Тимур Литовченко - Сила Кундалини

• Название: Сила Кундалини
• Автор: Тимур Литовченко
• Жанр: Научная Фантастика

---

И надо же было Тайным Силам поставить перед Шри Вельбесаной и эту проблему, да еще сейчас! Вроде мало ему бронзового гвоздя во лбу Николая. Определенно, не обошлось здесь без влияния Тайных Сил и на мальца, и на его папашу. Николай ведь тоже озабочен (прямо день забот какой-то!). Он тоже просил только что у Учителя разъяснений насчет...

Э-э-э, погоди, погоди... Погоди отчаиваться, дурья башка! Как же ты, старый осел, мог позабыть о просьбе Христа! В Древнем Риме Нерон отправил бы тебя за такие штучки львам на завтрак. Или вот сцена из Евангелия: толпа жаждет жертвы. Кого распять? Варавву или Иисуса? Иисуса распни, Варавву отпусти. Распни его! Жертвы, жертвы хочу...

Перед тобой не две, а сразу три проблемы, и две последние очень даже стыкуются. Ты не замечал этого, старый хрыч, ты ругал Тайные Силы, когда следовало хвалить да благословлять их! Поскольку две последние проблемы очень даже разрешимы одна за счет другой. А там и с загвоздочкой из гвоздя справимся...

Шри Вельбесана загадочно улыбнулся малолетнему противнику, встал, велел Марии пока что вывести сынка из кухни. Оставшись наедине с апостолами прежде всего милостиво даровал им от имени Христа временное очищение (то есть разрешение общаться с другими членами Братства, не оскверняя их прикосновениями), сказал, что срок и меру очищения назначит позже, а пока готов внимательно выслушать их дело.

Дионисий и Гераклий принесли тщательно выполненный в масштабе один к десяти эскиз креста, на котором Николай должен был принять страдания будущей весной. В целом Учитель одобрил его, но надписи велел выполнять не резными, а накладными чеканными, девиз: "Вот есть слава Истинного Христа!" перенести повыше, предусмотреть специальные съемные колпачки в виде фальшивых бриллиантов на шляпки гвоздей для рук, символизирующие алмазы Истинной Веры... В общем, всячески заботился об эффектности запланированного зрелища. Апостолы же чувствовали, что в корне пересматривая давно согласованный до мелочей проект Учитель явно тянет время, но не понимая причину такого поведения молча кивали головами и соглашались со всеми неожиданными изменениями. А Шри Вельбесана мысленно взывал к Тайным Силам, умоляя Их дать знак, когда... И вот ощутив некий внутренний толчок быстро сказал, что для первого раза замечаний достаточно, что возможно понадобится запасной удлиненный гвоздь из бронзы, а может и не понадобится, и что в скором времени в Братстве изменится Божья молитва, выпроводил по-прежнему недоумевающих апостолов и зашел в Витину комнатушку. Насупившийся мальчишка сидел на продавленном диванном матрасе в углу.

- Ну и долго ты грешить будешь, скотина?

Учитель задал первый пришедший на ум вопрос, ответ на который не имел ни малейшего значения. Шри Вельбесана и не слушал, что там пробурчал мальчишка. Он был всецело поглощен собственными ощущениями, вновь спросил у Тайных Сил, начал ли Николай будить свою Кундалини...

Тайные Силы ответили утвердительно. Учитель состроил озабоченную мину, важно сказал мальчугану:

- Своим безобразным, мерзким поведением ты осквернил не только себя, но также Дионисия, Гераклия и жену именем Мария. Я не в силах определить меру твоей вины, гаденыш, и отец твой, Истинный Христос Николай пожелал сделать это лично. Ступай к нему и расскажи все.

Глядя вслед направлявшемуся в Обитель Господа лопоухому паршивцу Шри Вельбесана вновь думал о бронзовом гвозде, ибо два остальных дела были, можно сказать, в шляпе. А вот по поводу гвоздя появилась как раз неплохая идейка...

4

Повторная медитация почему-то никак не удавалась. Чего только не перепробовал Николай: и позу менял, и свечу переставлял, и полное йоговское дыхание делал, и молился. Тщетны были его усилия. Не мог он сконцентрироваться на картине, хоть плачь! Не мог расшевелить дремавший в основании позвоночника клубок, не мог заставить его развернуться и погнать к сахасрарачакре. Не мог и слиться с картиной, сколько ни старался. Ничего не мог!!! Ну ничегошеньки. Сидел на своей подстилке и как идиот пялился на "Гиперкубическое распятие".

В принципе, все было закономерно. Учитель предупреждал его: не следует торопиться, второй раз подряд может и не выйти, на первую медитацию затрачено слишком много энергии, которую необходимо пополнить до начала повторной медитации; пока же Кундалини измучена и голодна, а будить голодную Психическую энергию - все равно что пинать ногой злую собаку, готовую рвать в клочья и терзать всех подряд. Лучше отложить такое ответственное и далеко не простое дело на завтра, а то и на послезавтра. Только уж больно хотелось Николаю вновь ощутить то блаженное состояние парения, опять лицезреть стоящего по пояс в крови Бога и разузнать у Него насчет жертвы. Что за загадка такая?..

