Василий Егоров - Стратегия на доверии

• Название: Стратегия на доверии
• Автор: Василий Егоров
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

Превратившись в конце двадцатого века в дорогостоящий товар, доверие в двадцать первом веке продолжает расти в цене, вследствие чего, никто никому не доверяет (ведь это дорого). Отсюда масса проблем: патологическая скрытность, разобщенность, невозможность полноценных совместных усилий в решении проблем и т. д. Главные герои романа искусственно поставлены в условия, когда лишь сообща можно добиться успеха и остаться в живых в незнакомом, а потому опасном мире. Им придется опровергнуть тезис "Умалчивать — наука королей" или погибнуть, в ходе страшного эксперимента, о сути которого на протяжении всего романа умалчивают исследователи.

---

— А вон и лавка дядюшки Дара, ваша светлость, — Лина пальцем указывает в гущу народа.

Настя как не старается ничего определенного, кроме более плотного ряда спин в разноцветных одеяниях впереди не замечает.

— Если вам понравится еда дядюшки, поставьте роспись в гостевом листе и расходы оплатят по тройному тарифу из казны города. Если не понравится и вы не станете расписываться дядюшка не получит ничего.

Видимо по логике роли, девчонка понимает, что госпожа не в ладу с головой, и, считая святым долгом заботу о благополучии родственника, напоминает ее светлости местные правила.

Протиснувшись через тесные ряды покупателей, столпившихся у лавки дядюшки Дара, пользовавшейся как видно популярностью, Лина проводит Настю через небольшой занавешенный проем внутрь палатки. При этом даже герцогине, двигавшейся следом за "маленьким тараном" приходится изрядно поработать локтями.

— Дядюшка Дар! Ее светлость хочет твоих пирожков, — счастливо улыбаясь, сообщает девчонка, без предисловий пододвигая герцогине покрытый меховым покрывалом табурет. Настроение у Лины меняется со скоростью на порядок превосходящей скорость света. Недавние страх и смятение успевают благополучно улетучиться, вместе с воспоминанием о "тяжелой" травме колена.

— Всегда рад угостить ее светлость, — сообщает мужчина с серьезным выражением лица и улыбающимися глазами. — Каких пирогов желаете отведать ваша светлость. Я так понимаю, Лина уже успела расхвалить их все?!

Девчушка краснеет, отрицательно мотая головой.

— Ну, если так, то придется нести всего понемногу, надеюсь, ваша светлость еще не завтракали, — Дар располагающе улыбается.

Настя пожимает плечами. Хронический голод помогает избавиться от страха перед обилием еды.

— Ее светлость как раз и пришли, позавтракать, — сочла необходимым сообщить Лина.

Спустя минуту, Дар лично опускает на стол перед герцогиней огромный поднос с восемью кусками пирога, семью крупными и двенадцатью мелкими пирожками.

— Вина и пива, ваша светлость, к сожалению, нет, но если вас устроит вишневый кисель…?

— Вполне, — набивая рот, мычит довольная Настя, мимоходом отметив, что и в самом деле может не управится с предложенным ассортиментом выпечки. Каждый из пирогов и пирожков имеет отличную от остальных начинку, и дядюшка Дар вовсе не лукавил, пугая возможными трудностями.

"Если это театр, то пьеса мне определенно нравится!" — симпатия к хозяину лавки достигает пика.

Лина приняв деревянную кружку с киселем от дядюшки, ставит ее на стол. Пространство вокруг заполняется запахом зрелой вишни.

По мере того как буквально на глазах пустеет поднос, лицо дядюшки Дара все заметнее вытягивается. Похоже, мужчина никак не ожидал, что ее тощая светлость справится и с половиной пирогов, в то время как стол уже опустел почти на две трети.

— У вас превосходный аппетит, ваша светлость, — вслух замечает Дар, выразив возникшее удивление. Показалось, герцогиня может, есть бесконечно.

— Просто пироги очень вкусные, — ответив комплиментом, Настя дарит дядюшке озорную улыбку. Настроение девушки достигает положительного максимума за несколько последних лет.

— Ты племяшка не отставай, а то совсем отощала, — подбадривает мужчина Лину, с трудом одолевшую три пирожка и осушившую две кружки киселя. — Тетива у лука толще.

Истекает двадцать минут. На подносе остается кусок пирога и два больших пирожка. Ее светлость, поедая выпечку глазами, отодвигается от стола. Девушку мутит от переедания, но чувство голода не исчезает.

— Спасибо, дядюшка Дар, — благодарит Настя, медленно поднимаясь. — Где расписаться?

Мужчина живо протягивает заблаговременно подготовленный лист пергаментной бумаги с гербом в углу, где перечисляются пироги, предоставленные госпоже к завтраку.

— Вот здесь, ваша светлость, — указывает Дар в самый угол пергамента. Настя быстренько, не унижаясь проверкой правильности выставленного счета, ставит короткий росчерк и выходит из-за стола.

