Мартин Хайдеггер - Мартин Хайдеггер - Карл Ясперс. Переписка, 1920-1963

• Название: Мартин Хайдеггер - Карл Ясперс. Переписка, 1920-1963
• Автор: Мартин Хайдеггер
• Издательство: Ad Marginem
• Жанр: Философия
• Год: 2001
• ISBN: 5-93321-022-6

Переписка двух великих немецких философов 20 в. — друзей а впоследствии политических врагов, создателей экзистенциализма. ЯСПЕРС, КАРЛ (Jaspers, Karl) (1883–1969), немецкий философ, представитель экзистенциализма. Родился 23 февраля 1883 в Ольденбурге (Германия), изучал право в Гейдельбергском и Мюнхенском университетах, медицину в Берлинском, Гёттингенском и Гейдельбергском университетах. В 1909 получил право заниматься медицинской практикой. В 1909–1915 работал ассистентом врача в университетской психиатрической клинике. В 1916 был назначен ассистентом по психологии, в 1920 ассистентом по философии, а в 1921 профессором философии Гейдельбергского университета. Брак с еврейкой в 1910 и политические убеждения привели к его отстранению при национал-социалистах от всех административных обязанностей в 1933 и от преподавательской деятельности в 1937. В 1938 была запрещена публикация трудов философа. Ясперс остался в Гейдельберге и много времени посвятил изучению Библии. После войны (1945) был восстановлен в должности, открыто высказывал в университете свои взгляды по таким вопросам, как вина немцев и угроза ядерной войны. Известны радиовыступления по проблемам политики, а также на философские темы. Пытался провести идею денацификации университетов. В 1949 стал профессором философии Базельского университета (Швейцария), в 1961 отказался от преподавания и посвятил себя науке и публицистике. Умер Ясперс в Базеле 26 февраля 1969. Большое влияние на Ясперса оказал Мартин Хайдеггер, однако теоретические разногласия между философами были актуализированы их политическим разрывом, связанным с симпатиями Хайдеггера к нацистам. Ясперс чувствовал личную обиду, поскольку он был женат на еврейке. Как бы то ни было, именно Хайдеггер и Ясперс вошли в историю философии как родоначальники экзистенциализма в Германии, хотя сам Хайдеггер отрицал свою принадлежность к этому течению, а Ясперс после 1933 года утверждал, что не имеет ничего общего с Хайдеггером.

---

Что происходит? Критика Ясперсом Хайдеггера как философа оказывается сразу же и навсегда связанной с вопросом идеологии. В "объективном" аспекте сомнительными оказываются философский радикализм и стремление к новизне17. В "личном" плане боль и сомнение в друге вызывает его необъяснимое для Ясперса поведение, оцениваемое им как предательство. И здесь тема национал-социализма накладывается на образ друга, вызывает сомнение в его философии.

Итак, личное знакомство по крайней мере в двух отношениях скорее даже мешает воспринять "философское содержание": во-первых, личные встречи и многочасовое общение создают иллюзию знания "идей". — "Вероятно, я читал бы его более основательно, если бы не был знаком с ним лично", — признается Ясперс [147J. Во-вторых, определенная оценка поведения Хайдеггера, и его, Ясперса, лично затрагивавшего, скорее отталкивает от его философии, вызывает к ней подозрение.

