Александр Розов - Слуга дракона пустоты

• Название: Слуга дракона пустоты
• Автор: Александр Розов
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

---

Фуопалеле Тотакиа повернулся к дочке адмирала Кияма и негромко спросил:

- Хотару, ты уточнила у папы вопрос о бумагах по островку Наканотори?

- Да, мистер Тотакиа…

- Называй меня просто Фуо, договорились? Так, что сказал твой папа?

- Он посмотрел видео, которое я ему отправила. Ему очень понравилась эта мина. Он переслал видео дальше, нашим друзьям в Токио, в штабе флота. Они, как и папа, не согласны с капитулянтской политикой кабинета. И они имеют достаточно влияния в агентстве морских ресурсов, чтобы решить вопрос об этом подводном островке. Как объяснил папа, это гораздо проще, чем продать надводный островок.

- Замечательно. Я так и думал. И когда будут бумаги?

- Отец обещал, что в 18:00 по токийскому времени бумаги отправят по факсу в вашу королевскую канцелярию на атолл Номуавау. 

- Мои ребята уже вылетели с Номуавау, - напомнил Фуопалеле, -  К 15:00 они должны быть тут, на Токелау-Факаофо, взять груз и в 16:00 лететь, формально, к Наканотори. Значит, они начнут операцию, не дожидаясь официальных бумаг из Токио. Так? 

- Господин Кияма обещал, - лаконично ответила Хотару.

…Две летающие лодки PBY «Catalina» (производства «Jack Sparrow Club», Лихоу, Австралия-Меганезия), приводнились в небольшом солоноватом озере в середине островка Фенуа-Лоа, ровно в 15:00.

- Красивые, верно? – с гордостью сказал Фопалеле, глядя, как они почти бесшумно скользят по гладкой поверхности воды к причалу, - Мой далекий предок, Ниоалио Тотакиа, спутник ariki-roa Мауна Оро, первый ariki Номуавау, воевал вот на таких 20-метровых каноэ. Правда, без крыльев и движков.

- Говорят, - заметил Ван Хорн, - что ты помогал Дику Пауэлу делать эту модель.

- Я и мои ребята, - уточнил король, - Очень интересно, когда какие-то формы живут тысячелетиями, несмотря на все открытия, все изменения… Это ведь не просто так.

- Уважаемый Фуо, а в какие времена воевал твой предок? – спросил Дземе Гэнки.   

- По западному исчислению, - ответил Фуопалеле, - в XII веке до новой эры. У них, в маленьком море Медитеррия, примерно тогда была война за порт Троя.

- Отец полагает, - вмешалась Кияма Хотару, - что твои люди очень сильно рискуют. Манчжурские штурмовики патрулируют небо на 200 миль вокруг Минамитори. Они заметят эти летающие лодки, и они могут досмотреть груз.

Фопалеле слегка качнул головой, признавая некую логику в словах собеседницы.

- Да. Я общался с твоим папой по телефону и знаю его мнение. Но, с другой стороны, последние полгода над океаном летает столько машин «Catalina» с туристами, или с экологами, или с морскими геологами, как в нашем случае, что всех не досмотришь. Манчжурский император не такая большая шишка в нашем океане, чтобы тормозить каждое летающее каноэ, досматривать и требовать объяснений от капитана. 

- Это против Paruu-i-hoe, - добавила Тиви.

- Будет так делать – останется без империи, - авторитетно заявил Эланг.

- И без головы, - лаконично добавил Окедо.

Ван Хорн, с ловкостью, неожиданной для его комплекции, съездил по шее всем троим подросткам – утафоа, и проворчал:  

- Экстремисты. Может, вы думаете, океан наш до самого полярного круга?

- Может, и так, - пискнула Тиви.

- Это ваше дурное влияние! - строго сказал Ван Хорн, повернувшись к Акеле и Спарку.

- Мы-то тут при чем, дядя Обо? – возмутился Спарк.

- Между прочим, - добавил Акела, - эти юниоры, самые-самые традиционные утафоа в нашем океане. Они с Упаики, а Упаики был великим атоллом.

- Это так, - подтвердил Фуопалеле и, после некоторой паузы добавил, - Раз вышло, что кроме вас сейчас не осталось в Moana-roa-te-au никого из людей Упаики, ни во что не лезьте, пока не размножитесь. Вы меня хорошо поняли?

- E-i ariki, - Эланг с достоинством, кивнул, - так же нам сказал и tahuna-loa Рау Риано.    

Фуопалеле коротко кивнул в ответ, и повернулся к летающим лодкам, которые уже пришвартовались, и из которых на причал высыпала дюжина парней и девушек, как нетрудно догадаться – соплеменников короля, характерных мелано-полинезийцев. Их одежда выглядела вполне мирно – пестрые шорты и рубашки-гавайки. Правда, на разрисованных орнаментом матерчатых поясах имелись чехлы с автоматическими пистолетами, но, по здешним меркам, это обычное оружие самообороны для любой гражданской научной экспедиции.  

- Сейчас, - шепнул Акела Спарку, - будет фольк-шоу «королевские наставления».

- Это ясно, - также шепотом ответил Спарк, - короче, пошли за автопогрузчиком… Юниоры! Вас тоже касается.

- Ну… - неохотно произнес Окедо.

