Сергей Каледин - Шабашка Глеба Богдышева

• Название: Шабашка Глеба Богдышева
• Автор: Сергей Каледин
• Жанр: Русская классическая проза

---

 Васька стоял у кассы и отбирал деньги. Волновался он на Глебовой тыще: как бы Глеб не заблажил и не отколол номер, как, например, на лесоповале три года назад, когда он, выпив, раздарил рублей сто "хорошим ребятам" в аэропорту, а когда Васька с Юлей полезли его урезонивать и выпрашивать у "хороших ребят" Глебовы деньги назад, оба и схлопотали от него, хоть и от очень бывшего, но все-таки мастера по боксу.

- ...Богдышев!

- Вот он!- Глеб всунул голову в маленькую фанерную подворотню кассы.

- Не дай дэньги!- заверещал вдруг в конце коридора старушечий голос.- Кыроват унос.

 Васька, не отрываясь от Глеба, обернулся. По коридору ковыляла толстая старуха комендантша.

- Тормози ее!- Васька пихнул Билова и Юлю к комендантше. Те дернулись ей навстречу, загородили проход.

- Дэньги не дай!..- заголосила старуха.

- Девятьсот шестьдесят, девятьсот семьдесят... Тысяча. Пересчитайте...

- Не надо,- сказал Васька в окошечко и отобрал у погрустневшего Глеба пачку.- Расписывайся. Большое  спасибо.-Он  обернулся к блокаде:- Отпускай! Старуха набросилась на Ваську:

- Кыроват унос!.. Не дай дэньги!

- Все!- Васька похлопал себя по груди, в кармане куртки покоились четыре тысячи.- Кроватку мы вам вернем, не беспокойтесь. Сейчас пойдем и принесем. А вам спасибо. За внимание.- Васька достал червонец и вручил обомлевшей старухе.- Билов, кровать принеси.

- Дверь на ключ!

 Васька положил на одеяло разноцветную кучу денег. Потом подобрал бумажки по достоинству и начал сдавать на четверых. Каждый потянулся за своей пачечкой, и несколько минут в тишине хрустели новые деньги. Биловские считал Васька.

- Поровну? Теперь с паспортами в сберкассу на аккредитив... Биловский паспорт не забыть...

- Чего зря ходить-то?- занудил Глеб.- Лежат- и пусть лежат себе.

- А ну давай сюда!-^Васька, чуть не порвав, выдернул у Глеба деньги- почуял недоброе.

- Мне деньги нужны...- насупился Глеб.

- Зачем тебе?- спросил Юля.

- Зине дам. И Егорычу... Мане послать...

- Сколько?- не глядя на него, спросил Васька.

- Все.

- Значит, так,- Васька уложил Глебовы деньги в бумажник и сунул во внутренний карман.- Зинке ты дашь двести- в моем присутствии. Маня подождет: из Москвы вышлешь. Согласен- идет, нет- кончен разговор. Ну?

- Мне двести пятьдесят надо... Зине... Сережки ей куплю золотые...

- Ладно,-  согласился Васька.- Паспорта берите... Быстрей - сберкасса на обед закроется. Билов-то где?!

- Вон он!- сказал Юля.

 Билов шел согнувшись, на спине его в такт шагам пружинила панцирная сетка. Крест на шее раскачивался, шлепал Билова по груди.

- Как на Голгофу временно...- сказал Глеб.- Пойти помочь...

- Зиночка, открой, пожалуйста!- крикнул Глеб в окно и, не дожидаясь ответа, вошел в дом.

- ...и жалуйся на здоровье!- услышал он за дверью голос Зинки.- Работать надо, а не халтуру гнать!.. Дверь распахнулась, и оттуда выскочил командир студентов Володя.

- Это!..- обрадовался Глеб старому знакомому, но тот, шипя матом, пронесся мимо, не поздоровавшись. Глеб постучал.

- Ты?- удивилась Зинка.- А я думала: он- бить вернулся.

- Чего с ним?

- А ничего... Побольше поплачет- поменьше... Премию у них срезала... "Жаловаться буду..." Ишь ты, скорый!.. Жалуйся!..-Зинка по инерции ворошила на столе какие-то бумажки.- Как рука-то?

- А зачем ты у них... деньги?..

- Затем! Чтобы вам дать!

- В отношении?

- Чего в "отношении"? Директор только три тысячи дал, а я Ваське по куску обещала!..

- Ну и что? Сказала бы: не дает директор, бывает...

- Нет, Глеб. Обещала- все! И так навралась дальше некуда!- она провела ребром ладони по шее.- Они нахалтурили, торец не расшили! Чего пришел?

- Да я...- Глеб полез в карман.- Обещал, вот... Он вынул коробочку с серьгами, протянул Зинке.

- О-бал-дел...- медленно выговорила она.- Сколько?- Она развернула чек.- Обалдел...- Зинка опустилась на тахту, не отрывая глаз от Глеба.

- Ты это... ты не это...- Глеб замялся под ее взглядом.- Давай я тебе их вставлю... А эти выкинь. Глеб осторожно продел сережку в мочку и подул.

- Чего дуешь?- Зинка засмеялась.- Они давно зажили.

 Глеб застегнул вторую сережку. Зинка схватилась руками за уши и подскочила к зеркалу.

- Взятка!

- Ага,- согласился Глеб.

- Взятка так взятка. Зато красиво!.. Ужинать будешь?- Зинка ушла на кухню и вернулась с кастрюлей в руках.- Ваське скажи: как просил, заказала билеты. Купе.

