Сергей Гомонов - Изгнанник вечности, полная версия

• Название: Изгнанник вечности, полная версия
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Научная Фантастика

Фраза-лидер:

«Сам себе и враг, и бог»…

Там, любознательный Путник, обнаружишь ты мир, полный всесильной магии, а также необычных явлений и знаний, носителями которых являются «бессмертные». Там люди при встрече говорили друг другу: «Да не иссякнет солнце в сердце твоем», а прощаясь: «Пусть о тебе думают только хорошее». Там «человек человеку — волк» (читай — друг), но может оказаться и так, что «человек человеку — человек». Не в лучшем смысле этого слова…

И когда человек явил свои пагубные стороны, позволил проявиться лжи, зависти, алчности, мелочности, ревности и беззаконию, явились в наш мир беды… Человек все-таки победил магию: он ее лишился…

Это история о том, как погибал Оритан. О том, как ори тяжело и скорбно искали себе новый дом взамен той ледяной пустыне, в которую превращалась их Колыбель. О том, как они любили и ненавидели, сражались за жизнь и погибали, побеждали и проигрывали.

Они стояли у истоков. Они сотворили наш нынешний мир. Они достойны того, чтобы мы, их потомки, знали о них.

На фоне быстрого угасания двух могущественных миров прошлого — Оритана и Ариноры — на Земле разворачиваются события, связанные с судьбой тринадцатого ученика целителя. Учитель всеми силами старается помочь тому вспомнить и осознать самое себя. Но слишком большое сопротивление со стороны объективной реальности лишь усугубляет ошибки Падшего Ала — того самого тринадцатого ученика, душа которого, однажды расколовшись, воплотилась сразу в трех телах.

Такая же беда произошла и с его попутчицей: отныне она воплощена в двух женщинах, которые… до смерти ненавидят друг друга, и речи о примирении не может и быть!

И остается лишь выяснить: в ком же из воплощений тринадцатого ученика затаился Минотавр — страж лабиринта, попасть в который можно лишь после жуткого испытания?!

КНИГА ПРЕДВАРЯЮЩАЯ ЦИКЛ

Приключения героев продолжатся в наше время в романе

«Душехранитель»

---

Ко-Этл держал наготове атмоэрто, а зверей стало уже восемь голов. Чихая от злости и медленно наступая на людей, своим оскалом, порыкиванием и голодным щелканьем челюстей волки теснили их обратно в рощу. Хоть и среди бела дня, а выглядели бестии в самом деле грозно. Еще бы чуть-чуть драматичности с их стороны — и, возможно, они заставили бы передернуться даже Ормону, отношения с которой их кула-орийские собратья выяснили много весен назад и отныне не казали носа в те места, где ступала ее нога.

— Вы пристрелите вожака, Ко-Этл — и тогда остальные разбегутся, — тихо посоветовала она, привставая на цыпочки, чтобы дотянуться до его уха.

— А кто из них вожак?

Нет, эти северяне в самом деле кретины…

— Он первым делает шаг, остальные идут за ним.

— А я думал, что этот тот, первый…

— То разведчик. Самка. Его самка. Если он упадет, она может повести остальных. Тогда стреляйте в нее.

Он поднял оружие, но рука его в нерешительности подрагивала. Ормона тяжко вздохнула и отправила вослед за взглядом в небеса много не высказанных вслух неприличных слов.

— Вы что, не умеете стрелять?

— Я плохо стреляю, — признался он. — Боюсь промахнуться: они такие мелкие…

— Да стреляйте ш-ш-ш-ш-же! — прошипела Ормона, чувствуя, как сходятся в радужках зрачки, становясь щелками и различая теперь лишь теплые светящиеся комки на месте живых существ, а из груди, извиваясь упругими кольцами, рвется родной и любимый покровитель, уже столько раз ее выручавший.

В следующее мгновение твари бросились.

Ко-Этл пальнул в вожака, так и не увидев метнувшегося из губ спутницы тонкого раздвоенного языка.

