Коллектив авторов - Полдень, XXI век (ноябрь 2011)

• Название: Полдень, XXI век (ноябрь 2011)
• Автор: Коллектив авторов
• Издательство: Литагент «Вокруг Света»30ee525f-7c83-102c-8f2e-edc40df1930e
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011

В номер включены фантастические произведения: «Приворотное зелье» Виталия Забирко, «Запах кротезианских сосен» Милы Коротич, «Верные навек» Ины Голдин, «Ignis fatuus» Юлии Зонис, «Бытовые подробности апокалипсиса» Татьяны Ивановой, «Жертвы в песках» Рината Газизова, «Мне так хорошо сейчас» Андрея Дубинскиго, «Человек Платона» Елены Щетининой, «Дом престарелых» Сергея Фомичёва.

---

– Закусь вприглядку!

– А занюхать можно?

– Занюхать можно.

Яша взял сырок, понюхал, пожевал губами под бдительным взором Могола и с видимым сожалением вернул.

– Ещё выпьешь? – снова предложил Могол. – А то Собутыльников не пьёт, – кивнул он в сторону Димки.

Дима окончательно сконфузился.

Яша сделал вид, что раздумывает над предложением, затем согласно кивнул.

Могол налил в стаканы пиво и разбавил его под столом водкой.

Они выпили, Яша потянулся за сырком и снова получил по руке.

– Я занюхать! – обиженно протянул он, хотя про себя думал надкусить.

– Только занюхивай, – разрешил Могол. – Много вас таких, на закусь охочих! Вон, Трезвенников не пьёт, а на сырок тоже косится.

Под наблюдением Могола Яша понюхал сырок.

– Что за жизнь у евреев, – вздохнул он. – То в морду бьют, то по рукам… И всё за чужие грехи.

Не будучи Эйнштейном, ни даже Хренниковым, Яша, как и Могол, ничего существенного, кроме национальности, предъявить не мог.

– Чего жалуешься? – недовольно скривился Могол. – Вашу нацию сколько веков истребить пытались, а всё никак. А от моей великой нации только я остался. Последний.

Яша жил в доме недавно, получив квартиру в наследство от тёти Сони, поэтому о родстве Могола с великой нацией татаро-монголов ничего не знал и на всякий случай промолчал. Свежо было воспоминание о кулаке спецназовца.

– Почему? – робко вставил слово Дима. – Татары есть, монголы – тоже…

– А татаро-монголов уже нет! – отрубил Могол и так посмотрел на Диму, что ему раз и навсегда расхотелось спорить на национальные темы.

Гиви с шофёром закончили перетаскивать сахар в квартиру, грузовик уехал, и баба Вера принялась подметать. Она намела три ведра сахара вперемешку с пылью, но не высыпала в мусорный контейнер, а понесла домой.

– Самогон гнать будет! – безапелляционно заявил Могол.

– Да? – не поверил Яша.

– Точно тебе говорю! – сказал Могол, в очередной раз манипулируя стаканами под столом и опасливо косясь по сторонам. – Во, гляди, американец показался!

Из первого подъезда вышел высокий представительный мужчина в джинсах, ковбойке, бейсбольной кепке и с фотоаппаратом, висящим на груди. Поселился он в доме полгода назад и по заказу американской издательской фирмы «Эй Ти» писал книгу «Год в России, не зная русского языка». Главным условием контракта был пункт, согласно которому ему предстояло прожить год в России, не пытаясь изучить русский язык. Из-за этого, а также из-за своего имени – Харкни с американцем с первого дня пребывания в стране начали случаться казусы. Считая своим долгом представляться на американский манер вместе с названием ангажировавшей его фирмы, он белозубо улыбался и говорил новым знакомым: «Эй Ти Харкни!» На что российские граждане тут же начинали плеваться. Целых две главы Харкни посвятил столь необычному ритуалу русских при знакомстве и продолжал набирать материал для книги, грозившей в Соединённых Штатах стать бестселлером. Кто-то из доброхотов на полном серьёзе долго переубеждал Харкни, что по-русски название американского издательства звучит не «Эй Ти», а «Эй, Ты», и Харкни после некоторых колебаний решил, что изменение одной буквы не означает изучение русского языка. Основательно попрактиковавшись в произношении необычного для американца звука «ы», он научился-таки правильно говорить «Эй, ты, харкни!» Эффект превзошёл все ожидания, и Харкни посвятил этому ещё одну главу.

Стоило американцу показаться во дворе, как его тут же окружили ребятишки.

– Ты кто такой?! – хором спросили они.

– Эй, Ты, Харкни! – гордо заявил американец, и детишки начали отчаянно плеваться.

– Что это вы мне двор заплёвываете?! – закричала баба Вера, которая относила домой последнее ведро грязного сахарного песку.

Дети бросились врассыпную.

Американец повернулся к бабе Вере, обворожительно улыбнулся, выставив напоказ белоснежные вставные зубы, и представился:

– Эй, Ты, Харкни!

– Я тебе так харкну, что век не отмоешься! – зло пообещала дворничиха и скрылась в подъезде.

– Эй, Харкни! – позвал американца Могол и помахал ему рукой. – Иди к нам!

Услышав знакомое обращение, американец сплюнул, рассмеялся и зашагал к беседке. Войдя в неё, он остановился и снова представился.