Величие и нищета философского фундаментализма. Раздражение "бесконечностью" исследования — не самое главное. То, что Хайдеггер "не дает ответа" — лишь производная форма "фундаментализма". Речь идет о том, что свойственно как Гуссерлю, так и Хайдеггеру. Именно потому, что замысел рассчитан "на века" и должен был бы стать основой последующих философских усилий, он обречен на известную "бедность": бедность темами. Не только Ясперс называет те из них, которые не прозвучали ("вопрос полов, дружба, брак, — практическая жизнедеятельность, — профессия, — государство, политика, воспитание" [249]) — это делали и другие. Это обнаруживает еще одну трудность, перед которой оказывается любой проект вроде "основоположения наук о духе" Дильтея, "создания абсолютно несомненных основ" Гуссерля, "фундаментальной онтологии" и "преодоления традиционной метафизики" Хайдеггера: как только философские оппоненты распознают (и принимают) таковые проекты в качестве фундаментальных, с их авторов сразу же спрашивают больше — больше, нежели они были намерены да и вообще могли бы дать. А почему не дано экспликации проблемы Другого (Левинас — Хайдеггеру)? А почему за основу феноменологии взят "усеченный" тип опыта (Фарбер, Шюц — Гуссерлю)? Примеры могли бы быть бесконечны. Критика Кьеркегором Гегеля, Дильтеем — Канта и т. д.

Нельзя отказать усилиям Гуссерля и Хайдеггера в особом величии. Даже Ясперс в одной из последних своих заметок не может в конце концов не признать: "В его трудах чувствуется, из каких внутренних мучений и их преодоления они возникли. Потому — воспринимать всерьез в одном из истоков" [250]. Однако нельзя не заметить и той ограниченности, которая философскому фундаментализму обыкновенно сопутствует. Можно сказать, что все такого рода усилия вынуждены обращаться к Началу, проблеме начинания18. Чем более серьезно они воспримут свою собственную задачу, тем больше у них шансов стать философиями "одной и той же мысли". Одно, как кажется, с необходимостью влечет за собой другое.

"Некоммуникативность "философии Хайдеггера. Оба великих философа сосредоточены на своем. Хайдеггер, погруженный в задачу преодоления метафизики, обращается к древнегреческим мыслителям, и с тех пор критерием глубины философствования коллег становится для него их внимание к античности. "Мы принадлежим к разным поколениям, — сравнивает Ясперса с собой Хайдеггер, — хотя разница в возрасте едва ли составит десять лет; к тому же, в мире Ясперса отсутствуют греки — что, по моему убеждению, в нынешний момент западноевропейских событий означает катастрофу"19. Ясперс же в своих размышлениях 1930–1950 гг. сосредоточен на теме коммуникации. Соответственно, отсутствие темы коммуникации у Хайдеггера воспринимается как фатальный симптом20. Для мышления Хайдеггера характерно "фактическое и принципиальное отсутствие коммуникации (коммуникация заменяется со-бытием ("Mitsein"), нейтрализирующей и закрепляющей объективацией)" [156].

В переписке же все более сглажено: "…вопрос о том, как выйти из монолога и из повторения монологов другими, вероятно, есть вообще жизненный вопрос нашего теперешнего философствования", — пишет

Ясперс21." То, что подразумевает Ницше, лежит вне альтернативы коммуникации и не-коммуникации", — не сдается Хайдеггер и. Ясперсу приходится — на словах — смягчить свою позицию: "Ваши слова о монологах — что мы "недостаточно сильны для этого", а также об одиночестве ("вне альтернативы коммуникация — не-коммуникация") — мне кажется, я их понимаю, когда думаю… о трудах Лао-цзы или Спинозы… Такие труды могут в результате способствовать коммуникации, однако не говорят о ней. Мы оба, как мне кажется, прежде всего заинтересованы в истине, которая нас связывает и которая фактически проявляется в углублении коммуникации. Я согласен с Вами, что подлинное, сущностное всегда лежит "по ту сторону" коммуникации и не-коммуникации, субъекта и объекта, мышления и бытия и т. п. и что, утратив эту связь, все наше мышление становится беспочвенным и рассыпается. Но говорить — и сообщать — мы можем лишь в пределах противоречий, в явлениях конечного. Лишь благодаря последнему мы способны приблизиться к первому"23.

