Бенгт Даниельсон - Большой риск. Путешествие на "Таити-Нуи"

• Название: Большой риск. Путешествие на "Таити-Нуи"
• Автор: Бенгт Даниельсон
• Издательство: Московский рабочий
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1962

Замечательная книга известного шведского путешественника Бенгта Даниельссона — он любил море так же безрассудно и страстно, как некоторые мужчины любят желанных женщин. Но, к сожалению, это была любовь без ответа, так как большая часть его многочисленных плаваний кончалась катастрофой. Пожалуй, уже раз десять его спасали от преждевременной, но, казалось, верной смерти в волнах океана.

---

За время вынужденного и довольно длительного пребывания в больнице Эрик прочитал уйму книг по этнографии. В одной из них он увидел рисунок полинезийского спаренного каноэ, и у него возникла новая идея: продолжать исследование морских течений на такой посудине. Если в доисторические времена местные жители пользовались спаренными каноэ для своих дальних путешествий, значит эти суда должны быть мореходными, кроме того, таким образом можно изучить полинезийский способ мореплавания. Выйдя из больницы, Эрик сразу же стал готовиться к новому путешествию. Он твердо решил, что впредь будет ходить в плавания только в одиночку. Но как быть с беднягой Тати, который отнюдь не собирался провести остаток своей жизни на Гавайских островах? Можно было вернуться домой на пароходе, но это стоило очень дорого, а кроме того, Тати давно отдал Эрику свои последние деньги. Эрик великодушно предложил Тати доставить его во Францию, будто речь шла о прогулке в шхерах, а не о рискованном плавании,- им предстояло покрыть расстояние, равное половине окружности земного шара.

Однако Тати, уже вполне усвоивший философию Эрика, безропотно согласился, радуясь, что наконец-то их пути разойдутся. Неразлучные друзья, не теряя времени, принялись за постройку третьего судна.

Через год судно было построено, и в начале марта 1937 года Эрик и Тати весело распростились с Гавайскими островами и множеством новых друзей, упорно предлагавших дать их скромному одиннадцатиметровому спаренному каноэ название "Два гроба". Хозяева же решили назвать его "Каимилоа", так называлось знаменитое каноэ, о котором рассказывается в одной гавайской легенде. Очень скоро выяснилось, что "Каимилоа" не только устойчивое и легко управляемое, но и быстроходное судно. Радуясь, что у него такая замечательная посудина, и горя нетерпением поскорее выполнить данное Тати обещание, Эрик поднял все паруса и совершил большой переход с необыкновенной для подобного судна скоростью. Первые 2 300 миль от Гавайских островов до острова Уиллис были пройдены без остановки за месяц с небольшим. Оттуда Эрик, не колеблясь, взял курс на Торресов пролив и прошел через него с такой уверенностью, будто помнил каждый риф еще с того времени, как плыл на "Фоу-По II". Остальная часть пути до Бали была пройдена легко и быстро - судно шло гораздо быстрее, чем прежние. В Индийском океане дела шли не хуже. Подгоняемая необыкновенно сильными северо-восточными пассатами, "Каимилоа" летела словно гоночная моторка. На 59-й день они прибыли в Кейптаун. Средняя скорость судна в сутки была не менее 100 миль, что можно считать потрясающим успехом, если учесть дальность расстояния. Следует заметить, что Эрик и Тати прошли бы этот путь еще быстрее, если бы в районе южнее мыса Доброй Надежды не попали в шторм; тогда вышло из строя рулевое управление, и их угнало к северной границе полярных льдов. Следующий этап от Кейптауна до Танжера они прошли за 100 дней. Затем они миновали Азорские острова и Португалию, даже не выходя на берег, и достигли конечного пункта - Канны. Тати не помнил себя от радости, когда наконец оказался дома; твердо решив никогда больше не совершать таких путешествий, он поспешно распрощался с капитаном и исчез, как только "Каимилоа" подошла к берегу. Эрик же, по-прежнему плененный тайнами Тихого океана, не хотел оставаться во Франции дольше, чем это было необходимо. "Каимилоа" несомненно была прекрасным судном, но Эрик считал, что его не мешало бы усовершенствовать. Улучшений понадобилось значительно больше, чем он предполагал, и поэтому после перестройки получилось совершенно новое каноэ с двойной оснасткой. На этот раз оно было названо двойным именем "Каимилоа-Вакея". В 1939 году перед началом войны, как раз в тот момент, когда Эрик уже собирался покинуть Францию, совершенно неожиданно появилась решительная американка с красивым полинезийским именем Папалеаиаина, с которой Эрик познакомился еще в Гонолулу. И вместо задуманного плавания в одиночку он быстро и весело принял решение совершить свадебное путешествие в Южные моря.

"Каимилоа-Вакея" оказалась быстроходнее и устойчивее своего предшественника. А Эрик превосходно владел искусством кораблевождения. Но неделю спустя после начала путешествия где-то у Канарских островов с ним произошло несчастье. Такие несчастья с необыкновенной регулярностью повторялись в течение всей жизни Эрика. Однажды темной ночью он, непонятно как, очутился под испанским пароходом. Красивое, милое каноэ было разрезано пополам и через несколько минут утонуло. Только благодаря тому, что Папалеаиаина умела плавать, Эрику, который так и не научился этому искусству, удалось продержаться на поверхности до появления спасательной шлюпки, спущенной с парохода. Молодожены были спасены.

