Сергей Саканский - Искатель. 2009. Выпуск №05

• Название: Искатель. 2009. Выпуск №05
• Автор: Сергей Саканский
• Издательство: ООО «Книги «Искателя», 2009 г
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2009
• ISBN: 0130-66-34

Содержание:

Сергей Саканский. САНТА-КЛАУС И ДРУГИЕ. повесть

Анатолий Агарков. СОЗДАТЕЛЬ. повесть

Евгений Константинов. ВИТУЛЯ. рассказ

Кирилл Берендеев. СВЕТ ОДИНОКОЙ ЗВЕЗДЫ. рассказ

---

Все кончилось за несколько быстрых минут. На месте глубокого пруда остались лишь илистое дно с небольшими лужицами и черными коряжками да петляющий между ними ручеек. Ни рыбы, ни Витули не наблюдалось.

— Вот и посоревновались, — сказал кто-то и закашлялся.

— Эй, рыбачки! — окрикнули снизу. Миха Гофман сидел на багажнике «жигуленка», увязшего колесами в иле, и махал нам тросом. — Скорее вытаскивайте нас отсюда!

— Сейчас, сказочник, потерпи! — обнадежил Посохов. — Давайте, мужики, побыстрее его вытащим и сматываемся. Только сначала надо охрану поставить. А то вдруг этот Витуля снова появится…

Кирилл Берендеев СВЕТ ОДИНОКОЙ ЗВЕЗДЫ

Самый край Пояса Ориона. Бархатная тьма ночи, в сравнении с которой земное небо кажется световой феерией. Но мне предстояло отправиться еще дальше, к звезде, которая не входила даже с состав нашей галактики.

Это был всего лишь второй полет на космическом корабле. И первый по служебному заданию. Недалеко, по меркам нашего времени, до планеты 2012, находящейся за краем Пояса Ориона в пятидесяти четырех парсеках. Мгновение для перехода — если бы там находились действующие врата. Но в том-то и дело, что канал тахионной связи оказался разорван — и, как назло, случилось это сразу после того, как на планету, немного обустроенную роботами, прибыла первая группа техников и старателей. Первые проверяли и корректировали состояние терраформированной планеты, а вторые — немедленно принялись за извлечение ее богатств. Время — деньги, сами понимаете. И чем больше времени планета находится в стадии терраформирования, тем быстрее приходится ее разрабатывать. Так и случилось с 2012; возились с ней долго: частые поломки не давали подсоединить ее к системе врат, а едва соединение случилось и техника удалилась за новые горизонты, освобождая свое место людям, неожиданно вышел из строя термоядерный генератор. Починить на месте его не смогли, поэтому послали грузовик с запасным и кое-каким дополнительным или позабытым в спешке оборудованием с планеты 1834, вместе со мной, находившимся там с целью проверки недавно введенных объектов Центра терраформирования планет и составления отчета об изыскании внутренних резервов.

Собственно, это я напросился единственным членом в экспедицию. Мой начальник, получив докладную, только рад был внезапному рвению и не возражал против продления инспекции. Тем более не противились на 1834 — наоборот, рады были спровадить дотошного эксперта. Лететь предстояло месяц; мне предложили улечься спать, но я предпочел не пропустить старт и выход на траекторию — единственное, ради чего и хотелось пережить заново детские воспоминания о первом полете до Нептуна и обратно, — и уложился уже сам, когда того потребовал корабельный вычислитель.

А проснулся через три недели. Под истошное завывание сирены и кроваво-красные огни диспетчерского пульта — ну точь-в-точь как в старинных земных фильмах. Вот только единственный сигнал с бортового вычислителя, транслировавшийся в мой мозг, заставил немедленно сорваться с места и помчаться к спасательной шлюпке. Разгерметизация грузового отсека.

Когда я ворвался в шлюпку и задраил дверь, корабль тряхнуло. Новое предупреждение порадовала еще меньше: «Неполадки в прямоточном тахионном ускорителе». На мои приказы разобраться в обстановке, шлюпка не отреагировала. Ей достаточно было сообщения о резком возмущении поля, возможно, от старой линии перехода. В нее и ударился корабль на скорости в две тысячи световых.

Мгновение — и я катапультирован; кораблю теперь самому придется решать возникшие проблемы. А секундами позже вой повторился вновь — разорвав гиперпространство, шлюпка оказалась в нескольких тысячах километров от какой-то планеты. № 2011, как было сообщено бортовым вычислителем, терраформирование начато три года назад, но ни свидетельства о сдаче планеты, ни комплексных данных нет. Скорость с третьей космической, коей обладает объект, аварийно покинувший линию перехода, стремительно падала, но планета уже заполнила собою экраны. А значит… «Аварийная посадка, немедленно вколите комплект лекарств № 2 и погружайтесь в скафандр. До столкновения с поверхностью осталось двести шестьдесят восемь секунд… двести шестьдесят четыре секунды…»

Я послушно пшикнул в плечо капсулу и спешно принялся упаковываться в скафандр. Гелий залил свободное пространство вокруг меня, с шипением вытравливая воздух. Грудь сдавило, мне было рекомендовано глубоко дышать — под непрерывное «шестьдесят четыре секунды, шестьдесят две секунды…» я несколько раз вздохнул, заполняя гелием легкие. И в этот момент счет завершился.

