Андрей Геласимов - Степные боги

• Название: Степные боги
• Автор: Андрей Геласимов
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2008
• ISBN: ISBN 978-5-699-30176-8

…Забайкалье накануне Хиросимы и Нагасаки. Маленькая деревня, форпост на восточных рубежах России. Десятилетние голодные нахалята играют в войнушку и мечтают стать героями. Военнопленные японцы добывают руду и умирают без видимых причин. Врач Хиротаро день за днем наблюдает за мутациями степных трав, он один знает тайну этих рудников. Ему никто не верит. Настало время призвать Степных богов, которые видят все и которые древнее войн.

---

Петька собрался уже ответить по-настоящему грубо, как вдруг рядом заговорил дед Артем:

– А ты чего крутишься здесь? А ну, беги отсюда.

– Я Петьку ищу, – невинный Валеркин голос. – Не видали его?

– Не, не видал. Давай беги домой. Поздно уже. Мамка небось тебя потеряла.

– Она не ругается, когда я поздно домой прихожу. Говорит – надо больше бегать. Тогда кровь из носа не так сильно идет.

– Ну ладно. Все равно иди.

И через секунду:

– Эй, стой, Валерка! На-ка вот тебе черемши… И хлебушка возьми тоже… Эх, рубаха-то у тебя вся в крови… Заскорузла.

– Спасибо, деда. А рубаху мамка к завтраму постирает.

Петька услышал, как убегают Валеркины ноги, потом почувствовал, как Звездочка шагнула два раза вперед, соседние бочки стукнулись друг об друга, и дед Артем забрался на передок.

– Э-хе-хе, – услышал Петька его вздох. – Дите-то пошто мучается? Говорили буряты – не надо шахту здесь открывать. Нет, не послушались. Ети ее.

Дед Артем замолчал, и в следующее мгновение Петька уловил запах махорки. Ноздри у него вздрогнули, он глубоко вздохнул и сжал зубы. За весь день он еще ни разу не покурил. С куревом в Разгуляевке тоже было непросто. Втянув в себя воздух, Петька ощутил запах свежего дерева – почти такой же приятный, как запах табака. Прижав лицо к доскам, он высунул язык и начал лизать свежеструганную поверхность. Вкус был сладковатый. Кое-где попадались тягучие капельки смолы. Зубы из-за нее становились горькими и немного прилипали друг к другу.

– Пошла! – крикнул дед Артем на Звездочку, и телега двинулась вперед, унося внутри одной из бочек маленького червячка с высунутым языком и задранными до ушей коленками.

Червячок размышлял о том, как он завтра наконец отнесет охранникам в лагерь давно обещанный спирт, воображал себя то в танке, то в подводной лодке, лизал смолу и негромко стукался головой о бочку.

* * *

Петька шевельнулся в темноте, пытаясь устроиться поудобней. Ему почти нестрашно было сидеть в этой тесной бочке. А чего страшного? Едешь себе и едешь. Анна Николаевна в школе как-то раз вслух читала про то, как вообще двоих в бочку законопатили. Мамку и пацана. И ничего. Даже в море кинули. А тут – какое море? Степь вокруг.

Но в темноте.

И тесновато чуть-чуть. Ноги затекли совсем скоро. И спина стала как деревянная. Где спина, где бочка – фиг отличишь. Стукаются друг об друга как две деревяшки. С таким же звуком. И еще – тяжело дышать. Скрючился и стукаешься спиной об стенки. А потом стенки стукаются об тебя.

Но Петька почти не боялся. Он уже до этого разок сидел в такой темноте.

«Там Козырь с пацанами настоящий дзот нашел, – сказал ему тогда Валерка. – Меня один раз пустили. Страшно там. Темно. Я убежал, а они смеялись. Хотели меня там закрыть».

«Дзот? – переспросил Петька. – Да откуда тут дзот?»

Теперь, чтобы перестало тошнить, он ухитрился приподнять задницу и выдернуть из-под себя сухари со дна бочки. Пока возился, два раза сильно треснулся башкой. Но захрустел, и тошнить вроде чуть-чуть перестало.

Дед Артем щелкнул кнутом, а потом негромко затянул свою любимую частушку:

– Зять на теще капусту возил,
Молоду жену в пристяжке водил!

«Вот он, – сказал тогда Валерка, подводя его действительно к дзоту. – Видал? А ты не верил. Настоящий. Козырь говорит – его против квантунцев построили, но япошки забоялись, и наши отсюда ушли».

«Погоди ты, – отмахнулся от него Петька. – Хватит трещать».

Если бы в бочке не было так темно, наверное, он бы сейчас совсем не боялся. Но Петька всегда помнил, что в случае чего можно поднять руку и столкнуть крышку. Тогда можно будет легко дышать. И это чувство исчезнет – что ты внутри.

«А чем это здесь воняет? – спросил он тогда Валерку, забравшись в дзот. – Насрали, что ли, придурки?»

«Нет, это Ленька крыс казнил. Он уже вторую неделю в „Смерш“ играет».

После второго сухаря тошнота вернулась. Петька боролся с ней, потому что вылезать из бочки было еще нельзя. Отсюда дед Артем наверняка повернул бы обратно. И тогда никакого спирта. А бабка Дарья просто убьет.

«Я здесь не могу долго сидеть, – пожаловался ему тогда Валерка. – В прошлый раз кровь из носа сразу пошла. Я тебя наверху подожду. Ладно?»

Петька вспомнил Валеркины слова и подумал о том, сколько еще надо ждать. От этих мыслей его затошнило сильнее. Звездочка перешла на рысь, и на ухабах бочки стали подпрыгивать.

