Танит Ли - Забытый колодец миров

• Название: Забытый колодец миров
• Автор: Танит Ли
• Жанр: Научная Фантастика

---

Снова и снова говорила она Антонию:

- Я люблю тебя.

Это уже напоминало рефрен песни той девушки.

- Я люблю его. Мы должны быть сильны. Мы должны победить.

Ей нужны силы двоих. Не простых людей, а воинов. Героев.

И этим вечером, пока Антоний возлежал, отдавая должное яствам, напиткам и плясуньям, она, Клеопатра, спустилась в сухой подземный колодец. Стены там были из гранита. Она дотронулась до камня, и отошел блок. Открылся потайной ход в широкую комнату с закругленными углами и обилием теней; в центре, как драгоценный камень посреди черного озера, сверкал огонь на алтаре.

Позади Клеопатры скользнул на прежнее место гранитный блок. К ней приблизились две девушки, безмолвные, словно обитатели загробного мира истинного мира. Верные наперсницы - гречанка Хармион и персиянка Ираш. Эти девушки выросли у Клеопатры на глазах, но теперь она их едва узнала. Служанки побледнели от страха.

Они распустили завязки ее платья, сняли поясок и отошли. Одеяние упало, и царица осталась нагой в тусклом свете подземелья.

Прежде чем эти девушки поступили к ней на службу, их подвергли обучению. По-разному:

Хармион корили за ошибки и награждали за успехи, Ираш жестоко били кнутом. Теперь они стали идеальными рабынями, они верили, что влюблены в царицу Клеопатру. Ведь она прекрасна и могущественна и не бьет их. И в ее дворце они жили, как в раю.

Неужели этого достаточно, чтобы полюбить?

Хармион, не такая робкая, как ее подруга, набрала в легкие воздуха, чтобы шепотом обратиться к царице. Но та насупила брови, и девушка испуганно закусила верхнюю губу. Сейчас нужна была тишина, ибо настал час хеки, магии Хема.

Служанки отошли, и обнаженная, в одних украшениях, Клеопатра двинулась к алмазу света. Прожитые лета и трехкратные роды не лишили ее красоты, поступь осталась грациозной и уверенной. Жизнь - сурова, но с Клеопатрой она сражалась достойным оружием. Не болезнями и не тучностью - она лишь отняла у царицы нечто безымянное, но эту потерю можно восполнить.

Царица приблизилась к алтарю - столу из гладкого камня. Он, подобно воде, отражал свет. За огнем, сверкавшим на столе, она увидела трех жрецов - евнухов в белых килтах, а перед ними - оракула, высокого, худого, бритоголового. Нагого, как и она.

- Кто здесь? - спросил чародей на египетском.

Как и все Птолемеи, Клеопатра освоила этот язык еще в детские годы.

- Клеопатра.

- Кто такая Клеопатра?

- Я из потомков Александра. Волею всех богов царица Хема.

- Чего желает царица?

- Победы над врагами. Для себя и для моего господина Марка Антония, известного под именем Гелий, то есть Солнце.

- О царица, совершила ли ты необходимые обряды?

- Да.

- С этого мгновения и пока не погаснет огонь, все, что, будет здесь сказано, да будет правдой. - Оракул поднял руку, и в ней появилась черная змея. Она извивалась и шипела, потом она медленно вытянулась и превратилась в длинную палку эбенового дерева, в магический жезл.

- Я обращаюсь с мольбой к Главе Богов, - произнесла Клеопатра. - А еще к той, кто является в образе Исиды, богини неба и земли, и греческой Афродиты.

- А я взываю к богу Усиру - властителю западных стран, к Pa олицетворению жизни, к Сутеху - покровителю дельты, зева океана.

Конец волшебной палочки занялся пламенем, огонь на алтаре приобрел алый цвет. Приблизился один из евнухов с белым ребенком на руках. Увитое гирляндами дитя было одурманено сладким вином и не издало над алтарем ни звука. Евнух покачал его, баюкая, а затем перерезал яремную вену. Похоже, ребенок не почувствовал боли. Кровь его потекла струйкой алых чернил, и он уснул навсегда.

Оракул воздел руки, открыв глазам Клеопатры тайные знаки под мышками, и безмолвно воззвал к богам. Она терпеливо и хладнокровно ждала, в широко раскрытых глазах плясали отблески. Усир - это Осирис, Ра - Юпитер-Амон, а Су-тех - Тифон, или Сет, в чьих земных владениях стоит Александрия. Царица вправе обращаться к богам своей страны, и она их не боялась. Она была готова ко всему.

Только человеческим существам удавалось вызывать у нее страх, но она никогда не выдавала его.

Над огнями и кровью сгустилось облачко. Розовое, зловещее. В нем извивались, из него выныривали молнии.

Клеопатра подняла руки ладонями кверху и произнесла заклинание-молитву, которое выучила за три дня купаний и поста. Антонию она солгала, что у нее месячные и ей необходимо уединение.

