Лана Балашина - Кофе с молоком

• Название: Кофе с молоком
• Автор: Лана Балашина
• Жанр: Уютный детектив, cozy

Прошел год после гибели мужа, а Полина все никак не может себе простить одного: как же она ничего не почувствовала тогда, как же не догадалась, что случилось самое страшное, чему и названия-то нет?! Сидела себе, как ни в чем, не бывало, бумаги какие-то перебирала… И только увидев белое лицо подруги, появившейся на пороге кабинета с телефонной трубкой в руках, она сразу все поняла… И как прикажете после этого жить? Как? Если и поверить-то в случившееся трудно… Этой ночью они спали вместе, и проснулись от звонкого кукушечьего голоса, и оказалось, что еще полчаса до будильника, и можно еще чуть-чуть, совсем чуть-чуть, побыть вместе, только вдвоем… Торопливо допивая кофе из огромной керамической кружки, он на ходу поцеловал ее куда-то в волосы, вдохнул запах утренних духов и засмеялся: — М-м-м! Вкусно пахнешь! — и уже сбегая по лестнице, пообещал: — Вот возьму отпуск, сбежим куда-нибудь! Хочешь? Еще бы она не хотела!.. — Беги, а то и в самом деле опоздаешь… Даже и не простились толком. Потом она все будет корить себя за это, как будто прощание могло изменить что-то в их судьбах… А теперь остается только тенью бродить по пустым комнатам, изредка, чтобы не подумали, что сошла с ума, беседовать с его портретом, пить крепкий кофе бессонными ночами и тосковать, тосковать по его рукам и губам, и все время думать: кто? Кажется, бессмертную душу бы отдала, чтобы знать! Может, тогда сердце, схваченное ледяной коркой подозрений, оттает, и можно будет, наконец, вдохнуть воздух полной грудью.

---

Иван, сморщившись, как от зубной боли, попросил:

— Анатолий, переговори завтра с Ильей еще раз. Что за отношения были у него с Кашириной? Кто мог ее убить? Меня интересует все о тех людях, которые попали в их с Ильей окружение.

Анатолий приподнял брови, но промолчал.

Я подумал и вспомнил:

— Илья в последнее время заговаривал с женой о том, что хорошо бы взять в семью приемного ребенка. Пусть ваш патологоанатом посмотрит убитую на предмет предполагаемой беременности.

— Это само собой. Я Михалыча поторопил, так что завтра с утра он обещал дать заключение.

Он посмотрел на нас, кивнул Ивану:

— Если честно, не думал я, что ты из-за этого придурка Городецкого землю рыть будешь…

Иван вынул сигарету, хмуро сказал:

— Я не из-за него.

— Да понимаю я, что из-за Лены…

Иван помолчал, а потом решился:

— Лену за последний месяц дважды пытались убить.

— О как, — растерялся Анатолий. — И ты думаешь…

Иван промолчал, потом протянул ему руку:

— Ну, до завтра. Сам понимаешь, в этой истории мне придется разобраться до конца.

Усаживаясь в машину, он пробормотал мне:

— Завтра я тебе отзвонюсь, получим результат экспертизы и попробуем поискать этого тренера. Хотя, даже не представляю, как. В городе сейчас повальное увлечение фитнессом и качалками, и оздоровительно-спортивных клубов — пруд пруди. Знать бы, чем он хоть занимался.

Я нагнулся к его окну, негромко сказал:

— Иван, поедем к Лене, расскажем ей все. Она знает, что ты со мной, неудобно получится. Вроде, избегаешь ты ее. Она и то мне жаловалась, что ты даже не позвонил ни разу.

Он криво улыбнулся:

— Меня тогда, еще контуженного, сразу начали допрашивать, на предмет того, не я ли Сашу грохнул. А того не понимают, что для меня с его смертью вообще все надежды рухнули. И насчет Лены — я никогда не решился бы даже в сторону замужней сестры друга посмотреть — но я же видел, что рядом с ней это ничтожество…Разве такой парень должен быть с ней рядом? И она… Я знаю, что и она ко мне была неравнодушна. Нет, Лена мне ни словом, ни жестом не дала этого понять, но я всегда, с первой встречи, знал. Мне радом с ней дышалось по-другому. Мог я убить человека, который был ей так дорог?

Я нахмурился.

— Насколько я понял Лену, она никогда и не подозревала тебя в этом. И говорила, что не понимает, почему ты ни разу не позвонил, не приехал…

— Да мог ли я сделать это, когда все думали, что это я? Я-то жив остался…

— И благодари Бога!

— Я и благодарю, — горько усмехнулся Иван. — Только сил на это все меньше остается. Вот, продам все, уеду подальше…

Выпрямившись, я сказал:

— Ну, от себя еще никому уехать не удалось. Все, Иван, теперь ты давай за мной, а то поздно уже, в самом деле.

Мы припарковали машины на площадке возле въезда в гараж и пошли к дому.

Неожиданно Иван сбился с шага: на ступенях лестницы стояла Лена.

Увидев выражение лица подруги, я аккуратно обошел ее и кивнул Ивану:

— Ну, вам тут и без меня есть о чем побеседовать.

Сам поднялся на веранду к Полине, которая накрывала стол к чаю. Она ничуть не удивилась появлению Ивана, из чего я сделал вывод, что отношения Ивана с Леной для нее не тайна.

— Садись. Голоден?

Я вспомнил, что пообедать нам с Иваном сегодня не удалось, и вздохнул.

Полина понятливо хмыкнула, вернулась в кухню. Загремела посуда, звякнула микроволновая печь.