Вдруг Николай сообразил, что поступает неправильно. Собирался ли он будить Скрытую Энергию или сливаться с картиной, значения не имело. В любом случае следовало расслабиться, а не напрягаться. Совершенно верно! Ведь перед этим он как раз расслаблялся. И Шри Вельбесана учил: "Кундалини-Шакти не вползает в напряженное тело, ей противны сконцентрированные воля и разум".

Николай перевел дух, тряхнул головой и трижды провел по лицу руками, сбрасывая отрицательные эмоции. Лег в позу рыбы, несколько раз набрал в легкие как можно больше воздуха и задержал его перед выдохами, стараясь усвоить всю содержащуюся в нем прану и подкормить таким образом голодную Кундалини. Вновь сел в полулотос и начал расслабляться.

И у него сразу же все получилось! Состояние, в которое пришел Николай, напоминало утреннее, хотя все же отличалось от него. Запахов он не видел, никакого слияния с "Гиперкубическим распятием" также не было, зато повторилось ощущение полета... нет, скорее спокойного парения над подстилкой. Николай чувствовал себя наполненным водородом аэростатом в форме сидящего в полулотосе человека. Всего лишь тончайший, незримый волосок захлестнул мизинец на левой ноге и едва не лопаясь удерживал от немедленного прощания с погрязшей во грехах землей и начала плавного, постепенно ускоряющегося вознесения в высшие небесные сферы. Теряющийся в полумраке свод подвала заискрился сапфировыми блестками, затем поголубел. В центре его, прямо над головой Николая словно открылся небольшой круглый люк, из которого ощутимо плотными упругими волнами хлынул поток желтоватого света. Не расширяясь и не сужаясь поток имел идеальную цилиндрическую форму. Волны света накатывали на человекообразный аэростат, понемногу разогревали его и окружающий воздух, который ласкал телесную оболочку и тянул все выше, выше, выше... Водород также грелся, распирал до боли внешние покровы так, что те едва не лопались и также стремился вверх, вверх, вверх... А из люка все громче, все настойчивее и протяжней звал голос: "Сюда, ко Мне, ко Мне, Сын Мой возлюбленный Истинный Христос!.."

Но окончательно устремиться в зияющий над головой солнечный люк мешала волосяная нить. При каждом рывке аэростата-тела она отвечала таким же точно по силе рывком вниз, и Николай самым дурацким образом колотился между небом и землей, точно персонаж анекдота, упавший с сотого этажа небоскреба и зацепившийся подтяжками за крючок на пятидесятом. А края люка полыхали уже зловещим рубином, волны света не ласкали, а обжигали и достигая земли вмиг иссушали ее на многие километры вокруг, превращая плодородную почву в растрескавшуюся раскаленную серовато-бурую корку. Голос уже не звал, а противно, с подвизгиванием вопил: "Ко Мне!!! Ко Мне!!!" И в кобчике наконец зашевелился разозленный клубок змей.

Нет, то была одна весьма беспорядочно спутавшаяся змея! Кроваво-красные световые волны концентрировались где-то в области макушки, с гудением, от которого содрогалась вся телесная оболочка, врывались в позвоночник и раскаленными остроконечными спицами впивались в змею. Боль уколов, гул, вибрация и визги чрезвычайно злили эту тварь, и вот она стала нехотя разворачиваться и сухо потрескивая погремушкой на кончике хвоста подниматься вверх, из одного позвонка в другой, шипя: "Ты смееш-ш-шь будить меня? Есть хоч-шу, есть хоч-шу, хоч-шу..."

Тут нить дернулась сильней обычного, и Николай вдруг увидел, что конец ее на привязан к земле, а находится в ручонках замурзанного пятилетнего сопляка, его собственного сынишки Вити! Паршивец как всегда забавлялся самым бездумно-идиотским способом, рвал волосяную привязь так, что тело Николая каждый раз с грохотом стукалось об окаменелый грунт, корчил невероятнейшие рожи, скалил зубы и злорадно вопил: "Куда же ты, папка, куда тебя несет?! На небо, что ли, намылился?! А я?! А без меня как же?! Ты ж сам говорил, что для всех стараешься, и мамка мне это втолковывала, и Учитель вдалбливал. Так я хочу, чтоб ты для меня старался!! Я - вот, я рядом, папка!!! Я жрать хочу, я наверх хочу, где тепло, светло и с пацанами гуляться можно!! Я в мяч погонять хочу, ну что мне, и в мяч нельзя?! Я купаться на речку хочу, айда купаться, папка! Махнем на рыбалку, в лес. Ну хоть выберемся отсюдова наверх! Начхать на мяч, на конфеты, на удочку и на лисапет, но давай хоть наверх махнем! Я ж пацан, папка, я ж пацан!!! Ты сам был пацаном, вспомни, каким ты был!.." И как-то нехорошо, подленько, но в то же время умоляюще смеялся. От этого смеха хотелось волком выть, переколотить к чертовой матери все, что было в подвале и напиться до бесчувствия. А больше всего, ну просто до жути, до тоски гробовой хотелось - головой в петлю.