Лиза Смит - Дневники Стефана. Жажда крови

• Название: Дневники Стефана. Жажда крови
• Автор: Лиза Смит
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-072667-7

Перед вами захватывающая предыстория событий, описанных в книгах серии «Дневники вампира».

Рассказ о любовном треугольнике, жажде крови и о тех, кто мог бы жить вечно…

Когда возлюбленная превратила Стефана Сальваторе в вампира, его мир рухнул, а привычной жизни пришел конец. Стефану и его брату Дамону пришлось бежать из родного города, где им грозила смерть от рук собственного отца и соседей.

В поисках убежища братья направились в Новый Орлеан. Однако там их ждало куда больше опасностей, чем они могли себе представить. Город оказался полон вампиров… и охотников на вампиров. Сможет ли Стефан избежать всех ловушек? Чем обернется для него вечная жизнь: бесконечным наслаждением или вечным проклятием?

---

Я привалился к стенке и закрыл глаза. Брат ненавидит меня достаточно сильно, чтобы мечтать о моей смерти. Но убьет ли он меня?

— Я хуже крокодила, братишка, — улыбнулся Дамон, не открывая глаз.

— Это лучшая новость, которую я слышал с момента превращения в вампира.

Он расхохотался и громко хохотал до тех пор, пока один из охранников не поднялся и, невзирая на запрет Галлахера, не ткнул его колом.

Но даже тогда он продолжал смеяться.

28

— Помнишь, мы разбили мамину хрустальную вазу? И я так боялся ее реакции, что заплакал? — спросил я.

— Да. А отец решил, что виноват я, выпорол меня и назвал хулиганом, — без выражения сказал Дамон. — Я пытался облегчить твою жизнь, братишка. Но с меня хватит. В этот раз ты получишь то, что заслужил.

— Какого ответа ты ждешь, Дамон? — вышло так громко, что охранники оглянулись на нас.

Дамон выдержал паузу и опустил глаза:

— Я скажу тебе, чего хочу… перед тем как убить тебя.

Я разозлился:

— Мне казалось, это ты хотел умереть. А теперь хочешь убить меня?

— Я тут подумал и понял, что быть адской тварью не так и плохо. Я, пожалуй, готов играть эту роль, — усмехнулся Дамон. — Возможно, я презирал не свою новую сущность, а тебя. Но если тебя не будет…

— Если меня не будет, ты навечно застрянешь в цирке уродов Патрика Галлахера, — прервал я.

— Но я на это согласен. Тебе не кажется, что цирк уродов Патрика Галлахера лучше ада? А когда я стану посильнее, то смогу сбежать без всяких проблем.

— Уверен, тебя снова поймают, как и в первый раз, — с отвращением сказал я и прислонился к решетке. До битвы оставался всего час, но я не потерял надежды договориться с Дамоном, установить хоть какое-то хрупкое перемирие. Но, что бы я ни сказал, он в лучшем случае меня проигнорирует. В худшем — высмеет.

Непонятно было, сколько времени мы уже в плену. С тех пор как я стал вампиром, время начало течь по-другому. Секунды и минуты больше не имели значения. Но оказалось, что в плену время снова стало важным — каждая секунда приближала нас к битве. Пока мы ждали, я прокручивал в уме возможные исходы схватки. Я представлял Дамона, сдавливающего мое горло и орущего что-то триумфальное. Я видел, как сам поддаюсь гневу и отнимаю жизнь у собственного брата — снова.

А что случится, если мы оба откажемся драться? Сможем ли мы вдвоем бросить вызов толпе? Сможем ли придумать план побега? У людей Галлахера есть вербена и колы, но у нас есть Сила. Если бы только Келли была на моей стороне…

При мысли о предательстве Келли сердце болезненно сжалось. Я то и дело вспоминал ее рыжие волосы и сверкающие глаза, и этот образ снова и снова разжигал в моем сердце гнев и боль. Я сжал кулаки. Если бы только я послушал Лекси! Если бы не доверился человеку…

Только одну цель я ставил перед собой — если уж мне суждено умереть, я умру с закрытыми глазами, но не буду выискивать в толпе ее лицо.

— Пора, парни! — распахивая дверь, крикнул Галлахер таким тоном, будто будил детей на веселую утреннюю прогулку. На нем был черный жилет и новенькие золотые часы, сверкавшие в слабом солнечном свете. Он щелкнул пальцами, и охранники тут же засуетились, натягивая импровизированную форму охотника на вампиров: перчатки, сапоги, венки из вербены.

Отворилась дверь клетки, и охранники грубо вытолкали нас наружу, надев нам на лица намордники, связав руки за спиной и завязав глаза. Нас вывели с чердака и провели в черную повозку, которая тут же тронулась и загремела по мостовой в сторону озера.

После прибытия в шатер нас вывели тем же порядком.

— Фу!

— Ужас! — Проходя за кулисами, я услышал комментарии к вставным номерам и сжал челюсти. Интересно, Лекси знает, где я? Или она думает, что я уже мертв? Повязку с глаз мне не сняли, но я все равно знал наизусть каждый дюйм шатра. Слева была татуированная женщина, справа — Каролина, самая страшная женщина в мире. Пол круто пошел вниз, и я понял, что вышел на арену.

Кто-то схватил меня за руку:

— Я рассказал всем, какой ты сильный. Но не напрягайтесь особенно, мистер Сальваторе. Я поставил на вашего брата, — весело прошептал Джаспер.

