Сара Харви - Приманка для хищника

• Название: Приманка для хищника
• Автор: Сара Харви
• Издательство: Амфора, Red Fish
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-94278-511-2

Вернувшись в Лондон после долгих странствий по Востоку и оказавшись на мели, Аннабел решает заняться рискованным бизнесом. По просьбе знакомых и незнакомых девушек она добывает доказательства неверности (а иногда и верности) их возлюбленных, нередко выступая при этом в роли приманки. Но однажды "приманка" сама попадается на крючок…

---

Видимо, это что-то значит, учитывая, что рука Ричарда тоже шарит где-то под столом вне пределов видимости.

Не успела я переварить увиденное, как Ричард отшвырнул карандаш, который до этого судорожно сжимал в руке, она одним движением сбросила туфли, трусики и чулки, и в порыве страсти они начали с остервенением срывать друг с друга одежду.

Пока я. раскрыв рот, пялилась в окно, терьер вылез из воды, пару секунд балансировал на тонком бортике бочки, а затем пулей рванулся к моей заднице и впился в нее, повиснув на челюстях, словно огромная пиявка. Я издала нечеловеческий вопль, отпустила трубу и рухнула наземь.

Как только моя голова с громким стуком соприкоснулась с твердой почвой, окно гостиной распахнулось, и в мельтешении серебряных звездочек я различила двух полуголых людей, потрясенно взиравших на меня. Потом их заслонила упершаяся мне в нос морда страшного, лохматого, злобного, неотвратимого сукиного сына с вонючим дыханием.

Последнее, что я заметила, прежде чем в моих ушах раздалось завывание полицейской сирены, — маленький розовый бантик, сидящий на макушке у Терьера Ужасного. Это все равно что встретиться лицом к лицу с Терминатором Арни и понять, что у него накрашены губы, подведены глаза и приклеены фальшивые ресницы.

Слава богу, Ники адвокат. Короткие переговоры. и я спасена.

Полицейские уже собирались арестовать меня за попытку взлома, когда она наконец примчалась на помощь. Мой ответ на вопрос, почему я нахожусь в это время в этом месте, одетая словно персонаж из «Розовой пантеры», прозвучал неубедительно. и я надеялась, что она подтвердит мои слова.

К сожалению, вместо того, чтобы снять с меня обвинения в серии недавних взломов в этом районе, она промчалась мимо меня, мимо двух хохочущих полицейских и накинулась на Ричарда со свернутым в трубку номером «Космо», который схватила с переднего сиденья машины.

Прекрасно. Я сяду за взлом и покушение на чужую собственность. Хотя единственный пострадавший здесь — это я. Моя голова, моя честь, мои джинсы, которые отправились в рай для джинсов, когда я свалилась, — а она, видите ли, отношения выясняет.

Тем не менее приятно было смотреть, как Ричарда бьют по голове глянцевым журналом.

В конце концов, когда служители закона оторвали ее от забившейся в угол жертвы, потребовали, чтобы я прекратила подстрекательство, и пригрозили нам наручниками, именно Ричард смог убедить их, что все это — просто семейная ссора. Нам наказали отправляться домой и в будущем вести себя прилично.

Полицейские решили сопроводить нас, скорее для безопасности Ричарда, нежели нашей.

Я с трудом убедила их не лишать меня прав за управление металлоломом в черте города, а затем около часа уговаривала Ники не возвращаться к Ричарду, чтобы продолжить расправу, — она хотела отрезать ему австралийским ножом ту часть тела, которую винила в произошедшем.

Все выходные мы безвылазно просидели дома в компании с большой бутылкой водки и двойной упаковкой бумажных носовых платков.

В субботу Ники плакала, сомневалась, злилась, опять плакала, пила водку, молчала, орала, опять пила, приходила в себя, впадала в оцепенение, еще пила и в конце концов отключилась на диване в ворохе скомканных платков. Я растолкала ее и дотащила до кровати, она рухнула на покрывало и быстро заснула опять.

Ах, сладкое забвение, лишь ты способно исцелить страдания раненого сердца.

В воскресенье утром я вернулась к жизни около десяти. Вчера я выпила меньше Ники, но все равно достаточно, и мой организм требовал восстановить баланс потреблением по крайней мере литра воды.

Я вылезла из постели и отправилась на поиски Ники.

Как ни странно, она уже проснулась. Она сидела на кухне, тяжело навалившись на стойку, все в той же одежде. Остававшаяся вчера в бутылке водка перекочевала в ее стакан и была почти выпита. Трясущимися руками она пыталась прикурить сигарету.

— И давно ты начала курить? — Я поставила на огонь чайник и облокотилась на стойку напротив нее.

— Минуты две назад. — Она неуверенно затянулась и тут же закашлялась. — Это. наверное, папа забыл, когда приходил недавно.

— А могу я узнать, почему ты решила начать курить?

— Говорят, это успокаивает нервы. — Она потерла покрасневшие глаза. — К тому же руки будут заняты и я не смогу придушить ублюдка…

— Для здоровья будет полезнее удавить Ричарда. Не желаешь тост — закусить водку?

Ники затрясла головой, выдохнула и сделала большой глоток «Смирновской».

