Дэниел Худ - Драконья справедливость

• Название: Драконья справедливость
• Автор: Дэниел Худ
• Издательство: ЭКСМО, Домино
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-03699-7

Умение Лайама Ренфорда и его напарника маленького дракона Фануила раскрывать даже самые таинственные и непостижимые преступления снискала им заслуженную славу лучших сыщиков города Саузварка. Но высокое звание необходимо подтверждать, и на этот раз способностям Лайама и магическим познаниям Фануила предстоит пройти нелегкую проверку.

В Саузварке совершено страшное злодеяние — убит чародей. Найти виновников и вынести приговор предстоит ареопагу — герцогскому выездному суду. Но поскольку в деле, несомненно, замешана магия, Ренфорду и Фануилу придется продемонстрировать все свои незаурядные способности и доказать, что драконья справедливость — это и есть истинное правосудие.

---

Фануил молчал очень долго. Лайам уже начал подумывать, что фамильяр решил его бросить и улететь туда, где почище, например в Альекир, однако ответная мысль все же пришла:

«Все значительно упростилось бы, если бы мне удалось отыскать то место, где канализация выходит наружу».

«Это легко сделать, — ответил Лайам. Он в свое время изучал планировку укреплений подобного рода и даже принимал участие в закладке одной из таких крепостей. Восточнее Дипенмура дыбились горы, то же происходило на севере. — Ищи этот выход на южном склоне холма».

В коридоре послышались чьи-то шаги, затем звон ключей указал на то, что дверь камеры отпирают.

«Кто-то ко мне идет. — Лайам торопливо вернул койку на место. — Если не повезет, обследуй западный склон».

«Я постараюсь, мастер, ответил дракончик. — Сделаю все, что смогу».

Если даже ты ничего не отыщешь, никто не станет тебя упрекать, подумал Лайам и повернулся к двери.

В камеру, пригибаясь, входил Линдауэр Веспасиан.

19

В душе Лайама ворохнулась надежда. Заслышав звон ключей, он было подумал, что к нему с очередным бесполезным допросом явилась вдова Саффиан. «Да благословят боги Тассо!» Веспасиан встал посреди камеры, устремив на узника холодный, бесстрастный взгляд. В глубине его глаз тлели зеленые искры. Лайам был высок, выше большинства обитателей Южного Тира, и не уступал вошедшему в росте, но создавалось впечатление, что герцог довлеет над ним. Он поклонился, Веспасиан не ответил. Повисла бесконечно долгая пауза, герцог стоял и молчал. Лайам попытался оценить свои ощущения, но безуспешно. Имени им отыскать он не мог. Он знал — тот, кто стоит перед ним, будет спрашивать, а ему предстоит отвечать. Только раз он испытал подобное чувство, стоя перед шаманом из северных, покрытых вечными льдами земель. От того исходила древняя злая сила. Аура герцога была ровной, не источавшей ни зла, ни добра.

— Вы выдвинули тяжкие обвинения, господин Ренфорд, — сказал он наконец, словно это было для него скорее любопытным, чем важным. — Гальба мой друг, мой кузен, старинный союзник нашего дома.

— Я знаю, милорд. И прямых доказательств чьей-либо вины у меня нет, но я уже нынешней ночью сумел бы их раздобыть, получив на то ваше соизволение. Я готов также отстаивать свою правоту с мечом в руках, если вам будет угодно. — Лайам не верил, что в поединках выявляется истина, но герцог, кажется, верил, так почему бы на том не сыграть?

Но Веспасиан отмел предложение, едва качнув головой.

— Ничего не получится, сударь. Вы обвиняете квестора Проуна, а ему, как чиновнику ареопага, драться запрещено. Аспатрия — женщина, если вы пошлете ей вызов, над нами будет смеяться весь Таралон. Нет, ваш случай в руках суда и закона. А теперь выкладывайте мне все, о чем собирались сказать.

Лайам облизнул губы и стал выкладывать. Говорил он волнуясь, сбивчиво, порой возвращаясь к сказанному, повторяясь и забегая вперед, но все же объясняться с герцогом ему было куда легче, чем с госпожой Саффиан. Хотя бы потому, что Веспасиан не задавал ему дурацких вопросов, а просто слушал, ничем не выказывая своих чувств.

Лайам рассказал и о том, в каких обстоятельствах он присоединился к ареопагу, и о постоянной враждебности к нему квестора Проуна, и о том, с какой неохотой тот выдавал ему отчеты по уголовным делам. Отдельно коснулся он своего отстранения от дипенмурского дела, потом сообщил об инциденте с бандитами и наконец изложил свои впечатления о разговоре, состоявшемся в конце ужина, после которого был убит эдил Грациан. Пересказал он и все, что поведал ему жрец Котенар. О болезни графа, о его удивительном выздоровлении и о еще более удивительной перемене его отношения к труженику-жрецу. Тут Лайам умолк, не зная, под каким соусом подать герцогу то, что ему удалось подслушать сегодня, и стоит ли вообще затрагивать эту тему.

От Веспасиана не ускользнуло его замешательство.

— Продолжайте, вы ведь не все сказали.

— Нынешним утром, милорд, мне кое-что стало известно, но каким образом я об этом узнал — не хотелось бы объяснять.

— Говорите, — велел герцог. — Что за кокетство, вы не девица! Да и положение ваше не то!

