Джойс Оутс - Ангел света

• Название: Ангел света
• Автор: Джойс Оутс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современная проза
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-005706-7

Ангелы Света бьются о стены Тьмы?.. Или — юные души, еще не постигшие цинизма и подлости «взрослого» мира, пытаются добиться справедливости там, где ее нет и быть не может… В какой же миг Ангелы Света превратятся в Ангелов Смерти, а «святая месть» за погибшего — убитого? — честного человека станет диким, нелепым преступлением? В какой миг «Орест и Электра Америки» на собственной шкуре, как и положено Оресту и Электре, почувствуют, что свобода лежит по другую сторону не просто отчаяния, но — безумия и безнадежности?..

---

Оуэн тщательно обдумывает услышанное, прежде чем ответить.

— Но ведь Кирстен есть Кирстен, — говорит он. — Она всегда вела себя как хотела, верно? И подчеркивала это. У нее уже были неприятности у мисс Пиккетт, и так и осталось неясным, входила ли она в тот тайный клуб в Хэйзской школе…

— Она не входила в тот клуб, — говорит Изабелла. — И вообще ни в какие тайные клубы не входила.

— Пусть так, — быстро произносит Оуэн, — я просто хочу сказать, что все это не ново, на нее и раньше накатывало: то она не занималась вовсе, то усиленно занималась каким-то одним предметом, отказывалась есть, целыми днями спала, а по ночам — ни в одном глазу. Она ведь ходила к доктору Притчарду задолго до того, что случилось в Брин — Дауне, так что нельзя во всем винить отца.

— Я его и не виню, — сказала Изабелла, — с чего ты взял? Странная мысль.

— Тогда кого же ты винишь — меня?

— Я никого не виню, — говорит Изабелла, — я даже не в том покаянном состоянии, когда человек винит себя, просто я не могу с ней больше говорить — я хочу сказать, она не дает мне поговорить с ней… встретиться… ведет себя так, будто я не существую… будто я умерла — она сама этого не осознает, но ведет себя так, будто я умерла. Я знаю, что это не впервые, но в прошлом наши разногласия не доходили до такой крайности, не были такими — я не люблю слово «патология», но, в общем, да, не были патологическими… обычные проблемы, возникающие между матерью и дочерью… трения… собственно, и мы с тобой ведь не всегда идеально ладили, и ты с Мори тоже… матери с дочерьми, отцы с сыновьями… это вполне нормально… я знаю, что это вполне нормально в пору созревания, но до определенного предела. Мори тоже — не только я, — случалось, выходил из себя, особенно с Кирстен, она вечно нас провоцировала, ты же знаешь, какая она, только вот сейчас — после Рождества — стало куда хуже… она, по — моему, совсем не владеет собой… она, по-моему, всерьез свихнулась и может навредить даже себе, у нее, кажется, такая злость на меня, я просто не понимаю, в чем дело, у меня и без нее достаточно горя…

— Я не думаю, чтобы это была злость, мама, — осторожно вставляет Оуэн, — я хочу сказать — злость на тебя…

— …у меня и без ее ненависти есть над чем ломать голову… вам обоим наплевать на меня…

— Не говори так, — тихо произносит Оуэн. — Мама! Слышишь, не говори так.

На секунду на линии воцаряется тишина. Затем Изабелла продолжает, уже более спокойным тоном:

— Так вот, я звоню затем, чтобы просить тебя помочь мне. Может быть, ты выбрал бы время и съездил к ней — надо же проверить, насколько это серьезно, вдруг ей требуется какое-то лечение:., лечение у действительно хорошего специалиста… Чарли Клейтон как раз говорил мне, что мог бы поместить Кирстен в это заведение рядом с Бетесдой — Фэр-Хиллс или Фар-Хиллс, не помню, как оно называется… там еще какое-то время находился сын Мултонов после той страшной истории в Калифорнии… и дочь Бьянки Марек, по-моему, ты знаешь ее, — ну, та, что чуть не умерла от какой-то дикой диеты, сидела на одном буром рисе и испортила себе печень и зрение. Это не совсем больница — там нет ни высоких стен, ни заборов, ничего такого, что бросалось бы в глаза, собственно, у них там есть даже великолепный тренер по теннису, он мексиканец и отлично работает, я это знаю, потому что он преподает оздоровительный теннис в клубе Клаудии и она как-то говорила о нем… но не это главное — главное, что Кирстен, видимо, надо помочь выйти из этого периода нормально…

Оуэн вдруг обнаруживает, что крепко сжал телефонную трубку. Изо всех сил. И лоб у него неприятно мокрый. Однако он умудряется этаким небрежным тоном спросить:

— Выйти «нормально» или «нормальной» — что именно ты, мама, хотела сказать?

— Оуэн, уже поздно, — сердито говорит Изабелла, — у меня нет времени с тобой препираться. Если тебе на меня наплевать, мог бы по крайней мере не плевать на свою сестру. Ты наверняка мог бы выкроить час-другой… Просто поговорить с ней, проверить, как она там. Ты мог бы пригласить ее пообедать в той старой гостинице — той, каменной, ну ты знаешь.

— Туда ведь ехать часов пять, а то и шесть, — говорит Оуэн.

