Кей Мортинсен - Всё вернётся

• Название: Всё вернётся
• Автор: Кей Мортинсен
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-7024-1792-5

«Я люблю тебя. Будь моей женой». Какая женщина не мечтает услышать эти заветные слова? А вот Рената Лонго страшится подобного признания, потому что знает: ничего хорошего ей брак не сулит. У Ренаты уже есть опыт семейной жизни, и опыт печальный: ее муж не хотел детей и бросил Ренату, как только узнал о ее беременности. Однако ледяной панцирь, сковывавший ее сердце, растаял, когда Рената встретила Мартина. Она доверилась ему, полюбила его, согласилась стать его женой, но… действительно ли он любит ее? Рената чувствует, что Мартин что-то скрывает от нее. Неужели она снова совершила ошибку?

---

— Почему? — чуть не плача, спросила Лаура.

Мартин вскочил и заметался по комнате, в мозгу его вертелась одна мысль — во что бы то ни стало сохранить секрет матери в тайне. Он, его сын и Гринвуд неразрывно связаны между собой. В них заключалась вся его жизнь, смысл его существования. Но правда, как назойливый комар, не давала ему покою. Она впивалась в его сердце острым жалом. Страх за свое будущее лишал его сил, Мартин впервые испытывал такое глубокое потрясение. Впервые в своей жизни, усыпанной розами, он чувствовал себя таким больным и униженным. Таким… опустошенным и одиноким. Его качнуло, и он ухватился за комод, чтобы удержаться на ногах. Старинные китайские вазы, стоявшие на нем, зашатались. Мартин угрюмо посмотрел на обеспокоенное лицо матери, иссохшее тело которой терялось среди белоснежных простыней на огромной роскошной кровати.

Этот предмет старинной мебели тоже не принадлежал ему. Как и все остальное, что, как он полагал, досталось ему по наследству. Только сегодня утром он скакал на лошади по своей земле, разговаривал со своими работниками, заходил в бар, где за кружкой пива обсуждал со своим плотником кое-какие работы. Теперь все это принадлежало кому-то другому. Вся его жизнь была сплошной бутафорией.

Что он скажет Томми? Сыну, ставшему смыслом жизни Мартина с тех пор, как от него ушла жена?

Мартин закрыл лицо руками и издал вопль отчаяния. Прятаться от правды он тоже не может. Он должен начать все заново и найти человека, который дал ему жизнь.

— Мой… настоящий отец. Где он? — внезапно спросил он и поразился собственному вопросу.

— Ушел. Растворился в воздухе. — Глаза Лауры наполнились слезами. — Я сама прогнала его, сказала, что больше не люблю его, хотя готова была отдать за него жизнь. Я безумно любила его. И до сих пор люблю.

Глубоко потрясенный, Мартин смотрел на мать, которая ради него пожертвовала всем, включая личное счастье. Он даже не подозревал, что она способна на столь сильные эмоции. Под маской холодной сдержанности скрывалась страстная натура.

Всю жизнь мать вбивала Мартину в голову, что выставлять свои чувства напоказ неприлично. Любой всплеск эмоций безжалостно подавлялся, пока Мартин, наконец, не понял, что невинные, естественные для ребенка проявления радости, печали и недовольства недопустимы. Как только он выходил из себя или слишком возбуждался, его тут же жестоко наказывали.

Мартина охватил гнев. Мать хотела, чтобы он вел себя, как принято в семье Фарино, и поэтому безжалостно подавляла в нем то, что было заложено самой природой. Она убивала в нем личность!

Были моменты, когда Мартин чувствовал, что взорвется от распиравшей его энергии, но он вынужден был контролировать себя. И тогда он вскакивал на лошадь и мчался во весь опор. Ветер, хлеставший в лицо, и бешеная скачка помогали сбросить невыносимое напряжение.

Значит, его страстность и жажда жизни достались ему по наследству. Что еще? Неугомонность, стремление ощутить порывы ветра на своем лице, ненависть к закрытому пространству, когда его запирали дома на долгие часы за излишнюю резвость?

Мартин с горечью осознал, что это уже не имеет значения. Он должен покинуть Гринвуд и начать новую жизнь. Он поёжился при мысли о той ноше, которую возложила на него мать, и вдруг неожиданно догадался, как звали его отца.

— Его звали Том? — резко спросил Мартин и, увидев мягкую улыбку матери, ощутил, как сердце сжала ледяная рука.

Так звали его пятилетнего сына. Это имя выбрала Лаура, сославшись на то, что так звали ее деда.

Почувствовав головокружение, Мартин понял, что задержал дыхание на несколько секунд. Он поспешно выдохнул, и в голове прояснилось. Мартин принял решение.

— Я должен найти законного наследника, — сказал он.

— Нет! Только не Стив, кузен твоего отца! — взвыла Лаура.

— Если он законный потомок Фарино, я обязан его найти, — твердо сказал Мартин, вырывая эти слова из своей груди.

Кусая губы, Лаура вдруг выкрикнула:

— И погубишь здесь всё! Стив… — она замолчала, растерявшись на мгновение, — он… порочный человек, Мартин! Стив был пьяницей! Ты не можешь отдать ему Гринвуд! — Лаура почти рыдала. — Подумай о своем сыне. Умоляю тебя, дорогой мой! Не дай мне умереть с сознанием того, что вся моя жизнь, моя жертва были напрасными!