Наконец, с глаз сняли повязку. Шатер был залит ярким светом, повсюду толпились люди. В центре Галлахер принимал ставки, и публика яростно размахивала чеками и банкнотами. Играл орган, в воздухе пахло яблоками в карамели и пуншем.

А потом я заметил ее уголком глаза.

Келли сновала по рядам, а за ней шел Бак с жестяной коробкой в руках. В волосах у нее были побеги вербены, лицо осунулось. Очевидно, она собирала ставки прямо в зале. Она была дочерью своего отца и прекрасно выполняла свои обязанности.

На меня она даже не поглядела.

Я оторвал от нее взгляд и посмотрел на Дамона. Он всегда был хорошим бойцом, а последние схватки еще закалили его. Если он захочет убить меня, то убьет.

Более того, я это ему позволю. Я слишком многим ему обязан.

Джаспер ударил в гонг, и толпа заволновалась. Галлахер поднялся на ноги и завопил:

— Леди и джентльмены! Добро пожаловать на еще одно прекрасное состязание, устроенное вашим покорным слугой Патриком Галлахером. Всего несколько дней назад мы представили вам первую в мире битву между вампиром и пумой. Сегодня вы впервые увидите схватку между двумя вампирами, один из которых победил в предыдущем бою. Кроме того, — он понизил голос так, что толпа зашумела и подалась вперед — они — братья. Они родились от одной матери, и сегодня один из них отправится прямиком в преисподнюю.

В спину мне ударил камень, и я обернулся. Вербена была везде. Из-за нее в глазах плыло, лица сливались в кошмарную мешанину глаз, носов и разинутых ртов.

— Брат, прости за все, что я сделал. Пожалуйста. Если нам суждено умереть, давай простим друг друга. Мы — это все, что у нас есть, — прошептал я, сжав зубы, надеясь в последний момент все-таки убедить Дамона. Дамон долю секунды смотрел на меня и встряхнул головой. Выражение лица у него было непонятное. В центре арены Галлахер все еще завораживал публику.

— Ставки будут приниматься еще пять минут. Но, — он поднял руку, заставляя зрителей замолчать. Шум слегка поутих, — оставайтесь после представления. Мы будем продавать кровь побежденного. Даже кровь мертвого вампира обладает целительными свойствами. Лечит все болезни. Даже проблемы, возникающие в спальне, — тут он подмигнул. Толпа орала и свистела. Я застыл, раздумывая, считает ли публика все это всего лишь представлением, нас — неудачливыми актерами, а кровь, которой собирается торговать Галлахер, — каким-нибудь вишневым ликером. Знал ли кто-нибудь, что кровь будет настоящей, что проигравший не встанет с арены и не отправится домой, когда шатер опустеет?

Келли знала. Келли знала и сама приготовила мне такую судьбу. Я снова сжал челюсти, готовый драться, готовый дать толпе зрелище, которого она жаждала. Джаспер повел меня по кругу, предоставляя зрителям последнюю возможность оценить мою силу, а потом поднять ставки. Я слышал обрывки разговоров:

Этот выше на дюйм. Я меняю ставку.

Твоей старухе понравился бы такой подарочек на юбилей?

И как они сражались против настоящей пумы?

Человек в рясе, стоящий рядом с Галлахером, поднял руки, чтобы успокоить толпу. Я узнал заклинателя змей.

— Да прольется свет на эту битву, и да попадет душа проигравшего в очищающий адский огонь! — прокричал он, и шатер забесновался. Раздался свисток, и битва началась.

Дамон кружил вокруг меня, пригнувшись к земле. Как будто мы снова были детьми и боксировали друг с другом. Я скопировал его стойку.

— Крови! — крикнул какой-то пьяный, нависающий над барьером.

— Крови! Крови! Крови! — кричали все. Мы с Дамоном медленно кружили по арене.

— Давай не будем этого делать, — предложил я, — давай откажемся. Что они сделают?

— Дело не в этом, братик. Нам двоим тесно в этом мире.

Гнев загорался в глубине моего существа. Почему тесно? Почему Дамон не может простить меня? Я больше не думал, что его мучает память о Катерине. Я понял, что он боится меня. Не меня настоящего, а того меня, которого он придумал, — чудовища, которое убивает, ничего не боясь и не думая о последствиях. Как он мог не заметить всех моих попыток сделать его счастливым, попыток спасти его? Я ударил, попав Дамону в щеку. Из лопнувшей кожи потекла кровь, и толпа завопила.

В ответ Дамон ударил меня в плечо, швырнув на землю.

— Зачем ты это сделал? — К восторгу публики, Дамон обнажил клыки.

— Ты этого хотел, — прошептал я, тоже показывая клыки и беря его в захват.

Он вывернулся и вернулся в свой угол. Мы стояли на разных концах арены и смотрели друг на друга — испуганные, злые, одинокие.

— Деритесь! — ревела толпа.

Галлахер смотрел на нас, не зная, что делать. Он щелкнул пальцами, Джаспер и Бак побежали к нам с колами, чтобы заставить нас драться. Они толкали нас, пока мы не стали почти вплотную друг к другу и не подняли кулаки. Но тут сверху раздался громкий, оглушающий треск, как будто небо развалилось пополам. Взвился холодный вихрь, поднявший облако опилок и пыли. Я почувствовал запах дыма.