Вадим Бурлак - Хождение к морям студёным

• Название: Хождение к морям студёным
• Автор: Вадим Бурлак
• Издательство: АиФ Принт
• Жанр: Детская образовательная литература
• Год: 2004
• ISBN: 5-94736-053-5

Гиперборея, Арктида, Земля Санникова… Существовали они реально или рождены фантазией? Что искали на Севере и почему погибали полярные исследователи? Могут ли в наше время существовать в тундре и в студеных озерах доисторические животные? Колдуны Севера, шаманы, загадочный народ "чудь-белоглазая" — где правда о них, а где вымысел? На эти вопросы попытался ответить писатель и путешественник, руководитель исследовательской программы "Тайны времен и народов" Вадим Бурлак в своей новой книге.

---

В зависимости от направления все ветры у поморов имели свои имена. Северо-восточный назывался «полуночником», «шольником» — юго-западный, «побережником» — северо-западный, «обедником» — юго-восточный.

Бережно хранили поморы свои рукописные лоции и карты. Назывались они по-разному: «Хода корабельные Русского окиян-моря», «Мыслии о ветрах», «Устав как суда водити», «Ход Груманландской». В них описывались берега, морские глубины, проливы, указывалось наилучшее время для прохождения того или иного водного участка.

С помощью ворвани — вытопленного жира морских животных — умели поморы «успокаивать» морскую нолну.

Русский путешественник и натуралист Иван Лепехин писал об этом в семидесятых годах XVIII века: «Средство сие состоит в ворваньем сале, которое во время заплескивания судна льют в море, или пускают подле судна мешки, наполненные оным.

Средство сие издревле нашим поморянам известно и зa многие годы прежде было у них в употреблении, нежели европейские ведомства о сем средстве как некоем важном открытии были напечатаны».

Один из хранителей тайн

Издавна селились в Беломорье не только мореходы, судостроители, крестьяне, купцы, служивые люди, основатели монастырей и церквей. Тянулись сюда и отшельники, собиратели и хранители древних знаний и тайн. О них мало упоминалось в исторических документах и научных трудах, зато рассказывали об этих людях предания поморов.

Мне приходилось встречаться с хранителями древних тайн Севера. От них слышал, что порой в Белом море, как в Бермудском треугольнике, при загадочных обстоятельствах пропадают лодки с людьми и даже корабли.

Поиски ни к чему не приводили: не оставалось после подобного исчезновения ни обломков судов, ни даже пятен моторного или дизельного топлива.

Один из хранителей древних тайн по имени Никита уверял, что такие исчезновения связаны с «заборейцами». Он даже обещал мне показать «знаки заборейские», то есть еще не открытые наукой памятники, оставленные ушедшей цивилизацией.

Иди к Синему камню!

С ним я познакомился в самом начале своей первой экспедиции в Беломорье. Потом неоднократно встречался с этим странным человеком.

Никто не знал его фамилии и отчества, сколько ему лет, где живет зимой, когда появится вновь и куда уйдет.

Странник Беломорья — блаженный Никита… Летом его можно было увидеть на Соловецких островах и в селе Гридино, в устье Северной Двины и в Кандалакше, на мысе Крестовом и среди заброшенных изб на реке Варгуза. По слухам, зимовать Никита уходил куда-то в леса Кольского полуострова. Там, то ли в заброшенном скиту, то ли еще в каком-то укрытии, жил он до весны. А потом снова отправлялся бродить по Беломорью.

Находились свидетели, что встречали зимой блаженного в лесах на западе от озера Имандра. Там, где, по слухам, имеется тайный скит и где обитают колдуны загадочного и, как считается, исчезнувшего народа чуди. Сам Никита не любил распространяться о месте своей зимовки. Отвечал уклончиво: «Где полярну ночь проводил, там уж солнце все осветило, да растопило, да память мою перегрело…»

Говорят, много людей спас этот блаженный. Бывало, заблудятся в лесу туристы и останутся без еды, без надежды на спасение. Одолеет их отчаяние, а тут вдруг откуда ни возьмись Никита появляется.

А в котомке у него всегда сухари, крупа да разные консервы припасены. Накормит бедолаг, приободрит и на дорогу выведет. Да еще истории всякие расскажет о Белом море, о седой старине, о таинственных явлениях, что происходят на этих землях, об исчезнувших загадочных северных людях, которых древние греки называли гипербореями.

Верить ему, может, и не очень верили, но слушали с интересом и относились к Никите с уважением.

Однажды шторм перевернул лодку с рыбаками. Людям вплавь удалось добраться до каменистого острова. От морской пучины спаслись, а что делать дальше — не знали. Ни воды пресной на том острове не было, ни дров, чтобы разжечь костер и согреться.

