Эрнест Джонс - Жизнь и творения Зигмунда Фрейда

• Название: Жизнь и творения Зигмунда Фрейда
• Автор: Эрнест Джонс
• Издательство: Гуманитарий
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997
• ISBN: 5-89221-006-5

Эрнест Джонс (1879–1958) — известный психолог и психоаналитик, сыгравший основополагающую роль в становлении психоанализа в Англии и США, был учеником и одним из ближайших сподвижников Зигмунда Фрейда более тридцати лет. Данная книга составлена на основе написанной Э. Джонсом биографии Фрейда в трех томах и содержит обширную информацию о его жизни, научной деятельности и литературном наследии. Автору удалось совместить глубочайшее уважение к наделенной яркой индивидуальностью личности Фрейда с бесстрастным научным анализом его сложной жизни, эволюции его мышления и творчества.

Книга адресована как специалистам в области психоанализа, так и самому широкому кругу читателей.

---

Когда Гитлер в марте оккупировал Австрию, возникла опасность, что еврейский банк будет экспроприирован, и мадам Бонапарт сразу же приехала в Вену. Так как она являлась принцессой Греции и Дании, ей было разрешено в присутствии гестапо забрать свои бумаги. Нацисты, несомненно, уничтожили бы переписку, если бы вовремя обнаружили ее. Когда в феврале 1941 года мадам Бонапарт пришлось покинуть оккупированный Париж и отправиться в Грецию, она не решилась брать с собой в дорогу эти драгоценные документы и сдала их на хранение в датскую дипломатическую миссию в Париже. Это было не самое безопасное место, но благодаря пренебрежительному отношению генерала фон Хольтица в конце войны к приказам Гитлера Париж уцелел, уцелела и датская дипломатическая миссия. Итак, письма были спасены и отправлены через Ла-Манш (что было также небезопасно из-за обилия в нем мин) в Лондон. Конверт был упакован в специальный водозащитный и способный держаться на поверхности воды пакет на случай корабельной катастрофы.

Здесь они были переписаны, а затем Анна Фрейд и Эрнст Крис сделали выборку из этих писем для публикации. Эрнст Крис написал исчерпывающее предисловие и дал много ценных подстрочных примечаний, что вызывает глубокую благодарность у каждого, изучающего труды Фрейда.

Эта переписка дополняет и уточняет сведения о личности Фрейда тех лет. Мы узнаем о его симпатиях и антипатиях, о его научных честолюбивых планах и разочарованиях, о его борьбе и затруднениях и его потребности в дружеской поддержке в тот период. А самое главное, она освещает характер интеллектуальных стремлений Фрейда и эмпирическое — часто окольное — развитие его идей. Она дает нам возможность не просто наблюдать за ходом этого развития и отмечать его различные фазы, но также в подробностях следить за его непрекращающимися попытками, часто ставящими в тупик, достичь некоторого ясного постижения тех законов, которые имеют отношение к загадочным процессам, действующим в глубинах нашего разума. С этими непрекращающимися попытками; приходили смены настроения, то приподнятого, то удрученного, но никогда — настроения отчаяния. Решимость Фрейда продолжать свои исследования перед лицом всех трудностей никогда не ослабевала ни на мгновение. И наконец, он их разрешил, а также преодолел многие свои личные затруднения, осуществив самоанализ, важные детали которого отражены в этих письмах.

Прежде чем мы сможем понять, что столь тесно связывало Фрейда с Флиссом, необходимо узнать кое-что о самом Флиссе (1858–1928). Флисс был отоларингологом и имел практику в Берлине. Из тех, кто его знал, за исключением уравновешенного Абрахама, на которого он не произвел особого впечатления, все говорили о его «чарующей» личности. Он был искусным и интересным собеседником. Возможно, отличительными чертами его характера являлись любовь к рассуждениям и чрезмерное воображение. Он никому не позволял сомневаться в истинности своих воображаемых мыслей, что в конечном счете и привело к разрыву его дружбы с Фрейдом.

Научные интересы Флисса простирались далеко за пределы его сферы деятельности. Именно такой выход за рамки своей специальности привлек к нему внимание Фрейда, которому он поначалу показался соответствующим его собственному поиску неизведанного. Флисс начал с двух простых фактов, на которых затем построил громадную надстройку гипотез. Этими фактами были: (1) что менструация происходит один раз в месяц и (2) что существует некоторая связь между слизистой оболочкой носа и деятельностью гениталий; нос часто разбухает во время генитального возбуждения или в период менструации.

Первая публикация Флисса, в 1897 году, сообщала о новом синдроме, которому он дал название «назальный рефлекторный невроз». Он включал в себя головную боль, невралгические боли широкого радиуса действия — от кардиальной до поясничной области, от рук до живота — и расстройства внутренних органов, кровообращения, дыхания и пищеварения — очень обширная сеть. Особенность этого синдрома состояла в том, что все его проявления могли быть ослаблены определенной дозой кокаина, употребляемого через нос. Его причина была либо органической (последствия инфекции и т. д.), либо функциональной (вазомоторные расстройства сексуального происхождения). Последняя находилась в русле собственных исследований Фрейда, в особенности потому, что синдром Флисса имел самое явное сходство с неврастенией, одним из «актуальных неврозов» Фрейда.