Мужчина отвешивает легкий поклон, предупредительно откидывая полог, прикрывающий вход.

— До храма доберемся минут за десять, ваша светлость, — излучая жизнерадостность, сообщает Лина. Дядя пообещал из заработанных благодаря визиту высокопоставленной особы денег купить племяннице подарок.

— Пошли, — тяжело вздыхает Настя, не спеша отправляться вперед, к выходу с рыночной площади. Решимости после сытной трапезы изрядно поубавилось. Разговаривать с режиссером и вылетать из пьесы уже не особо хочется. Возникает желание завалиться в мягкую, благоухающую ландышами кровать и увидеть еще хотя бы один сон. А лучше сразу парочку.

Сейчас лишь упрямство толкает вперед.

Несмотря на обнадеживающий прогноз Лины, путь к храму боевых искусств занимает не десять, а все двадцать пять минут. Во-первых, Настя двигается еле-еле, во-вторых, девушкам приходится обходить неожиданное препятствие в виде стены людских спин. Столкнулись две повозки с фруктами и шумные торговцы при толпе свидетелей выясняют отношения. Зеваки полностью перекрывают дорогу, продраться сквозь их плотные ряды способен лишь очень самоуверенный человек. Обходной маневр удлиняет путь метров на пятьдесят, но при царящей вокруг толчее и они складываются в полновесные минуты…

— Мне дальше нельзя, ваша светлость, — потупив взор, сообщает Лина, остановившись у массивных, окованных железом, ворот с барельефами мифических хищников. — Только маги имеют право входить на территорию храма. Исключение составляет день открытых дверей, но до него еще полных четыре месяца.

Нотки вновь проснувшегося страха, для опытного уха Насти звучат как откровение. Лина определенно боится того, кто находится за стеной. Выводы о местонахождении неведомого режиссера напрашиваются сами.

— Так я же вроде тоже не маг, — нервно искривив губы, замечает девушка. Мрачноватый с вида храм (то, что удалось разглядеть из-за забора) внушает смутное недоверие. Что если постановщик пьесы маньяк? И храм не что иное, как место проведения жутких ритуалов, где новоявленной герцогине отведена роль жертвы.

— Не скромничайте ваша светлость, мало кто из ныне живущих сравнится с вами в искусстве управления погодой, а это ли не магия, — не поддержав порыва скромности хозяйки, замечает Лина. — Тем более настоятель сам искал с вами встречи.

!?!?

Удивление, с примесью подозрительности, так следует трактовать взгляд, обращенный к служанке.

"Сам искал встречи? А почему я об этом узнаю только теперь?"

Настя, некоторое время буравит Лину взглядом, но страх перед неведомыми обитателями храма, похоже, гораздо сильнее, чем боязнь герцогини, девчонка не обращает на странное поведение госпожи ровным счетом никакого внимания.

Поняв, что объяснений не дождется, Настя решает не повторять утреннюю сцену и поворачивается к окованной железом калитке. Рука неспешно тянется к посеребренному молоточку, заменяющему звонок.

"Черт с ними. Чему быть того не миновать". "Герцогиня" часто руководствуется этим принципом и в данной ситуации не видит причин для исключений.

Не успевает девушка коснуться поверхности молотка, как калитка сама бесшумно отворяется. От неожиданности Настя на мгновенье замирает с вытянутой вперед рукой, рассматривая появившегося в проеме монаха

— Настоятель ждет вас, — сообщает мужчина, не обращая внимания на необычную позу герцогини. Облаченный в классические монашеские одеяния: просторный балахон светло-коричневого цвета с черным поясом на талии; мужчина, исполняет обязанности привратника. Вероятно, он наблюдал за гостями через неприметный глазок и заблаговременно определил желание герцогини попасть внутрь.

Насте монах абсолютно не нравится.

Лицо не выражает эмоций, ледяной взгляд пронзает насквозь, а голос во время короткой фразы гудит подобно трубе. Создается устойчивая иллюзия, что все окружающие предметы под действием издаваемых монахом звуков начинают отчетливо вибрировать.

— Значит, я пришла не зря, — медленно приходя в себя, констатирует Настя. Молчать в обществе странного привратника почему-то не комфортно. — "Из него может получиться отличный дознаватель".

Взаимное изучение занимает около минуты, Настя чувствует себя раздетой до костей. Глаза рентгены действуют на нервы.

— Следуйте за мной, — наконец приглашает монах, придя к неким выводам, и, не дожидаясь жестов или слов согласия, поворачивается к девушкам спиной, чтобы тут же двинуться вглубь двора.

Настя, уже не удивляясь подобному поведению, выжидает пару секунд и, нервно переступив с ноги на ногу, отправляется следом.

Кто-то хорошо знает ее характер, понимая, при виде опасности Настя скорее двинется вперед в надежде прорваться с боем, чем бросится в беспомощное бегство.