Николай Леонов - Наркомафия

• Название: Наркомафия
• Автор: Николай Леонов
• Жанр: Полицейский детектив

Знаменитый российский сыщик Лев Гуров круто меняет свою жизнь, став начальником службы безопасности крупной коммерческой структуры. Расследуя дело об убийстве главного бухгалтера фирмы, Гуров неожиданно затрагивает интересы международного наркосиндиката...

---

Глава пятаяРазмен фигур и выигрыш качества

– Все мужики ругаются последними словами, я вроде и не слышу, – задумчиво произнес Крячко. – А ты одно корявое слово скажешь, так вздрагиваю. Почему бы это?

– “Задница” – вполне литературное слово, даже изысканно-интеллигентное, – улыбнулся Гуров.

– Возможно. Тебе виднее. – Крячко вздохнул. – Похитили ребенка, мы в родную милицию не сообщили. Это тоже интеллигентно? Или сокрытие преступления?

– А почему ты не сообщил? – поинтересовался Гуров.

– Ты старший, тебе и решать.

– Верно. Потому я и сообщил: сказал, что сперли ребенка, и я занимаюсь делом. Никто обстоятельствами не поинтересовался: буркнули мол, валяй, держи нас в курсе.

– Правильный мент. Заявления нет – значит, ничего не произошло.

Вновь зазвонил телефон.

– Они. – Гуров чуть выждал, снял трубку. – Слушаю.

– Здравствуйте, – произнес детский голос. – Позовите, пожалуйста, моего папу, Байкова Григория... Станисл...

– Здравствуй, Дашенька, – быстро сказал Гуров, кивнул Крячко. – Байкова сюда, быстро!.. Как ты себя чувствуешь, Дашенька?

– А где папа? Почему меня увезли? Почему домой не отпускают?

В кабинет ворвался Байков, выхватил трубку, закричал:

– Дарья? Ты здорова?

Около минуты Байков кричал маловразумительные слова, затем угас, протянул трубку Гурову.

– Вас.

– Слушаю, – сказал Гуров и указал Байкову на дверь. Мягкий, интеллигентный голос, не тот, что говорил в первый раз, укоризненно произнес:

– Что с вами, Лев Иванович? Употребляете не парламентские выражения, бросаете трубку...

– Время такое – все течет, все изменяется. Раньше про вас кино снимали... Помните “Подвиг разведчика”, Кадочникова и его пароль: “У вас продается славянский шкаф?” А теперь вы – Ванька-Каин, детей воруете... Короче, ваши предложения?

– В отношении моего прошлого вы заблуждаетесь.

– Не лги, говори по существу.

– У некоторых заинтересованных лиц есть вопросы к юристу вашей фирмы. Они в любой момент готовы отдать дочку, чтобы поговорить с папой.

– Какие проблемы? – искренне удивился Гуров. – Адрес вы знаете, привозите девочку и говорите с отцом хоть до второго пришествия.

– Лев Иванович, я слышал о вас столько хорошего, а вы ведет себя точно паяц.

– Я повторяю: говори по существу.

– Надо уточнить место встречи, время, условия...

– Ты же разработчик, ты и предлагай. Я согласен.

– Даже так? – Еланчук – а говорил именно он – не мог скрыть удивления.

– Я преступления не совершал, мне бояться нечего. Сажай в машину девочку, говори, куда подъехать, я привезу юриста. Москвич? Площадь Маяковского знаешь? У памятника в двадцать часов. Не любишь Маяковского, давай у Пушкина. Святое место.

– Сами понимаете, что ваше предложение несерьезно.

– Предложи серьезно, ты же наверняка все продумал.

– Почему собственно вы разговариваете со мной в таком тоне и на “ты”? – сорвался Еланчук.

Гуров подмигнул Крячко, прикрыл трубку и прошептал:

– Нервничают, – убрал ладонь, продолжая в трубку: – А я с преступниками такой масти на “вы” не разговариваю. Понимаю, звонил бы авторитет, вор в законе – иное дело. А ты... Да ладно, не будем бодаться. Пожалуйста, я слушаю ваше предложение.

– Благодарю. Яузская набережная, двенадцать часов ночи. Вы проезжаете от “Ударника”, делаете левый поворот, там за вами пристраивается наша машина. Обе стороны убеждаются, что посторонних нет, договариваются, где остановиться, и совершают обмен.

– Чему вас учили, полковник? Людное место вас не устраивает, вы боитесь, что невинные прохожие могут оказаться оперативниками. Вы предлагаете набережную и ночь. Какая у меня гарантия, что, когда мы остановимся, с заднего сиденья вашего лимузина не поднимется парочка “Калашниковых” и не расстреляет меня и Байкова к чертовой матери?

– Вы мне не верите, – Еланчук выдержал паузу. – Признаться, я не могу найти альтернативного решения.

– А я могу, – сказал Гуров. – Мы с вами встречаемся тет-а-тет, без третьих лиц, имея при себе рации. Ваш человек приводит девочку в людное место, куда подъезжает и мой человек с Байковым, происходит обмен, они разъезжаются, после чего вам и мне сообщают, что все в порядке, мы раскланиваемся и расстаемся.

