Борис Гринштейн - ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ

• Название: ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ
• Автор: Борис Гринштейн
• Жанр: Альтернативная история

Великое княжество Русской Америки * Территория - 2 661,3 тыс.кв.км. * Население - 22,6 млн. человек. * Столица - Новороссийск (318 тыс). * Государственный язык - русский. * Этнический состав - русские(включая креолов)- 54%, аборигены(индейцы, алеуты, эскимосы)- 13%, выходцы из Японии- 8%, из Китая и Кореи- 8%, англо-саксы и выходцы их других европейских стран- 6%, евреи-5%, латинос- 4%, прочие- 2%. * Религия - православные- 71%, язычники и анимисты- 6%, иудеи-5%, католики- 4%, протестанты (приверженцы англиканской церкви, баптисты, просвитериане, лютеране, пятидесятники, др.)- 4%, старообрядцы- 3%, синтоисты- 2%, буддисты- 2%, бахаи- 1%, прочие- 2%. * Государственное устройство -парламентаристская монархия. * Глава государства - Великий князь и Престолоблюститель * Глава правительства - премьер-министр, им становится лидер партии, получившей на выборах большинство в Думе. * Высший законодательный орган - двухпалатный парламент, состоит из Сената (104 сенатора) и Дума (301 место). Избираются всеобщим голосованием сроком на 5 лет. * Административное деление - 4 губернии (Аляска, Московская, Орегон и Новый Альбион) и территория Ванкувер-Куадро. * Крупнейшие города - Новоархангельск (2,4 млн.), Сиэтл (1,64 млн.), Москва (1,5 млн.), Спокан (0,84 млн.), Новороссийск (0,32 млн.) * Валюта - рубль (на 31.12.00- 0,988 долл. США). * ВВП на душу населения - 24,718 долл. США на 2000г. * Горнодобывающая промышленность - нефть, природный газ, руды цветных металлов и железа, золото, платина. * Важнейшие виды выпускаемой продукции - авиационное оборудование, цветные металлы(медь, алюминий, цинк, свинец), нефтепродукты, пищевые продукты, продукты деревопереработки, бумага и целлюлоза, рыба и морепродукты, электроэнергия(94% гидро), промышленное оборудование, бытовая техника, электроника, морские суда, цемент. * Сельское хозяйство - интенсивное ориентированное на экспорт, производство фруктов, ягод и овощей, мясомолочное животноводство, оленеводство. * Туризм - 27,11 млн. гостей в 2000году. *** Несколько лет подряд по ежегодной статистике ООН Русская Америка называется лучшим местом в мире для проживания по совокупности важнейших критериев (общий уровень жизни, экология, культура и искусство, образование, уровень преступности и т.д.). Женевская єГруппа корпоративных ресурсовЋ (Corporate Resources Group) каждый год определяет лучший в мире город для жизни человека (CRG Quality-of-life Reports). В 1995 году в десятке лучших городов было названо города, причем Москва была второй (после Женевы), а Сиэтл - четвертым (третьим была Вена), а по итогам 1996 года Москва и Сиэтл заняли два первых места. *** Здесь первые главы книги. К сожалению, получается скорее учебник истории. Довёл его (подробно) до 1825 г. теперь вот думаю, стоит ли продолжать… Почему я стал это писать? Прочитав как-то мемуары Хлебникова я задумался. Почему такие несомненно умные, сильные и образованные люди не смогли построить ничего подобного Ост- и Вест-индские компании или, если быть ближе к теме пушнины, Гудзоновой или Северо-западной? Ведь русские промышленники в Северо-западной Америке имели большую фору. Кук добрался до тех мест через 37 лет после Чирикова и Беринга, а Астория была заложена 35-ю годами позже Капитанской Гавани. Объяснения типа отдалённости или незаинтересованности правительства притянуты за уши. И только прочитав письмо Шелихова к иркутскому генерал-губернатору с проектом отправить из С.Петербурга казённое судно в Камчатку я понял, что корень в психологии. Британский или голландский негоциант шёл бы иным путём: кредит, фрахт судна, страховка и вперёд, за богатством. Тут же появилась идея просчитать, как повернулось бы дело, если среди основателей Компании оказался толковый менеджер. И никакой мистики, путешественников во времени, суперменов или невероятных изобретений. * Все персонажи, названные по именам, исторические личности и находились в указанном месте в указанное время или могли находиться, исходя из логики событий. Исключение - голландцы. Типичных семей, подобных Ван-Майерам, в тот исторический период в Голландии было сотни, а из-за англо-голландской войны 1780-84гг. многие молодые и честолюбивые негоцианты искали применение своим способностям в России.