"Между смертью и смертью, между жизнью и жизнью, здесь, над рекою мира, стою я".

Она слышала свой голос. Слова были прозрачны, как осколки хрусталя. На запястьях тлели кораллы, жемчуг, бирюза и ярко-синий фаянс. Как на кукле.

"Я плыву между землею и небом, меня несет ветер жизни. Как же я мала и ничтожна! Есть ли смысл тревожиться или бороться? Что толку просить того, чего не бывает? Дайте же мне покой. Позвольте скользить по стрежню реки к морю Ночи".

Но голос мага прервал ее раздумья.

- Великая Исида, она же Исет, звезда, стоящая в лодке луны. Великий Усир-Осирис, зеленый росток папируса, рвущийся ввысь из черного ила, внемли мне! Внемли сей миг!

За обнаженным пророком и тремя его помощниками Клеопатра смутно различила семь закутанных в вуали женщин. Возможно, это было всего лишь сотканное из дыма видение. Голову каждой женщины венчали полумесяц и россыпь звезд. Судьбы Египта!

Свою судьбу Клеопатра знала с детства, знала, но позабыла. Она не умрет от старости, так ей сказали боги. Она покончит с собой, чтобы спастись, и не только из-за войны. Ее сестра, брат... Разве не всегда цена смерти - смерть?

Оракул бросил в огонь на алтаре щепотку порошка, пламя распахнулось, подскочило. Клеопатра глянула вниз, словно с горной вершины, и увидела темно-синее море, а на нем - корабли, маленькие, как стружки, но многочисленные. Трепетали паруса, точно крылышки насекомых. Некоторые суда горели, некоторые тонули. Она разглядела мерцание крошечных весел и обитых медью таранов, падающими звездами полыхали в небе снаряды баллист. Шла битва.

Она все еще читала молитву, заглушая шум боя, и теперь оракул подхватывал слетающие с ее уст слова, и они сверкали, обретали форму в тенях и светящемся воздухе.

Золотая рыба. Сокрушающий меч. Серебряные птицы победы В голове Клеопатры шорохом пера прозвучал божественный ответ. На греческом. С иронией.

"Возьми, что хочешь. Оно будет твоим".

Клеопатра шагнула назад.

- Я построю храм, - сказала она. - В честь этой победы. Кену - награда победителям. Он не уступит Фаросу и усыпальнице моего предка. Он тоже будет чудом света.

Она говорила на египетском. Почтительно.

Клеопатра дотронулась до зеленого амулета на груди и отдернула руку. Подумала, что останется ожог.

Картина в огне померкла, зато в вышине задвигалось что-то огромное, и она услышала звуки систра - священного инструмента Исиды и Хатор.

- Я, царица, буду твоей рабыней навсегда. Но это была риторика. Она не думала, что египетские боги потребуют сдержать слово.

Пророк опустил эбеновый жезл, и тот, коснувшись алтаря, снова превратился в черную змею. Клеопатра протянула руку, взяла гада, прижала к своей груди. Тот зашевелился. Дети вот так же терлись, хотя она не кормила их грудью, это делали рабыни. Затем змея исчезла, на ее месте лежал кусок черного персидского шелка. Погас огонь, в комнате царили неподвижность и чудовищная жара. Царица обливалась потом, по обнаженному телу оракула тоже катились крупные капли. У Клеопатры все плыло перед глазами, кружилась голова, в сердце возникла необъяснимая и мучительная пустота - так было, когда она родила Антонию двух детей. А теперь она родила чары. Да, колдовство вышло из ее тела. Оно уже существует в реальности, мерцает на скрижали судьбы огненным словом "победа".

Хармион накинула платье Клеопатре на плечи. Ираш держалась в сторонке, обмирая от страха и восторга, ей не хотелось во всем этом участвовать, хотелось только смотреть и благоговеть.

***

Клеопатра лежала, глядя на шеспа, или сфинкса, отлитого из самого драгоценного металла - серебра. Шесп покоился рядом с ложем царицы на алебастровом постаменте. Египетские сфинксы не задавали загадок и не карали за ошибочные ответы. Не были они и женщинами, как греческие.

Клеопатра лежала на спине, волосы разметались по ее телу и шелку, пятки соприкасались, руки прижимались к бокам. Наверное, так она будет лежать и на смертном одре, но до этого еще далеко.

Царица выкупалась, служанки умастили и надушили ее, облачили в египетский биссос. Она подкрепилась фруктами и хлебом, выпила бутылочку южного розового вина. Где-то очень тихо играла музыка. Она чувствовала, как дышит во сне ее город.

Какая мирная ночь! Столько дней суматошной подготовки к войне, и вдруг такое затишье.

Даже снизу, из слоновьих стойл, не доносится ни звука.

Она заслужила покой. Она сделала все, что могла. Боги выслушали ее и благословили. Они помогут. Осталось самое простое - дожидаться победы, а еще шептать утешительные слова любовнику. Антонию. Со всем этим она справится легко.