Мартину больно было видеть ее страдания. Он слушал сбивчивое перечисление недостатков Стивена и мысленно возмущался недостойным поведением отпрыска почтенного семейства Фарино.

Он дал матери успокоительное и подождал, пока она заснет. Затем, тяжело ступая, ссутулившись, подошел к высокому окну и посмотрел на расстилающийся перед ним парк совершенно другими глазами. Глазами чужака.

Это не его. Не его. Мартин даже покачнулся, потрясенный этим непреложным фактом. Что делать? Какой выход будет наилучшим для большинства людей, живущих и работающих в поместье, включая его самого? Мартин едва слышно застонал, понимая, что не может быть объективным в данной ситуации.

На дорожке появился Томми. Он с торжественным видом сидел на своем новом пони и весело болтал с Шейлой, ходившей за лошадьми. Мартин окинул тревожным взглядом парк и лесистые холмы вдали, он чувствовал, что не сможет нормально жить без всего этого.

Стив загубит всё — поместье, бизнес, судьбы многих людей. Мартин уже знал, что его решение оставить за собой Гринвуд, основано не только на его личном желании, но и на голом факте: Стив пройдет через миллионы семьи Фарино, как нож через масло.

Теперь у Мартина не было выбора. Он будет хранить тайну матери ради тех, кто зависит от него, хотя его жизнь уже никогда не будет прежней, потому что он всегда будет ощущать обман.

Сможет ли он когда-нибудь снова стать счастливым?

2

— Вы, наверное, удивляетесь, почему я пригласила вас на обед всего через три недели после кончины моего отца.

Рената Лонго вызывающе вздернула светловолосую, красивую головку, но она понимала, что дрожь в голосе выдает ее истинное душевное состояние. Прикрыв слабой улыбкой нервозность, молодая женщина оглядела гостей, сидевших с большим овальным столом под густо разросшимся виноградником. На их лицах проглядывала грусть в связи с кончиной ее отца. Они ждали, что она скажет дальше. Рената вертела в руке серебряный нож, и он, ударяясь о ее браслеты, издавал громкий неприятный звук. Они, конечно, попытаются отговорить меня от поездки в Америку, подумала Рената. И они будут правы. Я еще недостаточно окрепла, да еще у меня двухмесячный ребенок на руках.

После ударов, которыми в последнее время щедро осыпала ее жизнь, Рената чувствовала себя так, будто ее сшибло товарным поездом.

— Мы прощаемся ненадолго, — сказала она как можно небрежнее.

За столом наступила тишина, поднятые руки с вилками и ножами застыли в воздухе. Друзья привыкли к ее непредсказуемому поведению, но даже они почувствовали, что Рената колеблется перед тем, как объявить им что-то важное. Ну вот, мелькнуло у нее в голове, сейчас начнется.

— Завтра я улетаю в Америку. И я не знаю, сколько мне придется пробыть там.

У сидевших за столом округлились глаза и открылись рты. Рената оттолкнула от себя тарелку с нетронутой едой и приготовилась к возражениям. Они не заставили себя ждать.

— Куда ты торопишься, дорогая? У тебя же грудной ребенок.

— Он очень спокойный. Посмотрите, как он мирно спит, — с материнской нежностью сказала Рената.

Все дружно повернули головы в сторону детской коляски, стоявшей под старой оливой. В ней спал светловолосый Ник.

— Сейчас с ним легче, — быстро добавила Рената. — Позже он будет более активным.

Глубоко вздохнув, она поправила бретельку платья, сползшую с ее плеча. Рената заметила, как мужчины моментально переключили свое внимание с коляски на глубокую ложбинку между ее соблазнительными грудями. От женщин тут же повеяло арктическим холодом. Рената, игнорируя правила хорошего тона, поставила локти на стол и скрестила руки, прикрыв ими вожделенное место.

— Я должна ехать, — настойчиво произнесла она. — У меня нет выхода. Отец просил развеять его прах во дворе храма.

— О Боже! — испуганно воскликнул кто-то. Над столом пронесся легкий шумок. Друзья Ренаты были потрясены — как и она, когда отец объявил ей свою последнюю волю.

— Но ты ведь родилась во Фраскати!

— Твоя мама англичанка…

— Но твой отец, Стив Фарино, был итальянцем. И ты такая стильная, артистичная…

— Я знаю. — Вздохнув, Рената пожала плечами. — На самом деле он родился в местечке… в Гринвуде, — сказала Рената, с трудом вспомнив незнакомое название.

Гости зашумели, но она почти не слышала их. У Ренаты раскалывалась голова от мыслей, одолевавших ее в течение последнего месяца, мыслей; связанных с разводом, рождением ребенка и кончиной отца. Слишком много для одного человека, тем более для женщины. А теперь еще эта неожиданная, странная просьба. По образу мышления, по манере поведения ее отец был настоящим итальянцем, хотя в доме они всегда говорили на английском. Даже мать Ренаты, давно бросившая ее отца и живущая сейчас в Англии с новым мужем, не знала об американском паспорте, спрятанном в одном из ящиков письменного стола Стива.