Дж. Дэвид Нордли - «Если», 1996 № 05

• Название: «Если», 1996 № 05
• Автор: Дж. Дэвид Нордли
• Издательство: ООО "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКАЕжемесячный журналСодержание:

Дж. Дэвид Нордли. ПОСЛЕДНЯЯ ИНСТАНЦИЯ, повесть

Майкл Коуни. КНУТ, УШКО И КРЮК, рассказ

Альберт Родионов. ХОТЬ, КАЖЕТСЯ, ПРИНЯТО НАОБОРОТ

ФАКТЫ

Дэвид Зинделл. ШАНИДАР, рассказ

Наталия Сафронова. БУДЬТЕ ПРОЩЕ!

ФАКТЫ

Клиффорд Саймак. ДОМ НА БЕРЕГУ, повесть

Кит Робертс. КАНАРЕЙКИ БОУЛТЕРА, рассказ

Льюис Кэрролл. ФОТОГРАФ НА ВЫЕЗДЕ, рассказ

Теодор Старджон. КЕЙЗ И МЕЧТАТЕЛЬ, повесть

Всеволод Ревич. ПОПЫТКА К БЕГСТВУ

Брайан Стэблфорд. ИНЫЕ МИРЫ

ДИСПЛЕЙ-КРИТИКА

PERSONALIA

ВИДЕОДРОМ

---

Кто-то засмеялся: для вящего эффекта Зо Ким частенько использовал в критических отзывах слово «трудноусвояемый». Критика явно терзала боль, но мозг сдастся последним и, вероятно, Зо Ким будет комментировать происходящее почти до конца — язвительно, с иронией, будто повинуясь какому-то условному рефлексу. Дрин содрогнулся.

Гнилостный запах уже докатился и до него.

«И долго мы будем так сидеть, взирая на происходящее? — недоумевал он. — Мы, сомнительная интеллектуальная элита трех биологических видов, странствующих бок о бок среди звезд достаточно долго, чтобы одолеть полпути к ядру Галактики?»

Наконец Ду Тор перешел к действиям; должно быть, отсутствия отрицательной рецензии оказалось достаточно. Его клюв молниеносно метнулся к подставленному горлу Зо Кима. Тот вздрогнул, еще раз инстинктивно дернул побуревшими, крапчатыми крыльями и затих.

Мэри уже добралась до сцены, когда кто-то запоздало велел закрыть занавес. Дрин услышал через интерком Мэри, как Ду Тор негромко проронил: «Очень сладко».

— Ричард Мун! — крикнула Мэри.

«Ну да, конечно, — сообразил Дрин, когда рассеялся ужас, туманом окутавший сознание. — Стандартная процедура требует допросить всякого, кто сообщил клетианину о смерти супруга, хотя и невооруженным глазом было видно, как Муну не хотелось говорить».

Тут шокированные зрители, немного опомнившись, начали в гробовом молчании покидать стулья, подстилки и насесты, чтобы выбраться на свежий воздух. Смерть на Тримусе — редкость, чаще всего она являлась в образе фатальной случайности где-нибудь вдалеке от цивилизации; бывало, что кто-нибудь, сочтя, что прошел свою стезю до конца, тихо-мирно совершал самоубийство. А нынешний случай беспрецедентен — интимнейший момент в жизни обратился в жуткое публичное зрелище. Несчастный случай? Зо Кима недолюбливали, но ведь не настолько же! Кто может пожелать другому подобной участи?

— Ричард Мун! — повторила Мэри громче.

Дрин насторожился. Церемониймейстера нигде не было. Премия Дрина (если он и в самом деле должен был ее получить) валяется на сцене — сколько потребуется времени, чтобы сложить воедино клочки бумаги? Почему? Ради Статута, ну почему?!

В качестве примера теории случайного эволюционного дрейфа может послужить то, что в конструировании техники на всех трех планетах дошли до тонкостей, выходивших далеко за рамки необходимого, причем некоторые из них казались представителям иных рас крайне нелепыми. Дабы сделать Тримус пригодным для жизни, создать основу для полного взаимопонимания и общей культуры, нам пришлось вернуться к истокам. Да и что толку в совместном проживании трех биологических видов на одной планете, если каждый вид подчиняется собственным техническим достижениям? Поэтому Тримус-сити и по замыслу, и по воплощению должен был стать простым, чуть ли не аскетичным. На роботехнику наложили строжайшие ограничения, передвигаться в пределах города разрешалось только пешком или на крыльях, а постройки стоят сами, без активных несущих элементов.

Из заметок Го Зома по поводу Конвенции и Статута Тримуса.

В расположенном посреди Тримус-сити кабинете Дриннил'иба, как и положено, пахло морем — западную треть шестиугольного помещения занимал глубокий бассейн, соединенный с главным каналом. Канал, в свою очередь, петлял по городу от Северного моря до бухты Дори. Русло его спроектировали таким образом, чтобы достигающее бухты течение Зома проходило по каналу, поддерживая в нем чистоту. Чистоту, опрятность, порядок.

