Николай Лесков - Легендарные характеры

• Название: Легендарные характеры
• Автор: Николай Лесков
• Жанр: Русская классическая проза

---

Но вдруг один из них "нача ратоваться от беса". Бес навёл на него такую неодолимую скуку, что обуеваемый "не возмог стерпеть" и сказал брату своему: "Отпусти меня в людное место; я не могу здесь терпеть - хочу жить, как все, и веселиться".

Благоразумный брат употребил все усилия уговорить несчастного, чтоб он возобладал над страстью и не губил стольких лет прожитой в чистоте жизни, но тот никак не мог совладать с собою и стоял на своём, что ему надо уйти веселиться.

- Но как же мне быть в таком случае? - спросил благоразумный брат: Ведь вот ты помнишь, я дал обет никогда с тобою не расставаться!.. Как же мне быть теперь, когда ты стремишься к распутству, в которое я себя допустить не желаю?

- А уж мне до этого теперь никакой заботы нет, - отвечал страстью уязвлённый брат. - Поступай, как знаешь, но я ни для чего остановиться не могу: я как сказал, так и пойду искать утешительной жизни, а ты оставайся в пустыне, но впрочем, - добавил он, - если ты хочешь при мне быть, то пожалуй иди со мною в город и повеселимся вместе. А может быть мне там и недолго понравится, и я скоро очувствуюсь - тогда, может быть, я и возвращусь с тобою опять сюда же.

Благоразумный брат подумал: что за несчастие с человеком содеялось? Совсем омрачён он, и можно ли отпустить его одного в таком омрачении? Один он непременно попадёт в компанию распутников, сродную нынешнему его одержимому настроению, и он к ним так прилепится, что погибнет невозвратно, а надо лучше не выпускать его из глаз и ждать в нём перемены от времени.

- Да, - рассудил благоразумный, - пусть лучше я сам приближусь к соблазну, но не оставлю человека совсем ослабевшего. Нет, не покину его, пойду с ним и буду ждать, когда ум и чувства его опять придут в светлое состояние.

Встал благоразумный брат и пошёл в город вместе с страстным братом.

Идти им было трудно, ибо путь был не мал, а страстный "бежа скоро", и как пришёл в город, - сейчас же "скочи в ограждение садовное", откуда неслися "плесканья и песни" и виделись женские лица и плещи. А благоразумный брат сел на пыльной дорожке пред этим "ограждением", набрал горстями земляной пыли, зарыдал и стал насыпать себе пыль на голову.

Люди, проходя, спрашивали его: о чём он плачет? А он им отвечал по правде: "Любимый брат мой, долго живший чистою жизнью, вошёл вот туда, в садовное ограждение". Люди над ним смеялись, говорили: "Что же тебе? Иди и ты туда же и повеселись там вместе со всеми с нами". И сами туда же входили, а благоразумный брат всё сидел в пыли и всё плакал.

Так прошла целая ночь, а брат, "вскочивший в ограждение", все ещё не выходил оттуда, пока на небе засветился новый день, и тогда вывалила из "ограждения" большая толпа мужчин и все шумели и ссорились, и в их-то беспорядочном обществе находился страстный брат, с бледным лицом, помятыми волосами и угасшим взором. И чуть только страстный брат вышел, благоразумный брат вскочил и бросился к нему с радостью и заговорил:

- Для чего ты так долго там оставался! насилу я тебя дождался! Хорошо, что ты наконец вышел: конечно, ты видишь теперь, как это гадко, и может тебя погубить. Пойдём скорее отсюда назад в нашу пустыню!

- Ах, отстань ты пожалуйста! - отвечал страстный брат. - Это совсем не так гадко, как ты воображаешь. Мне там, напротив, очень понравилось, и я ни за что теперь не пойду в пустыню, а ты, если хочешь, уходи. Я тебе не препятствую.

Как благоразумный брат ни уговаривал страстного - всё оказалось безуспешно: страстному так понравилось в "ограждении садовнем", что он совсем пришёл в исступление и уже не боялся ни суда божия, ни вечных мук, и ни за что не хотел возвращаться с благоразумным в пустыню. Он слушал благоразумного молча, а сам в себе только и помышлял о том, чтобы как-нибудь поскорее скоротать день, а потом опять попасть в ограждение, об удовольствиях которого он чем больше думал, тем большую к ним чувствовал несытость.

Видя такое страшное исступление несчастного, благоразумный брат перестал его и уговаривать идти в пустыню, но опять стал вопрошать самого себя: можно ли ему оставить друга и брата в таком неистовстве? и, обдумав дело с разных сторон, благоразумный брат увидал, что тот без него тут и погибнет в беспутстве, и решил сам с ним оставаться, пока над тем пройдёт это "обладание".

