Сергей Гомонов - Тень Уробороса (Лицедеи)

• Название: Тень Уробороса (Лицедеи)
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Героическая фантастика

Алан Палладас, ученый-биохимик и по совместительству – отец главной героини – при работе с опасным веществом атомием, вызывающим мутации у теплокровных, получает новую формулу. Созданный по ней «эликсир» сулит немало возможностей для нечистых на руку политиканов, и за ним, а также за его создателем начинается настоящая охота. Чтобы не погибнуть, Алану приходится не единожды прибегнуть к помощи своего изобретения.

 Тем временем выясняется, что его милая дочурка Фанни тоже даром времени не теряла и уже много лет пользуется «эликсиром», чтобы проворачивать свои мелкомошеннические делишки. Никто и не догадывался о ее махинациях, пока на пути красотки-гречанки не становится странноватый молодой человек, не то шулер, не то рыба покрупнее. Он-то и переворачивает все ее планы, а заодно и жизнь вверх тормашками. Вот такие они, шулеры, – злые!

---

Вы когда-нибудь испытывали истинную жажду? Да, такую, когда полжизни готовы отдать за каплю воды… Представьте: невыносимая жажда — и вдруг вы видите перед собой сосуд, этикетка на котором сулит вам наслаждение натуральным яблочным соком, а цвет булькающей в за стеклом жидкости подтверждает заявление на этикетке. Предвкушая блаженство, вы фантазируете, как, открыв бутылку, приложитесь к горлышку и жадно выпьете ароматный кисло-сладкий напиток. Вашу гортань уже сводит почти эротической судорогой, рот наполняется вязкой слюной, усугубляющей жажду. Вы не хотите более ничего — кроме вкуса яблока на пересохших губах. Вы не помышляете, что можно желать другого. Торопливо открываете бутылку, приникаете к вожделенному нектару. Но вместо сока ваш язык ощущает морскую воду. Подкрашенную горьковато-соленую морскую воду…

Представив это, вы поймете ощущения Ники, единственной мечтой которой стала свобода и общение с себе подобными. А «лиловый монах» оказался тем самым суррогатом…

От нее что-то требовалось, но хуже всего — Зарецкая не знала условий контракта. И когда некий срок истечет… тогда она станет ненужной, тогда ее снова будут приковывать или придумают что-нибудь еще ужаснее. Эти страшные картины девушка вовсе не навоображала: интуиция подсказывала ей, что все именно так и будет.

Догадки всплывали в разуме Ники одна за одной. Ее притащили сюда для какого-то запретного эксперимента. На ней ставят опыты, как микробиологи над крысами и кроликами. Ее отравили неизвестной гадостью пролонгированного действия, и теперь ее организм медленно умирает… А они, тюремщики, приставлены к ней наблюдать и фиксировать все этапы угасания.

Есть Зарецкая почти не могла. Даже если ей и удавалось впихнуть в себя пищу, вскоре начиналась тошнота. Все оказывалось снаружи. Она чувствовала, насколько отощала и ослабла. В прошлом остались и ее попытки поддерживать себя в сносной физической форме. Кажется, инъекции «лилового» — это витамины или питательный раствор. Нике так казалось, ведь она до сих пор еще не умерла, голодая без малого четыре месяца. Девушка удивлялась, как это она до сих пор не сошла с ума.

Сезоны здесь не менялись. Когда ни выйди — накрапывающий мерзкий дождик, туман, низкое небо цвета одежды Никиного надзирателя.

Но у Зарецкой была одна отдушина, ради которой она и жила в последнее время. Однажды, бродя по двору, девушка разглядела за выступом здания небольшую лазейку. Когда «серый» отвернулся, она прижалась к щелке и разглядела закуток между внешней стеной «крепости» (так Ника называла весь комплекс здешних построек) и безоконной стороной дома. Проход заваливали груды старого шифера, битой черепицы и расколотых камней, и все же человек миниатюрной комплекции вполне мог бы протиснуться — а там чем черт не шутит? Главное — чтобы «серый» отвлекся!

Что же там? Ника тоскливо смотрела в сторону строительной свалки. Шанс на спасение или тупик?

Когда-то очень давно, в прошлой жизни, Зарецкой попалась интересная виртуалка. Сложный разветвленный квест, немного приправленный драками. Она до сих пор помнила, как не могла найти ключ в одну важную комнату — и, соответственно, пройти дальше по сюжету. Два месяца она упрямо бродила по молчаливым руинам. Школьные друзья подтрунивали над нею и советовали бросить это бессмысленное занятие. Однако девочка все же нашла ту крысу, которой нужно было оторвать хвост, после чего принести этот хвост скорняку, скорняк должен был сказать нужное имя, персонаж, носящий это имя — дать пароль, а в секретном месте этим паролем оберегали сейф с ключом. Проблема крылась в том, что эта крыса пробегала через нужную локацию всего два раза в день и всегда в разное время. Пройдя квест, Зарецкая чувствовала себя победителем.

Удастся ли теперь «оторвать хвост крысе»? Девушка покосилась на своего надзирателя. Симуляция обморока не помогла: «серый» отволок ее тогда в камеру. Попытка нападения закончилось тем, что охранник, даже не поморщившись, скрутил Нику и опять же доставил в темницу.