— Может, в порядке личного одолжения, хотя бы кока-колой разбавишь?

— Да там и разбавлять нечего.

Пару секунд она тупо смотрела в стол, потом ее лицо опять скривилось, как от боли.

— Белл, я не удивлена, что он больше не хочет меня. Я никогда не понимала, с какой стати он вообще на меня позарился. Посмотри, в каком я состоянии — толстая, унылая, плаксивая женщина…

Ее покрасневшие глаза опять наполнились слезами.

— Я не знаю, почему такой, как он, решил встречаться с такой, как я, — повторила она, — не говоря уже о женитьбе… но теперь-то понятно, что жениться он и не собирался. Он, наверное, хотел, чтобы его поймали. Это был самый простой способ покончить со всем этим, правда? — У нее

перехватило дыхание. — Она была очень красивая? — прошептала она.

— Нет. — без колебаний соврала я. Хорошо, что бесчулочная девица испарилась, едва заслышав завывания сирены и почуяв, что запахло жареным. — К тому же красота — это не только внешность. Ты милая, добрая, заботливая, умная…

— Не забудь сказать, что я была слишком хороша для него, — перебила Ники. — Что скоро я встречу того, кто действительно меня заслуживает.

— Но это так! Просто я стараюсь избегать штампов.

— С другой стороны, ты можешь использовать их первая. — Ники еще раз затянулась и утерла навернувшиеся слезы. — Когда это станет достоянием общественности. — Она в ужасе прикрыла глаза. — Мне нужно выпить. — Она схватила бутылку, потом поставила ее на место. — Нет, мне нужен Ричард…

— Я знаю, что тебе нужно. Не Ричард и не это. — Я конфисковала ее водку, прежде чем она успела схватить стакан.

— Ты же сама купила ее, — захныкала Ники, когда я выплеснула все в мойку

— Не спорю, но не для завтрака.

Я еще раз включила чайник и достала из шкафа чашки. Потом поставила обратно ту, на которой было написано «Ричард», и взяла менее вызывающую.

— Значит, так, есть одно золотое правило. — Я протянула ей чай. — Дерьмо в нашей жизни встречается, правда? Иногда это птичьи плевочки, а иногда — огромные коровьи лепешки, которые плюхаются тебе на голову.

— Наш случай определенно можно классифицировать как второй вариант. — Ники без воодушевления взяла чашку. Вместо молока и сахара она с удовольствием добавила бы в нее чего-нибудь позабористее.

— Я полностью с тобой согласна, но это не значит, что дерьмо нужно смывать водкой на завтрак, договорились?

— Можешь не беспокоиться, — вздохнула она, — спиваться я не собираюсь.

— Я очень рада. Решим так: тебе посвящается один праздничный вечер, можешь пить сколько хочешь, получаешь индульгенцию, а потом завязываешь с этим. Что скажешь?

— Мой вечер был вчера?

— Угу.

— Жаль, что меня не предупредили заранее. Если бы я знала, что это мой последний шанс, извела бы еще одну коробку платков и бутылочку бренди как минимум.

— Мы пытаемся шутить?

— Нет. — Ее верхняя губа опять задрожала, предвещая скорое появление слез. — Понимаешь, Белл, я чувствую себя такой ненужной… такой никчемной. Поверить не могу, он даже не попытался позвонить, зайти или вообще как-то связаться со мной!

— Ну это как раз понятно. Что он может тебе сказать?

— Для начала попросить прощения.

— А он знает, как это делается?

Звонок в дверь, эхом прокатившийся под высокими потолками, заставил нас подпрыгнуть.

Мы переглянулись, но не двинулись с места.

Позвонили снова, на этот раз более настойчиво.

— Если пришел этот ублюдок, я не желаю его видеть! — Ники схватила со стола коробку с платками и пачку печенья и в мгновение ока укрылась в спальне.

Но это был не ублюдок.

Я рывком распахнула дверь, собираясь без разговоров врезать ему от души, но вместо вышеозначенного ублюдка увидела на пороге невинное дитя.

Золотисто-каштановые волосы, слегка отросшие и завивающиеся на концах, чуть припухшие синие глаза, под которыми легли тени от постоянного недосыпания, ангельскую красоту портит только сломанный нос заядлого регбиста. Он выглядел как херувим, который по дороге пару раз падал в пьяном безобразии.

— Джеми! — заорала я и кинулась на вновь прибывшего с энтузиазмом бегуна на финишной прямой.

Не считая Ник, мой сводный брат Джеми — один из самых дорогих мне людей на всем белом свете. Он — сын четвертого мужа моей мамы. Тот брак продержался лет пять, и это время мы жили вместе. Когда брачный союз испустил дух, мы с Джеми продолжали держаться друг друга. Островок стабильности в безумном мире постоянно женившихся и разводившихся родителей. Как ни странно, но с ним у меня гораздо более близкие отношения, чем с моим родным братом Адрианом, хотя тот — моя родная плоть и кровь. Правда, с Джеми мы одногодки и у нас много общего, помимо совершенно нефункционирующих семей, а Адриан на десять лет старше и ужасный зануда.