Елена Малиновская - Тени

• Название: Тени
• Автор: Елена Малиновская
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9922-0944-0

Свет и тьма всегда ходят под руку. Обычно полярные, они иногда сливаются, порождая вихрь событий и эхом перемен прокатываясь по миру. Именно такое эхо готова породить Шаная — дочь короля и хозяйка Теней. Но чего же в ней больше: тьмы или света? И сумеет ли она совладать с доставшейся ей силой? На эти вопросы ответит лишь время.

---

Король глубоко вздохнул, неимоверным усилием воли разогнав сгустившийся туман перед глазами. Уставился поверх головы дочери, не позволяя себе взглянуть на нее. Не стоит. Иначе опять увидит то, что в действительности существует лишь в его воображении.

— Как ты помнишь, принц Кирион особенно настаивал на том, чтобы ты изучила язык и обычаи империи Нардок, — проговорил Харий, изо всех сил пытаясь не сорваться на хриплый рык при этих словах. Любое напоминание о том, что дочь ему уже не принадлежит, было невыносимым. Будто по свежей ране пришелся жестокий удар вымоченной в соли плети. — Я счел, что столь важное и ответственное дело негоже откладывать на последний момент. Нардокский язык считается одним из наиболее сложных, поэтому чем раньше ты займешься его изучением, тем больше у тебя шансов приятно удивить будущего супруга.

Харий все-таки не выдержал и издал в конце фразы протяжный стон. Тут же закашлялся, пытаясь скрыть свою оплошность. Шаная дернулась было, чтобы прийти ему на помощь, но в последний момент одумалась, заметив неестественный румянец на щеках отца и лихорадочный блеск его глаз. Плохо, очень плохо. В прошлый раз, когда он кричал на нее, то выглядел точно так же.

— При дворце я не сумею предоставить тебе подобную возможность, — наконец глухо продолжил король, сжав кулаки до побелевших костяшек. — И потом, тут слишком шумно. Тебя будут постоянно отвлекать, а учеба не терпит придворной суеты. Я договорился с настоятельницей храма Пресветлой богини, расположенного у подножия Ралионских гор. Она провела детство и юность в Нардоке, поэтому подходит наилучшим образом для твоего обучения. Настоятельница уже милостиво согласилась оказать мне подобную честь.

— А Нинель? — внезапно спросила Шаная. Почему-то в предстоящем скором отъезде ее более всего страшила именно разлука с воспитательницей. Что скрывать, Нинель часто раздражала девочку своей медлительностью и вечной опаской — как бы чего не вышло. Но она заменила маленькой принцессе мать, находилась рядом все ее двенадцать лет жизни. И Шаная не представляла, как будет справляться без нее в незнакомом месте.

— Нинель отправится с тобой, — с гримасой, более напоминающей оскал боли, ответил Харий. Сердце неприятно резанул тот факт, что дочь в первую очередь поинтересовалась дальнейшей судьбой воспитательницы и даже не задалась вопросом о том, как сам король переживет разлуку.

— Я буду очень скучать по вас, — продолжила Шаная, будто прочитав мысли отца. — Очень, очень. Больше всего на свете я бы хотела остаться с вами, но противиться вашему решению не смею.

Харий немного расслабился. Робкое признание дочери приятно согрело уязвленное самолюбие.

— Если бы ты только знала, как я сам не хочу отпускать тебя, — прошептал он. Закрыл глаза, пережидая очередной всплеск непонятной ярости. Махнул рукой, приказывая Шанае удалиться.

— Отец?.. — протянула она, не угадав, что означает этот жест.

— Уходи, Шаная, — взмолился Харий, из последних сил балансируя на краю беспросветной пучины слепого бешенства. — Во имя всех богов — прочь! Оставь меня. Именно сейчас мне надо побыть одному. Я еще приду проститься с тобой. Собирайся. Завтра на рассвете ты уедешь.

Девочка вздохнула и перевернулась на кровати, очнувшись от своих воспоминаний. Она до самой поздней ночи бродила по дворцу, будто прощаясь с ним навсегда. Нинель сперва ругала ее, заставляла начать сборы, кричала, что они ничего не успеют сделать за столь короткое время, но потом успокоилась. Прошептала себе под нос — много ли нарядов девочке понадобится в монастыре? — и сама принялась укладывать вещи в большие переметные сумки.

Принцесса была благодарна старой воспитательнице за заботу. Она хотела отправиться в путь прямо сейчас, вообще налегке, но понимала, что вряд ли это здравое и разумное решение. Наступил сентябрь. Днем было еще жарко, но вечерами и ночами ощутимо холодало. Воздух казался таким прозрачным и сладким, напоенным тяжелым ароматом прелой листвы и поздних цветов, что им нельзя было надышаться. Сидеть в такую погоду дома Шаная просто не могла. Тем более теперь, когда она знала, что уже завтра на долгие годы покинет родной дом. Надо было обежать холм, на котором стоял дворец, проверить все свои детские тайники, попрощаться с выводком щенят, живущих при конюшне. Шаная скормила им кровяную колбасу, которую стащила на кухне, затем долго играла с забавными пушистыми зверьками. Сердце щемило от непонятной тревоги. Теперь, когда она уедет, никто не защитит их от забав ее жестокого брата. Девочка была уверена, что его ссылка в академию не продлится долго, и королева Ханна вынудит Хария вернуть принца ко двору. Неделя-другая, и принц Ольд обязательно доберется до крохотных беззащитных животных. Наверное, их мать успеет сбежать, поскольку уже бывала не раз бита мальчиком. А возможно — останется, защищая до последнего своих детей. Оскалится на принца — и тотчас же будет забита его охранниками.