---

Палусы также искусны в копейном бою но никогда не бросают копье в противника, а сидя верхом наносят прямой колющий удар, держа его согнутой рукою и ударяя из подмышки по гишпански, но так же могут держа копье двумя руками над головою наносить удар сверху вниз. Еще одним их оружием являются дубинки с вставленным в нее камнем или с каменным же навершием, которые использутся как в пешем бою так и в конном. Есть у них и кистени у коих каменная гирька крепится к рукояти ремнём в 2-3 пяди. Конный воин, мчяся на полном скаку и вращая камень вокруг рукояти, метким ударом сбивает на землю врага или его лошадь. Последнее время палусы также используют на войне небольшие топоры. Все эти булавы, кистени и топоры используются лишь в рукопашном бою и крепятся к запястию специальным темляком чтоб не потерять в схватке.*(5)

По вере палусы язычники. Почитают мать-землю, могучий гром и особенно солнце, ему же посвящают наибольшее торжество- "солнечный танец" на коий собирается весь народ в день, по моим расчетам приходящийся на солнцестояние. Верят они и в некую магическую силу находяшуюся в звере, птице, дереве или какой былинке. Общение с сей таинственной силою происходит у них в полном уединении после длительнго очищения и многодневного поста. Бывает что неделю и две проводят они без пищи и неудивительно что потом мерещится всякое.

В эти места они приходят осенью ради хорошего климата и богатой охоты. На лето, когда степь высыхает, они поднимаются в горы на сочные пастбища, а сюда возвращаются осенью после начала дождей. Потому- то предыдущие экспедиции с ними и не встречались. Повозок палусы не имеют и в кочевье пользуются волокушами.

Люди они добродушные но сдержанные. Даже дети их игривые и непоседливые старались нам не мешать. Единственно что заставляло их забыть хорошие манеры была чернот нашего сандвичанина Туми. Они никогда не видели чернокожих и надо признать, что их изумление не лишено было оснований. К тому же Туми, кроме черноты, отличался высоким ростом и очень крупными статями, особенно в сравнении с низкорослыми палусами. Их удивление было велико, а удовлетворение - полное. Сперва они не верили своим глазам, плевали на палец и терли его кожу чтобы убедиться, что она не окрашена. А позже просто восхищённо смотрели на Туми и делали ему различные подарки.

Суханов беспокоясь об интересах Компании предложил задержаться на несколько дней и разведать стоит ли устроить тут одиночку или острог. Не опасаясь от гостеприимных палусов предательского нападения но все ж не считая любую предосторожность излишней, приказал я оставить лагерь на косе, отгородив его валом фута в три высотою и выставив за ним фальконет. Подойти с суши незаметно по гремящей гальке было невозможно, а лодок у палусов не было. Потому, оставив в лагере Суханова с тремя промышленными и дюжиной алеутов, следующие четыре недели посвятил я исследованиям окресностей и в заводях вниз по течению Орегона, из которых некоторые по величине достойны были именоваться заливы, обнаружил обилие бобров особенно многочисленных в верховьях реки Уматила. Разведку ее проводил я с 7 по 15 декабря и был путь по сей реке многотруден хоть и не лишен приятности. В первый день мы на двух байдарах при попутном северо-западном ветре проделали почти 30 миль и всех приключений у нас был только короткий ливень в полдень нас окативший. По берегам простиралась степь ограниченная холмами отступающими от реки на 10-20 миль. На ночь расположились под обрывом на восточном берегу - первым обрывом, какой нам встретился от самого устья. Ночью полил проливной дождь. Мы все поместились под байдарами и Еремин долго занимал нас рассказами о своих приключениях. На следующий деня оказалось, что выше места ночевки Уматила сужается и течет среди обрывов и далее по большей части байдары приходилось тащить бичевою по крутому ущелью, перебегая со стороны на сторону в поисках хоть самого узкого бережку, но нередко скалы вдруг расступались и открывалася во всей красе небольшая прелестная долина с изумрудными лугами окружёнными густым лесом, большей частью вязом, тополем и орехом, изредко дубом. Долины изобиловали всяким зверем и птицей и по дороге мы добывали больше дичи нежели могли осилить:куропаток, индеек, двух ланей и множество неизвестных мне желтых птиц с черными полосами на крыльях, последние оказались удивительно вкусными. За эти два дня мы прошли около 30 миль.

