.

Не сговариваясь, они повернулись друг к другу. Две шестеренки: она ведомая, он ведущий. И тогда дыхание покинуло их обоих и повисло между ними символом, обещанием, единое и живое. Целых два гулких удара сердца пробыли они единой планетой, в далеком космосе влюбленных, а потом лицо Джейни внезапно стало сосредоточенным — не затем, чтобы сдержать порыв, но чтобы не ошибиться.

И с ним произошло нечто — словно шарик твердейшего вакуума вдруг возник внутри него. Гип вздохнул, и охватившее их колдовство хлынуло вглубь, заполняя тот вакуум. Оба не пошевелились, лишь по лицу ее пробежала короткая судорога. Солнце садилось, они стояли друг напротив друга, лицо ее было обращено вверх, к Гипу, тут пятнышко тени, здесь блик солнца, и все оно было озарено ее внутренним светом.

Но колдовство исчезло. Их стало двое, вновь были он и она, так и не слившиеся в одно. По лицу Джейни пробежала тень досады. Гип почти понял

— Джейни ждала его, но этот короткий миг миновал и исчез навсегда, растаял в вечернем полумраке.

Они молча вернулись к аллее, к свету жалких тысячесвечевых ламп, к аттракционам и суетливому оживлению вокруг них. Где-то вдали за горизонт опускался истинный свет, совершая единственное сколько-нибудь значащее движение. Пусть игрушечные пушки палили теннисными мячиками в деревянные корабли, пусть вверх по склону бежали игрушечные собачки, пусть летели дротики в воздушные шарики… Подо всем этим Джейни и Гип погребли нечто сделавшееся настолько крохотным, что и холмика не осталось.

На специальном стенде стояла зенитная установка, со всеми поворотными устройствами, как настоящая. Можно было вручную прицелиться в искусственное небо из крошечной зенитной пушки, движения ее немедленно повторяла большая пушка на заднем плане. На полукуполе мелькали силуэты самолетов. Все вместе — и техника, и оформление — выглядело весьма соблазнительно и, надо думать, безотказно выуживало деньги.

Первым взялся за дело Гип. Сперва с легким недоумением, а потом с нарастающим и вовсе уж нескрываемым интересом он следил, как, повинуясь легким движениям его рук, ходил из стороны в сторону ствол зенитной пушки в двадцати футах от него. В первый самолет он не попал, во второй тоже, но двух выстрелов ему вполне хватило, чтобы определить систематическую ошибку прицела, и он принялся по одной щелкать все цели, вылетавшие в небо аттракциона. Джейни, как девчонка, захлопала в ладоши, служитель наградил Гипа памятным призом — глиняной в блестках статуэткой полицейского пса стоимостью едва ли не в пятую долю входного билета. Гип с гордостью принял подарок и пригласил Джейни попытать удачи. Уголком рта он шепнул ей:

— Целься на сорок в правом квадранте, капрал, а то феи дегауссируют взрыватель.

Глаза Джейни чуть сузились. Первую цель она сразила, едва та успела показаться над искусственным горизонтом, вторую и третью постигла та же участь. Гип радостно хлопнул Джейни по плечу. Следующую мишень она пропустила, а потом промахнулась четыре раза подряд. Сбила еще две — одну низко, а другую высоко и, наконец, в последний раз дала промах.

— Да, неудачно, — взволнованно проговорила она.

— Отлично, — галантно возразил он. — Сама понимаешь, как пристреляны эти пушки.

— Но ты-то выиграл приз!

— Ну и унылый барбос, во всем свете такого не сыскать.

Она перевела взгляд от его лица к статуэтке и хихикнула.

— Гип, ты весь перепачкался этими блестками. Знаешь что — может, лучше подарим ее кому-нибудь?

Они довольно долго бродили по парку, пока не отыскали лицо, истинно нуждающееся в подобной ценности, — одинокого мальца лет семи, меланхолично выжимавшего последние остатки масла и соли из кукурузной кочерыжки.

— А это тебе, — пропела Джейни. Ребенок, не обращая внимания на подарок, поднял к ней пугающе взрослые глаза.