Вслед за этим было еще одно приключение в полной событиями жизни Эрика. Ему не хотелось жить в оккупированной Франции, и он стремился во что бы то ни стало вернуться в Южные моря. Папалеаиаина, напротив, хотела остаться на суше. С удивительной изобретательностью Эрик разрешил эту, казалось совершенно неразрешимую, проблему. Он получил должность французского консула на Гавайских островах, как только Соединенные Штаты установили дипломатические отношения с правительством Виши. Если теперь, спустя много лет рассматривать его действия, они покажутся оппортунистическими и сомнительными. Однако, чтобы иметь правильное представление об этом эпизоде в его жизни, необходимо знать, что Эрик по старой семейной традиции был роялистом и родители его долгое время были соседями и друзьями маршала Петэна. Поэтому приход Петэна к власти рассматривался Эриком как правильный шаг, ведущий к восстановлению королевской власти, и благодаря личным дружественным узам со старым маршалом он слепо верил в него больше, чем в других соотечественников, которые - и этого не следует забывать - за небольшим исключением в то время считали Петэна спасителем Франции.

В Гонолулу Эрик пользовался уважением и популярностью. Но вскоре правительство Виши окончательно потеряло престиж. Положение консула постепенно стало осложняться. В конце концов власти упрятали Эрика в тюрьму, заподозрив в нем японского шпиона. На этот раз последствия оказались менее катастрофичными, чем десять лет назад, когда у японского коменданта на острове Джалуит зародилось такое же подозрение. Кончилась война, исчезла и шпиономания, поэтому освободили из заключения и Эрика. Он тут же начал подыскивать подходящее судно, твердо решив, независимо от того, согласится Папалеаиаина или нет, отправиться в задуманное плавание по Южным моряк, которое не по его вине оказалось отложенным на такой долгий срок.

Не найдя полинезийского спаренного каноэ, он, наконец, остановил свой выбор на китайской джонке "Ченьхэ", водоизмещением в 150 тонн. Когда-то это была роскошная увеселительная яхта, но во время войны американцы переоборудовали ее под плавучий офицерский салон в Пирл-Харборе. Хозяин судна, которому оно было только что возвращено, стремился использовать его с наибольшей выгодой. Наивный и легкомысленный в денежных делах, Эрик немедленно вошел с ним в компанию по закупке копры и торговле продовольствием, тканями и другими товарами во французской Полинезии. Видимо, он был искренне убежден, что ему удастся совмещать коммерцию с научной деятельностью. Компаньон Эрика, заинтересованный только в финансовой стороне дела, предусмотрительно решил не покидать берега. А когда Эрик возвратился из первого плавания в Гонолулу, довольный замечательными морскими течениями и знакомством с местными жителями, выяснилось, что дело, по непонятным причинам, оказалось убыточным. Крайне удивленный, Эрик собрался было снова отправиться в путь с тем, чтобы возместить убытки. Но у его компаньона были другие намерения. Из предосторожности он успел уже рассчитать экипаж и начал поговаривать о банкротстве и тяжбе с Эриком. Эрик почувствовал, что его недавно обретенная свобода находится под угрозой. Тогда он вместе с одним любителем приключений пробрался однажды темной ночью на "Ченьхэ" и, взяв курс на Таити, навсегда исчез из жизни своей жены и своего компаньона. Обычно экипаж этой большой джонки состоял по меньшей мере из восьми человек. На этот раз на нем отлично справлялись два пирата, и менее чем за три недели без каких-либо происшествий они прошли 2400 миль. Эта смелая авантюра вызвала огромную сенсацию в Гонолулу. За такой, мягко выражаясь, отчаянный поступок Эрик заслужил порицание в самых крепких выражениях, и не только со стороны своего бедняги-компаньона. В данном случае, как и во многих других подобных, Эрика можно было оправдать, пожалуй, только тем, что он, к сожалению, опоздал родиться на несколько веков. Ему следовало бы жить в XV или XVI веке, когда всякий, кому надоело сидеть дома, мог стать морским разбойником или конкистадором.

Я познакомился с Эриком как раз вскоре после этой смелой выходки. Несмотря на свой возраст - ему только что исполнилось 60 лет, - он выглядел таким живым и по-мальчишески веселым, что я сразу был им очарован. Мы расстались словно самые лучшие друзья, хотя наши взгляды почти во всем расходились. Последующие два года я провел на островах архипелага Туамоту, где Эрик время от времени появлялся на своей смешной джонке; случалось, что иногда он задерживался на день, на два только для того, чтобы убедить меня в правильности своих революционных этнографических теорий. У меня сложилось впечатление, что торговля копрой и другими товарами шла туго у новых компаньонов. Вскоре компания обанкротилась, и "Чень-хэ" пришлось продать.