В третьем часу по-полудни 11 декабря мы проходили место, где река ещо более сужается, течет быстро и загромождена древесными стволами. Одна байдара напоролась на корягу и до половины наполнилась водой, прежде чем мы ее выволокли на берег. Из-за этого пришлось остановиться и осмотреть наши вещи. Часть сухарей и муки подмокла, но порох остался сухим. На просушку и починку байдары ушол весь следующий день и я, положившись на опыт байдарщика, взял с собою промыленных Кабачкова и Батурина и пошел на пешую разведку.

Мы проделали всего 5 миль вверх по реке когда взойдя на крутой лесистый холм увидели мы удивительную равнину миль 60-ти в окружности во всех направлениях пересеченной ручьями слияние которых и рождает Уматилу. На противоположной нам южной стороне долины возвышались совсем уж близкие Синие горы. С удовольствием озирал я сию пастораль, где на яркой зелени трав, как на картине, подобно темно- зеленым ветвям зарослями ивняка и других водолюбивых деревьев определялись русла ручьёв, а на сих ветвях целые россыпи серебряных цветов- заводи у бобровых плотин, также окружённые темною зеленью. Вблизи видны были там многочисленные тропы проложенные бобрами, по коим эти дровосеки таскали к реке зеленые ветки. Узкие и извилистые походили они на аллеи английского парка. Там и сям попадались зеленые островки деревьев. Эти купы состояли из величественных лесных дубов, а по могучим их стволам взбирались пышные лозы, еще недавно отягощенные сладкими зрелыми гроздьями. Все это удивительно походило на искусно разбитый сад, но было несравненно красивей, напоминая волшебные сады, о которых можно прочесть в старинных книгах. Я был в восторге от местности и присмотрел место чтоб назавтра разбить свой лагерь среди всего этого безлюдного великолепия.

Возвращаясь из разведки вдоль небольшого протока, где сооруженная бобрами запруда образовала большое болото, решил я за ними понаблюдать. В одном его конце густо росли ивы, некоторые нависали над водой, и в этом месте разрушил я топором часть плотины, а затем влез на толстое дерево, с которого мог вблизи наблюдать все происходящее. Очень скоро появилось несколько бобров и тутже кинулись чинить запруду. Сии строители по одному подходили к краю болота, держа в зубах небольшие ветки. Каждый шел к плотине и тщательно укладывал ветку в продольном направлении там, где была она мною разрушена. Сделав это, он тут же нырял, а через несколько секунд появлялся на поверхности с комом ила, из которого он сперва выжимал большую часть влаги и которым затем обмазывал только что уложенную ветку. После этого он уходил, а за ним быстро следовал второй член общины, проделывавший то же самое. Таким образом повреждение в запруде быстро чинилось. Окончания работ я не увидел из-за быстро опускавшихся сумерек. В лагерь вернулись мы уже за полночь за что и получил я от Еремина, считавшего себя кем то вроде моего дядьки, серьезную выволочку.

На утро мы зашли в долину и разбили лагерь на восточном берегу только народившейся Уматилы, на поляне, заросшей высокой травой, с множеством сливовых деревьев и кустов смородины. В тот же день в примыкающей к подножию гор части долины наткнулись мы на скрытое холмами озеро саженей 150 в окружности а на дальнем берегу его странное болотце горячей грязи футов 10 в диаметре, с шумом изрыгающее газы с серным запахом. Нечто подобное приходилось наблюдать в бытность мою на Камчатке. Там подобные куриозы привлекают медведей, здесь же берег был испещрен следами ланей. В одну из них, внезапно вышедшую из тополевой рощи я выстрелил но лишь ранил. Остальные испуганные выстрелом и криками подраненной товарки в испуге бежали и более на глаза нам не показывались. Наблюдения сии нимало помогли следующим летом, когда пришлось мне ещо раз путешествовать здесь. Тогда гостеприимные ныне зеленые холмы превратилися в волны раскаленных песка и глины покрытых вздымаемой от самого легкого ветерка едкою пылью, а бегучие ручейки стали крутыми оврагами полными тою же пылью. В тот раз, после трехдневных блужданий по смертоносной степи, добралися мы до благословенной сей долины и лишь тут нашли воду. Уматила несколько обмелела но так же богата была чистою и прозрачной влагой в тенистых брегах. А ныне в декабре 806г. Уматила была полноводна хоть и не занимала ещо полностью свое русло.

Решив получше разведать долину, для чего пришлось на пару дней задержаться здесь, приказал я ввечеру поставить на самых тропах. дюжину капканов Сработали они столь удачно как и представить себе было трудно, хоть и могла удача сия стоить мне жизни.