Гип усмехнулся.

— Эх, сорвалось! — Он присел на корточки перед мальчишкой. — Давай поторгуемся. Ты не возьмешься за доллар отнести эту штуку куда-нибудь с глаз моих?

Ответа не последовало. Мальчик обсасывал кукурузный огрызок и не отводил глаз от Джейни.

— Крепкий делец, — ухмыльнулся Гип.

Вдруг Джейни вздрогнула.

— Слушай, давай-ка оставим его в покое, — сказала она, неожиданно посерьезнев.

— Этому типу со мной так просто не справиться, — добродушно возразил Гип. Он поставил статуэтку возле стоптанных ботинок мальчугана и затолкал долларовую бумажку в складку его одежды. — Очень приятно было встретиться с вами, сэр, — проговорил Гип, пускаясь за Джейни.

— Ну и фрукт, — проговорил он, нагоняя спутницу. Гип оглянулся. Ребенок все еще глядел вслед Джейни, хотя они удалились уже на полквартала. — Похоже, он на всю жизнь запомнил тебя… Джейни!

Широко раскрыв глаза, девушка замерла:

— Ах, чертенок! — выдохнула она. — В такие-то годы! — И резко обернулась назад.

Глаза явно подвели Гипа: огрызок, как ему показалось, сам собой вырвался из грязных ладоней и, стукнув огольца по носу, шмякнулся о землю. Дитя отступило шага на четыре с весьма нелюбезным определением на устах и, закончив речь непечатным пожеланием, исчезло в аллее.

— Фью! — с уважением присвистнул Гип. — А зачем тебе такие длинные уши, бабулечка? — спросил он скорее для того, чтобы замять неловкость. — Я, кстати, ничего и не слышал, кроме последнего коленца, которое он пустил.

— Не слышал? — переспросила она. Впервые в голосе ее почувствовалась явная досада. Он взял Джейни за руку.

— Забудем об этом, пойдем перекусим.

Она улыбнулась, и все исправилось.

Ядовито-зеленый павильончик с кое-где облупившейся краской, возбуждающая жажду пицца, холодное пиво. Усталость, тихое довольство, такси, что дожидалось их на остановке.

Они разбудили дремлющего водителя и назвали адрес.

— Интересно, я полностью вернулся к жизни или мне предстоит что-то еще? — бормотал Гип.

— Хочу тебе признаться, недавно мир был крохотным закоулком в моей голове, глухим и мрачным. А потом ты сделала из него комнату, затем город, а сегодня что-то огромное, ну как… — И, не найдя слова, он умолк.

Одинокий торопливый огонек встречной машины высветил ее улыбку. Он продолжил:

— Вот я и думаю, какой он на самом деле?

— Много больше, — отвечала она.

Он сонно откинулся на сиденье.

— Я отлично себя чувствую, — пробормотал он. — Джейни, я… — голос его осекся. — Мне плохо.

— Ты знаешь, почему, — спокойно отвечала она.

— Ну нет, — напряженно засмеялся он, — никому теперь не заставить меня заболеть. Водитель!

В голосе его хрустнула ветка. Шофер от неожиданности нажал на тормоза. Гипа кинуло вперед, он уперся рукой в спину шофера.

— Едем назад!

— Боже милосердный, — пробормотал шофер, разворачивая такси.

Гип обернулся к Джейни. Она сидела спокойно и как всегда чего-то ждала. Тогда Гип приказал водителю:

— Следующий квартал. Да, здесь. Налево. Еще раз налево.

Потом откинулся назад, припав щекой к стеклу, и внимательно приглядывался к темным домам на черных лужайках. Наконец произнес:

— Здесь. Вон тот дом с подъездной дорогой, там, где высокая изгородь.

— Подъехать ближе?

— Нет, — отрезал Гип. — Остановитесь подальше… здесь, чтобы хорошо его видеть.

Остановив машину, водитель обернулся:

— Приехали. С вас доллар и…

— Шшшш! — от этого звука водитель остолбенел.