Все деликатно сплюнули.

Харкни показал на фотоаппарат и жестом предложил сфотографироваться.

– Ни в коем случае! – категорически помахал пальцем Могол. – Ни к чему нам фиксация правонарушения.

Американец расстроился, и тогда Могол сочувственно предложил:

– Водку с пивом будешь?

– Водка? – переспросил Харкни и недоумённо посмотрел на Могола. Водка, она и в Америке водка, но с остальными словами автор будущего бестселлера был не в ладах по условиям контракта.

– Энд бир, – подсказал Яша, знакомый с английским языком по наклейкам на бутылках.

– Бир? – Американец расплылся в улыбке. – Оу, ес!

Могол достал из кармана третий пластиковый стакан, проделал под столом нехитрую операцию и протянул пиво-водочный коктейль Харкни.

– Пей.

Харкни перевёл вопросительный взгляд на Яшу, которого уже считал толмачом.

– Прозит! – поднял свой стакан Яша и выпил.

Американец последовал его примеру и тоже выпил залпом.

Российский коктейль из пива с палёной водкой металлическим ёршиком продрал горло, Харкни закашлялся, заперхал, на глазах выступили слёзы. Он схватил со стола плавленый сырок и впился в него зубами.

– Как американцу, так можно, а еврею – фигушки, – обиженно пожаловался Яша.

– Он же иностранец, – отмахнулся Могол. – Что с него возьмёшь? Дикий человек. Учить его манерам застолья да учить…

У входа в беседку возникла фигура участкового.

– Добрый день, граждане, – официально поздоровался он. – Чем занимаемся?

– Пиво пьём, – не растерялся Могол.

– Поступил сигнал, что не пиво вы здесь пьёте, – строго сказал сержант Милютин.

– А что?

– Водку пьянствуете.

– Энд бир, – набитым ртом подсказал американец, услышав знакомое слово. С видимым сожалением, что фольга из-под плавленого сырка несъедобна, он положил её на стол.

– Вот, видите? Харкни врать не будет.

При звуке своего имени у американца сработал условный рефлекс, как у собаки Павлова.

– Эй, Ты, Харкни! – представился он участковому.

Участковый укоризненно посмотрел на него и вежливо, во избежание международного конфликта, сплюнул.

– Я бы вашему сигнальщику морду начистил! – заявил Могол. – Наводит тень на плетень, порочит добропорядочных граждан! Пива, сержант, не хотите?

Сержант тяжело вздохнул, снял фуражку, вытер её изнутри платком и снова водрузил на голову. Выпить пива он был не против, как и не против того, чтобы склочнику Портянкину морду набили. Достал он участкового своими доносами до самого некуда.

– Спасибо, нет, – через силу отказался сержант Милютин. – Служба. А вы здесь поаккуратней – пиво пейте, но не более.

Он козырнул и направился своей дорогой.

– Знаешь, Пьяндыбин, чем мент отличается он обычных людей? – спросил Могол Диму, когда сержант отошёл настолько, что слышать не мог.

– Не-ет…

– Обыкновенный человек платком потный лоб вытирает, а мент – фуражку!

Могол с Яшей засмеялись, глядя на них засмеялся и Харкни. Но Дима не смог, потому что именно в этот момент из подъезда вышла Машка Ларионова. Рот у Димы приоткрылся, взгляд застыл, сам он превратился в зачарованную статую.

– Хороша тёлка! – одобрил Могол, перехватив взгляд Димы.

Дима покраснел, но взгляд от Машки не отвёл.

– Да ты, Непросыхалов, как погляжу, втюрился, – продолжал Могол. – Девственник, что ли?

Дима покраснел ещё больше.

– Точно, девственник. То-то, гляжу, непьющий, некурящий…

Машка остановилась и повернулась лицом к подъезду, явно кого-то поджидая. У Димы заныло сердце, но когда на крыльце показалась Аэлита Марсова, Машкина подружка из тридцать четвёртой квартиры, с души отлегло. Он-то думал, что Машка поджидает Серёгу Брось-Оторвилова, с которым часто её видел.

Девчонки о чём-то весело защебетали и направились со двора. Стройная, высокая Машка и толстая, низкорослая Аэлита, прозванная за свою бесформенность Кубышкой, представляли собой несуразную пару. Как это часто бывает среди девчонок, одна дружила из зависти к фигуре подруги, другая – чтобы подчеркнуть свою красоту.

– Ты что, Винищев, и на Кубышку глаз положил? – подначил Могол. – Не советую. Она – инопланетянка, у неё всё, если не поперёк, то с зубами.

– Да ну? – удивился Яша.

– Не да ну, а нуда! Говорю, значит, знаю. Это на улице они с мамашей на людей похожи, так как скафандры человеческие одевают. А дома они зелёные, бесформенные, со щупальцами… Портянкин рассказывал – он в бинокль в их окна заглядывал.

– Портянкину соврать, что тебе водки выпить, – отмахнулся Яша.

– Зато баба Вера никогда не врёт и точно знает, кто и что в мусоропровод выбрасывает. Эти Марсовы только пластиковые пакеты выкидывают, в которых булькающее голубое желе как живое подрагивает и попискивает. А ещё по ночам их окна призрачным светом светятся, а из форточки зелёные пузыри выплывают и в небо уносятся. Никак донесения на летающие тарелочки отправляют.