Мартин Хайдеггер - Мартин Хайдеггер - Карл Ясперс. Переписка, 1920-1963

• Название: Мартин Хайдеггер - Карл Ясперс. Переписка, 1920-1963
• Автор: Мартин Хайдеггер
• Издательство: Ad Marginem
• Жанр: Философия
• Год: 2001
• ISBN: 5-93321-022-6

Переписка двух великих немецких философов 20 в. — друзей а впоследствии политических врагов, создателей экзистенциализма. ЯСПЕРС, КАРЛ (Jaspers, Karl) (1883–1969), немецкий философ, представитель экзистенциализма. Родился 23 февраля 1883 в Ольденбурге (Германия), изучал право в Гейдельбергском и Мюнхенском университетах, медицину в Берлинском, Гёттингенском и Гейдельбергском университетах. В 1909 получил право заниматься медицинской практикой. В 1909–1915 работал ассистентом врача в университетской психиатрической клинике. В 1916 был назначен ассистентом по психологии, в 1920 ассистентом по философии, а в 1921 профессором философии Гейдельбергского университета. Брак с еврейкой в 1910 и политические убеждения привели к его отстранению при национал-социалистах от всех административных обязанностей в 1933 и от преподавательской деятельности в 1937. В 1938 была запрещена публикация трудов философа. Ясперс остался в Гейдельберге и много времени посвятил изучению Библии. После войны (1945) был восстановлен в должности, открыто высказывал в университете свои взгляды по таким вопросам, как вина немцев и угроза ядерной войны. Известны радиовыступления по проблемам политики, а также на философские темы. Пытался провести идею денацификации университетов. В 1949 стал профессором философии Базельского университета (Швейцария), в 1961 отказался от преподавания и посвятил себя науке и публицистике. Умер Ясперс в Базеле 26 февраля 1969. Большое влияние на Ясперса оказал Мартин Хайдеггер, однако теоретические разногласия между философами были актуализированы их политическим разрывом, связанным с симпатиями Хайдеггера к нацистам. Ясперс чувствовал личную обиду, поскольку он был женат на еврейке. Как бы то ни было, именно Хайдеггер и Ясперс вошли в историю философии как родоначальники экзистенциализма в Германии, хотя сам Хайдеггер отрицал свою принадлежность к этому течению, а Ясперс после 1933 года утверждал, что не имеет ничего общего с Хайдеггером.

---

Мне кажется, оно не есть ни род, ни формально общее, но нечто, для чего сам Гегель не имеет никакой возможности характеристики и о чем он даже не спрашивает.

Я благодарен судьбе: она уберегла меня, и я не испортил для себя Канта и Гегеля какими-либо из ныне продающихся очков.

По-моему, вблизи этих двоих я чувствую мировой дух.

К Рождеству мы пришлем Вам и Вашей жене наших мальчиков[99]. 20-го (в воскресенье) мы в 730 выезжаем скорым поездом и около трех будем во Фрайбурге. Поскольку мы взяли семейный билет (и обратно тоже), я, к сожалению, не смогу сойти в Гейдельберге. А стоянка в Гейдельберге слишком коротка, чтобы я просил Вас приехать на вокзал. Так что, увы, только в марте.

Сердечно Вас поздравляет и желает Вам и Вашей жене радостного праздника

Ваш Мартин Хайдегтер.

Моя жена шлет Вам обоим сердечный привет.

1926–1928

[31] Мартин Хайдеггер — Карлу Ясперсу

Марбург-на-Лане, 17. II. 26

Дорогой Ясперс!

Большое спасибо за Ваше письмо[100]. В последние дни я все собирался Вам написать. До моего отъезда я назначу Вашему студенту время для беседы. Я рад, что "обмен" становится оживленнее.