«А вот с порядком нелады», — подумал Дрин, поднимая корзину с образчиками продуктов загрязнения из южных регионов, ошибочно названных заповедными. Он перенес корзину из-под главного стенного экрана на стеллаж, попутно отметив, что ее надо передать Ду Тору и Го Тон. Следовало бы перепоручить им больше дел; клетиане от природы лучше подходят для того, чтобы контролировать загрязнение в людских поселениях на территории заповедников. «Да уж, заповедники, нечего сказать!» — хмыкнул Дрин. Нынче в заповедниках ступить некуда от людей-первобытников и ду'утиан, разыгрывающих из себя старинных повелителей лежбищ.

Ему на глаза попалась висящая на стене перламутровая плакетка с серебряными цифрами «144» в честь столетия безупречной службы человеческое десятичное слово, означающее юбилей ду'утианина, но в переводе на клетианскую восьмеричную систему. По сути, плакетка символизировала принципы Тримуса, являвшиеся для Дрина священными.

Кабинет находился в его распоряжении уже более века — с той самой поры, когда Дрина повысили из простого контролера в лейтенанты. Потом он стал капитаном, а когда был избран в Тримусский Совет, получил звание командор-контролера. Человек на его месте мог бы потребовать более просторный кабинет, клетианин — более высокий. Но для Дрина этот искусственный пляж, на котором он провел столько лет, являлся своеобразным психологическим вознаграждением.

Высота потолка равнялась длине тела ду'утианина и составляла без малого конвенционную единицу; благодаря сводчатым окнам в трех южных стенах днем в кабинете было светло. Но самое главное — юго-восточные окна смотрят прямо на Печку, и ее инфракрасное сияние озаряет фотоэлектрические панели на северо-западной стене (панели снабжали током и кабинет Дрина, и расположенные выше кабинеты людей — куда более тесные, хотя достаточно просторные, чтобы в них могли поместиться двое посетителей-ду'утиан).

Мягкий живой ковер устилал весь пол и спускался к воде. Пожалуй, стоило бы немного поплавать, поразмяться. Остудить мозг, записать рапорты… Дрин с вожделением взглянул на воду.

И тут же каким-то седьмым чувством угадал, что приближается посетитель. Вероятно, подсознание отметило изменение узора легкой ряби над морской дверью. Но столь малое возмущение… Кто бы это мог быть? Ребенок? Нет, вместо ду'утианского детеныша на поверхность вынырнула человеческая женщина, грациозно оттолкнувшись от пола передними лапами, чтобы сесть вертикально, как принято лишь у бесхвостых людей. Затем сняла подводную маску.

— Мэри!

Ну конечно, никому другому такое бы и в голову не пришло. Она старается как можно чаще поступать по-ду'утиански, чтобы удивить и порадовать его. Обычно люди входят через коридор, а не через морскую дверь. Но Мэри любит поступать вопреки стереотипам. Они с Мэри знакомы уже два века, а последние дваосмь лет работают в паре.

— Сюрприз! Я только что закончила проверять подлодку, — стаскивая ласты, сообщила Мэри. — Мама говорит, что смерть Зо Кима вызвала серьезную озабоченность Гори'аллолюба.

Дрин отсалютовал клювом в знак уважения к президенту Совета. Мэри принесла сразу две добрые вести: во-первых, интерес Длинного к делу означает, что все остальное следует отложить. А во-вторых, в событиях принимает активное участие мать Мэри — советник Карен Ольсен, разделяющая симпатию дочери к соплеменникам Дрина. За многие десятилетия Карен прониклась искренней привязанностью к тому из них, чья честь идет в упряжке с прочими доблестями. Торжественная смерть предыдущего Длинного заставила ее сокрушаться не год и не два. Интересно, понимает ли Мэри разницу между продуктивным партнерством и человеческим спариванием, или ду'утианским лежбищем, если уж на то пошло?

— Бессмыслица какая-то! — продолжала Мэри. — Рано или поздно преступника все равно найдут.

— Быть может, было совершено убийство, — с болью в голосе произнес Дрин, — причем на глазах у кубосьми существ, включая тебя и советника, командора контролеров, а мы лежали, будто толстопузые обжоры на пляже! Да, президент заинтересовался недаром! Кроме того, — он махнул языком в сторону ящиков с вещественными доказательствами, — я просто не смогу ничем больше заняться!

Мэри хихикнула.

— В общем, я подготовила подлодку. Похоже, от Ричарда Муна ниточка тянется к ду'утианской писательнице Гоникли'ибиде. Из чего следует, что мы направляемся на север.

Услышав имя, Дрин невольно приподнял голову. Гоникли'ибида приходилась ему родственницей, и не такой уж дальней.

— Она общая подруга Би Тан и Ричарда Муна, судя по количеству их совместных работ в базе данных. Кроме того, вместе с Би Тан она работает над вторым томом обзора оружейного производства первобытников.

Дрин кивнул. Изрядному числу скучающих людей взбрела в голову мысль пожить «первобытной» жизнью, и они подались в заповедные земли Севера и воды Юга. В одной из групп объявился диктатор, некий «Властитель Тэт» с имперскими замашками, исправно нарушавший все природоохранные установления и заново изобретавший колесо человеческой истории. Неудивительно, что консервативная ду'утианка Гоникли'ибида и радикально настроенная клетианка Би Тан нашли общий язык, описывая подвиги «Властителя Тэта».