Доминик де Ру - Светские манеры

• Название: Светские манеры
• Автор: Доминик де Ру
• Издательство: Редакция международного журнала «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7024-0452-1

Может ли мужчина любить сразу двух женщин? Почему его любовный пыл разгорается только тогда, когда он встречается с неопытной невинной девушкой, прекрасно понимая, что она не может удовлетворить его страсть так, как он желает? Как может чувствовать себя молодая вдова, узнав, что ее муж прежде был любовником ее матери? Ответы на все эти вопросы вы узнаете, прочитав занимательные любовные истории известной французской писательницы Доминик де Ру.

Романы адресованы широкому кругу читательниц — как и все произведения, входящие в популярный во Франции цикл «Женская академия».

---

Паскаль».

Он протянул письмо Мари-Анж. Она, прочитав написанное, ничего не сказала. Только наклонилась к Паскалю и нежно чмокнула того в нос.

35

Мари-Анж была счастлива. Она верила, что уж теперь с ней ничего плохого не случится. Паскаль был очень мил. Его ум, галантность, его ласковая ирония создавали у нее постоянное ощущение собственной значимости и внутреннего покоя. А его трепетное отношение к ней вообще переполняло ее радостью. Мари-Анж начинала верить, что она действительно «единственная и неповторимая». Скоро должен был наступить день, а вернее — ночь, когда они займутся любовью, и Мари-Анж даже думать не хотелось о возможной неудаче: на этот раз все будет прекрасно. Как когда-то давно-давно, единственный раз в жизни…

Конечно, она могла бы рассказать Паскалю о своих эротических ощущениях, их явной неполноценности. В этом не было ничего ужасного, потому что Паскаль умница, прекрасный знаток жизни и, наверное, сталкивался с чем-то подобным. И уже, конечно, он не бросит ее из-за этого. Невероятно, но ей казалось, что она полюбила Паскаля и теперь не могла себе представить свое будущее без него. Но нет, не будем забегать вперед — каждому времени свои песни.

Однако когда вечером они вернулись в свой номер, Мари-Анж почувствовала неловкость. Паскаль тоже ощущал себя не в своей тарелке. Он желал Мари-Анж, и тот запрет, который он добровольно возложил на себя, в этот вечер казался ему особенно неуместным. Но что-то останавливало его. Мари-Анж чувствовала себя виноватой и чуть было не решилась сама пойти навстречу его невысказанным желаниям.

Паскаль первым поборол смущение и любезно попросил Мари-Анж сделать ему коктейль. А выпив его, объявил, что устал и идет спать. Он проводил ее в другую комнату, пожелал спокойной ночи и быстро вышел, будто чувствовал, что Мари-Анж мучает себя упреками, и желал оградить ее от этого.

Однако, видно, ему все это давалось совсем нелегко. Вскоре Мари-Анж услышала негромкий стук пишущей машинки; Паскаль сел работать. Мари-Анж успокоилась: пока он был занят делом, ничего плохого не могло произойти.

Мари-Анж уснула поздно и утром с трудом проснулась, разбуженная трелями телефонного звонка. Часы, висевшие на стене, показывали одиннадцать.

Звонила Агнес. Ей, видимо, надо было сказать очень многое, поэтому она затараторила столь быстро, что Мари-Анж поначалу спросонья ничего не поняла. Потом разговор наладился.

Агнес только что получила письмо и теперь радовалась тому, что ее мечта наконец осуществляется. Она счастлива за дочь — Паскаль самый необыкновенный человек из всех, кого она знала. Она решила завтра же приехать к ним в гости, если они любезно согласятся заказать для нее номер в отеле. И пусть они не утруждают себя встречать ее на вокзале в столь ранний и не подходящий для влюбленных час.

Связь по телефону отключилась прежде, чем Мари-Анж успела что-либо сказать, кроме традиционных приветствий. Крайне взволнованная, она стремительно бросилась в комнату Паскаля и затормошила его.

— Что происходит? Отель горит?

— Агнес приезжает завтра в восемь часов!

— О Господи! Я вчера работал до поздней ночи, и мне кажется, приезд твоей мамочки не достаточный повод для того, чтобы будить меня в столь ранний час… Ну да ладно. Присядь, а лучше — приляг. Да не стой ты, как бедная родственница! Мы сейчас закажем завтрак.

Она прыгнула под одеяло, стараясь не прикасаться к его телу. Паскаль по телефону заказал для себя кофе, сыр и круассаны, а для Мари-Анж — чай и булочки с вареньем. Поскольку Паскаль, казалось, не замечал неловкости от близости Мари-Анж, та постепенно расслабилась и успокоилась.

Старый и вышколенный официант принес на подносе завтрак и посмотрел на них с пониманием. С первого взгляда он определил, что это любовники или молодожены. Видя их добродушное настроение, он не смог удержаться от удовольствия немного поболтать об отеле, прекрасной погоде, пляже и прочих пустяках. Заметив ободряющую улыбку Мари-Анж и внимательный взгляд Паскаля, он решился рассказать им о том, как тридцать пять лет назад был влюблен в одну прачку. Они сыграли пышную свадьбу, а потом у них родился сын, которому сейчас уже тридцать лет. Он работает вместе с ним на этом же этаже. Его «содержательная болтовня» дала Мари-Анж время, чтобы окончательно освоиться.

