Александр Островский - Том 1. Пьесы 1847-1854

• Название: Том 1. Пьесы 1847-1854
• Автор: Александр Островский
• Жанр: Драматургия
• Год: 1950

В первый том собрания сочинений великого русского писателя А.Н. Островского вошли пьесы 1847-1854 годов, такие, как «Свои люди - сочтёмся», «Бедность не порок», «Утро молодого человека» и другие пьесы.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Ширялов. Нет, а уж я думаю, сударь ты мой, его в газете опубликовать. Вот, дескать, сыну моему от меня никакого доверия нет, долгов за него не плачу и впредь не намерен. Да и подпишу: мануфактур-советник и временно московский 1-й гильдии купец Парамон Ферапонтов сын Ширялов.

Антип Антипыч. Что ж. Ничего. Можно.

Ширялов. Да уж чтоб ему, беспутному, и после-то меня не доставалось, сам я, Антип Антипыч, жениться задумал.

Антип Антипыч. Что ж! Ничего! дело хорошее! Отчего ж не жениться.

Ширялов. Ведь, может быть, за наши молитвы, Антип Антипыч, бог и потомка даст — утешение на старости. Вот тому все и оставлю. А уж этот мне словно как и не родной, сударь ты мой, и сердце к нему не лежит. Что ж, думаю, оставь ему, пожалуй, да что проку? развезет денежки-то твои кровные по портным да по ахтрисам. Сам посуди!

Антип Антипыч. Что ж, женись, Парамон Ферапонтыч! что за важность! ничего. А на примете есть?

Ширялов. То-то и горе, что нет, Антип Антипыч!

Антип Антипыч. Хочешь, посватаю? Ну-ка выпьем сперва. (Пьют.)

Ширялов. Да ты вправду?

Антип Антипыч. Вправду. Что ж, отчего не посватать?

Ширялов. Обманешь! (Смотрит Пузатову в глаза.)

Антип Антипыч. Вот! из чего мне обманывать? У меня, брат, не далеко ходить: сестра невеста.

Ширялов. Ой ли! Что ты говоришь?

Антип Антипыч. А ты не знал? Скажи, пожалуйста, какой ты простой!

Ширялов. Ах, голубчик, как не знать! (Потупляет глаза.) Да ведь она, чай, не пойдет за меня.

Антип Антипыч. Вот! отчего не пойти? Ничего, пойдет.

Ширялов (потупляет глаза еще больше). Скажет, стар.

Антип Антипыч. Стар? что за важность! ничего! Нет, ничего, пойдет. Да и матушка тебя любит. Что ж, известное дело, человек хороший, степенный: отчего не пойти?.. во хмелю смирный. Ведь ты смирный во хмелю? не дерешься?

Ширялов. Вовсе смирный, Антип Антипыч, как дитя малое. Как пьян, так сейчас в сон, знаешь ли, ударит, а не то чтобы буйство какое.

Антип Антипыч. Ведь с женой-покойницей не дрался?

Ширялов. Видит бог, никогда.

Антип Антипыч. Что ж, отчего за хорошего человека не пойти? Ничего, пойдет. Присылай сваху… Ну-ка, выпьем на радости. (Пьют.)

Ширялов. Да ты просто благодетель мой, Антип Антипыч! А знаешь ли что? вот мы, брат, здесь пить-то начали, так пойдем ко мне допивать. У меня, брат, просторнее, баб-то нет, да фабричных песенку спеть заставим.

Антип Антипыч. Ходит! Ну, ступай, распоряжайся; а я только шапку возьму. (Ширялов уходит.)

Антип Антипыч. (Один. Мигает глазом.) Экий вор мужик-то! Тонкая бестия. Ведь каким Лазарем прикинется! Вишь ты, Сенька виноват. А уж что, брат, толковать: просто на старости блажь пришла. Что ж, мы с нашим удовольствием! Ничего, можно-с! Только, Парамон Ферапонтыч, насчет приданого-то, кто кого обманет — дело темное-с! Мы тоже с матушкой-то на свою руку охулки не положим… (Уходит.)

Матрена Савишна (входит разряженная; за ней Дарья). Что, ушел Антип Антипыч?

Дарья. Ушел-с.

Матрена Савишна. Ну, загулял теперь! Экое наказание! теперь пропадет дня на три.

Марья Антиповна (входит разодетая). Ну, сестрица, поедемте. Знаете ли, куда я отпросилась?

Матрена Савишна. Куда?

Марья Антиповна. В Симонов к вечерне!

Хохочут и уходят.

Свои люди — сочтемся

ЛИЦА:

Большов Самсон Силыч — купец

Аграфена Кондратьевна — его жена

Липочка — их дочь

Подхалюзин — приказчик

Устинья Наумовна — сваха

Фоминишна — ключница

Рисположенский Сысой Псоич — стряпчий

Тишка — мальчик

Действие первое

Гостиная в доме Большова.

