Дэвид Линдсей - Наваждение

• Название: Наваждение
• Автор: Дэвид Линдсей
• Жанр: Детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-7859-0205-2

Жизнь Изабеллы скучна и предсказуема. Усилиями своей тётушки и подруги она помолвлена с Маршеллом Стоуксом, преуспевающим юристом. Но случай странным образом вмешался в жизнь Изабеллы. Её тётка, миссис Мур хотела купить большой старинный дом, в котором по слухам происходят необъяснимые вещи. Молва рассказывает о призрачной комнате в доме, которая время от времени появляется и исчезает. Девушка попадает в эту комнату и там переживает доселе неведомые чувства. Там она встречает хозяина дома, мистер Генри Джаджа. Он очень взволновал Изабеллу и заставил её ощутить себя растерянной и усомниться в правильности своей будущей свадьбы с Маршеллом. Возможно ещё один визит в тайную комнату поможет ей лучше разобраться в своих желаниях…

Дэвид Линдсей (1876–1945) — английский писатель, автор знаменитого ныне романа «Путешествие на Арктур». Одинокий, отчужденный, странный, не признанный при жизни Дэвид Линдсей сейчас расценивается как один из выдающихся мэтров «черной фантастики». В романе «Наваждение» Линдсей представил загадочное переплетение скучной и никчемной человеческой жизни с призрачной и жестокой волей потустороннего.

---

— Я хочу задать вам вопрос, мистер Шеррап, весьма странный вопрос, — Изабелла постаралась, правда довольно безуспешно, говорить непринужденно. — Не потому ли вы выбрали эту симфонию, что знаменитый восходящий пассаж ассоциировался в вашем воображении с гигантскими, поднимающимися вверх ступенями?

Шеррап затянулся сигарой и, выдыхая дым, краем глаза глянул на Изабеллу.

— А почему он должен был ассоциироваться со ступенями?

— Я не знаю, должен был или не должен, я просто хочу знать, ассоциировался или нет?

— Нет. Вам, кажется, известно что-то такое, о чем я не имею ни малейшего понятия, мисс Ломент. С какими ступенями?

— Да так… пустяки. Просто глупый вопрос… Не пора ли нам вернуться?

Они пошли обратно.

Скорей, скорей заговорить о другом — Изабелла судорожно искала, о чем бы спросить.

— Вы упомянули, будто комната раньше называлась иначе. Как, я забыла?

— Да, комнату называли «Башней Улфа». Улф, по преданию, и построил этот дом. Он родился лет через сто после первой высадки южных саксов. С тех пор дом четыре или пять раз полностью перестраивался, однако название впервые изменили только пару веков назад. История дома подробно изложена Майклом Баурдоном, предком моей супруги. Он пишет, что Ранхилл Корт основан в шестом веке нашей эры.

— А почему именно с той комнатой связано имя Улфа?

— Да потому что, по легенде, прямо над ней и находились исчезнувшие комнаты.

— Я не слышала никакой легенды. Что за исчезнувшие комнаты?

— Вы меня определенно удивляете. Я думал, каждый ребенок в старой Англии знает о пропавших комнатах Ранхилла. Улф, мисс Ломент, построил свой дом в нечистом месте. В те времена пустынную возвышенность рунического холма населяли тролли — одна из разновидностей злокозненных эльфов, насколько мне известно. Хотя Улф и был язычником, он не посчитался с троллями и все-таки построил дом. Видно, Улф, упрямый и самоуверенный малый, презирал местные суеверия. Ну а потом в один прекрасный день он исчез, а вместе с ним и часть дома. Несколько верхних комнат башни унесли тролли — словно их и не было. Исчезла восточная часть дома, которая соседствовала со счастливыми охотничьими угодьями троллей. С тех пор никто больше не слышал об Улфе, хотя в течение веков время от времени возникали слухи, будто кто-то видел пропавшие комнаты… Вот и вся легенда.

Некоторое время они шли молча.

— А как вы думаете, стоит мне переезжать в этот дом? — неуверенно улыбаясь, внезапно спросила Изабелла.

Прежде чем ответить, Шеррап долго курил.

— Раз вы спрашиваете моего совета, мисс Ломент, значит, вас что-то тревожит. Расскажите, в чем дело.

— Исповедоваться всегда как-то неловко, мистер Шеррап, и я не уверена, не посмеетесь ли вы надо мной.

— Наш разговор совсем не смешной.

— Так и быть… Тот странный звук в коридоре, кажется, задел в моем сердце какую-то очень глубокую струну, неизвестную мне самой. Какую-то потаенную страсть… Да, именно страсть. Меня охватила радость, и вместе с тем на сердце сделалось мучительно тяжело — подступило ужасное, безысходное отчаяние… Правда, радость, пожалуй, преобладала… Все это секундные ощущения, но вряд ли когда-нибудь я смогу их забыть…

— Понимаю…

— Тогда объясните, что со мной и как мне быть.

Шеррап бросил сигару.

— Ничего не предпринимайте, мисс Ломент, и не задавайте вопросов. Советую вам как человек, у которого есть собственная дочь.

— То есть вы советуете не переезжать?