Бывшей курсантке Академии помог случай. Причем — несчастный. И еще — склизкая трава.

Проходя мимо заваленного прохода между стенами, Зарецкая потеряла ощущение тела. Будто кто-то сдавил ее голову за виски и рывком поднял вверх. Девушка оступилась. Острая боль в бедре заставила ее вскрикнуть. Оказывается, Ника рухнула на груду шифера, при этом одна из пластин распорола ей бедро. В довершение всех бед желудок ее свело спазмом.

Когда «серый» подбежал к ней с другого конца двора, пленница, схватившись за живот и поджав окровавленные ноги, корчилась на земле. Его лицо исказила досада, отвращение и… страх.

Зарецкая открыла глаза, ожидая, что увидит высокий мрачный потолок своей камеры. И не поверила себе: двор был пуст. Ее взгляд метнулся в сторону щели между стеной и завалом. До него — два шага. Да и рана вовсе не страшная, так — царапина, хотя крови и много.

Несмотря на худобу, преодолеть препятствие Нике оказалось нелегко. Кроме того, она давно уже обратила внимание на боль в груди, не отступавшую ни днем, ни ночью, а тут забраться в щель, не зацепившись определенными частями тела, оказалось невозможно. Едва не крича от боли, Зарецкая рванулась вперед.

В закутке был проход куда-то дальше! Она увидела его сразу. Куда он вел — кто знает. Не убоявшись темноты (да и вообще не боясь уже ничего), девушка на четвереньках проникла в лазейку.

Ее ноги и руки глубоко погружались в мокрый мох. Запах сырости и нечистот был почти невыносимым. Несколько раз Ника останавливалась и выплевывала сгусток желчи, подкатившей к горлу.

Но вот — просвет! Откуда взялись силы? Зарецкая вылетела из лаза, готовая кричать от радости. Выбралась! Смогла!

Кричать не пришлось. И радости не осталось. Единственное, что смогла сделать Ника — это жалобно застонать.

Такой же двор, такие же постройки… Будто кто-то для насмешки сделал проход в зазеркалье, и Зарецкая увидела отражение своего двора.

Склонившись над большим, похожим на ванну, сосудом, неподалеку стояла женщина. Изредка отводя локтем волосы со лба, незнакомка распрямлялась. В эти моменты ее лицо болезненно морщилось. Она подпирала руками поясницу, запрокидывала голову и чуть отклонялась назад, чтобы размять затекшую спину.

Какая-то неправильность в фигуре женщины смутила и напугала Нику. Наверное, незнакомка была тяжело больна. Видимо, эта страшная опухоль — онкологическое заболевание какого-то органа в брюшной полости. Да, да: лицо женщины только подтверждало страшную догадку Зарецкой. Отекшее, бесформенное, с черными кругами под глазами и растрескавшимися губами. Ника провела пальцами по собственным губам. Да и она, скорее всего, не лучше…

— А! Новенькая страдалица! — наконец заметив Зарецкую, скрипучим, как у старухи, голосом произнесла женщина. — Ты откуда будешь, такая страшненькая? Не с Клеомеда часом?

— С Земли… — почти беззвучно прошептала Ника сквозь выдох.

— Тебя, видать, тоже уже оприходовали… — кивнула странная прачка и с непередаваемым чувством отвращения указала на свою «опухоль».

Даже на ледяном ветру Ника облилась горячим потом. Значит, у нее теперь тоже рак?! Эти серо-лиловые твари проводят эксперименты, каким-то образом провоцируя у своих жертв рост раковых клеток (наверное, в результате облучения, когда подопытных похищают?).

— Где мы?

— На Фаусте, солнце! Эти руины — город Каворат. Его еще называют Ничья Земля… Тебе и этого не сказали? Ну не удивительно, коли в первый раз.

— В первый раз? Так это излечимо?

В ответе женщины прозвучала горькая насмешка:

— О, еще как! Как тебе смыться-то удалось? Ты уж говори чего-нибудь, пока за тобой не прискакали. Я, наверное, побольше тебя знаю. Сама помню, как в полном тумане жила… Говори, говори. Как звать тебя?

— Ника…

— Н-да… Богиня Победы… Достойная шутка наших святош…

— Значит, это священники?

— О, нет! Нас охраняют бывшие заключенные Пенитенциария. Мой говорит, что лучше бы ему там и оставаться, чем смотреть на такую распухшую уродину, как я, да еще и ответ за меня нести, случись что со мной…

— Зачем они это делают? У них здесь болеют онкологией?

— Какой онкологией, детка? Ты о чем вообще? — женщина проследила за взглядом Ники, какое-то мгновение замешкалась и расхохоталась от догадки: — Ника! Да ты совсем девственная душа, солнце! Ты хоть книжки старые читала когда-нибудь? А естествознание в школе проходила? Ну так и быть, тетя Марсия тебя просветит…

Ноги Зарецкой снова подогнулись. Не может быть! А репроблокада? Это ведь… А ОПКР?! Как к такому преступлению отнесется Организация по контролю рождаемости? Ника вспомнила те полубредовые «гинекологические» осмотры. Так вот чем это было!

— Да, милая! Вначале у похищенных они снимают блокаду. А потом в нужный период — раз-два и готово!