Кажется, г-н Небель в итоге оказался у Гофмана. Там проще с чужим добром играть большого человека. Если при этом еще и выйдет что-нибудь достойное, тоже неплохо. Еще у меня есть просьба. Левит желает подать прошение в Общество поддержки[101]. Но я не знаю вообще никого из важных персон, и тем более никто из них не знает меня. Как мне известно, г-н Майер[102] — референт по философии. И было бы неплохо как-нибудь подготовить почву. О феноменологии в прошении ни слова, но ведь она могла косвенно — через меня — отпугнуть Майера. Знаете ли Вы его по гейдельбергским временам настолько, чтобы ему написать, и считаете ли вообще возможным такой путь? Здесь уже два года околачивается ученик Кронера, который якобы занимается Гегелем, и все это время получает стипендию. В моем семинаре он произвел довольно-таки жалкое впечатление.

После Италии Левит стал гораздо спокойнее и увереннее, и я думаю, в определенных пределах из него кое-что получится. И новость: несколько дней назад правительство вернуло список с пометкой, что я не отвечаю значимости кафедры и что оно просит дальнейших предложений. Факультет намерен настаивать на своем предложении — практически ничего не изменится, — мне все это безразлично. Единственное и главное, чтобы мы не получили теперь что-нибудь вовсе посредственное; говорят, правительство имеет в виду вполне определенного кандидата.

С тех пор как референтом стал Виндельбавд[103], мне изначально не следовало ожидать ничего иного. Я теперь, разумеется, в комиссии. В начале марта мы едем в Шварцвальд и проведем там все каникулы. Значит, я заеду к Вам только в апреле. Надолго ли — зависит от моей работы. Я в превосходной форме и продержался эту зиму без малейшей усталости, а теперь хочу направить энергию семестра в каникулы. В гегелевской логике я не продвинулся дальше становления и, соответственно, второй триады. Весной привезу с собой журнал протоколов.

Сердечный привет от моей жены и

от Вашего

Мартина Хайдеггера.

[32] Мартин Хайдеггер — Карлу Ясперсу

Тодгнауберг, 24. IV. 26

["штемпель от 26/4" — приписка Ясперса]

Дорогой Ясперс!

Как видите, мы все еще в горах. 1 апреля я начал печатать мою работу "Бытие и время"[104]. В ней примерно 34 листа. Я в приподнятом настроении и досадую лишь по поводу предстоящего семестра и мещанской атмосферы, в которой опять оказался.

Факультет намерен выдвинуть меня снова и приложить уже отпечатанные листы. Вся история зашла в тупик и совершенно мне безразлична.

Что Отто[105] интриговал против меня, известно совершенно точно. Что Майер или Йегер[106] неблагоприятно отозвались о моем "Аристотеле" — невозможно, потому что я никогда и никому рукопись не давал. А что этот слух ходит именно в Гевдельберге, имеет свои причины. Вероятно, это отвлекающий маневр, исходящий с Шеффелыитр., [107].Самое обидное, что на сей раз я не сумею остановиться в Гей-дельберге. Не могу тащить с собой все мои материалы, а главное — толку от меня было бы мало, поскольку я слишком односторонне сосредоточен и недостаточно открыт.

За томик Шеллинга[108] должен особо поблагодарить Вас сегодня еще раз. В философском плане Шеллинг дерзает пойти значительно дальше, чем Гегель, хотя понятийно он небрежнее. Работу о свободе[109] я только пролистал. Слишком это большая ценность, чтобы для первого знакомства читать ее наспех.

Итак, увидимся мы не раньше осени, если только Вы с Вашей женой прежде не объявитесь в Марбурге.

Мальчики в хижине переболели скарлатиной.

Уже глубокая ночь — ветер бушует над вершинами, в хижине скрипят балки, а жизнь распростерта перед душою чистая, простая и величавая.

Часто я мечтаю, чтобы и Вы в такие часы были здесь, наверху. Иногда я перестаю понимать, что можно играть столь странные роли там, внизу.

Вам и Вашей жене

сердечные приветы, Ваш Мартин Хайдеггер.

Моя жена тоже шлет сердечный привет. 30 апреля мы возвращаемся.

[33] Мартин Хайдеггер — Карлу Ясперсу

Марбург,24.У.26 Дорогой Ясперс!