Специфичность этого синдрома никогда не была установлена, то же произошло и с другой его идеей, что назальное раздражение отличается по своим нервным воздействиям от какого-либо другого. Флиссу также не удалось убедить своих коллег, что дисменорея[92] имеет назальное происхождение. Тем не менее сам феномен менструации дал ему толчок к далеко идущим идеям. Он являлся выражением более обширного процесса, действующего у обоих полов на всем протяжении их жизни, — тенденции к периодичности во всех жизненных действиях. Ему казалось, что он нашел ключ к разгадке этой периодичности посредством использования двух чисел, 28 и 23; первое число означало продолжительность менструального цикла, а второе, вероятно, интервал между завершением одного менструального цикла и началом следующего. Флисс придавал громадное значение бисексуальности всех человеческих существ, и у него в целом число 28 соответствовало женскому компоненту, а число 23 — мужскому; действительно, существовала самая тесная связь между этими числами и сексуальными процессами.

Эти сексуальные «периоды» определяли стадии нашего роста, даты наших заболеваний и дату нашей смерти. Периоды матери определяли пол младенца и дату его рождения. Они действовали не только среди людей, но также во всем животном царстве и, возможно, среди всех органических существ.

Действительно, тот замечательный размах, с которым эти числа объясняли биологические явления, указывал на более глубинную связь между астрономическими движениями и зарождением живых организмов. От носа к звездам, как с Сирано де Бержераком!

Существует много неясных свидетельств, указывающих на некую периодичность в жизни, — наиболее очевидными из них являются флуктуации в сексуальном желании, — но трудность всегда заключалась в открытии в них какой-либо регулярности. Нет надобности говорить, что Флисс ошибался, полагая, что решил эту проблему. Мистические черты в его трудах и та фантастическая произвольность, с которой он проделывал трюки с числами, привели к тому, что более поздние критики отнесли большинство его работ к области психопатологии.

Его главный опус «Der Ablaufdes Lebens» («Течение жизни») увидел свет в 1906 году и вызвал небольшой переполох в Берлине и Вене. Вскоре после появления этого опуса я ознакомился с его содержанием, а два года спустя даже обсуждал его с Фрейдом. Я знал о том, что Фрейд был знаком с Флиссом, но не предполагал, что между ними ранее существовала тесная дружба. Я спросил Фрейда, как Флиссу удалось бы объяснить тот факт, если бы, к примеру, повторный приступ аппендицита случился через другое количество дней, не совпадающее с его расчетами. Фрейд полунасмешливо посмотрел на меня и сказал: «Это не обеспокоило бы Флисса. Он опытный математик, и посредством умножения 23 и 28 на разность между ними и сложения или деления результатов или даже посредством еще более сложной арифметики он всегда получил бы требуемое ему число». Эти слова Фрейда говорят о том, что его отношение к Флиссу сильно изменилось по сравнению с 90-ми годами.

Такова была та любопытная личность, с которой Фрейду предстояло иметь дело. Флисс приехал в Вену в 1887 году для повышения своей квалификации. Здесь он столкнулся с вездесущим Брейером, который посоветовал ему посетить некоторые лекции, которые читал Фрейд (по анатомии и функционированию нервной системы). Таким образом, Брейер вторично выступил как каталитический фактор в жизни Фрейда. За этим последовали научные дискуссии, вызвавшие взаимную привязанность, следствием чего явилась их обширная переписка. Первое письмо было написано Фрейдом 24 ноября 1887 года и начиналось следующими словами:

Глубокоуважаемый друг и коллега, Это письмо посвящено профессиональным вопросам. Я должен, однако, признаться, начав с того, что питаю надежды продолжить с Вами переписку и что Вы произвели на меня столь глубокое впечатление, что я едва удерживаюсь от того, чтобы не сказать Вам прямо, к какой категории людей я Вас отношу.

Флисс сердечно откликнулся и даже послал в знак уважения подарок. Несколько месяцев спустя Фрейд послал ему свою фотографию, о которой ранее его просил Флисс. Их дружба, так благоприятно начатая, постепенно созревала и становилась очень близкой. Регулярной их переписку можно считать начиная с 1893 года. Первоначальное обращение, «Глубокоуважаемый друг», в течение первых двух лет их знакомства сменилось на «Любезнейший друг», а к 1892 году формальное Sie («Вы») сменилось на интимное Ли («ты»), а еще два года спустя они были друг для друга Вильгельм и Зигмунд. Фрейд, очевидно, если бы у него в это время родился сын, назвал его Вильгельмом, но, к счастью, у него родились дочери.