Фрэнк Херберт - «Если», 1994 № 08

• Название: «Если», 1994 № 08
• Автор: Фрэнк Херберт
• Издательство: газета "Московские новости", Издательский Дом "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 0136-0140

ЖУРНАЛ ФАНТАСТИКИ И ФУТУРОЛОГИИТЕМАТИЧЕСКИЙ НОМЕР: CHILDREN FICTIONСодержание:

Фрэнк Херберт. СТАРЫЙ ДОМ

Лев Корнешов. ГОРЬКАЯ СЛАДОСТЬ ЗАРУБЕЖЬЯ.

Теодор Старджон. БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЛЮДИ. роман.

Андрей Бугаенко. НЕ НАСТУПАЙТЕ НА ПЕРСОНАЛЬНОЕ ПРОСТРАНСТВО.

Александр Силецкий. ДЕНЬ ИГРЫ.

Ольга Караванова. ВСЕРЬЕЗ ПОНАРОШКУ.

Джордж Макдональд. ЗОЛОТОЙ КЛЮЧ.

Валентин Берестов. ИВАНУШКА: ЦАРЕВИЧ И ДУРАЧОК.

Филип Плоджер. ДИТЯ НА ВСЕ ВРЕМЕНА.

Маргарита Шурко, Илья Борич. «НЕ ХОЧУ БЫТЬ ВЗРОСЛЫМ!»

Кингсли Эмис. НОВЫЕ КАРТЫ АДА.

---

— Конечно, — отозвался юноша.

Девочка искоса поглядела на него и вдруг поняла, что совершенно не имеет ничего против такого спутника.

— А если вы потеряете друг друга, — прибавила Бабушка, — когда будете проходить через… нет, никак не запомню, как называется тот край… Так вот, не пугайтесь и смело идите дальше.

Она поцеловала девочку в губы, а юношу в лоб, подвела их к двери и указала на восток. Мшинка и Узелок, взявшись за руки, зашагали в ту сторону. В правой руке юноша сжимал золотой ключ.

Так они шли очень долго, радуясь тому, что понимают разговоры обитателей леса. Вдобавок, они и сами учились на ходу лесному языку и вскоре уже могли спрашивать у животных, птиц и насекомых дорогу. Белки вели себя вполне дружелюбно и угощали путников орехами из своих запасов; пчелы, напротив, грубили и держались чрезвычайно заносчиво, поскольку ни девочка, ни юноша не были подданными их царицы, а потому ни о каком угощении не могло быть и речи. Слепые кроты приносили путникам земляные орехи и трюфели, объясняясь так, словно пасти у них были набиты то ли пряжей, то ли собственным бархатистым мехом. К тому времени, когда лес наконец кончился, Узелок и Мшинка крепко подружились, и девочка ни капельки не жалела о том, что послушалась Бабушку и отправилась в дорогу.

Деревья попадались реже; появились холмы, которые становились все круче и круче, и вот лес остался позади, и путники ступили на тропинку, которая уводила вверх по склону скалистого утеса. Внезапно перед ними возник дверной проем. Они миновали его и очутились в пещере, в которой было темно, хоть выколи глаз; идти теперь приходилось на ощупь. Через какое-то время свет возвратился. Они вышли из пещеры и двинулись по тропинке, что бежала по краю обрыва. Тропинка шла под уклон и вскоре вывела их на плато, окруженное со всех сторон высокими горами. Те горы, что возвышались впереди, казалось, царапали своими снеговыми вершинами небосвод. Над плато властвовало безмолвие, которое не нарушалось даже журчанием воды.

Глядя вниз, они не могли определить, что видят — травянистую равнину или огромное, застывшее в неподвижности озеро; знали только, что ничего подобного им до сих пор видеть не доводилось. Спуск был трудным и опасным, однако они решили не отступать и некоторое время спустя в целости и сохранности достигли подножия плато. Как оказалось, внизу простиралась равнина, как будто вымощенная песчаником. Лишь теперь они догадались, почему, смотря сверху, никак не могли сообразить, на что же такое глядят: повсюду пролегали тени. Чудилось, будто вокруг раскинулось настоящее море теней. В основном то были тени бесчисленного множества листьев, самых разных очертаний, колыхавшихся от малейшего дуновения ветерка, который, впрочем, если где-то и задувал, то уж точно не здесь. На горных склонах не росло ни деревца, и тем не менее равнину испещряли тени листьев, ветвей и стволов. Вскоре путники начали различать тени цветов; время от времени попадались тени птиц с раскрытыми клювами, словно выводящих заливистые трели. Иногда возникали призраки диковинных существ, что карабкались по стволам деревьев, сновали по ветвям и исчезали в густых кронах. Узелок и Мшинка зашагали через равнину и постепенно осознали, что идут как бы по колено в воде. Тени не просто лежали на земле, нет, они парили в воздухе, создавая нечто вроде туманного покрова. Девочка и юноша часто поднимали головы, пытаясь установить, откуда же берутся все эти причудливые формы и очертания, но видели только легкую серебристую дымку, что висела в небе, высоко над горными вершинами. Никаких лесов, никаких животных и птиц.

