Джеймс Олдридж - Правдивая история Лилли Стьюбек

• Название: Правдивая история Лилли Стьюбек
• Автор: Джеймс Олдридж
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-068174-7, 978-5-271 -31332-5

Остроумный, насмешливый роман, в котором Джеймс Олдридж обыгрывает на свой лад классические штампы и викторианской «трогательной» литературы, и «романа воспитания» XVIII века, и типичной «австралийской» прозы, с ее сильным местным колоритом.

Увлекательная история нищей девчонки из то ли цыганской, то ли просто воровской, деклассированной семьи, удочеренной богатыми скваттерами и променявшей впоследствии богатство и роскошь на свободу вольной жизни, забавляет и восхищает, а ее героиня, этот Гекльберри Финн в юбке, не однажды называлась критиками символом национального австралийского характера.

---

Глава двадцать третья

Это было крупным событием для нашего городка. Присутствие мисс Дэлглиш всегда ощущалось здесь, даже когда мы видели ее лишь изредка. И вот теперь ее не стало. Множество народу перебывало в особняке, пока готовились похороны: городские власти, юристы, врачи, представители похоронного бюро. Было заметно, что слово Лилли в этом доме по-прежнему имеет вес. Именно она принимала всех, кто приходил сюда.

Адвокат Дж.-К. Стрэпп позвонил в воскресенье мельбурнским Дэлглишам, и на другой день поездом прибыли два солидных джентльмена, чтобы проводить во вторник свою родственницу в последний путь. Они наведались в особняк, но не остановились там. Они отправились за реку к Эаризам, которые были в отъезде и специально вернулись на похороны. Во вторник утром большой катафалк-«додж» мистера Джеймисона выехал из больших ворот, за ним вереницей потянулись легковые машины, грузовики, кабриолеты, мотоциклы со всеми значительными людьми города: врачами, адвокатами, чиновниками, владельцами магазинов и баров, торговцами и даже крупными фермерами, живущими по обе стороны реки; тут были мой отец, миссис Ройс, которой принадлежала местная газета, а также десятки людей, хотя и незначительных, однако имевших причины присоединиться к траурной процессии.

Была тут, разумеется, Лилли.

Она сидела в коляске на мотоцикле Дэвлина. Дороти сказала мне, что Лилли была приглашена в машину мистера Мэлоуна, но отказалась. Я ехал за мотоциклом на своем велосипеде; на кладбище к нам присоединилась Дороти Мэлоун, и спустя несколько минут мы уже замыкали длинную процессию важных джентльменов и дам, шествовавших за гробом к могиле. Лилли не надела черного платья, в котором хоронила мать, она была в темно-синем костюме с белой окантовкой. Полная сил и здоровья, она выглядела слишком свежо для подобного случая.

Лилли интересовала меня, пожалуй, больше, чем похороны, потому что всегда было трудно предугадать, как она себя поведет. Я помнил то ощущение на похоронах ее матери, будто мы лишние. Тогда она отлучила нас от себя. На сей раз вид у нее был едва ли не безразличный. Она не подошла к могиле, а стояла в стороне. Лилли держала Дороти за руки, оставаясь с Дэвлином и со мной за последними рядами толпы, откуда мы только слышали траурную церемонию, но ничего не видели. Кто-то, наверное мистер Стрэпп, пригласил волынщика исполнить шотландские похоронные песни, и парикмахер мистер Макинтош в клетчатой юбке и с клетчатым пледом заиграл на своей волынке. Ее заунывные звуки полетели над старым кладбищем, почти зримые, словно вечерняя дымка.

Мы догадались, что церемония закончилась, так как народ начал расходиться. Я было тоже пошел с кладбища, но Лилли удержала меня:

— Подожди минутку, Кит.

Она крепко взяла за руки меня и Дороти, и мы вчетвером остались, а мимо к выходу потянулись люди. Некоторые раскланивались с Лилли — доктор Диксон, миссис Ройс, Эаризы и другие. Они смотрели на нас с любопытством, а мы не двигались с места. Наконец кладбище опустело, и мы увидели могильщиков, бросавших землю в глубокую яму. Я только сейчас почувствовал, как сильно Лилли сжала мою руку.

Мы слышали шум машин, мотоциклов, грузовиков, отъезжавших по песчаной дороге. Потом затихло шлепанье лопат, выравнивавших могильный холмик, и мы остались одни.

— Подведи меня туда, Кит, — попросила Лилли и, отпустив руку Дороти, пошла нетвердым шагом по тропинке к холмику, усыпанному бессмертниками, которые обычно росли в наших садах летом.

— А теперь ступай, — проговорила девушка. — Я вернусь домой сама.

— Отсюда идти две мили, — возразил я. — Ты не очень-то хорошо выглядишь.

— Ничего, ступай, Кит, — повторила Лилли. — И захвати остальных.

— Хорошо, — сказал я наконец, когда Лилли слегка подтолкнула меня.

Я сказал Дороти и Дэвлину, что Лилли хочет побыть одна. Они, правда, решили дождаться ее, но я убедил их не беспокоить Лилли, и мы неторопливо побрели к старым воротам кладбища, где напоследок обернулись.

