Андрей Легостаев - Рыцарь без ордена

• Название: Рыцарь без ордена
• Автор: Андрей Легостаев
• Издательство: Махаон
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-88215-818-4

---

Оруженосцы виновато покачали головами.

— Ну, ничего, потерпим!

Граф вновь погнал коня по дороге.

Солнце уже садилось, скрылось за выросшими по правую руку высокими горами.

Блекгарт старался не отставать от отца более чем на полкорпуса коня. Он думал — почему отец спросил его о принцессе, зачем? И еще — чего в кипящем котле не бывает?..

После четверти часа бешеной скачки они увидели вдали шатры.

— Ты этого искал, отец? — крикнул Блекгарт.

— Да.

Они подъехали к лагерю и, замедлив ход коней, настороженно оглядываясь, приблизилась.

Вид у лагеря был такой, словно на него свалилась чума или другая смертельная болезнь, в одночасье положившая множество воинов, слуг, женщин. Они лежали в самых нелепых позах. Молодой рыцарь смущенно отвел взгляд, случайно наткнувшийся на молодую орнейку, лежавшую с задраной в падении юбкой и широко раздвинутыми ногами.

— Они мертвы? — спросил Блекгарт, рассматривая лежавших без движения в людей в уже знакомых орнейских одеждах.

Граф не ответил, спрыгнул с коня, сделав знак остальным дожидаться его приказа, и не спеша пошел по лагерю.

— Так и я думал, — ни к кому не обращаясь, произнес он. — Колодец. Иначе бы Найжела не взяли столь просто.

Роберт подошел к лежавшему на земле рыцарю, который выглядел как Найжел, и склонился над ним. Блекгарт не выдержал, спешился, подошел и встал за спиной отца.

— Он тоже похож на Найжела, — произнес юный рыцарь.

— Это и есть Найжел, — ответил отец.

— Но вы говорили про кольцо на мизинце…

Граф достал перстень.

— Вот, я подобрал его там, в грязи. Надеть его на себя куклы не смогли, но и оставить на настоящем тоже побоялись. Это, вне всякого сомнения, мой старый друг Найжел! Мы вместе пролили столько крови, что никакой магией не обманешь.

— А вдруг и эти люди, лежащие вокруг тоже — ну, грязевые куклы? Отец, вы собираетесь одеть ему на палец перстень?!

— Конечно. Как иначе я возверну его к жизни?

— А если вы…

Он не договорил, да и граф не успел одеть кольцо на мизинец лежащему на земле человеку: едва взял его руку в свою, тот открыл глаза.

— Роберт?!.

— В кипящем котле… — с выражением произнес граф и бросил быстрый взгляд на сына.

— Холодной воды не бывает, — привычно ответил Найжел. — Дивный сон я видел, Роберт. Будто встречаю тебя, а ты вместо приветствия запускаешь в меня кинжалом.

А я и не умираю, а хочу убить тебя… Тебя, Роберт! А потом ты рассек меня пополам своим мечом, но я вновь не умер… Не правда ли, дурацкий и жуткий сон, Роберт? Наверное, я чем-то опился…

— Это был не сон, Найжел, — серьезно сказал граф Астурский.

Глуповатая сонная улыбка сползла с лица орнея, и он озабоченно посмотрел вокруг себя. Потом перевел взгляд на графа.

— Ты опять спас мне жизнь, Роберт?

Граф подал ему руку, тот встал и они крепко обнялись.

Эпизод второй

— Камлай! — приказал граф Марвазу.

Солнце давно скрылась, ночная чернота украла горы, только многочисленные костры вырывали из нее шатры, да снующих вокруг людей, старающихся не встретиться с графом взглядом, а уж тем более дыхнуть на него.

Где-то вдалеке нестройными голосами орали орнейскую песню арситанцы вместе с только что обретенными друзьями, и многие из певцов даже не подозревали, что под эти слова когда-то убивали их отцов.

Граф вздохнул — пусть поют. Сейчас с Орнеями мир, и дай бог, чтобы он продлился вечно. Очень уж не хочется снова встретиться с лучшим другом в кровавой сече.

— Хозяин, — на своем языке, отлично понятном Роберту, произнес оруженосец, — послезавтра — четвертый день фазы луны, обговоренное время. Может, подождете?

Сегодня, возможно, ничего не получится.

— Нет, — решительно ответил граф. — Камлай, Марваз, я не могу ждать два дня.

Мне надо поговорить сегодня. Слишком странное начало для похода.

— Но, хозяин…

— Камлай!

— Хорошо, но вызов может произойти даже на рассвете.

— Хоть к полудню, подожду. А засну, так разбудишь.

Оруженосец, с повязкой, закрывающей нижнюю половину лица, знал, что дальше спорить бесполезно. Он поклонился и вошел в графский шатер, возле которого они стояли. Через мгновение вышел и поспешил к повозкам с графским имуществом.

Роберт посмотрел вокруг и только собирался сесть на подходящий камень, как к нему подошел слуга из штата принцессы Гермонды.

