Морис Лима - Метро в неизвестность

• Название: Метро в неизвестность
• Автор: Морис Лима
• Жанр: Научная Фантастика

---

Земляне воочию наблюдали теперь то, чего не видели ещё никогда на открытых ими планетах. А может быть, такое вообще являлось единственным феноменом во всей галактике.

Ископаемый вагон метрополитена...

Доминик и Лоэнгрин в едином порыве пожали руку Ригелю, тысячелетнему Ригелю, живому отражению эпохи, исчезнувшей в нескончаемом потоке пространства - времени. Этим они как бы оказывали свою поддержку ксюлианину, молча оплакивающему свой исчезнувший мир.

Очнувшись, Ригель поблагодарил их на своем примитивном языке за это чисто человеческое сочувствие. Потом, запинаясь, проговорил:

- Теперь... нужно думать... других... Эти исчезать... мертвые... Теневики живые...

Он ещё теснее прижал к себе Тки. Ребенок, воспринимавший Ригеля как бога, чувствовал, что люди, прибывшие из Света, глубоко взволнованы тем, что пытается им объяснить ксюлианин, и его алебастровое тело мелко дрожало.

- Он... как и другие... - продолжал бормотать Ригель, - не надо жить в пещера... Свет...

- Да, Ригель, ты прав, нужно менять путь развития расы. Вывести их из пещер, вылечить кожу и вернуть зрение, - подтвердил Лоэнгрин.

- Обязательно вернуть зрение! - почти торжественно поддержала его Доминик.

- Дать... видеть... Возможно? - прерывающимся хриплым голосом переспросил Ригель.

- Да, - убежденно проговорила доктор Фло. - Вырождаясь, они потеряли зрение, но человеку нужен свет, и мы попытаемся исправить эту тысячелетнюю ошибку природы. Теневики имеют право на жизнь под солнцем. Они должны выбраться из той тюрьмы, в которой оказалась их раса. Они обязательно обретут зрение. Я останусь на Ксюле столько, сколько будет нужно, а мои товарищи не станут мне препятствовать. Так ведь, Лоэнгрин?

- Я готов потратить остаток своей жизни на то, чтобы вернуть свет теневикам, - глухо пробормотал саксонец.

Ригель прямо зарычал от радости:

- Вы приходить... Мы сказать теневикам... Идемте!..

Вскоре они возвратились к озерной деревне. Ригель обратился к теневикам с речью, в которой пытался объяснить, что земляне готовятся совершить для них нечто хорошее и доброе. Он пламенно говорил, что теневиков вылечат от светобоязни и слепоты, что они смогут своими глазами увидеть все, окружающее их.

Теневики молчали.

Они, конечно, многого не поняли, это было ясно видно. Свет был всегда для них врагом. Он доставлял им боль и потому они предпочитали сумрак и вовсе не думали о зрении.

Ригель же, как и всякий человек, охваченный какой-то потрясшей его идеей, говорил и говорил без конца, совершенно забыв, что его слушатели не помнят многих слов, что они давным-давно опустились до примитивного уровня...

Поэтому его вдохновение их не заражало.

Доминик с жалостью внимательно следила за этой сценой, за Ригелем, высоким и крепким красавцем, расписывающим с вдохновением художника красоты и прелести Света.

А у Лоэнгрина в уголках губ появились две скептические складки. Он мог точно предсказать реакцию теневиков на речь Ригеля.

Выслушав все, озерный народец удалился на совещание, а возле землян и Ригеля остался только один Тки, сидящий у ног Доминик и словно впитывающий исходящее от неё благожелательное отношение.

Наконец бледнокожие люди вернулись. Движения их были медлительны, но точны, и на безглазых лицах нельзя было прочесть никаких эмоций.

Старейший из теневиков заговорил от лица всех. Он поблагодарил Ригеля и землян за то, что те им предлагали, но дал понять, что они не желают менять образ жизни.

Эта раса жила в таком замедленном темпе, что разум её почти замер. Они не хотели беспокоиться о будущем и не горевали о прошлом.

Тут Ригель и Доминик наконец поняли то, о чем уже давным-давно догадался Лоэнгрин.

Теневики не знали в своем существовании ни великого счастья, ни великого горя.

Они отказывались от света.

Глава 7

- Они спят!.. Момент подходящий... я не ошибся...

Ригель дрожал от нетерпения, двигаясь вдоль берега среди обломков скал, рискуя каждую минуту свалиться в озеро.

Он не боялся утонуть, поскольку плавал прекрасно, но шумом падения он мог привлечь внимание теневиков.

Позади него шли Виктор и Доминик. Они отошли от лодки на несколько сотен метров и продолжали упорно продвигаться вперед, приближаясь к селению озерных жителей, хижины которых уже виднелись на сумрачном берегу. В полумраке пещер их уже можно было рассмотреть достаточно четко.

