Станислав Лем - Дневник, найденный в ванне

• Название: Дневник, найденный в ванне
• Автор: Станислав Лем
• Жанр: Научная Фантастика

---

11

Одевался я в ванной, двери были полуоткрыты, и я мог через короткий пустой коридорчик - двери комнаты тоже были приоткрыты - все время видеть череп.

"Прелесть ты моя!" - подумал я. Часами я мог бы в него всматриваться - такое это было блаженное омерзение, тревожащее и волнующее, после всего того, что я пережил. Меня даже какой-то испуг пронимал - не перед черепом, конечно, а перед самим собой, поскольку что я, собственно, такого в нем отыскал?

Да, люблю обработанную со знанием дела кость. Но что же так меня в нем привлекло, что я готов был смотреть и даже снова нюхать со все большим омерзением, но не в силах от него оторваться? Смерть того человека, у которого его отобрали? Но это не имело ничего общего со сделанной из черепа безделушкой, пресс-папье для бумаг, да, впрочем, мне вообще не было до этого человека никакого дела. Во всяком случае, теперь я уже лучше понимал, почему когда-то, очень давно, многие годы назад, вино пили из черепов. Они придавали ему дополнительный вкус.

Я еще долго размышлял бы так, но вдруг услышал через коридорчик скрип дверей докторского кабинета, ведущих в главный коридор. Я прикрыл дверь в ванную, поспешно застегнул последнюю пуговицу, осмотрел в зеркале лицо и выглянул, медленно, нерешительно.

В комнате находились два человека в цветных пижамах.

Один из них, с неравномерно рыжими, словно бы крашеными и местами вылезшими волосами, стоя ко мне спиной, читал, наклонив голову, названия на корешках книг. Второй, коренастый, с опухшими веками цвета крепко заваренного чая, сидел за столиком с черепом и говорил:

- Брось. Оставь книги в покое. Ты ведь их знаешь уже наизусть.

Я вошел в кабинет. Сидевший мельком глянул на меня. Шея у него была белая и дряблая, не гармонирующая с лицом, смуглым и явно многоопытным.

- Сыграем? - спросил он у меня, вытаскивая из кармана свекольного цвета пижамы маленький стаканчик, из которого после того, как была отвинчена крышка, на стол высыпались кости.

- Я не знаю, на что... - колебался я.

- Ну, как всегда, на звезды. Кто выиграет, тот называет. Идет?

Он уже, гремя, помешивал кости.

Я ничего не сказал. Он выбросил их и сосчитал очки: одиннадцать.

- Теперь вы, коллега.

Он подал мне стаканчик. Я встряхнул его и бросил кости - выпали две двойки и четверка.

- Моя, - сказал он с удовлетворением. - Ну, тогда пусть будет Маллинфлор. Ничуть не хуже, чем любая другая!

У него на этот раз выпало тринадцать.

- Хе, одного очка мне не хватило! - сказал он, криво усмехнувшись. Я бросил кости, не тряся их. Две пятерки и шестерка.

- Фью-ю, - протянул он. - Слушаем...

- Ну, не знаю... - пробормотал я.

- Смелее!

- Адмирадир...

- Высоко метите! Ладно, теперь я.

Он выбросил семь. Снова наступил мой черед. Выпали две пятерки, третий кубик скатился со стола и полетел к ногам другого человека, который, все также отвернувшись, продолжал осматривать библиотеку.

- Что там, крематор? - спросил мой партнер, не двигаясь с места.

- Шестерка, - бросил тот, едва ли глянув на пол.

- Счастливчик.

Сидевший показал плохо сохранившиеся зубы.

- Ну, пользуйтесь удачей!

- Звезда... - начал я.

- Э, нет! Второй раз шестнадцать! Так что - целое созвездие!

- Созвездие? Созвездие Старичка Златоглазого! - вырвалось у меня.

Мне показалось, что он пристально на меня посмотрел, а веко его подрагивало, как мотылек. Тем временем второй повернулся к нам и сказал:

- Уберите их! Доктор сейчас придет, все равно сыграть не успеете.

Говорил он слегка заикаясь, лицом напоминал старую белку: выступающие резцы, рыжие, словно кисточки, усики и бесцветные глаза, окруженные глубокими морщинами. Приблизившись, он обратился ко мне:

- Мы незнакомы. Разрешите? - Он подал мне руку. - Семприак, старший крематор.

Я буркнул в ответ свое имя. Сидевший спросил:

- Ну, где же этот твой доктор?

Он все еще потряхивал стаканчиком с костями.

- Сейчас придет. А вы на амбулаторном лечении?

- Да, - сказал я.

- Мы тоже. Прямо с работы сюда, чтобы времени зря не терять. Есть в этом определенное удобство, ничего не скажешь. У вас случайно нет с собой зеркальца?

- Может, хватит? - вмешался сидевший.

Семприак не обратил на него внимания.

- Кажется, где-то было.