Дней 14 назад я писал Вам об одной моей студентке — она заболела — и просил практического совета по нескольким вопросам. Ответа я до сих пор не получил и, зная, что Вы в таких случаях отвечаете без промедления, предполагаю, что письмо не дошло[110].

Подруга больной, тоже моя студентка, хотела бы лично спросить у Вас совета. Она сможет куда лучше рассказать Вам обо всем, что Вам необходимо знать, чтобы составить мнение о болезни.

Я знаю, что своей просьбой помочь советом и принять фрл. Вайс[111] на собеседование требую от Вас многого, тем более что Вы больше не практикуете и подобные вещи отнимают у Вас много сил.

Но Вы не откажете мне в просьбе, если я скажу Вам, что это люди достойные, заслуживающие Вашей поддержки.

Возможно ли еще помочь при нынешнем положении вещей и не зашла ли болезнь слишком далеко, я судить не берусь.

Кристеллером[112] я пока очень доволен; он кажется мне очень восприимчивым человеком. С тех пор как мы попросили его играть на нашем рояле — он играет превосходно и "сопровождает" меня в моей работе, — он стал менее замкнут. Что он может — об этом я пока не имею четкого представления.

Я по-прежнему в приподнятом настроении и от возбуждения не чувствую никакой усталости. По случаю Троицы прочитал сегодня Академическому объединению, которое в зимнем семестре изучало Вашу "Идею университета", лекцию "О сущности истины"[113].

Надеюсь, после напряжения этих месяцев меня не ожидает тяжелый спад. Но ведь чем-то все-таки приходится платить.

В прошлом письме я писал Вам, как порадовали и ободрили меня Ваши слова. Я рассчитываю на немногих, кто будет это изучать; подлинные интенции того, что я хочу, поймете лишь Вы. В целом эта работа для меня переходная. Из того, что Гуссерлю все в ней кажется странным и он не может "найти этому место" в феноменологии, я делаю вывод, что de facto продвинулся значительно дальше, чем сам вижу и думаю.

Последняя версия: здесь говорят об Эрнсте Гофмане как о кандидате на вакантное место.

Больше ничего пока не произошло.

Если у Вас найдется немного времени для фрл. Вайс, значит, Вы уже ответили на это письмо. Не хочу больше тревожить праздничные дни, которые Вы проводите в кругу своих близких.

У моей жены и у мальчиков все хорошо. Сердечно Вас приветствую,

преданный Вам

Мартин Хайдеггер.

Огромный привет Вашей жене.

Р. S. Если визитеры Вам сегодня совсем некстати, фрл. Вайс может задержаться еще на день.

[34] Мартин Хайдеггер — Карлу Ясперсу

Марбург,31.У11.2б Дорогой Ясперс!

Большое спасибо за Ваше письмо[114]. Я оттягивал ответ до сегодняшнего дня, поскольку вчера у меня была беседа с Кристел-лером[115].

Прежде всего, мое впечатление о нем из всего семестра в целом. Он, без сомнения, обладает философским инстинктом. Но одного этого мало. Ему не хватает двух вещей: во-первых, конкретных философских знаний, выросших из глубокой интерпретации (это относится и к немецкому идеализму), далее — уверенности конкретного исследования проблемы. Он мыслит в общей структуре, музыкально конструирует и сочиняет. Для него главное, чтобы идея была не "фальшива" и чтобы постройка была внутренне хорошо скреплена. Я ему однажды сказал это по поводу реферата о Гегеле. Реферат имел все достоинства философской догадки и законченного изложения, однако тем не менее оперировал слишком туманными общими местами. Вчера я настойчиво отсоветовал ему заниматься чисто систематической работой. Я также не сомневаюсь, что у него есть способности и сила сесть за настоящую работу. Освоится ли он с моим методом работы, я отнюдь не уверен. И все же надеюсь, что при строгом руководстве кое-что ценное получится. К Вам ли он пойдет, ко мне ли — в любом случае, думаю, над ним стоит потрудиться.