Антон Грановский - Кольцо викинга

• Название: Кольцо викинга
• Автор: Антон Грановский
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-51474-8

На этот раз изобретатель Машины времени профессор Терехов и его помощник — странствующий по эпохам Егор Волков, попадают в руки безумного фээсбэшника Ребуса. Свихнувшийся на идее вселенского господства и личного бессмертия, Ребус отсылает Егора в 1919 год с задачей выдернуть оттуда молодого бездарного художника. Именно он, Адольф Гитлер, воплотивший в себе самое чудовищное зло, послужит катализатором в Установке, прорывающей пространство Вселенной. Следующим заданием Егора становится перемещение в эпоху князя Владимира. Цель — разыскать и добыть чудесное кольцо бога Одина, на самом деле принадлежавшее исчезнувшему брату профессора Терехова… На диком Севере Егор сталкивается с чудовищами, реально существовавшими в природе, но оставшимися лишь в сказках и легендах…

---

Часа полтора Волчок бродил по окраине города, подыскивая место, где можно отдохнуть и собраться с мыслями. Наконец ноги занесли его на какой-то пустырь, заваленный деревянными ящиками, мусорными баками и проржавевшими до дыр коробками гаражей-«ракушек».

Силы оставили Волчка, и он рухнул рядом с гаражом. По телу его пробегали волны судорог. Грудь и голова болели так, будто кто-то ковырялся в них раскаленным на огне железным прутом.

«Я умираю… — подумал Егор, но вместо жалости к себе в нем закипела злость. — Нет, я не согласен! Я выжил после выстрелов в голову и в сердце, и теперь не собираюсь подыхать на свалке, как бродячий пес».

Вздрагивая и кривясь от боли, Егор тихонько запел:

Ты помнишь — давным-давно
Я жил, как во сне, легко,
Но раненный кем-то волк
Вонзил мне клыки в плечо…

Песня помогла отвлечься от боли, и Егор, переведя дух, запел снова:

И я стал таким, как он,
Невидимым ясным днем…
Убийца и злой хозяин
В мире ночном…

На какой-то миг ему показалось, что боль отступила, но едва он расправил плечи, как новый приступ головной боли заставил его застонать. Боль была такая сильная и мучительная, что у Егора потемнело в глазах. И тогда он снова запел — стиснув зубы, хрипло и глухо, голосом, каким могут петь только мертвецы:

А ночь, словно боль, темна.
Зверь здесь, и он ждет тебя…
Ты чувствуешь вкус охоты,
Зверь этот — я!

И снова боль дала ему передышку. Егор облегченно вздохнул, и в эту секунду сноп света ударил его по глазам.

— Эй!

Егор вздрогнул и заслонился рукой от обжигающего глаза света.

— Уберите фонарь! — хрипло крикнул он.

Человек отвел луч фонаря в сторону, и Егор сумел разглядеть незнакомцев. Их было трое. Впереди — пожилой узкоглазый мужчина в сильно заношенном пальто и старой фетровой шляпе. Слева от него — невысокий толстяк с глуповатым лицом, справа — тощий и долговязый парень с красными глазами. Эти двое были одеты в заношенные до дыр ватники.

Пожилой мужчина в шляпе пристально посмотрел на Егора и спросил:

— Ты кто?

— А вы? — спросил в свою очередь Егор, разглядывая бродяг.

— Мы здесь живем, — ответил пожилой.

— Где живете? На помойке?

— Это не помойка. Это пустырь.

Егор обвел взглядом баки, коробки, костровища. Он понятия не имел, как его сюда занесло. Снова перевел взгляд на бродяг и спросил:

— Вы бомжи?

Пожилой улыбнулся:

— Люди нас так называют. Хотя нам больше по душе слово «бродяги». Кстати, меня зовут Марат Тимурович. Можно просто Тамерланыч. Это… — он указал на толстяка, — Кузьма. А вот этого тощего мы называем Крепыш. А как зовут тебя, добрый человек?

Егор снова попытался вспомнить, как он оказался на этом пустыре. Вспомнил больницу, доктора, потом разбитое окно, осколки которого расцарапали ему лицо. И еще свое имя — Егор Волков. Больше ничего.

— Меня зовут Волчок, — сказал он бродяге.

— Просто Волчок?

— Да.

— Хорошо, Волчок. — Тамерланыч улыбнулся, отчего лицо его приобрело добродушное и приветливое выражение. — Что с твоим лицом, Волчок? Ты попал в аварию?

Егор потрогал пальцами покрытую набухшими ссадинами щеку и поморщился.

— Кошка поцарапала, — ответил он.

— Если хочешь, я дам тебе пластырь.

— Обойдусь.

Бродяги переглянулись. Толстяк Кузьма что-то шепнул на ухо Тамерланычу. Тот кивнул и снова заговорил, обращаясь к Егору:

— Ты голоден? Мы можем накормить тебя.

Желудок Егора скрутил спазм. Он только сейчас понял, насколько сильно голоден.

— Вижу, мое предложение тебе понравилось, — с улыбкой произнес Тамерланыч. — Идем к костру, добрый человек. Тебе надо согреться и поесть.