Позавтракав в постели, Паскаль встал и, надев халат, направился в ванную. Мари-Анж была приятно удивлена, разглядев повнимательнее его стройную фигуру. При довольно некрасивом лице телосложение у него было прекрасное. Мари-Анж набросила на себя домашнее платье и подошла к зеркалу, чтобы привести в порядок растрепавшиеся волосы. Дожидаясь Паскаля, она подкрасила ресницы, надела украшения. Он весело мурлыкал какую-то мелодию под аккомпанемент жужжания электрической бритвы. Высунув мокрую голову из ванной комнаты, он крикнул, чтобы Мари-Анж попросила принести в номер свежую корреспонденцию.

Но вот наконец и он — чисто вымытый и гладко выбритый. По всей комнате запахло дорогим мылом и отличным мужским одеколоном.

— Агнес не теряла времени напрасно! Ты видишь, еще до того, как мы с тобой поженились, мы уже начинаем вести почти семейную жизнь. Кстати, нам необходимо отправиться в мэрию и в американское консульство. Дорогая, поспеши, сегодня надо многое успеть сделать.

Большую часть дня Паскаль провел в дискуссиях в мэрии. Он сердился всякий раз, когда перед ним возникали очередные трудности, мешавшие зарегистрировать брак с Мари-Анж, которая, со своей стороны, была потрясена его упорством и настойчивостью.

Когда они вернулись в отель, нервы Мари-Анж не выдержали: она бросилась к Паскалю на шею и заплакала. На мгновение он испугался этих слез; уж не изменила ли она своего решения? Но страхи его тут же рассеялись.

— Паскаль, мне так стыдно! — Мари-Анж плакала навзрыд. — Ты столько сделал для меня. Не торопись, а вдруг ты пожалеешь, что связал свою судьбу с моей? Дорогой мой, я прошу, не оставляй меня, я не могу без тебя…

Он увлек ее на балкон: наступила ночь, и город сиял яркой световой рекламой и другими огнями. Монотонный шум автомобилей, легкий прохладный ветерок и ласковые слова Паскаля успокоили Мари-Анж. Ей было так хорошо сейчас рядом с ним, что она даже забыла о приезде матери. Паскаль предложил ей поужинать в номере и пораньше лечь спать, так как завтра все же надо постараться успеть проснуться и позавтракать до приезда Агнес.

36

Они еще крепко спали, когда Агнес приехала в отель. Паскаль проснулся первым от звонка дежурного и, вскочив с постели, побежал в ванную. Едва он успел побриться и одеться, как Агнес вошла к ним. После краткого и сумбурного приветствия Паскаль постучал к Мари-Анж, чтобы предупредить ее о гостье:

— Дорогая… дорогая, твоя мать уже здесь.

Мари-Анж еще окончательно не проснулась и потому спросила о том, что сейчас интересовало ее больше всего на свете:

— Паскаль, ты любишь меня?

— Солнышко мое, я тебя очень люблю. Но вставай же поскорее — Агнес приехала.

Взглянув на Мари-Анж, Агнес сразу же отметила у той круги под глазами. Ну что ж, новобрачные есть новобрачные. А вот платье дочери показалось ей весьма вульгарным, и настроение у нее тут же испортилось. Тем более, что дочь выглядела пусть не элегантной, но зато явно помолодевшей. Светские манеры помогли Агнес скрыть свои истинные мысли и чувства, но удержаться от своих обычных шуточек она не смогла.

Однако выпады матери не произвели на Мари-Анж сильного впечатления. Она проголодалась и с аппетитом ела круассаны с маслом и джемом, которые ей, один за другим, готовил Паскаль. Видеть их сияющие счастьем лица было для Агнес просто невыносимо. Она и вообще-то сейчас нередко раздражалась, видя чужое счастье — сказывался возраст, — но дочь… Она собиралась жалеть ее, а, оказывается, той надо завидовать!

37

Забыв о всяком приличии, Агнес все никак не решалась оставить молодых людей наедине. Усевшись в мягкое кресло, она продолжала и продолжала свой длинный и бессмысленный рассказ, не видя, впрочем, никакой поддержки этой беседы со стороны своих слушателей. Паскаль часто демонстративно поглядывал на часы. Наконец, извинившись, он все же решился отправиться за свежими газетами, надеясь к тому же, что за время его отсутствия мать и дочь быстрее договорятся между собой.

Мари-Анж, утолив наконец утренний голод, внимательно рассмотрела мать. Нет, изменилась не сильно, но едва уловимые признаки старости все же появились на ее все еще красивом лице. Но главное было в другом. Мари-Анж не чувствовала обычного страха и трепета, мать не вызывала в ней прежней нерешительности и скованности. Может быть, она уже меньше любит свою мать? Нет, просто она становилась самостоятельным человеком. Что ж, лучше поздно, чем никогда…