Волк истерически взвизгнул и винтом прокрутился в воздухе вокруг своей оси, но не упал. Из пасти его от боли хлестала слюна с пеной, забрызгивая снег. Волчица рванулась вперед, и вся свора — за нею.

Пересчитывая каждую секунду на темп змеи, Ормона заставила мироздание замереть для всех, кроме себя. Бросок кобры молниеносен, но не для самой кобры…

Женщина выхватила из руки Ко-Этла атмоэрто, скользнула вперед из-за его спины и дала волю своему алчущему мороку.

Два выстрела прозвучали один за другим почти без паузы. Первый добил вожака, снеся ему половину черепа, второй вынес мозги самке-разведчице. Морок ужалил еще одного, а остаточная сила волны сшибла с ног удирающих зверей, но не убила, и лежать остались три трупа — остальные унесли ноги.

— Нехорошо, что дикие волки бродят по городу, — сказала Ормона, возвращая оружие его хозяину. — С этим нужно покончить раз и навсегда, иначе они обнаглеют.

— Вы… так хорошо стреляете?! — Ко-Этл перехватил ее руку, торопливо затолкнул атмоэрто в кобуру (или просто за пояс, кто там разберет) и прижал спутницу к себе.

— Джунгли заставят, джунгли научат. Приезжайте, господин Ко-Этл, убедитесь, — даже не пытаясь освободиться, объяснила Ормона.

Он был не в себе и действовал инстинктивно, а не согласно протоколу. Она едва терпела уколы его бороды и усов, а Ко-Этл целовал ее со всем нерастраченным и так долго сдерживаемым пылом. Но едва северянин, окончательно потеряв голову, подобрался холодной рукой к ее корсажу и коснулся груди, Ормона железной хваткой сдавила его запястье:

— Вы часом с ума не сошли, господин Ко-Этл?

— Простите меня, — зашептал он, продолжая наступление, — я люблю вас и ничего не могу с этим поделать…

Он был открыт сейчас, как никогда — бери, что называется, голыми руками. Этим стоило воспользоваться так же, как она многажды пользовалась открытостью Дрэяна.

Тело северянина обмякло, ноги подогнулись и, провалившись в гипнотический сон, он начал оседать в снег. Ормона подхватила его и перевалила на два изогнутых, сросшихся меж собой ствола рябины. Там он прочно уместился в этом зазоре, словно тот был специально приготовлен для подобных случаев. Ормона скривила рот и, отдув от щеки выбившуюся из косы прядь волос, подбоченилась. Неужели наш любитель экзотики всерьез предполагал заняться с ней любовью в сугробах?! Тогда он действительно сумасшедший, причем дважды. Ибо попутчики не расстаются и попутчики не изменяют. Не потому что так заведено, а потому что никого больше и не хочется. Но она старательно сотворила для Ко-Этла самые восхитительные грезы с его и своим участием и глухо проговорила ему на ухо:

— Проснувшись, ты не отличишь яви от сна. Ты будешь считать, что все было на самом деле, ты не заметишь перехода обратно…

Ормона вытащила заготовленную в плаще спицу и, аккуратно кольнув его палец, спрягала острие в пластиковом пакетике, погрузив странное устройство обратно в потайной карман.

— Отвечай и сразу же забудь, что отвечал, помни только ласки. Сколько в Тепманоре военной техники и где она скрыта?

Ко-Этл что-то простонал в ответ. Ормона усилила интенсивность своего воздействия на сознание мужчины и слегка шлепнула его по щеке.

— Ты обязан ответить! Вся твоя жизнь зависит от твоих ответов!

И тепманориец медленно заговорил:

— В Тепманоре нет военной техники, есть только сельскохозяйственная и промышленная.

— Нет? А что тогда вы будете делать в случае нападения?

— Нападения кого?

— Ори, вестимо!