От жажды, холода и голода больше трех суток мучились рыбаки. Готовились уже смерть принять, да вдруг утихло море, и к островку причалил Никита на своей лодочке.

— Живите, сироты! Возрадуйтесь, понурые! Да не меня, а своего заступника Николу Мерликийского благодарите!

Потом блаженный рассказал рыбакам, будто во сне услышал голос самого Николая Чудотворца: «Проснись, Никита!.. Поднимай парус и иди к Синему камню! Спасай людей!»

К песням Терского берега

Лучше переждать. Между Умбой и мысом Святой Нос негде укрыться от шторма, нет на Терском берегу спасительных бухт, — советовали мне опытные поморы. Снова штормовое предупреждение. Еще один день ожидания в уютном заливе.

Умба — старый поселок. Издавна здесь живут рыбаки, лесозаготовители, строители. Сойдешь впервые на деревянный тротуар поселка, оглядишься и сразу становится ясно: главное богатство здесь — лес и море.

Корабли и лодки у причалов. Машины, груженные бревнами и досками. Запах копченой рыбы. Неторопливые разговоры жителей о штормовой погоде, о будущем лове трески, о лесных пожарах.

В поселке гостей принимают душевно и просто. Охотно рассказывали жители Умбы о родном Терском береге, что тянется от устья реки Варзуги до мыса Святой Нос — на границе Белого и Баренцева морей. Реальные события прошлого переплетались с легендами, но совсем не хотелось разбираться, где правда в рассказах поморов, а где — вымысел.

Непременно кто-то из старожилов сообщал приезжим, что в Умбе побывал Сергей Есенин.

Вроде бы документальных подтверждений этому нет. Но в 1917 году, после путешествия поэта по Беломорью, появились строки:

Не встревожен ласкою угрюмою
Загорелый взмах твоей руки.
Все равно — Архангельском иль Умбою
Проплывать тебе на Соловки.

Все равно под стоптанною палубой
Видишь ты погорбившийся скит.
Подпевает тебе жалоба
Об изгибах тамошних ракит.

Так и хочется под песню свеситься
Над водою, спихивая день…
Но спокойно светит вместо месяца
Отразившийся на облаке олень.

Может, и в самом деле они написаны после остановки Есенина в Умбе? Поэта интересовали предания, сказки, былины, песни поморов. А разве можно при этом обойтись без Терского берега?

В автобиографии Есенин отмечал, что был на Мурманском побережье, в Архангельске, на Соловецких островах. А в те годы суда, курсирующие между этими пунктами, обычно заходили в Умбу.

Я бродил по деревянным улицам поселка, поднимался на каменистый холм, оглядывал окрестность с высоты и так же, как жители Умбы, верил, что по этим тротуарам много лет назад ходил Есенин. Останавливался, разглядывал морские и лесные дали, корабли в бухте, суету чаек и видел в белой северной ночи нечто свое — заветное, никому еще не открытое…

И в старые времена, и в наши дни Терский берег манил к себе любителей народных песен и преданий. Но откуда здесь такое самобытное песнопение и легенды? Наверное, оттого, что на Терском побережье творчество произрастало и развивалось в особой, неповторимой среде. Способствовали этому отдаленность от городов и магистральных дорог, постоянный состав населения, устоявшиеся поморские традиции.

Зимними вечерами собирались женщины в одной избе, пряли, шили, вязали. И при этом обязательно пели и рассказывали предания…

Так и было в давние времена, и в семидесятых годах прошлого века. Сохранится ли эта добрая традиция и дальше?

Бесовы следки

Солнечные лучи. Дар великого светила земле. Они летят через космос и превращаются в траву, светлое море, теплую землю, улыбку человека. Птицы, звери, люди радость от прикосновения солнечных лучей выражают звуком, танцем, игрой. Человек издавна пытался закрепить свой восторг в камне.

Кто знает, час или день высекал он на скале солнечный круг. Наверное, зачарованный своим творением человек прикасался ладонью к высеченному кругу и ощущал тепло.

Каменные загадки Белого моря. Они встречаются здесь на каждом шагу. Рукотворные лабиринты на Соловецких островах, сейды на островах Русский Кузов и Немецкий Кузов, дорога из каменных плит на Кондострове.

Считается, что первые люди поселились на берегах Белого моря более пяти тысяч лет назад. Об этом свидетельствуют многочисленные археологические находки. Орудия труда времен неолита: каменные сосуды, рыболовные крючки, иглы, топоры. Украшения из бронзы и раковин. И наконец, петроглифы — рисунки на скалах.

Неподалеку от Беломорска у реки Выг — целая картинная галерея. На скалах высечены звери, птицы, рыбы. Люди в лодках, на лыжах, сцены охоты на лесных и морских зверей…