Один из щенят был особенно маленьким. Пепельно-серый, короткошерстный, он забавно ковылял на разъезжающихся лапах, периодически падая, и как-то жалобно тыкался мокрым холодным носом в ладошку принцессы, слизывая кусочки колбасы, от которой его отогнали более крупные и наглые братья и сестры.

— Что же с тобой делать? — прошептала Шаная. Подхватила щенка на руки, поднесла мордочкой к своему лицу. — Ты же погибнешь. Остальные, наверное, спрячутся от Ольда, а ты?

Щенок возмущенно запищал, пытаясь выбраться из хватки девочки, и вдруг лизнул ее в щеку шершавым языком. Завилял хвостом, хватаясь еще мягкими коготками за пальцы.

— Дымок, — задумчиво проговорила Шаная. — Тебя будут звать Дымок. Иди к маме.

Девочка опустила его на землю и легонько подтолкнула к собаке, которая не обращала на него никакого внимания, подставив живот с набухшими от молока сосками другим своим детям. Дымок сделал шаг, другой, но вдруг развернулся и поковылял обратно к Шанае. Уцепился коготками в подол платья, залившись тонким отчаянным визгом.

— Но я не могу тебя взять с собой, — растерянно пробормотала Шаная. — Дымок, я завтра уезжаю. Мне никто не позволит тащить с собой щенка. Да и где тебя держать всю дорогу? В карете? Иди к маме!

Принцесса нагнулась, пытаясь отцепить упрямого зверька, но Дымок неожиданно зарычал.

— Если бы ты мог становиться невидимым, — тоскливо протянула Шаная. — Если бы тебе не нужны были еда и вода, и видела тебя только я. Но как это сделать?

Щенок, по вполне понятным причинам, ей ничего не ответил. Лишь довольно завилял хвостом, когда девочка вновь подхватила его на руки.

— Ты уверен? — с сомнением спросила Шаная, будто тот мог ее понять. — Но ведь тебе будет больно.

Собака, заподозрив что-то неладное, оглянулась на девочку. Вскочила на лапы, загораживая собой остальных щенят. Припала к земле, будто готовая принять смертный бой. Но Шаная не обратила на нее никакого внимания. Она еще раз почесала доверчивого зверька за ухом, а в следующий миг с удивительной силой для детских рук свернула ему шею. Раздался резкий неприятный хруст, щенок дернулся в ее руках, с изумлением распахнул голубые глаза и безжизненно обмяк в ее руках.

Принцесса положила мертвое тельце на дощатый пол. Простерла над ним ладонь, что-то зашептала на странном свистящем языке. В конюшне внезапно похолодало. Свет, падающий через распахнутую дверь, померк, будто на солнце набежала тучка. В углах помещения сгустились тени, лошади испуганно заржали в денниках. Собака рычала, роняя белую пену бешенства и ужаса на землю. Девочка посмотрела на нее, приложила палец к губам и негромко цыкнула. Перевела взгляд на неподвижный трупик. Около него кляксами проступали пятна чернильного мрака. Еще секунда — и они зашевелились сами собой, заструились к ноздрям и глазам щенка, впитываясь без следа. И вдруг он ожил. Дернул хвостом, зашевелил лапами, поднял голову и с некоторой растерянностью огляделся.

— Молодец, — с довольной улыбкой проговорила Шаная. — Теперь ты не обычный Дымок. Ты только мой Дымок. Незримый, бестелесный. Понятно?

Щенок что-то запищал и вскочил на ноги, не в пример более уверенно двигаясь.

Девочка взяла его за шкирку и посадила себе на плечо. Хотела было потрепать на прощание собаку, но та заходилась от тревожного лая, подняв дыбом шерсть на загривке и яростно нахлестывая себя хвостом, поэтому Шаная передумала. Отвернулась и вышла из конюшни. Сегодня ей еще надо было успеть многое сделать.

На следующее утро Нинель подняла девочку, когда восточный край небес еще не думал розоветь. Во дворце плескался предрассветный сумрак, свечи яростно трещали, пытаясь разогнать тьму. Шаная отчаянно зевала, растирая плечи руками. Было холодно и как-то особенно тоскливо. Дымок всю ночь провел у нее в комнате, забавляясь охотой за лунным светом. Его никто не видел — ни Нинель, ни советник Олаф, ни многочисленные слуги, помогающие вынести вещи во двор. Только изредка, когда расшалившийся щенок нападал на ноги проходивших мимо людей, они вздрагивали, ощутив какое-то неясное волнение и непонятный страх, и ускоряли шаг.