Николай Леонов - Почерк палача

• Название: Почерк палача
• Автор: Николай Леонов
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-003634-5

Всех их убивали одинаково – выстрелом в затылок. Так стреляет палач. Свыше тридцати человек, владельцев престижных иномарок, нашли свой последний приют на тайном кладбище бандитов. Полковник Гуров, расследующий это дело, чувствует, что он подошел совсем близко к разгадке, ведь его уже «заказали» киллеру-профессионалу, за ним непрестанно следят. Пытаясь запугать, на него давят со всех сторон. Но когда Гуров идет по горячему следу, ничто не может остановить его: ни пуля, ни угрозы, ни оборотни, еще вчера казавшиеся друзьями.

---

— Ни в жизнь, но сегодня поутру улыбались друг другу, — ответил Титов.

— Значит, у них отношения лучше стали?

— Сегодня лучше, завтра, может, погрызутся. Хотя нет! — Титов засмеялся. — Они мной торгуют, им дружить следует.

— Как торгуют? — не понял Гуров.

— Давнее дело. Полоз то хочет меня к себе взять, то отказывается. Сегодня у меня спросил: мол, пойдешь ко мне, я тебе сотенную накину? Жмоты. Да я сотенную могу с любого хозяина дорогой иномарки взять. Лишь бы человек был уверен, что машина в хороших руках.

— Ты к Полозу пойдешь?

— Нет. Я из того района вообще ухожу: и ездить далеко, и заработки хреновые.

— Ты обожай с недельку, — попросил Гуров.

— Вы на меня волком не будете кидаться? Тогда обожду.

— Договорились.

Гуров шел прочь и думал о том, что Илья Титов мальчик совсем не простой. То неделю следом по Москве утюжит, то уходить собрался, условия начинает ставить. Что-то ты уши развесил, сыщик. Ситуацию следует с Петром и Станиславом прокачать.

* * *

Сверкая генеральскими погонами, Орлов шел по коридорам министерства. Сам того не замечая, в коридорах и чужих кабинетах Петр Николаевич держался совсем иначе, чем в собственном “логове”. На людях у генерала появлялась строевая выправка, легкий быстрый шаг, порой он даже что-то напевал. Объяснялась столь разительная перемена крайне прозаически: генералу скоро шестьдесят, он в министерстве чуть ли не первый кандидат на пенсию, за глаза его многие звали “дедом”. А он чувствовал себя Петром Орловым, максимум сорокалетним человеком, постоянно готовым к резким оперативным действиям. В кабинете, среди своих, можно распустить живот, сутулиться, даже шаркать и недовольно ворчать. Свои знают ему цену, любят и считают первым сыщиком России, зазнайку Левку Гурова можно не считать, какой он ни талантливый, а его, Петра Орлова, дитя. А на людях иное дело — орел-сыщик, накося выкуси. И совсем не оттого, что боялся пенсии. Просто Орлов себя молодым чувствовал.

Шел генерал к новому замминистра, своему нынешнему непосредственному шефу, с которым в данном качестве никогда прежде не встречался. Знакомы они были более двадцати лет, но вместе не работали.

Когда на освободившуюся вакансию зама назначили генерал-лейтенанта Бодрашова, большинство офицеров министерства обрадовались. Новое правительство расставляло на ключевые посты, как правило, своих молодых соратников. И в министерстве все боялись прихода молодого “варяга”, который начнет перестановки, не понимая существа дела, желая отличиться, станет приглашать новичков из молодых, многие из которых сызмальства не любят милиции. Приход на должность замминистра Бодраша, так старые офицеры называли нового зама, курирующего основной главк — уголовный розыск, вселил в людей оптимизм. Зам был истинным ментом, начинал опером в отделении, служил в МУРе, руководил райуправлением, даже около года работал начальником УВД крупной области.

Хвастаться Орлову было совершенно нечем, но шел он спокойно: с коллегой всегда договоришься.

Секретарь четко поздоровался, открыл перед гостем двойные дубовые двери, и Орлов оказался в кабинете, где бывал множество раз.

— Здравия желаю, поздравляю с назначением, Алексей Алексеевич, — сказал Орлов, которого в первое мгновение несколько покоробило, что хозяин не вышел из-за стола, лишь махнул могучей рукой, указывая на кресло.

В молодости Бодрашов увлекался самбо, был чемпионом “Динамо” в тяжелом весе, имел рост под сто девяносто и вес около ста двадцати. В общем, Бодраш был большой мужик, в отличие от гостя, с отнюдь не простецким лицом, а на службе хорошо ли он относился к кому-то, неважно ли, но был со всеми сдержанно-корректен.

— Здравствуйте, Петр Николаевич. — Хозяин откинулся на спинку кресла, оно жалобно застонало. — Уж коли мы столько лет обращались по имени-отчеству, так и оставим. А случится выпить да песни спеть, тогда и поглядим.

Орлов согласно кивнул и сел. Он был без портфеля, даже без папки.

— Знаете, читать не люблю, — неожиданно заявил Бодрашов.