— Безусловно, — он выразительно махнул рукой. — Забудьте обо всем. Такой дом не принесет вам добра. Сказать, кто вы, в сущности, такая, мисс Ломент? Вы — художник без профессии. Вы словно громоотвод без заземления — вам следует избегать грозы. О, ведь я портретист. Ваша нервная натура очевидна… Вы просили совета, я его дал. На вашем месте я не стал бы там жить. Если вы испытываете такие чувства в самом начале, что будет потом? Это слишком рискованно.

— Спасибо, — спокойно сказала Изабелла. — Наверное, я воспользуюсь вашим советом. Боюсь, по природе я будто натянутая струна, впрочем, никто из моих друзей даже не подозревает об этом. Меня почему-то считают флегматичной. Вы, пожалуй, единственный, кто разгадал, что я способна на сильные чувства.

Когда они вернулись к пирсу, Шеррап распрощался и пошел к станции. Изабелла весьма и весьма поразила его. Сидя в вагоне перед отправлением поезда, он достал свой объемистый блокнот и принялся набрасывать портрет. Закончив, неудовлетворенно покачал головой. Сходство великолепное, но так и не удалось передать ее голос.

ГЛАВА V Изабелла видит себя

Маршел приехал в следующую пятницу с вечерним поездом. На неделе он написал Джаджу и получил от него ответ. Джадж сообщал, что все еще колеблется насчет продажи дома, но надеется вскорости прийти к определенному решению. Кроме того, он писал, что пока не считает необходимым встречаться с леди, пожелавшей приобрести Ранхилл Корт, но в случае положительного решения гарантирует ей право первого выбора. К письму прилагался ключ от «Восточной комнаты». Маршел пересказал миссис Мур содержание письма, правда только деловую часть.

По-прежнему стояла хорошая погода. В субботу они совершили длительную поездку на автомобиле по Сассексу и Кенту, а вечером были в театре.

В воскресенье утром, за завтраком, Изабелла сообщила миссис Мур о своем намерении вместе с Маршелом до обеда съездить в Ранхилл. Тетушка отнеслась к поездке равнодушно, ибо по воскресеньям неизменно отправлялась в церковь.

— Надеюсь, на этот раз вы вернетесь к обеду?

— Обязательно. Маршелу просто хочется закончить осмотр.

— Я знаю, дом тебе не понравился, и нет надобности предостерегать тебя от преждевременных восторгов. Да и Джадж наверняка не захочет расстаться с поместьем.

— Почему? — заинтересовался Маршел.

— О, я кое-что понимаю в разбитых сердцах старых вдовцов. Он скорее снова женится, чем откажется от своего обжитого, знакомого дома. В таком возрасте он уже не столько человек, сколько сплошное переплетение привычек.

— Пятьдесят восемь — не такой уж и возраст.

— Слишком стар, чтобы менять образ жизни, но не слишком — для новой жены, — повторила миссис Мур нарочито и пренебрежительно.

— Не сомневаюсь, всегда найдутся женщины, которые будут не прочь выйти за него замуж, — придвигая розетку с джемом, сказала Изабелла. — У него, должно быть, приличное состояние.

— Конечно, Изабелла. Даже молоденькие девушки. Стоит ему только захотеть, и подыскать молодую красивую жену окажется много проще, чем хорошего повара. Попомните мои слова, в течение года в Ранхилл Корт появится новая миссис Джадж.

— А мне представлялось, вы относитесь к нему с почтением, — бесстрастно заметила Изабелла.

— Я отдаю должное его умению вести практические дела, но это не ослепляет меня настолько, чтобы не понимать, как, вероятнее всего, он поступит.

— По-моему, вы просто считаете, что с его стороны не очень-то прилично заставлять вас мучиться неизвестностью. Признайтесь, тетя!

— Ты совершенно не права, дитя мое. Я вовсе не тороплю его. Всего-навсего стараюсь понять, отчего он никак не может ни на что решиться. Дом — его собственность, и он, естественно, вправе поступать как найдет нужным… — несмотря на спокойный тон, миссис Мур, несомненно, рассердилась.

Маршел с Изабеллой выехали чуть позже десяти и по знакомой дороге к одиннадцати уже добрались до Ранхилла. На этот раз за воротами присматривал сам Прайди. Одетый в черный костюм — надо полагать, по случаю воскресенья, — он курил пожелтевшую от никотина трубку с чашечкой, вырезанной в форме человеческой головы. Маршел приоткрыл письмо Джаджа, показал его подпись и протянул главному садовнику несколько монет, которые тот безразлично сунул в карман.

— Можно сейчас же попасть в дом?

— Да, сэр.

— А вы свободны?

— Свободен, сэр.

— В сущности, мы хотели бы осмотреть лишь одно помещение. Все остальное уже видели. Я имею в виду «Восточную комнату». В прошлый раз она была заперта, теперь у меня есть ключ.

Садовник прищурил хитрые глазки и осторожно, вроде бы безразлично спросил:

— С чего это вдруг хозяин решил открыть эту комнату, сэр?

— А разве есть какие-то особые причины не открывать?

— Она заперта уже восемь лет, сэр, по-моему, одно это — довольно веская причина.

— А почему вообще комнату закрыли? — поинтересовалась Изабелла.

— За ненадобностью, мисс. Там нет ничего любопытного.

— Зачем же тогда столь прочный замок?

Убедившись, что Прайди не собирается отвечать, она задала другой вопрос:

— Насколько мне известно, комнату называют не «Восточной», а «Башней Улфа»?