Сглотнув подступивший к горлу комок, Лайам пересказал герцогу утренний разговор Проуна с графом.

— Я уверен, сегодня ночью они опять собираются вызвать демона, но не знаю, на кого они хотят его натравить. Возможно, на какую-то девушку в Хоунесе, о которой обмолвился граф. Похоже, она что-то видела, что — не знаю, но она рассказала о том Грациану, и Грациан был убит. Этот обряд нужно расстроить, иначе произойдет что-то ужасное. Я понимаю, все это кажется вам просто невероятным, но это правда. Я клянусь вам, милорд!

После короткого молчания герцог спросил:

— Тут замешан ваш фамильяр?

Лайам кивнул, и герцог прикрыл глаза.

— У меня есть меч, заговоренный против демонов, милорд. Прикажите вернуть его мне и разрешите понаблюдать за ними нынешней ночью. Клянусь, я не сбегу. Пошлите со мной стражу. Мы как-нибудь спрячемся, и, когда начнется обряд, мы схватим их, мы их поймаем с поличным. Милорд, это необходимо, это наш единственный шанс изобличить убийц и предотвратить новые кровавые преступления! — Он старался говорить убедительно, но чувствовал, что сбивается на умоляющий тон, он не думал, что герцога можно склонить к чему-то мольбами.

Впрочем, Веспасиан, казалось, его и не слушал. Открыв глаза, он негромко заговорил:

— Двенадцать лет назад, будучи по случаю коронации нынешнего короля в Торквее, я попал на совет лордов. Там среди прочих дел рассматривалась и тяжба двоих лордов из Мидланда. Решение совета каждый из них счел половинчатым, и раздраженные лорды уехали восвояси.

Лайам насторожился. Нечто похожее и вправду происходило. Правда, не двенадцать, а одиннадцать лет назад. Отец приехал с совета чернее тучи и повелел сыну как можно скорее покинуть студенческий городок. Семестр подходил к концу, Лайам попросил разрешения задержаться, отец позволил, чем спас своему отпрыску жизнь.

— Чем все это кончилось, я узнал уже в Дипенмуре, — продолжал герцог. — Лорд Даймэн, совершив коварную вылазку, убил своего соседа, а замок его разорил. Мне горько было об этом слышать, поскольку убитый слыл человеком добрым и справедливым. Он был вашим однофамильцем, возможно вы знали его. Лорд Отниэль Ренфорд. Вы ведь тоже из Мидланда. Это имя ни о чем вам не говорит?

«К чему он клонит?»

— Река Рен течет через весь Мидланд, милорд, — осторожно ответил Лайам. — Ренфордов у нас много.

Веспасиан нахмурился, уголки его рта дрогнули.

— Сын отомстил за отца. Он убил Даймэна в его собственном доме. — Герцог умолк, не сводя с Лайама глаз. — Я не осуждаю его.

Лайам сдержал вздох облегчения, но расслабляться не стал.

— Теперь я что-то припоминаю, милорд. Кажется, юноша скрылся и за его голову было обещано вознаграждение. Но оно, похоже, еще не востребовано.

— И не будет востребовано. В прошлом году лорды пересмотрели спорное дело в пользу погибшего Ренфорда, а его сыну объявили помилование. Но поскольку беглеца не нашли, а земли, которые он мог унаследовать, давно поглотили другие владения, то реституцию сочли невозможной, и все оставили так.

«Итак, он знает, кто я такой. И что же мне делать?»

Признаться? Объявить себя лордом? Но поможет ли это ему? Рен — река действительно длинная. Веспасиан может и усомниться, тот ли Ренфорд стоит перед ним. Да и в любом случае это не имеет отношения к тому, что сейчас происходит. Смерть Даймэна лишь доказывает, что Лайам способен убить, так почему не решить, что он убил Грациана?..

Но прежде чем он успел прийти к какому-то выводу, Веспасиан снова заговорил:

— Вы останетесь здесь, господин Ренфорд, и утром предстанете перед судом. Я запрещаю вам обсуждать с кем-то еще все то, что вы мне сейчас сообщили. Я запрещаю вам также что-то в связи со всем сказанным предпринимать. Вам это понятно? Жизнь ваша зависит сейчас от того, правильно ли вы меня поняли.

— Я понял, милорд, — ответил Лайам, отводя взгляд и благодаря небо, что герцог не взял с него слова.

Пришел и минул полдень, хотя Лайам мог судить о течении времени только по сообщениям Фануила. Дракончик обшаривал леса к югу от замка, но поиски результатов пока не давали. Лайам лежал на койке и размышлял о визите герцога, попутно прикидывая, стоит ли вносить поправки в намеченный план. И если стоит, то каковы должны быть эти поправки.

Граф — родственник герцога, а кто же дает своих родственников в обиду? Не проще ли сделать вывод, что родича пытаются оболгать? Ведь обвинения против него голословны, прямых доказательств виновности Райса нет. Правда, существует какая-то девушка, вроде бы что-то о графе знающая, но та находится в Хоунесе. Лайам, сидя в тюрьме, не может ее ни опросить, ни доставить в суд. Не может он отыскать и бандитов, так лихо насевших на него на дороге, а они явно были подосланы графом, иначе откуда бы у них взялись боевые лошадки, да и кто бы еще решился напасть на квестора ареопага среди белого дня?