— Но ты же мог бы заодно навестить и эту Фишер. Очень привлекательная девушка — она мне понравилась.

— Все равно ехать туда пять или шесть часов, — слегка теряя терпение, говорит Оуэн. Он не вполне понимает, о чем, собственно, речь, только почему-то появились обычные неприятные симптомы: сердце застучало быстрее, во рту слегка пересохло. Ведь, если он не ошибается, Изабелла хочет, чтобы он пошпионил за сестрой, и в качестве приманки весьма недвусмысленно предлагает ему поразвлечься со своей приятельницей.

Или он все же ошибается? Изабелла так заговорила его, что он уже ни в чем не уверен — вот только в том, что ему все больше становится не по себе… Приманивает, подкупает? Неведомая ей Линн Фишер оказывается вдруг такой «привлекательной»?!

Он уклоняется от прямого ответа, он слышит собственный голос: уже гораздо спокойнее он спрашивает Изабеллу, намеревалась ли она навестить Кирстен вообще. Готова ли была она вылететь в Нью-Йорк, а оттуда добираться поездом до Эйре. Вообще.

— Конечно, — тотчас отвечает Изабелла. — О чем же в таком случае мы с тобой говорим?

— А Кирстен не желает, чтоб ты приезжала? Она сказала, что тебе нечего приезжать?

— Она объявила Ханне, и воспитательнице, и доктору Хэзлет, что не выйдет ко мне, если я приеду, — говорит Изабелла, — она просила передать, что не сердится на меня — ах нет! — кому бы могло прийти в голову такое'.' — и, конечно же, не питает ко мне ненависти… но сейчас ей не хотелось бы меня видеть, только и всего. Она «предпочла бы» не видеть меня сейчас. Я полагала, ты все это знаешь.

— Думаю, она переменит свое решение, — говорит Оуэн, по-прежнему уклоняясь от прямого ответа и с трудом проглатывая комок в горле, — я что хочу сказать: ты действительно намеревалась туда лететь?.. Если…

— Силберы предлагали мне пожить у них несколько дней, — говорит Изабелла, — у них теперь, ты же знаешь, такой красивый большой особняк, впрочем, возможно, ты его и не видел, — на Восточной стороне. Шестьдесят восьмая улица, так что я вполне могла бы слетать туда и остановиться у них, а там наняла бы машину и съездила в Эйре, забрала бы Кирстен, и мы пожили бы какое-то время вместе в Нью-Йорке — походили бы по театрам, по музеям… Я бы приодела ее: Ханна как-то призналась, когда я звонила и Кирстен явно не было в комнате, что все вещи стали ей велики — так она похудела… и я думаю — Господи, я убеждена, — что они к тому же в ужасном состоянии: Кирстен ведь далеко не чистюля… всегда была такая… еще до этой беды с вашим отцом… она уже многие годы не в себе… просто ума не приложу, что с ней делать… возможно, придется настоять, чтобы она ушла из Эйре и полечилась у специалистов… возможно, придется поместить ее…

— Не надо, мама, — взмолился Оуэн. Но шепотом. Низкий голос его дрожал. — Слушай, мама, я вот что… ты говорила… про психоаналитика в Эйре — как ее зовут? — может, если б ты побеседовала с ней…

— Я с ней беседовала, — говорит Изабелла уже более спокойным тоном, — и она произвела на меня большое впечатление своим здравомыслием… она умница, не злая на язык и не паникерша, как доктор Притчард — этот мерзавец прежде всего подумал о самоубийстве, помнишь?., и о том, как скверно вся эта история может отразиться на нем, — а доктор Хэзлет, она умница, она сочувствует и, видимо, действительно хорошо относится к Кирстен. Мы почти целый час беседовали с ней по телефону. Она говорит, что Кирстен необычайно восприимчивая натура, у нее очень высокий коэффициент интеллекта — впрочем, это мы и сами знаем, верно? — и просто она слишком погружена в свое горе, которое при таких обстоятельствах чувствовал бы любой ребенок — да, собственно, и при обычных обстоятельствах, когда неожиданно умирает один из родителей… но… словом… ты, конечно же, понимаешь, Оуэн, что я хочу сказать… короче, доктор Хэзлет посоветовала мне не навязываться сейчас Кирстен… подождать немного, пусть пройдет время, пусть она сама захочет видеть меня.

— Так, может, она и меня не захочет видеть, — говорит Оуэн.

Он уже стал нервничать. Он вспомнил о буром пакете и его возмутительном содержимом, вспомнил, как, глядя на него, подумал с изумлением, с чувством подступающей тошноты, что сестра, видно, совсем рехнулась… а как жестоко поддела его Изабелла, вскользь упомянув о коэффициенте интеллекта Кирстен, ибо между братом и сестрой, естественно, существовало соперничество — соперничество не на жизнь, а на смерть, и Оуэн, естественно, знал, какой КИ у Кирстен, и терзался, зная, что его коэффициент при проверке оказался на три пункта ниже, а в другой раз — это было совсем уж страшно — этот коэффициент оказался у него на целых десять пунктов ниже, чем у нее… да и просто начала сказываться сила личности Изабеллы, перед которой он всегда пасовал; напряжение стало почти невыносимым — во рту до того пересохло, что он с трудом сглотнул слюну.