Лилли стояла на коленях, или нет, она просто сидела на корточках, точно ребенок, который приготовился ждать и слушать. Я вспомнил тот день, когда она вот так же сидела на поле мистера Хислопа и, словно маленькая дикарка, слушала, как засыпают помидоры. Сейчас лица ее не было видно, облик был спокоен, но я знал, что она осталась наедине с мисс Дэлглиш, как всегда, когда никто не мог их услышать, увидеть, узнать, что у них происходит. Конечно, ей нельзя было мешать.

— Бедняжка, — проговорила Дороти, вся в слезах. Она хотела вернуться к Лилли.

— Не надо, Кит прав, — сказал Дэвлин. — Не тревожьте ее. Все будет в порядке.

— Но это же ужасно, — всхлипнула Дороти.

— Пошли, — сказал я ей, взял за руку, и на дребезжащем мотоцикле Дэвлина мы уехали с кладбища, словно почувствовав себя незваными гостями, которым лучше незаметно исчезнуть.

Мы проехали совсем немного, всего лишь до ипподрома, когда увидели Джекки и Тилли.

— А где Лилли? — спросил Джекки, заметив в коляске Дороти.

— Она вернется сама, — ответила Дороти.

— Что с ней?

— Ничего особенного. Придет попозже. Садись позади меня, — предложил я.

Джекки обхватил меня руками, Тилли прыгнул в коляску к Дороти, а Дэвлин включил первую скорость. Он отвез сначала Дороти, потом Джекки (к мисс Дэлглиш), затем подъехал к моему дому.

— Как ты думаешь, Дэв, что будет с Лилли? — спросил я, слезая с мотоцикла. — Что она будет делать?

— Честное слово, не знаю, Кит, — ответил Дэв. — Скорее всего, она и сама не знает.

Глава двадцать четвертая

Лилли продолжала жить в старом доме, словно была наследницей мисс Дэлглиш, которая, собственно, этого и хотела.

Мистер Стрэпп огласил ее завещание: Лилли получала во владение с ограниченными правами дом и все, что в доме, а кроме того, весьма щедрую пожизненную ренту. В завещании было оговорено, что Лилли обязана постоянно жить в этом доме и поддерживать в нем порядок. Еще кое-что было завещано садовнику и миссис Питерс. Если Лилли нарушит условия завещания, то наследницей объявлялась лондонская племянница мисс Дэлглиш. В приписке указывалось, что проживание в доме брата Лилли «Джона» не является нарушением условий, Мыс же надлежало продать.

Я рассмеялся, услышав за обедом от отца об условиях завещания.

— Значит, победа будет все-таки за ней!

— За кем? — удивился отец. — О ком ты говоришь?

— О мисс Дэлглиш, — пояснил я. — Лилли Стьюбек прекратит существовать ради второй мисс Дэлглиш. Этого и добивалась пожилая леди.

— Глупости, — ответила мама. — Лилли повезло. Подумать только, просто невероятно для девушки из такой семьи.

— В том-то и дело, — махнул я рукой, ибо никогда не мог объяснить родителям, какая она — Лилли.

Все в городе, кроме меня, считали, что ей невероятно повезло. Дороти Мэлоун тоже полагала, что подруга благодаря мисс Дэлглиш наконец-то получила то, чего заслуживала. Но я-то знал, что все здесь сложнее, чем кажется на первый взгляд, и поэтому не удивился, когда в следующее воскресенье к нам пришла ошеломленная Дороти и сказала:

— Лилли уехала, Кит. Они все уехали. Дэвлин тоже.

— Куда?

— Не знаю, — ответила Дороти. — Взяли да уехали.

— Лилли ничего тебе не сказала? — удивился я.

— Ничего. Совсем ничего. Лилли зашла ко мне вечером накануне отъезда и предупредила только, что из вещей мисс Дэлглиш возьмет лишь черную тетрадь, в которой та делала свои записи. И еще она просила передать тебе вот это.

Дороти протянула коричневый конверт, в котором лежала черная тетрадь самой Лилли, а в тетради я нашел листок, исписанный по-детски крупным почерком.

«Дорогой Кит! Я подумала, что это может тебя заинтересовать, ведь ты единственный, кто знает кое-что обо мне, не считая Дороти. Когда прочитаешь, сожги тетрадку. Лилли».

Дороти заплакала.

— Почему она это сделала, Кит? Почему она уехала?

— Из-за мисс Дэлглиш, — ответил я Дороти. — Это старая история.

— Но мисс Дэлглиш умерла.

— Только не для Лилли.

— Чепуха какая-то.

— Может быть…

Когда в городе стало известно об отъезде Лилли, многие говорили, что это обычная ее неблагодарность. Лилли отказалась от своего счастья да и от дома. Мисс Дэлглиш напоследок позаботилась о Лилли, какое же та имела право отвергнуть столь щедрый дар?

Наверное, никто, кроме меня, не сумел бы ответить на этот вопрос, я-то знал, что Лилли не могла поступить иначе. Долгие годы она оказывалась у той самой черты, за которой благодарность переходила в зависимость. Лилли уже не раз приходилось решать свою судьбу, и теперь она сделала очередной выбор, каких немало предлагала ей жизнь или мисс Дэлглиш. Ныне он означал: быть самой собой или второй мисс Дэлглиш.