— Ваше сиятельство, — почтительно поклонился он, — ее высочество хочет говорить с вами.

— Мне не досуг, — отмахнулся граф.

— Она сказала, что настаивает на разговоре. Немедленно. Это ее слова, ваше сиятельство, я просто передаю.

Вряд ли имеет смысл воспроизводить здесь тираду графа, но, отведя душу, он махнул рукой и добавил:

— Скажи ее высочеству, что я скоро приду.

Он кликнул слугу, потребовал вина и сел на облюбованный камень. Разговаривать с принцессой ему абсолютно не хотелось, да и не о чем. Он уже, почитай, выполнил свою миссию — ту, что доверил ему король Асидор. Многие удивлялись, что граф Астурский согласился (впервые за долгую, полную бурных событий и опасностей жизнь) на официальную должность королевского посла. А если нет других подступов для достижения великой цели? Да и сейчас еще этих подступов не видать, одни отступы. И предстоят тяжелые разговоры со старейшиной и главами родов орнеев о предложениях короля. Казалось бы: какое ему дело, как отнесутся орнеи к королевской затее, но раз уж он взялся за какое-либо поручение, то отдается ему до конца, даже если результаты ему абсолютно безразличны. Да еще и эта вздорная принцесса…

Ну, ее-то он уже, почитай, передал Найжелу, который сейчас проверяет кого из отправившихся с ним из Иркэна не достает и, следовательно, кто подсыпал зелье в колодец.

Слуга принес вина, граф не спеша, со смаком, отхлебнул из фляги и встал, сунув ее в руки слуги. Мимо в его шатер прошли двое воинов, неся за поручни тяжелый объемистый ящик. Рядом прошмыгнул Марваз. Граф поймал его за куртку и отвел в сторону.

— Меня зовет принцесса, — сказал он, — так что особливо не торопись.

— Вы просите вызова в неурочный час, хозяин, а это быстро не бывает, — на только графу понятном языке ответил оруженосец. — Даже если ваш разговор с принцессой затянется, все равно придется ждать. Я предупреждал. И распорядитесь, чтобы никто не входил.

Граф усмехнулся давно привычной наглости оруженосца, который на самом деле оруженосцем не был. Вернее, он исполнял и обязанности оруженосца тоже.

С тяжелым сердцем граф отправился искать шатер принцессы.

Везде слышались говоры орнеев и слова его родной речи, но для общения хватало нескольких фраз на обоих языках: «Выпьем за вашего государя!»и «Уважаю!». О дневном событии уже было десятирижды переговорено, вино лилось рекой по случаю счастливого минования жуткой беды. О причинах происшедшего, разумеется, мало кто задумывался. А ведь без причины даже ворона не каркнет — кому как не графу Роберту этого не знать?

Два пылающих факела освещали королевский герб над роскошным шатром, где запросто уместились бы на ночлег две дюжины человек. У опущенного полога стояли четверо пикенеров.

— Доложи, обо мне ее высочеству, — процедил граф одному из них.

Он пожалел, что вернул слуге флягу с вином. Хотя — приличия, они и в Орнеях приличия, будь они не ладны! Ее высочество! Возомнившая о себе толстуха с веснушками на лице, которой не надоедает слушать, как она прекрасна…

Из шатра вышел Блекгарт, нижняя губа его была поджата — то ли от злости, то ли от досады.

— Ее высочество принцесса Гермонда ждет его сиятельство графа Астурского, — возвестил вышедший вслед за ним стражник.

— Отец! — воскликнул Блекгарт. — Я…

— Что еще? — устало спросил граф. — И что ты делал в шатре принцессы?

— Принцесса позвала меня, чтобы я рассказал ей о сегодняшнем происшествии, а сама… Я думал, что соберутся все фрейлины, но в шатре нет даже ее духовника!

Она ни о чем даже не спрашивала меня. Она обнимала меня, сперва будто сожалея о моих ранах, которые совершенно пустяшны, что я ей и сказал. А потом она потребовала, чтобы я ее поцеловал. Я…

Граф спокойно смотрел на него, ожидая продолжения. В свете факелов его лицо казалось безжалостным, огромная фигура, словно скала нависала над молодым человеком.

— Вчера она мне сказала, что вы любите друг друга, — нарочито спокойным голосом сообщил граф.

— Отец! — от удивления и негодования юноша чуть не задохнулся. — Я… Никогда не говорил ей ничего подобного! Я даже почти никогда не смотрел на нее! Я люблю Инессу, я же сказал вам сегодня. Клянусь в этом могилой моей матери!

Граф никогда не слышал от сына подобной клятвы и прекрасно знал, как тот любил свою мать.

— Ты уже познал женщину? — строго спросил граф.

Вот же, выбрал время для такого разговора. Надо было днем обо всем этом переговорить, а еще лучше — много дней назад, если не лет. Сейчас уже воспитывать поздно. Но мог ли граф предполагать, что его единственным наследником станется младшенький, которого покойная жена столь старательно готовила в священнослужители?