Я ощупал карманы и подал ему маленькое квадратное зеркальце из полированного никеля, слегка подпорченное и потемневшее от ношения. Он внимательно оглядел себя в нем, скаля сгнившие зубы и корча гримасу за гримасой, словно стараясь извлечь из лица то, что было в нем самым отвратительным.

- Гм, - наконец проговорил он с удовлетворением. - Почти труп. Давно я уже так не старился! Физия - прямо хоть палачу отдавай!

- Вы этим довольны? - с недоумением спросил я.

- Надо думать! Увидеть его не увижу, так хоть по крайней мере...

- Кого вы не увидите?

- Ах, да, вы ведь не знаете. Брата. У меня есть брат-близнец, он сейчас на миссии. Еще многие годы я его не увижу, а уж насолил он мне, как только мог. Вот только в зеркальце я и могу на его беду полюбоваться. Зуб времени, мой дорогой...

- Может, хватит? - повторил толстый уже с более явным оттенком неудовольствия.

Я присмотрелся к ним более внимательно.

Худющий, с впалой грудью Семприак имел, однако, нечто общее со свои плотным компаньоном. Они походили друг на друга как разные, но в одинаковой мере изношенные платья. Оба выглядели состарившимися за канцелярским столом служащими. То, что в одном высохло и сморщилось, в другом обвисло складками. Семприак - это было заметно, - старался держаться с изяществом: то он отставленным мизинцем с длинным ногтем поглаживал ус, то машинально поправлял воротничок, то его рука соскальзывала по изборожденной морщинами шее. На нем была травянистая зеленая пижама, шитая серебряной ниткой.

- Значит, вы на лечении? - попробовал он возобновить прерванный разговор. - Надо же! Хе-хе, чего человек только не делает ради собственного здоровья!

- Сыграем? - спросил себе под нос толстый.

- Фи! В кости? - Крематор хмыкнул в усы. - Примитив. Придумай что-нибудь получше.

Кто-то заглянул в комнату через щель неприкрытой двери, блеснул чей-то глаз, потом все исчезло.

- Это Баранн, конечно же. Вечно он не как все нормальные люди, буркнул игрок в кости.

Дверь отворилась. Вошел, шаркая ногами, высокий, чрезвычайно худой, до болезненности, человек в полосатой пижаме. На согнутой левой руке у него висела одежда. В правой он держал пухлый портфель, из которого торчал термос. На лице его выделялся, словно стилет, нос, прекрасно гармонировавший с таким же острым кадыком. Бледные бесцветные слезившиеся глаза имели отсутствующее, слегка ошеломленное выражение, странно контрастировавшее с его живостью.

Прямо с порога он выкрикнул:

- Привет, коллеги! Доктор приплывет не скоро. Шеф его вызвал, коллеги!

- А что у него? Приступ? - равнодушно осведомился толстый.

- Что-то в этом роде. Опущение мысли, хе-хе! Вы бы тут со скуки померли, его дожидаясь. Пойдемте, все готово, дорогуши!

- Баранн. Ну конечно. Пьянка. Снова пьянка, - недовольно бурчал толстый, вставая со стула.

Крематор тронул ус.

- А мы там одни будем?

- Одни. Еще будет аспирантишка, хозяин хаты. Он приглашает. Хе-хе, молодой, быстро отрубится. Так что - пушки к бою! Идем.

Я переступил с ноги на ногу, желая стушеваться, уйти на задний план, но пришедший глянул на меня своими слезящимися глазами.

- Коллега? Новый? - быстро заговорил он срывающимся от воодушевления голосом. - Нам будет весьма приятно! Впрыскивание, хе-хе, малюсенькое возлияние! Очень просим вас с нами!

Я попытался было отказываться, но они нисколько меня не слушали, взяли под руки и повели, и так, между свекольной и фиолетовой пижамами, пытаясь возражать и обмениваясь шутками, я вышел с ними в коридор, вернее коридорчик, еще более тесный от того, что половина выходивших в него дверей была открыта, загораживая дорогу. Толстый любитель игры в кости шел впереди, нанося удары то направо, то налево. Двери захлопывались, а производимый этим грохот разносился по всему этажу, аккомпанируя нашему и без того весьма шумному шествию. Замок одной из дверей не защелкнулся, и я увидел зал, почти битком набитый старыми женщинами в валенках, платьях с длинными юбками и с платками на головах. По ушам ударил исходивший оттуда сварливый говор, сливавшийся в равномерный гул.

- А здесь что? - спросил я в изумлении.

Мы шли дальше.

- Это склады, - бросил шедший за мной крематор. - Там хранилище теток. Туда!

Он ткнул меня в спину пальцем. Я ощутил грубый запах его бриллиантина, смешанный с запахом чернил и мыла.

В шедшего впереди толстяка словно бы вселился новый дух. Он уже не просто шел, а вышагивал, размахивая руками, посвистывая, а перед последней дверью даже поправил на себе пижаму, словно та была фраком, галантно кашлянул, после чего отворил обе створки столь резким движением, что не удержал в руках ручку двери.