— Ори зажаты на Оритане, а эмигранты их — нищи…

Ормона поморщилась: неприятно выслушивать правду из уст врага. Вот, оказывается, как! Они сделали выводы или даже наблюдали за кула-орийцами еще до переговоров! И выводы очень точные, исчерпывающие.

Но в то же время он ее приятно удивил. Последние дней десять она начала подозревать, что у переселенцев-северян туго с обороной, но чтобы настолько… То есть вся эта гвардия навытяжку, бряцание оружием на летном поле — пыль в глаза? Молодцы, так держать! А новость, между прочим, чудесная!

— Кто твой преемник в случае твоей смерти?

Он отвлекся на сновидение и промолчал. Ормона с пониманием подождала и спустя минуту повторила:

— Твой преемник — Эт-Алмизар?

— Нет. Сестра, Фьел-Лоэра.

— Отлично! — воскликнула Ормона. — Я надеялась, что ты умнее, чем кажешься, и ты таким и оказался! А теперь, дружок, пора пробуждаться, пока мы тут с тобой не превратились в сосульки.

Она поворошила ногой пару сугробов, навела беспорядок в его одежде, расстегнув половину крючков рубашки и камзола или перестегнув их не в том порядке, обсыпала штаны снегом, не забыла и злорадно сунуть ему пригоршню за пазуху. Бедняга так и подскочил, благо, она успела стянуть его на землю, изображая, будто и сама провела там последние минут десять.

— Да вы рехнулись, господин Ко-Этл, — она завозилась, приводя в порядок юбку и отпихивая его от себя. — Что вы наделали?! Вы понимаете, что воспользовались моей беззащитностью и обесчестили меня?

Ко-Этл, который толком еще не пришел в себя, поднялся из снега на колени тупо взглянул на нее. И без того румяный от мороза, он раскраснелся паче девицы.

— О, нет! — прошептал он. — Я не мог! Это какое-то умопомрачение… Умоляю вас, простите меня! Об этом не узнает никто, клянусь вам!

— Это лицемерие! Вы оскорбили меня, и для меня нет разницы, узнает об этом кто-то или нет! Об этом знаю я и знаете вы — и это ужасный позор для меня, осознаете вы это или нет!

Он протянул ей атмоэрто:

— Я готов принять кару, госпожа Ормона, — и, замолчав, склонил голову в ожидании выстрела или просто окаменев в ужасе от содеянного.

— Вы безумны! — застыдив его до полусмерти, Ормона швырнула оружие ему под ноги и быстро зашагала к машине, радуясь возможности разогнать застывшую кровь по жилам.

В душе ее царила весна и заливались иволги, примиряя окоченевшую южанку с потерянным временем и обморожением ног. Страшно представить: они с Солонданом и Зейтори проторчали тут целый месяц, прежде чем представился удобный случай вытащить информацию из первых уст.

Сидя в машине, она немного согрелась и, если бы не извиняющееся бормотание Ко-Этла, была бы просто счастлива. Что за люди эти северяне? Хуже шкодливых кошек: лишь бы все скрыть, лишь бы никто не узнал… Ну сделал ты пакость — что толку жалеть и прятаться? Иди себе дальше, если не можешь исправить! Ну а мордой ткнули, так ничего, облизнешься.

Едва ли с ним попрощавшись, Ормона покинула машину у гостиницы.

— Пусть мне включат горячую воду, принесите кувшин кипятка и позовите в номер Зейтори, — бросила она на ходу первому же встречному гвардейцу-ори, затем заглянула к Солондану и отдала пакетик со спицей: «Сохранить!»

Орэ-мастер застал ее сидящей в пене по самые уши, с чашкой заваренных трав в руке и мечтательной улыбкой.

— Простите, — отшатнулся было Зейтори, но она выпрямилась в ванне, по-прежнему скрытая пеной:

— Вы куда это?

Он все же отвернулся и стал разглядывать притолоку.

— После этой охоты, завтра или послезавтра, мы возвращаемся в Кула-Ори, — сообщила Ормона, поигрывая чашкой с отваром и нарочно высовывая из воды узкую ступню.