- Никаких «ну», - отрезал Спарк, - У нас 15 тонн груза. Давайте уже работать.

…

Атолл Окинотори (Цин-Чао). Параллельные события (ночь - день - вечер).

Любовь – многогранная штука. В античной Элладе делили ее на 4 вида: эрос, филиа, строгэ и агапэ. Потом, подумали, и добавили еще три вида: лудус, маниа и прагма. В начале XX века Зигмунд Фрейд прославился, несколькими трактатами на эту тему. В начале XXI века для любви придумали двумерную оценку, определяемую уровнями окситоцина и дофамина в крови. Но, в случае Феликса Тринидада Бенитеса и Есано Балалайки, все перечисленное не имело значения. В эллинскую классификацию они, очевидно, не вписывались, о психоанализе не думали, а уровень чего-то там в крови у обоих молодых людей был в полном порядке – это мог бы определить по косвенным признакам любой независимый  наблюдатель, который вооружился бы биноклем и прицелился с подходящей площадки в любое из двух окон северо-западного угла 3-го этажа здания на платформе Окинотори-Центр в ночь с 8-го на 9-е октября.

Любовь в ее физико-биологическом аспекте, обычно не продолжаться более ста минут подряд без перерыва, и в перерыве появляется отличная возможность поболтать…

- …Лайка…

- …Я здесь...

- Лайка, а ты прикололась про Эфиопию?

- Про Эфиопию? Нет. Это правда.

- И ты там училась пилотировать экраноплан?

- Да. Я научилась, когда работала в маленькой транспортной компании на озере Тана.

- А как тебя занесло в Эфиопию? - спросил лейтенант.

- А что мне было делать на Кюсю после школы? Идти продавщицей в супермаркет? Впрочем, даже туда не сразу устроишься. Сразу, это только в подметальщицы улиц.

Бенитес коснулся ее живота подушечками среднего и указательного пальцев, а затем изобразил, что эти пальцы - ноги, которые ходят по кругу, выбирая дорогу.

- Ну, если ты не хотела искать что-то в Японии, то вокруг есть столько стран… 

- Видишь ли, Тринидад, я тогда увлеклась религией растафари... Наверное, это было немного по-детски. Музыка рэгги. Немножко травки под ритмы барабана найабинги. Назад, в Африку. Эфиопия – центр мира. Я нашла самую дешевую авиакомпанию – дискаунтера и, никому ничего не сказав, улетела из Китакюсю в Аддис-Абебу, со ста баксами в кармане и маленьким рюкзачком вещей. Я ведь улетала в рай, а зачем в раю лишнее барахло? Впрочем, никакого другого имущества у меня все равно не было.

- Лайка, ты абсолютно бешеная девчонка, - сказал лейтенант.

- А ты только сейчас это заметил? – она ласково провела ладонью по его щеке.

- Я только сейчас понял, что ты не просто бешеная, а абсолютно. Ты, в этой нищей, засраной, вшивой стране, где всегда кто-то с кем-то воюет... Трудно представить.

- Невозможно представить, - поправила она и, нашарив на полочке у кровати пачку сигарет, вскочила и подошла к распахнутому настежь западному окну, откуда были прекрасно видны два старых 60-метровых бетонных островка-блина, построенных японским агентством морских ресурсов в конце прошлого века. Сейчас на островках выросли маленькие кампусы из коттеджей-мухоморов, импортированных с Улиси. Круглые окна на шляпках ярко светились, играла музыка, тусовка продолжалась…

На секунду в руках Есано Балалайки вспыхнул огонек зажигалки, а потом вокруг ее растрепанной стриженой шевелюры, зеленый цвет которой сейчас практически не различался, возникло призрачное облачко дыма... Лейтенант тоже встал, подошел к девушке и мягко, осторожно, обнял за плечи.

- Извини, я ляпнул что-то.

- Нет, Тринидад, ты правильно сказал. Эфиопия - нищая, засраная, вшивая страна, в которой всегда кто-то с кем-то воюет. И если бы я не встретила дедушку Хаэле, то мне точно настала бы крышка. Но я его встретила, и попала поселок Горгора на озере Тана.  Дедушка Хаэле был всем на свете понемногу. Бизнесмен, политик, учитель, философ, инженер, мафиози… Я стала его племянницей из Советского союза.

- Но ведь Советского союза полвека, как нет, - заметил Бенитес.

- Кто в Эфиопии смотрит на такие мелочи, как полвека, - с немного грустной иронией ответила она, - Папа дедушки Хаэле учился в Советском союзе, и слово «балалайка» осталось в семейных преданиях. Мне повезло с именем, и я сообразила сказать, что я из Сайберии. Сайберия когда-то была частью СССР, там русский язык, и я знаю несколько русских слов. Privet. Kak-tebya-zvat. Skolko-stoit. Eb-tvoyu-mat. Spasibo. Poshel-na-huy. Poka… Мне стыдно, что дедушка Хаэле умер, а я за три года так и не решилась сказать ему, что я не сайберка, а японка. Еще полгода я работала вместе с родичами дедушки Хаэле. Его старший сын, Тодэр считает меня кузиной. Знаешь, я плакала, уезжая. А эти ребята сказали: «Ясно, что ты должна ехать, освобождение своей родины - долг, но не забывай нас»… И я еще приеду в Эфиопию. Я точно приеду!