Мало-помалу в призрачном покрове стали появляться прорехи, а в некоторых местах на земле теней не было вообще — они лишь порхали в воздухе. Вот, помахивая широкими крыльями, проплыла тень загадочного существа, получеловека-полуптицы, вот показалась целая компания: тени играющих детей, а рядом — изящный женский силуэт; чуть дальше возникла на миг исполинская тень, которая сделала несколько шагов и, подобно остальным, растворилась в клубящейся призрачной массе. Порой из нее вырастали лица, исполненные неземной красоты или же неземного величия; порой появлялись пары — то влюбленные, которые шагали рука в руке, то отец с сыном, то братья или сестры, горячо обнимавшие друг друга; порой из пелены вылетали резвые кони — дикие или несущие на себе благородных всадников. Однако встречались и столь невыразимо прекрасные тени, очарование которых передать словами было просто невозможно.

Преодолев приблизительно половину пути через равнину, путники остановились передохнуть. Они сели на землю.

— Мы должны найти страну, из которой приходят тени, — проговорил юноша.

— Да, милый Мшинка, — отозвалась девочка. — Может, твой золотой ключ — это ключ от нее?

— Вот будет здорово! — воскликнул юноша. — Думаю, мы успеем пересечь равнину до ночи.

Он лег на землю, и в тот же миг над ним закружились диковинные тени, настолько прозрачные, что через одну можно было разглядеть вторую, третью, четвертую — до тех пор, пока они не сливались в клубящуюся массу. Узелок последовала примеру своего спутника.

Отдохнув, они поднялись и двинулись дальше.

Не знаю, как долго шли они по равнине, но еще до наступления темноты в волосах Мшинки начала пробиваться седина, а на лбу Узелка появились морщины.

День клонился к вечеру, тени становились все гуще и поднимались выше и выше. Наконец пелена поглотила путников с головами, и они оказались в кромешной тьме. Тогда Узелок и Мшинка вновь взялись за руки. Они молчали. Им было немного страшно; тени как будто предвещали что-то недоброе. Вдруг Узелок поняла, что уже не держится за руку Мшинки, она страшно перепугалась, хотя и не могла сказать наверняка, потерялась или нет.

— Мшинка! Мшинка! — позвала она.

Ответа не было.

Мгновение спустя теневой покров спал, и Узелок увидела перед собой горы. Обернувшись, она посмотрела на клубящийся мрак и снова окликнула Мшинку. Ничего, лишь зловещие черные тени, которые скрыли от нее верного товарища. Узелок горько зарыдала. Неожиданно ей вспомнились слова Бабушки: если они потеряют друг друга в стране, названия которой она не помнит, нужно не отчаиваться и продолжать путь.

— И потом, — сказала себе Узелок, — у Мшинки ведь золотой ключ, а значит, ему никакая опасность не грозит.

Она встала и двинулась вперед. В скором времени она оказалась у пропасти, на дно которой вела лестница, вырубленная в отвесной каменной стене. Узелок начала спускаться. Приблизительно на полпути от края пропасти до дна лестница оборвалась — у входа в пещеру. Узелок поглядела вниз, и у нее закружилась голова. Пошатнувшись, она рухнула без чувств на пол пещеры.

Придя в себя, Узелок увидела над собой крохотное крылатое существо.

— Я тебя знаю, — проговорила она. — Ты — моя рыбка.

— Правильно. Но теперь я не рыбка, а эрант.

— Кто такой эрант? — спросила Узелок.

— Я, — ответило существо. — Я прилетел, чтобы провести тебя через горы.

— Спасибо, милая рыбка, — поблагодарила Узелок. — Ой, я хотела сказать: эрант.

Когда Узелок поднялась, эрант полетел вперед по длинному и узкому туннелю, и Узелок сразу вспомнила о том, как он, еще в бытность его рыбкой, вел ее через лес. Едва он шевельнул своими белыми крылышками, как с них дождем посыпались разноцветные искры, которые и освещали дорогу. Неожиданно эрант исчез. Узелок услышала низкий, мелодичный звук, ничуть не похожий на сухой шелест крыльев. Впереди показалась арка, за которой сиял свет: именно оттуда доносился рокот прибоя.

Она ускорила шаг, почти выбежала из туннеля и упала, обессиленная и счастливая, на желтый прибрежный песок. Она лежала, в полузабытьи от усталости и внезапна обретенного покоя, прислушиваясь к плеску волн. Ее взгляд был устремлен на огромную радугу, что опиралась одним концом на неразличимый отсюда противоположный берег моря. В конце концов усталость взяла свое, и Узелок заснула.

Пробудившись, она увидела над собой старика с длинными седыми волосами, которые ниспадали ему на плечи. Он стоял, опершись на палку, покрытую сверху донизу полураспустившимися почками.

— Что тебе нужно, красавица? — спросил старик.

— Красавица? Я? Как здорово! — воскликнула Узелок, вставая с песка. — Моя Бабушка тоже красавица.

— Знаю. Что тебе нужно? — повторил старик.

— Наверное, вас. Вы ведь Морской Старец?

— Он самый.

— Бабушка просила узнать, не пришлете ли вы ей новых рыбок?

— Пойдем посмотрим, милая, — сказал старик куда добродушней, чем в начале разговора. — А что я могу сделать для тебя?

— Для меня? Покажите мне, пожалуйста, дорогу в страну, из которой приходят тени, — проговорила Узелок. Она надеялась, что там ее поджидает Мшинка.