Явление первое

Липочка (сидит у окна с книгой). Какое приятное занятие эти танцы! Ведь уж как хорошо! Что может быть восхитительнее? Приедешь в Собранье али к кому на свадьбу, сидишь, натурально, — вся в цветах, разодета, как игрушка али картинка журнальная, — вдруг подлетает кавалер: «Удостойте счастия, сударыня!» Ну, видишь: если человек с понятием али армейской какой — возьмешь да и прищуришься, отвечаешь: «Извольте, с удовольствием!» Ах! (с жаром) оча-ро-ва-тель-но! Это просто уму непостижимо! (Вздыхает.) Больше всего не люблю я танцевать с студентами да с приказными. То ли дело отличаться с военными! Ах, прелесть! восхищение! И усы, и эполеты, и мундир, а у иных даже шпоры с колокольчиками. Одно убийственно, что сабли нет! И для чего они ее отвязывают? Странно, ей-богу! Сами не понимают, как блеснуть очаровательнее! Ведь посмотрели бы на шпоры, как они звенят, особливо, если улан али полковник какой разрисовывает — чудо! Любоваться — мило-дорого! Ну, а прицепи-ко он еще саблю: просто ничего не увидишь любопытнее, одного грома лучше музыки наслушаешься. Уж какое же есть сравнение: военный или штатский? Военный — уж это сейчас видно: и ловкость, и все, а штатский что? Так какой-то неодушевленный! (Молчание.) Удивляюсь, отчего это многие дамы, поджавши ножки, сидят? Формально нет никакой трудности выучиться! Вот уж я на что совестилась учителя, а в двадцать уроков все решительно поняла. Отчего это не учиться танцевать! Это одно толькое суеверие! Вот маменька, бывало, сердится, что учитель все за коленки хватает. Все это от необразования! Что за важность! Он танцмейстер, а не кто-нибудь другой. (Задумывается.) Воображаю я себе: вдруг за меня посватается военный, вдруг у нас парадный сговор: горят везде свечки, ходят официанты в белых перчатках; я, натурально, в тюлевом либо в газовом платье, тут вдруг заиграют вальс. А ну как я перед ним оконфужусь! Ах, страм какой! Куда тогда деваться-то? Что он подумает? Вот, скажет, дура необразованная! Да нет, как это можно! Однако я вот уж полтора года не танцевала! Попробую-ко теперь на досуге. (Дурно вальсируя.) Раз… два… три… раз… два… три…

Явление второе

Липочка и Аграфена Кондратьевна.

Аграфена Кондратьевна (входя). Так, так, бесстыдница! Как будто сердце чувствовало: ни свет ни заря, не поемши хлеба божьего, да уж и за пляску тотчас!

Липочка. Как, маменька, я и чай пила, и ватрушку скушала. Посмотрите-ка, хорошо? Раз, два, три… раз… два…

Аграфена Кондратьевна (преследуя ее). Так что ж, что ты скушала? Нужно мне очень смотреть, как ты греховодничаешь!.. Говорю тебе, не вертись!..

Липочка. Что за грех такой! Нынче все этим развлекаются. — Раз… два…

Аграфена Кондратьевна. Лучше об стол лбом стучи, да ногами не озорничай! (Бегает за ней.) — Да что ж ты, с чего ж ты взяла не слушаться!

Липочка. Как не слушаться, кто вам сказал! Не мешайте, дайте кончить, как надобно! Раз… два… три…

Аграфена Кондратьевна. Долго ль же мне бегать-то за тобой на старости лет! Ух, замучила, варварка! Слышишь, перестань! Отцу пожалуюсь!

Липочка. Сейчас, сейчас, маменька! Последний кружок! Вас на то и бог создал, чтоб жаловаться. Сами-то вы не очень для меня значительны! Раз, два…

Аграфена Кондратьевна. Как! ты еще пляшешь, да еще ругаешься! Сию минуту брось! Тебе ж будет хуже: поймаю за юбку, весь хвост оторву.

Липочка. Ну, да рвите на здоровье! Вам же зашивать придется! Вот и будет! (Садится.) Фу… фу… как упаточилась, словно воз везла! Ух! Дайте, маменька, платочка пот обтереть.

Аграфена Кондратьевна. Постой, уж я сама оботру! Ишь, уморилась! А ведь и то сказать, будто неволили. Коли уж матери не почитаешь, так стен-то бы посовестилась! Отец, голубчик, через великую силу ноги двигает, а ты тут скачешь, как юла какая!

Липочка. Подите вы с своими советами! Что ж мне делать, по-вашему! Самой, что ли, хворать прикажете? Вот другой манер, кабы я была докторша! Ух! Что это у вас за отвратительные понятия! Ах! какие вы, маменька, ей-богу! Право, мне иногда краснеть приходится от ваших глупостей!

Аграфена Кондратьевна. Каково детище-то ненаглядное! Прошу подумать, как она мать-то честит! Ах ты, болтушка бестолковая! Да разве можно такими речами поносить родителей? Да неужто я затем тебя на свет родила, учила да берегла пуще соломинки?

Липочка. Не вы учили — посторонние; полноте, пожалуйста; вы и сами-то, признаться сказать, ничему не воспитаны. Ну, что ж? Родили вы — я была тогда что? Ребенок, дитя без понятия, не смыслила обращения. А выросла да посмотрела на светский тон, так и вижу, что я гораздо других образованнее. Что ж мне, потакать вашим глупостям! Как же! Есть оказия.