Лене с Иваном удалось, видимо, о чем-то договориться, потому что поднялись они к нам вместе. Я заметил, что Лена выпустила его руку, только уже подходя к столу.

Рассказывать обо всем, происшедшем сегодня, пришлось мне, потому что Иван, и обычно не особо разговорчивый, за столом вообще молчал.

Мне показалось, что и Лена не особо меня слушала. Я ехидно подумал, что переживания за родного мужа как-то не слишком тревожат ее душу.

Было решено, что Иван останется на ночь, и утром мы тронемся на его машине, чего зря технику гонять.

Девушки убрали со стола. Полина приготовила для Ивана постель в моей комнате, однако старалась она зря: ночевать он не пришел.

Утром за завтраком окончательно стало ясно, что все недоразумения между ним и Леной ликвидированы. Лена светилась счастьем и нежностью, а Иван с нее глаз уже не сводил.

Полина допила кофе, поцеловала Лену и махнула нам рукой:

— Ну, успехов! Надеюсь, вечером меня опять будет ждать захватывающий рассказ о ваших расследованиях.

Наконец, отбыли и мы.

Первые новости ждали нас в Управлении.

Анатолий был занят беседой с какой-то дамочкой, и мы сами прошли в лабораторию.

За столом у окна в просторной комнате сидел широкоплечий немолодой мужчина и с отвращением печатал что-то на компьютере одним пальцем. Увидев нас, он радостно заулыбался, поняв, что неприятное занятие можно временно отложить, и поднялся нам навстречу.

Иван вручил Михалычу приобретенную заранее коробку с хорошим виски, и тот разоткровенничался.

— Естественно, причина смерти — удушение. Время — около восьми — девяти часов вечера. Насчет беременности — тут ты, Ваня, правильно догадался, но я бы и так посмотрел. Беременность 11–12 недель. Сразу же и вопросик возник. У матери кровь первой группы, О(I), правильно говоря. И у обоих подозреваемых по делу, и у Соломатина, и у Городецкого — тоже. А вот у ребеночка кровь третьей группы, точнее ВО(III), то есть теоретически отец ребенка должен иметь третью или четвертую группу крови, иначе гену типа В просто неоткуда взяться.

Иван кивнул:

— То есть ни Городецкий, ни Соломатин отцом ребенка не были. Что не помешало бы им, впрочем, иметь возможность убить подружку.

Михалыч согласился:

— Не помешало бы. Но есть еще один момент: незадолго до смерти у покойной была близость с мужчиной, причем, что интересно, именно четвертой группы крови. И, похоже, о беременности ее партнер знал, потому что парочка не предохранялась. Хотя прикроватная тумбочка в квартире набита подходящими средствами, я специально проверил.

Иван сказал:

— Значит, в квартире был и третий. Такое впечатление, что весь город собрался нанести визит этой Кашириной именно тем вечером.

Мы поблагодарили старика, и уже собирались уйти, как он сказал:

— Да, еще. Покойница в момент смерти была в превосходной физической форме. Задушить ее было не просто, уверяю вас.

Иван насторожился:

— Ты имеешь в виду, что такому хлюпику, как Соломатин, это было не под силу? То есть мы снова возвращаемся к Городецкому?

Появившийся в дверях Анатолий хмуро объявил:

— Подтвердилось алиби Городецкого.

Иван спросил:

— Значит, мне не показалось, и у тебя в кабинете сидела Кира?

Анатолий кивнул.

— Кира Яснева, собственной персоной. Явилась с самого утра, плачет, уверяет, что с Городецким у них любовь. Клянется, что он приехал к ней около девяти вечера, и до утра они из дома не выходили. Няню ребенка и прислугу она на вечер отпустила, так что слова ее подтвердить некому. Кроме как косвенно: прокурор выезжал в область на совещание, и дома той ночью отсутствовал. Похоже, сама она искренне верит, что Городецкий скрывает, где был тем вечером, чтобы не выдать любимую и не доставить ей неприятностей.

— Ну, понятно, эта дурочка ничуть не изменилась. — Иван пояснил мне: — Кира работала у нас, секретарем начальника, мы все ее хорошо знаем. Лет семь назад у нее случился роман с нашим прокурором, Ясневым. Кира тогда забеременела и воспользовалась случаем: Яснев на ней женился. В общем, не знаю уж, как у них с Городецким все сладилось, прокурор оказался очень ревнивым мужем, следит за ней и никуда одну не выпускает, и, если до него дойдет эта история, Городецкому не жить. Он этого, видно, боится больше, чем обвинений в убийстве, а Кира, в соответствии с романтическим канонами, думает, что это ее он выгораживает.

Анатолий нахмурился:

— Дела это не меняет. Похоже, Кира говорит правду, и Городецкий в этом деле не при чем. Хозяйка уверяет, что, когда он уходил в восемь часов, Алена была еще жива. Он, по-видимому, принес деньги, потому что Алена рассчиталась с ней за квартиру за пару месяцев вперед. А в девять часов он уже был у Киры — это только-только добраться до дома Ясневых, они живут на другом конце города.

Иван нахмурился:

— Будешь отпускать?

Анатолий пожал плечами:

— Я и задержал-то его только потому, что он молчал, скрывал даже факт знакомства с Кашириной, что уж вовсе глупо, и явно крутил чего-то. Отпущу под подписку, на всякий случай.

Иван нерешительно попросил:

— Слушай, подержи его до вечера, а? У меня тут дела кое-какие образовались, а мне с ним надо серьезно перетолковать. Если его сейчас отпустить, он до вечера в себя придет, расслабится, а он мне нужен тепленьким. Вечерком я за ним и заеду. Договорились?