– Мы выступаем как бы заложниками и гарантами, – усмехнулся Еланчук. – Одно плохо – я действительно буду заложником, а вы нет. Вы меня сильнее физически. Я для вас не противник. Получив сигнал, что все прошло благополучно, вы сажает меня в машину...

– Это не может произойти по двум причинам, – перебил Гуров. – Во-первых, мне совершенно нечего вам предъявить...

– Вы устанавливаете мою личность, что равносильно провалу, – спокойно возразил Еланчук.

– Существует вторая причина, значительно более серьезная, – продолжал Гуров. – Хотя я сегодня не полковник, не оперативник, но я Лев Иванович Гуров, и я даю слово. Если я его нарушу, то завтра весь уголовный мир узнает, что Гуров скурвился. И имя, на которое я работал двадцать с лишним лет, будет уничтожено. Я никогда на это не пойду.

– Аргумент веский, – согласился Еланчук. – Дайте подумать... Чую ловушку, не могу определиться... Но ведь я могу прислать вместо себя другого человека.

– Я его мгновенно расколю, набью морду, и сделка не состоится.

– Да вы же меня не знаете.

– Наивно. Я слышу ваш голос, манеру говорить, да и вообще, определить, с кем я говорю, – моя проблема.

– Верно, но не подходит. Вы увидите меня в личность, и, хотя Москва – деревня огромадная, нащупаете довольно быстро. Нет, я с вами встречаться не намерен.

– Теперь ваша очередь предлагать. Подумайте, перезвоните через часик, отдохнем. – Гуров положил трубку.

– И откуда ты такой умный и хитрый? – Крячко поставил перед Гуровым чашку кофе. – Ты знаешь, Лев Иванович, я тебе в прошлом завидовал, порой не любил, считал везунком. А сейчас словно пелена с глаз упала. Ты ведь человек дополно несчастный и совершенно одинокий.

– Только не жалей, не люблю.

– А почему тебя не пожалеть, ты ведь только человек. Тащить на себе такой груз каждый день, каждый час – с ума сойти. Нет, Лева, извини, я тебе больше не завидую.

– Почему одинокий? – Гуров отпил кофе, налил в стакан немного коньяку. – У меня есть Петр, ты...

– Верно, верно. – Крячко кивнул. – Мы есть, только и с нами, даже сейчас, ты не можешь вести себя, как тебе хочется, говорить, что пожелается, – ты обязан соответствовать своему имени.

* * *

Около десяти вечера Гуров остановился на углу Садового кольца и улицы Чехова. Остановился и идущий рядом юрист Байков. Была середина марта; погода стояла скверная, сырая; людей на улице было немного. Щелкнул передатчик, который находился во внутреннем кармане Гурова. Он поднял воротник и недовольно спросил:

– Что еще? Холодно, я не мальчик, чтобы второй час гулять по такой погоде.

– Пересеките Садовую, идите по Новослободской, – раздался голос из динамика, прерываемый щелчками и другими помехами.

– Не пойдет, – ответил Гуров, достал из кармана фляжку коньяка, протянул Байкову. – Я и так топаю по вашему маршруту. У меня машина на этой стороне, я сворачиваю на Чехова, двигаюсь в сторону Пушкинской.

– Вам сказано...

– Я ответил. – Гуров подождал, пока Байков, прыгающей рукой еле удерживая фляжку, сделал несколько глотков, отобрал коньяк.

На другом конце, видимо, совещались. Наконец ответили:

– Хорошо, только не торопитесь.

Крячко, сидя за рулем “мерседеса”, свернул на Чехова и остановился, ожидая, пока Гуров и Байков отойдут метров на пятьдесят. Мимо проскочила милицейская “волга”. Гуров проводил ее взглядом и сказал:

– Вас может остановить ГАИ для выборочной проверки. У вас с нервами как – порядок? Я говорил и повторяю: нас никто не “ведет”, так что в случае чего держитесь спокойно.

В разговор включился Еланчук:

– Я вам верю, Лев Иванович. Мы проверили, в вашем “мерседесе” кроме Крячко, никого нет.

– Я же дал слово. – Гуров приостановился и закурил, отключил рацию, хлопнул Байкова по плечу. – Да не дрожи ты словно заяц, будешь вести себя нормально – все образуется.

– Я стараюсь, Лев Иванович.

Рация вновь ожила:

– Остановитесь, полковник, я вас обгоняю и выхожу из машины. Вы отпускаете парня, я отпускаю девчонку.

– Парень, тебя тянет на мелодрамы. Зачем нам встреча дочери и отца? Могут начаться истерика, крики. Посади девочку в мой “мерседес”, затем обгоняй и получай свое сокровище.

– Не могу...

– Выполняй, – включился Еланчук. – Я вам верю, Лев Иванович.

– Я сказал, что за нами никого нет, я слово держу, – ответил Гуров, продолжая неторопливо идти, и взял Байкова под руку.

Сзади раздался короткий автомобильный сигнал. Гуров обернулся, увидел, как Крячко дважды включил дальний свет, и отпустил руку Байкова.