Поскольку теневики отказались добровольно возвращаться к свету, решено было осуществить это другим путем.

- Ничего умнее не придумать. Нужно действовать активно. Когда они сами увидят, если можно так выразиться в данном случае, результат, то без уговоров захотят стать "световиками", - решил Виктор.

Ригелю первому пришла в голову мысль использовать страстную любовь к нему Тки. Он верил, что мальчик согласится сделать все, что он ему предложит. Кроме того, он верит доктору Фло.

- Я тоже уверена, что все будет хорошо! - сказала она. - Тки очень способный мальчик и даже от рождения обладает некоторым иммунитетом к ультрафиолетовому излучению Маркаба-солнца. Он легче сможет перенести операцию и заразит своим примером остальных. Это и послужит возрождению расы.

Все понимали, что впоследствии придется провести ещё массу опытов, но Ригель чувствовал себя бессмертным после всего им перенесенного и верил в искусство землян. Главным в данный момент ему казалось добиться того, чтобы хоть один теневик познал счастье жить при настоящем свете.

Конечно необходимо было создать искусственный глаз, но Доминик полагала, что ей удастся сначала создать светочувствительный экран, а затем на эту основу медленно нарастить зрачок, сетчатку и хрусталик.

Чтобы сбить теневиков, и усыпить все их подозрения в каких-то страшных действиях со стороны астронавтов, решено было предварительно объявить через Ригеля, что они вместе с ним покидают пещерную деревушку.

Теневики сначала никак не хотели отпускать своего бога-советника, но даже это делали как-то нерешительно и вяло. Один лишь Тки проявлял настойчивость, но Ригель прошептал ему что-то на ухо, и бледнокожий ребенок успокоился.

- Он... меня... ждать... - прошептал Ригель.

И вот теперь все трое тайно приближались к селению. Они пробирались среди обломков скал, скользя между колоннами, где у наклонного свода соединялись воедино сталактиты и сталагмиты.

Ригель знал, что у теневиков сейчас время "ночного" отдыха.

Но крепко ли спят теневики? Убежден ли озерный народец в том, что Ригель и инопланетные пришельцы ушли навсегда? Да и можно ли было надеяться на то, что они во сне теряют свою сверхчувствительность к излучениям чужого мозга?

Чтобы теневики уверовали в уход людей с Великого света, астронавты организовали даже отлет корабля. Но улетели на "Молохе" только Хосе и Лоэнгрин. Для того, чтобы сбить слепую массу теневиков с толку, было даже организовано прощание Ригеля с ними. Казалось теперь, что астронавты все предусмотрели.

До селения экспедиция добралась без помех. В пещере царила полнейшая тишина. Ни одно чудовище не бороздило черные воды озера, ни одна фантастическая летучая мышь не трепыхалась под сводами. Озерный народец беспробудно спал.

- Они не испытывают ни малейший сомнений... это факт, - прошептал Виктор.

Ригель не слишком хорошо понял, что тот сказал, и даже не обратил внимания на то, как Доминик осуждающе похлопала Виктора по плечу, призывая к молчанию.

Ксюлианин сделал друзьям знак остановиться. Сам же он скользнул к хижине, в которой спал Тки. Он знал, что ребенок потерял родителей теперь находился один в своем жалком жилище. Именно отсутствие родителей и заставляло мальчика быть как можно ближе к Ригелю, а теперь прекрасно соответствовало замыслам последнего из истинных ксюлиан.

Доминик и Виктор с восхищением наблюдали, как могучий и рослый ксюлианин неслышно приближается к хижине. Одетый в голубой комбинезон, он, казалось, не касался ни скал, ни колонн и не издавал ни малейшего шороха.

Вот Ригель остановился и прислушался. Все оставалось спокойным.

Оставалось десять метров до хижины, потом пять...

Вот Ригель уже исчез в хижине, а у Виктора и Доминик сжалось сердце.

На случай, если бы возникла резкая реакция со стороны теневиков, поскольку ситуация ещё оставалась непредсказуемой, было решено, не применяя физической силы, воспользоваться фонарями. Мысль о каком-либо другом воздействии ужасала не только Ригеля, но и землян. Однако, даже воспользовавшись этим средством, они рисковали навсегда потерять зародившееся доверие теневиков, и тогда надежды возродить ксюлианскую расу могли окончательно рухнуть.

Ожидая возвращения Ригеля, Доминик с беспокойством размышляла обо всем этом.

Она облегченно вздохнула, когда тот вышел из хижины с Тки. Этот странный ребенок, заранее предупрежденный своим великим другом, хранил его секрет, и вовсе не был удивлен, когда его неожиданно разбудили. Он мог был последовать за Ригелем куда угодно и когда угодно.