Переход: заключение от философии — к практике. Итак, то, что Ясперс с разных сторон пытается прояснить как "феномен философии Хайдег-гера", все эти разрозненные и фрагментарные наблюдения, части, обрывки — все это складывается в довольно неутешительную картину. Ясперс, однако, на этом не останавливается: "Показать, что природа этого философствования должна привести на практике к тотальному господству", — такова основная задача [166]. А потому то, что "Х[айдеггер] делает в 1933 г., было "нечеловеческим" следствием философии, в которой был утерян человек в своей свободе, своей ответственности, своем собственном бытии" [167]. Примером этого послужило занятие Хайдегге-ром поста ректора в 1933 г.

Ясперс не только высказывает догадку о возможной практической пагубности философии Хайдеггера, но и отказывает ее создателю в проницательности: "Не является ли он вообще слепым на людей?" [141]. Безответственным? [149]. Лишь мельком проскальзывает замечание, в котором ректорство Хайдеггера вызывает несколько большее уважение, нежели "оппортунизм", пассивное следование переменам других ученых того времени [158]. Поступок друга Ясперс оценивает как событие, создавшее между ними неодолимую пропасть.

Итак, Ясперс стремится подойти к осмыслению философии своего друга "систематично": не пытаться опровергать или отвергать какие-то отдельные ее части или положения (хотя и это он все-таки делает), а постичь ее как "целое". — Не следует ли считать своеобразной иронией такого подхода то обстоятельство, что мышление Хайдеггера "затвердевает", превращаясь в некую опасную идеологию? "Записки" представляют редкий по своей жесткости документ. И, по словам Бимеля, их публикация "не способствовала разряжению ситуации" вокруг имени Хайдегге-ра*.

Нет сомнения, что в образе Хайдеггера, который складывался у Яс-перса, мало привлекательного. Однако он важен как один из первых и наиболее типичных. Все более поздние размышления такого рода не принесли, по сути, ничего нового. "Никто не задел Ясперса в XX веке, как Хай-деггер, никто не был ему ближе, никто не оттенил яснее, что путь Ясперса вел в тупик"25. Если это справедливо, то верно и обратное: никому не удалось в XX веке задеть Хайдеггера так, как Ясперсу, его бывшему другу.

1 Это, вне всякого сомнения, можно назвать "романом века" — ср.: Бибихин В. В. К переписке Хайдеггера с Ясперсом //Логос. № 5.1994, с. 101. В этом же номере журнала — фрагменты трех писем из переписки обоих мыслителей, впервые опубликованные на русском языке в переводе В. В. Бибихина (они соответствуют письмам, которые в данном издании имеют номера: 135,144,149). Публикаций, посвященных самой переписке, не очень много. Доклад В. Бимеля в 1989 г. (Biemel W. Zur Briefwechsel Jaspers/Heidegger // Zur philosophischen Aktualität Heideggers.

Symposium der Alexander von Humboldt-Stiftung vom 24–28. April 1989 in Bonn-Bad Godesbeig. Bd. 2. In Gespräch der Zeit. Frankfurt a. M. 1990. S. 71–86) — лишь краткий пересказ основных вех этой переписки, непосредственно предшествовавший публикации писем. Некоторые другие публикации будут цитироваться дальше.

2 Бибихин В. В. Дело Хайдеггера // Мартин Хайдеггер. Время и Бытие. Статьи и выступления. М., 1993.

3 Ясперс это заметил, хотя и много времени спустя. О том, как он это объясняет, см. примечания к письму № 7.

4 Примечания к письму № 124.

3 Наст, издание, последний абзац к последнему примечанию.

* Далее я цитирую их по изданию: Jaspers К. Notizen zu Martin Heidegger. Hrsg v. H. Saner. München; Zürich, R. Piper & Co. Verf., 1978. Эти заметки выходили и в других изданиях, поэтому далее я буду ссылаться не на страницы, а на номер записи (они имеют сквозную нумерацию).

7 При этом он использует известное своей многозначностью слово "Auseinandersetzung".

(Bekämpfung). Хайдеггера Ясперс называет "Wider-Sacher": в лице своего друга Ясперс встречает противника в вопросе о самом "деле" (Sache) философии. Как же возможно занять подобную "тотально-критическую позицию"?