Удар, еще удар. Тряхнуло так, что скафандр сорвался с ложемента и стукнулся о стену. Гелий вытек, меня выбросило, ударило обо что-то. В бортовые окна виднелась пустыня до горизонта, засушенные зноем деревца, чащобу которых пропарывала носом шлюпка. Затем новый удар, еще один, свист выходящего (или входящего) воздуха — и темнота.

Наверное, я долго пробыл без сознания. Ибо когда очнулся, шлюпка успела залатать пробоину и теперь восстанавливала поврежденный вычислитель и кабели питания. Я пошевелился, медленно приходя в себя.

Боль улетучивалась, частицы лекарственного комплекта, проникшие в кровь, разносились по организму, заживляя многочисленные колотые ранения и отдавая приказ клеткам быстрее делиться. Я попытался подняться; нет, вроде до переломов дело не дошло — можно сказать, отделался легким испугом. Выглянул в окно.

Окружающее меня пространство впечатляло. Вернее, то, что произошло с ним, после моей посадки. Тот чахлый густой лесок, что рос здесь прежде, исчез, его место занимала — насколько хватало глаз — выжженная, покрытая слоем легкого пепла угольно-черная пустошь. Вдалеке, там, где неспешно собирался вечер, еще виднелось слабое зарево, однако и оно вскоре исчезло; стоило только подняться легкому ветерку, как пепельная пыль взмыла в воздух.

Я обратился к вычислителю, но тот упорно молчал. Единственным, что могло утешить меня хоть как-то, была надпись на неповрежденном экране: «Системный сбой, ведется предварительный анализ возникших проблем». В переводе на русский это означало, что ЭВМ не отключилась совсем, но была в состоянии более-менее исправить полученные повреждения. Мне оставалось только ждать.

Я проверил оборудование шлюпки, связь не работала, ни один из дублирующих передатчиков, но теперь я надеялся на уже приходящий в себя вычислитель. В аптечке нашлись антидепрессанты, добрый запас минералки и полулитровая фляга неплохого вина, а также белковый синтезатор. Продуктов не было.

Ну конечно: спустя две минуты я нашел тому подтверждав ния — ящик инструментов, забытый рабочими в багажном отсеке. Именно разлетевшиеся ключи разрубили кабели питания вычислителя, повредили один из передатчиков и довели шлюпку до «инсульта». Я собрал их обратно в ящик: жаль, нет опыта обращения, иначе бы находке только порадовался. А так приходилось надеяться только на ресурсы выживания вычислителя.

Вычислитель ожил через три дня: пискнув, экраны погасли, и система наконец перезапустилась. С нетерпением ждал я результатов Сканирования местности; но все переживания оказались напрасны. В ближайшее время мне не придется сидеть законсервированным в шлюпке, воздух на 2011 вполне пригоден для человека. С единственным «но»: процентный состав кислорода выше земного — около тридцати. Видимо, это и вызвало столь бурную реакцию при посадке — единственной искры хватило, чтобы уничтожить все чащобы до самого горизонта. Как бишь его… «паркетного дерева», уточнил вычислитель. Некая разновидность туземного баньяна, оккупировавшая почти половину площади единственного суперконтинента планеты, кем-то образно названного Гондваной. Который в свою очередь занимал половину поверхности планеты, чем и объяснялся крайне засушливый климат 2011.

Я потыкал по уцелевшему экрану, требуя подробностей, в особенности меня интересовало незавершенное терраформирование, но ничего путного не нашел, что только раззадорило любопытство. Раз уж предстояло пробыть несколько недель в ожидании помощи, то это время я жаждал провести действенно: трехдневное сидение в узкой шлюпке, заваленной разбитым оборудованием, подточит любую нервную систему.

Я выбрался на поверхность планеты. Пьянящий, наполненный кислородом воздух немедленно закружил голову, мне пришлось сдерживать себя от резких вдохов, чтобы прийти в норму. Гравитационную постоянную на 2011 еще не привели к земной, а потому ноги сами несли меня по вдвое меньшей Земли планетке. По припорошенной пеплом, но, как ни странно, влажной поверхности, на которой повсюду пошли в рост мясистые бесцветные растения, разбросавшие тяжелые листья по земле — прежде скрываемые паркетным деревом, теперь они получили долгожданную свободу и торопились воспользоваться ею, покамест небо не закрылось снова в сумерках. Я наклонился к почве и с изумлением увидел не только отовсюду лезшие ростки и сновавших меж ними насекомых, но и плотные шляпки грибов, которым достаточно было моей тени, чтобы начать люминесцировать, привлекая мошек и поглощая их в тягучих каплях, застывших на вогнутой поверхности шляпки. '