- Купе-то зачем, я ж у тебя остаюсь?.. Зинка застыла посреди комнаты с кастрюлей.

- На! На журнал ставь!- Глеб схватил с комода "Технику молодежи", положил на клеенку.

 Зинка поставила кастрюлю на журнал, полотенце, которым прихватила кастрюлю, кинула на тахту.

- Ты что, со мной жить хочешь?

- Ага.

- А дети?

- Подружусь... Мы и так с Саней временно...

- Вот именно "временно"...- Зинка тяжело вздохнула и сняла с кастрюли крышку.

- Ты покушай, я посижу,- сказал Глеб. Зинка положила себе и молча стала есть, уставившись в тарелку.

- Ты ведь меня не любишь...

- Почему это не люблю? Полюблю... Ты женщина содержательная.

 ~ Откуда ты знаешь?

- А чего тут знать, и так все видно...

- В Москве-то баб много...- непонятно зачем сказала Зинка.-^

- Навалом,- согласился Глеб.- Еще больше будет: тебя туда привезу.

- Глеб...- сказала Зинка и заплакала.

- А чего ты плачешь-то понапрасну? Я тебе ничего плохого не сказал... Хочешь, здесь поживем слегка, хочешь, туда сразу,-как хочешь... Я за тобой глядел: ты все по строительству знаешь-можешь, там таких баб мало... У меня связи по отцу еще остались... Устрою. Чего плакать...

- Я думала: ты тогда- просто так... Помнишь, в коровнике...

- Да я сроду над людьми не шутил; говорить- так всерьез, а так- лучше и не говорить вовсе...

- А родня?

- Чего родня? Мать ни при чем, сестра..,

- Помню, помню, говорил уже...- Зинка схватилась за голову.

- Чего, голова?

- Да нет... А у тебя в Москве...-она замялась,- есть кто-нибудь?

- В смысле баб, что ли? Есть, Лидия Васильевна.- Глеб махнул рукой и подумал: "Жалко, Лидку не посадили..."- Зин, я уже старый, мне утомительно так-то, без толку... Это кто?- Глеб, чтобы сменить тему, взял с серванта фотографию.

- Я- "кто", не похожа?

- Шевеленая...

- Чего?

- Шевеленая, говорю... когда перед объективом дергаются.

- А-а-а, тебя и не поймешь...

- И не много потеряешь...

- Почему, Глебушка?- Зинка подошла сзади и стояла так, не зная, что делать: то ли обнять, то ли погладить.- Почему, Глеб?

- Потому что умное мною уже отговорено,- как стих сказал он.- Все умное- до тридцати пяти, потом фильм прервался, аут, как Васька говорит.

- Ну что ты несешь!.. Он обернулся.

- Опять плачешь... Чего ты? Все ж хорошо...- он погладил ее по волосам,- ты спрашиваешь- я отвечаю...

- Не говори так...

- Ну не буду, делов-то...

 Зинка села на тахту плакать дальше.

- Зиночка, ну чего реве... плачешь? Ты побудь пока: я ребятам скажу, чтобы не искали, и-к тебе... Если хочешь, конечно.

- Хочу,- всхлипнула Зинка и высморкалась в лежавшее на тахте полотенце.- Сразу приходи.

 Светало. Наверху шумели... Кусок потолочной штукатурки не выдержал студенческого волнения и рухнул на пустой Глебов тюфяк.

- А где Глеб?- проснулся Васька.

- У дамы,- ответил Билов. Пока они обсуждали Глеба, к интернату подкатил грузовик. В кузове на кошме сидел Глеб и держал на руках связанного барана.

- Чего ты к нему пристал?- крикнул в окно Васька.- Положи.

- Украдут, не дай бог! По-быстрому давайте! По дороге на Сары-су, где назначена была отвальная, Тимербая, шофера, тормознули пастухи. Верблюд увяз, перевел Тимербай, просят машиной потащить, араки, водки, дадут.

 Васька заскрипел было, но понял, что придется сжалиться, и грузовик свернул за конными.

 Верблюд сидел в солончаке и не волновался. Попробовали его машиной тащить: доски под него запихивали, а трос, укутанный кошмой, заводили верблюду под зад. Ничего не получалось, два часа промесили грязь, а верблюд только глубже топ.

 И морду ему брезентом замотали, чтоб не волновался,- все без толку: верблюд, по брюхо сидя в солончаковой грязи, высокомерно отворачивал горбоносую голову и не помогал копошащимся вокруг него людям. Билов начал рассказывать, как его отец вытаскивал однажды верблюда, но слушать его никто не стал. Казахи плюнули и поехали за ружьем- верблюда пристрелить, а то ночью волки задерут. Глеб просился остаться постеречь верблюда от волков, а с утра по новой попробовать-трактором, но Васька чуть не за шиворот затащил его в кузов.

 На берегу Сары-су, мутной речонки, Тимербай выкинул их и пообещал забрать завтра в это же время. "Гулять" отправились на островок. Туда же натащили сушняка- берега речки густо поросли кустарником. Барана Билов перенес на плечах. Баран орал, предчувствуя скорый конец. Пока натягивали брезент от солнца, разводили костер, Билов зарезал барана, ободрал его, промыл, натер солью с перцем, нашпиговал чесноком и целиком насадил на толстую рифленую арматурину с загогулиной на конце. И прихватил для крепости проволокой, чтобы баран не пробуксовывал.