Но чтобы жить в городе и при том ещё веселиться в "ограждении", надо было иметь деньги, а у пустынных братьев запасных денег не было, и вот они стали оба наниматься на работы. И оба работали во всю силу, как благоразумный, так и страстный, а вечером страстный брат забирал себе и свой заработок, и заработок своего благоразумного брата и ночью всё это истрачивал на свои удовольствия в "ограждении". Благоразумный же брат не жалел этого и о деньгах своих со страстным не спорил; но он жалел его, что тот так нравственно пал и всякий день всё глубже и глубже погружается в смрадное болото порока, о котором благоразумный брат сам не имел никакого познания и изумлялся силе греха, так страшно возобладавшего над братом. Но при всём этом он верил, что любовь его как-нибудь спасёт одержимого, и когда страстный входил в "ограждение", благоразумный садился при дорожке против этого "ограждения", насыпал себе на голову дорожной пыли и горестно плакал. Страстный это видел, но не останавливался и скорой стопою уходил внутрь "ограждения".

Так каждую ночь - один гулял, а другой оплакивал его безумие.

Днём братья между собою уже не говорили, а становились на работу молча и уходили молча, и благоразумный брат никогда более не укорял страстного. И это, наконец, так тронуло страстника, что тот однажды бросился благоразумному в ноги и воскликнул:

- Брат мой любимый! Ты уязвил своим терпением душу мою! Возьми меня в свою власть и сделай со мною, что хочешь! Я не хочу оставаться таким, каким сделался, но не могу собой править.

Тогда благоразумный брат сейчас же поступил, как почитал за лучшее: он взял страстного прямо от ворот "ограждения", где с тем произошёл спасительный перелом, и увёл его из города в пустыню и "тако приобрёл себе брата своего".

Видев же безумную страстность несчастного, благоразумный брат и в пустыне не оставил его на жертву его собственной воле, а заключил его в тесную пещерку, где тот через малое время много преуспел и скончался.

8) Апреля 15. Два монаха, живя вместе, вдруг оба наскучили одиночеством и пошли в город. Там они сейчас же взяли себе двух женщин и устроились так, чтобы жить с этими подружиями, а обеты свои оставили. Но скоро они увидали, что жить с женщинами совсем не так легко, как они ожидали, а что это довольно хлопотливо, что женщины требуют себе того и другого, и по добру хороших внушений не слушаются, а надо их много усовещивать и понуждать к покорности, а через то от совместного сожительства с ними получается не столько удовольствия и радостей, сколько беспрестанных досаждений. Монахи нашли, что им не совладать с семейным житьём, и опять сговорились друг с другом покинуть взятых женщин и убежали от них назад в монастырь и там рассказали про всё, что с ними было во время их блуждения, и принесли покаяние. Старшие их приняли и посадили в затвор и оставили каяться, а когда минуло время их наказания, то пришли на них посмотреть и увидели, что заключение оказало на них совершенно различное влияние: один согрешивший монах весь исхудал и истомился, а другой, напротив, был телом бодр и лицом весел. Спросили исхудавшего: "что тебе бысть?" Он отвечал: "Кость моя прильне к гортани, егда вспоминаю, что сотворих". Тогда спросили о том же бодрого, а тот отвечал: "Я все радуюсь, от какой беды меня Господь спас".

Старцы обсудили оба ответа и нашли, что "оба брата пришли равно в хорошее понятие".

9) Мая 1. Два брата, живучи в ските, занимались искусным рукоделием и один раз, наготовив работ, пошли оба в город, чтобы продать свои произведения. Тут они, как только вступили в городские ворота, сейчас же и разошлись в разные стороны; один пошёл в улицу, которая шла от ворот направо, а другой - в улицу, которая шла влево. И весь день они друг друга не видели. Когда же настало уговоренное время, чтоб им сойтись в условленном месте и идти назад в скит, брат, пошедший влево, сказал другому, пошедшему вправо:

- Знаешь ли, со мною случилось нечто такое, после чего я уже не могу идти назад в скит.

- Что же это такое с тобою случилось? - вопросил второй брат.

- А то, что когда мы с тобою расстались, то я встретил очень красивую женщину и поддался соблазнительному влечению, и вот мой обет целомудрия мною нарушен.

- Это очень дурно, - отвечал другой брат, - но уж если это случилось, то тем скорее должно тебе спешить отсюда в нашу пустыню.

- Нет, брат возлюбленный, - отвечал падший: - я уже не решусь теперь оскорбить наше чистое жилище своим присутствием.

Брат же, ходивший в улицу направо, ещё настойчивее звал его скорее идти в пустыню и сам тянул его за руку, но падший не шёл и отвечал:

- Нет, тебе самому будет тяжело со мною. Ты - чистый.