— Я-то как раз знаю, что вы читать любите, но у торшера, либо на боку. Впрочем, положение в главке вы знаете, так зачем мусолить страницы? Мы, с легкой руки Гурова, вцепились в непонятные угоны с пропавшими людьми и теперь мучаемся. Нельзя сказать, что пустышка, но серьезно пока говорить не о чем. Загадочная история, хотя я данное словосочетание терпеть не могу. Загадка самим фактом своего существования доказывает, сколь несовершенен твой разум.

— Дело ведет, конечно, полковник Гуров? Не понимаю я его, шибко сложный.

— Что выросло, то выросло, Алексей Алексеевич.

— Да-да, знаю, дежурные прибаутки вашего управления все министерство повторяет. “Ныряй, здесь неглубоко”. “Младшего обидеть легко”.

— Слушайте, Алексей Алексеевич, мы, конечно, упрямы, слов нет. Но конкретное преступление в определенном смысле для нас принципиально по нескольким позициям.

— Попробую перечислить, — сказал хозяин. — Пропало около тридцати экипажей, даже для России это многовато. Преступники придумали нечто новое, сыщики не спят спокойно, зная, что противник знает нечто, а они этого не знают. Мы не можем простить около тридцати человек, а может сложиться еще хуже. Сегодня неизвестный нам прием используют лишь несколько человек, но рано или поздно о нем узнают и другие уголовники. Погибнут еще люди, а мы бросимся догонять.

— Если срочно не прооперировать, может родиться легенда, как деловые ловкачи похитили не около тридцати машин с людьми, а три тысячи... Армия ментов с ног сбилась, год ничего сделать не могут. Такие легенды поднимают дух бандитов и деморализуют население. Существует еще один фактор, он масштабом поменьше, но для нас крайне важен. На территории Москвы вблизи от Окружной дороги, между двумя техстанциями, обнаружен труп автомеханика. В этом месте незримо смыкаются зоны влияния двух преступных группировок. Они состоят как из москвичей, так и из бандитов области и перемещаются в зависимости от обстоятельств.

Обнаруженный нами труп, казалось бы, не имеет отношения к пропавшим машинам и людям. Но я внутренне убежден, что имеет, и самое непосредственное. Автомеханик. Труп в непосредственной близости со станциями обслуживания. И убит он единственным выстрелом из пистолета “ТТ” с глушителем, в затылок, почти в упор. У меня нет никаких данных, а следовательно, и веских оснований, но я убежден, что именно так убивали пассажиров угнанных машин.

— А разве точка зрения Льва Ивановича Гурова не основание? — спросил замминистра, и Орлов увидел в его серых глазах смешинки.

— Основание! — с вызовом ответил Орлов. — Но Гуров до поры до времени помалкивает.

— Задачи серьезные, а вас всего-то три человека и два рекрута. — Бодрашов взглянул на Орлова, прищурился. — Возьмите людей из отделов.

— Я подумаю, Алексей Алексеевич, — ответил Орлов. — Разрешите идти?

Хозяин махнул на гостя своей лапищей, что-то пробормотал и занялся телефоном. Орлов был уверен, что замминистра сказал:

— Проваливай, сыщик.

Орлов вышел от руководства, направился к себе и увидел у открытой двери привалившуюся плечом к косяку фигуру Станислава. Тогда он понял, что передохнуть не придется.

Но друзья есть друзья. Мы еще думаем, а они уже знают.

В приемной Гуров отобрал у секретарши Верочки поднос с чашками и кофейником. Станислав распахнул перед генералом двери и с пафосом заявил:

— Они заняты, кофейничают в семейном кругу.

— Петр, ты выглядишь словно новый полтинник, — сказал Гуров. — Первый, кто заговорит о работе, штрафуется на месте.

— Деньги собираю лично я, — вставил Станислав.

— Судя по твоему виду, Бодраш не изменился. А теперь, так как я всего лишь собираюсь нарисовать психологический этюд, прошу не принимать мои слова всерьез, — сказал Гуров. Станислав моментально ответил:

— Тогда, считай, ты сто лет бездельничаешь в сыске.

Коротко, но точно Гуров рассказал о своих отношениях с Ильёй Титовым.

— Чего же ты молчал раньше? — поинтересовался Станислав.

— Плохо, Лева, ты разочаровал молодого человека, даже обидел, — сказал Орлов. — Ни о какой вербовке не может быть и речи, но, разговаривая с молодым парнем, необходимо делать скидку на возраст. В эти годы человек остро восприимчив и обидчив. А ты, желая выбить из его головенки романтику, прешь как танк. Лева, с таким парнем следует больше советоваться, сомневаться и советоваться. Если он тебе позвонит еще раз, но, боюсь, этого не случится.

— Да что я такого сказал? — возмутился Гуров. — Если он такой обидчивый, пусть отправляется в кружок кройки и шитья. Он с первой встречи должен понять, у нас мужская работа.

— Умный, а дурак! — рассердился Орлов. — Работа мужская, а Илья еще мальчик, хотя и умный, и самолюбивый.