«А-а-а! – закричал тогда Ленька. – Я – Александр Матросов!» И прыгнул неизвестно откуда на амбразуру. Как будто с неба упал. Или как будто заранее прятался где-то рядом. Ждал, пока Валерка Петьку сюда приведет. А может, и правда ждал. Кто его знает? Этого Валерку.

«А-а-а! Как мне больно!» – орал Ленька, лежа на бруствере и дергаясь всем телом прямо перед окаменевшим Петькиным лицом, стреляя губами из пулемета и наконец затихая, а Петька смотрел на него через амбразуру и понимал, что тот сейчас оживет. Не за тем прыгнул, чтобы погибнуть. Должно быть продолжение.

Звездочка неожиданно остановилась, и Петька снова стукнулся лбом. На этот раз больно. Дед Артем начал возиться среди бочек, громко постукивая по дереву чем-то тяжелым. Через секунду Петька понял, зачем он стучит. Дед плотно вбивал крышки, чтобы они не дребезжали и не вылетели, когда он поедет быстрей. Значит, граница совсем рядом. Дед готовился к броску. Два коротких удара – и крышка у Петьки над головой больно вдавила его лицо в тощие коленки.

А Ленька тогда на бруствере открыл глаза, посмотрел на Петьку и ухмыльнулся.

«У нас тут крысы», – тихо сказал он.

Потом встал на коленки, продолжая заглядывать через амбразуру в дзот, и уже в полный голос кому-то крикнул: «У нас тут крысы, ребзя! Заваливай вход! Не давай крысам сбежать!»

Петька нащупал тогда на бруствере камень и без замаха бросил его вперед.

«Сука, – сказал Ленька, сплевывая кровь прямо внутрь дзота. – Тут и подохнешь».

Теперь, не в силах пошевелить даже головой, Петька вдруг снова почувствовал себя как в могиле.

Громкий удар кнута, и Звездочка почти с места перешла в галоп. Бочки начали гулко стукаться друг об друга.

– Давай, родная! – свистящим шепотом попросил у лошади дед Артем. – Выноси, милая!

Тогда в дзоте Петька бросился к выходу, но дверь ему было уже не открыть. Снаружи на нее навалили огромные глыбы каменной соли. Через амбразуру выскочить тоже не удалось – в лицо летели тучи песка и щебня. Задыхаясь и кашляя, Петька без сил опустился на землю. Выхода не было. Еще минута – и амбразуру тоже завалили чем-то тяжелым. Наступила полная темнота.

Сейчас сидящему в бочке Петьке вдруг снова показалось, что он задыхается. В ужасе он судорожно напряг ноги, упираясь в дно из последних сил. Крышка у него над головой поддалась. В это мгновение телегу, мчавшуюся на полном ходу, сильно тряхнуло; бочки повалились на бок; и Петька вылетел наружу, цепляясь скрюченными пальцами за спину деда Артема.

В следующее мгновение его вырвало, а дед Артем с криком «Ох, еб!» как ошпаренный соскочил с телеги.

* * *

Петька передернул плечами, как от озноба, и натянул штаны.

– Деда, – тихим голосом позвал он. – А, деда?

– Ну, чего? – отозвался с телеги дед Артем. – Ты все там? Давай садись.

– А вот эти звезды дядьке Витьке с дядькой Юркой видно сейчас?

Дед Артем помолчал немного, вздохнул и наконец сказал:

– А кто их знает? Может, и видно. Садись давай. Надо границу обратно потемну переехать.

Петька помедлил еще секунду, задрав голову и всматриваясь в бездонную пустоту.

– Ты где там? – недовольно проворчал дед Артем. – Садись быстрее, а то китаезы проснутся.

Петька запрыгнул на телегу, дед Артем еле слышно чмокнул губами, и Звездочка пошла вперед.

– Деда, – опять позвал Петька, прижимаясь боком к огромной бутыли. – А как ты ночью в степи дорогу найдешь?

– Поживи тут с мое – еще и не то найдешь. Не только дорогу. Вон видишь тот холм? На нем две макушки. Вон там – как две сиськи торчат. Да не туда смотришь. От него сейчас возьмем влево, и дальше будет Аргунь. Хайлар по-китайскому, ети их. Там бродом пойдем – прижимай голову. На реке им далеко видать. Стрелять будут.

У Петьки сладко похолодело в животе.

– А когда туда ехали – не стреляли.

– Туда кто едет – им все равно. Главное, чтобы оттуда не выскочили.

– А почему?

– Почему да почему! Приказ у них, ети его.

Слово «приказ» Петька понимал, поэтому спрашивать больше ни о чем не решился. Но ненадолго.

– А когда переедем – наши тоже будут стрелять?

– И наши будут. Куды они денутся? С этим у них – будь здоров.

– Но мы же свои.

– Какие же мы свои? – усмехнулся дед. – Мы, Петька, контрабандисты. Самые что ни на есть диверсанты.

Петька удивился и замолчал. Когда он забирался в бочку в Разгуляевке, он об этом как-то даже не думал.

Выходило, что он будет быстро ехать в телеге и прятать голову, а наши советские пограничники будут стрелять в него из пистолетов системы «ТТ» и автоматов «пистолет-пулемет Шпагина», потому что он диверсант, Петька Чижов – контрабандист, диверсант и выблядок. А над головой у него будут светить звезды, которые, возможно, видят дядька Юрка и дядька Витька. Два советских танкиста – одна медаль «За отвагу», два ордена Красной Звезды, орден Славы и три ранения на двоих.