* * *

Тихо и уютно трещал в ночном мраке рыжий костерок. Егор оглядел закут, отгороженный большими кусками фанеры.

— Вы неплохо тут устроились, — сказал он.

— Да, — кивнул Тамерланыч, — нам тоже нравится. Держи!

Он протянул Егору кусок хлеба и открытую банку говяжьей тушенки.

Пока Волчок ел тушенку, Тамерланыч закурил и повернулся к тощему Крепышу, который сидел рядом, тихонько перебирая струны старенькой гитары, заклеенной в нескольких местах кусками скотча.

— Крепыш, спой нам что-нибудь, — попросил старик.

Тощий бродяга кивнул, прошелся по струнам громче и мелодичнее, а потом запел — тихим, сипловатым голосом, глядя на пляшущие языки костра:

Эй, ребята, как допьете вы вино,
Мне бутылки вы оставьте заодно.
Пожалейте вы несчастного БОМЖу.
Я их в сумку аккуратно положу.

Отнесу я завтра их в приемный пункт,
Мне за них шестьсят копеек отдадут.
Я куплю буханку хлеба и сырок,
Чтобы с голоду не протянуть мне ног.

— В последнее время быть бродягой стало опасно, — негромко проговорил Тамерланыч, обращаясь к Егору.

Тот швырнул опустевшую банку в мусорный бак, взглянул на старика и уточнил:

— Почему?

— Люди не любят нас.

— Они всегда вас не любили, — заметил Егор.

— Верно, — кивнул старик, протягивая Егору сигареты. — Но месяца два назад в Москве объявилась толпа отморозков, которые забивают бомжей палками.

— Палками?

— Ага. Как крыс или бродячих кошек. Эти ублюдки разъезжают на мотоциклах и называют себя «загонщиками».

Егор закурил, швырнул спичку в костер. Рядом Крепыш продолжал перебирать струны гитары и петь грустным, негромким голосом:

А я бычок подниму, горький дым затяну,
Покурю и полезу домо-ой.
Не жалейте меня, я прекрасно живу,
Только кушать охота порой.

— И как часто это происходит? — спросил Волчок, пуская дым.

— Что? — не понял старик.

— Эти убийства.

— Да почти каждую ночь. Москва — огромный город, и бомжей здесь больше, чем бродячих собак. Говорят, нас около ста пятидесяти тысяч.

— Неужели полиция вас не защищает?

Старик усмехнулся и покачал головой:

— Нет, сынок, не защищает. Чем меньше бродяг, тем лучше для города. Знаешь, сколько бомжей погибает в Москве каждую зиму от холода?

— Сколько?

— Несколько сотен. Их вывозят за город и закапывают в оврагах.

Егор затянулся крепкой сигаретой, выпустил облако косматого дыма и сказал:

— Впечатляющая статистика. А как ты стал бродягой, Тамерланыч?

Старик швырнул окурок в костер, помолчал немного, потом вздохнул и ответил:

— Два года назад я жил в Барнауле. Потом грянул кризис, работы у нас в городе не было никакой, и я решил податься в Москву. Продал квартиру, приехал в столицу. Хотел купить комнатку в Подмосковье, да не успел. В первый же день меня избили и ограбили. Прямо на вокзале. Так я остался без денег и без жилья. Это, собственно, вся история.

Егор понимающе кивнул.

— Ладно, сынок, мне пора. — Тамерланыч поднялся с деревянного ящика, на котором сидел. — Если будешь здесь утром, угощу завтраком. Спокойной ночи, добрый человек!

— Приятных снов! — пожелал Егор старику.

Тамерланыч пошел прочь от костра и через несколько шагов скрылся в темноте.

А тощий Крепыш все пел, гоняя по кругу одни и те же куплеты и припевы, и бродяги, сгрудившиеся возле костров, стали дремать под его негромкий, монотонный голос.

Ах, отпусти меня, товарищ старшина,
Я простой российский бомж, а не шпана.
Я не сделал ведь плохого никому.
Так за что меня берете, не пойму?

— Ну, а ты? — обратился Егор к толстяку Кузьме, который сидел поблизости. — Какая у тебя история?

Толстяк посмотрел на него хмурым взглядом и проронил:

— Я здесь недавно.

— А где был до этого?

— Напротив ТЭЦ-21, в промзоне, есть целый маленький городок из вагончиков. Там живут такие, как я. Живут цивильно, почти оседло. Я тоже так жил. А потом у нас началась война.

— С кем?

— С другими бродягами. По ту сторону МКАДа разбили лагерь кочевые бомжи. Они и раньше приходили, с первыми теплыми деньками, но нас не трогали. А тут вдруг решили выбить нас из наших вагончиков. Была большая война. Убили много наших, но я успел унести ноги.

Кузьма замолчал, огляделся по сторонам, потом достал откуда-то из-под полы литровую бутылку «Столичной», быстро свинтил крышку и протянул Егору:

— Угощайся. Тамерланыч не любит, когда мы пьем, поэтому приходится таиться.

Егор отхлебнул из бутылки и передернул плечами.

— Ну как? — спросил Кузьма.

— Отлично.

Кузьма взял у него бутылку, сделал глоток, поморщился, после чего покрутил головой и пожаловался: