Л. Дымерская-Цигельман - АЛИЯ 70-Х...

• Название: АЛИЯ 70-Х...
• Автор: Л. Дымерская-Цигельман
• Издательство: «Став»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1978

Сборник, который вы сейчас держите в руках, подготовлен группой репатриантов из Советского Союза, организаторов и участников семинара по гуманитарным проблемам. Большинство из нас приехали в 1976 и 1975 годах, когда уже были известны и, более того, широко рекламировались неудачи и трудности наших предшественников. Всем нам памятны неутихающие споры и упорные попытки доискаться до причин, понять, представить, объяснить. А доходившая до нас информация была достаточно противоречивой.

Однако уже там, в России, было ясно, и наш некоторый опыт в стране подтвердил, что алия и абсорбция — трудные для всех, но особенно для репатриантов из Союза — не исчерпываются неудачами и усталостью, конфликтами и разочарованиями. Но каков он — тот опыт жизнеустройства и жизнеутверждения, который исподволь накапливался на протяжении семи лет нынешней российской алии? Ведь ясно, что опыт и позиции наших друзей и коллег — знакомых и незнакомых, сумевших утвердить себя в новой жизни, во многом облегчают устройство и наше, и тех, кто за нами последует. Поэтому важно было понять как и какой ценой они строят свою жизнь, свой дом в этом новом для нас мире. Мы попытались узнать, что думают они, как живут, как чувствуют себя в стране, где, по словам Сола Беллоу, одновременно присутствует и дух Спарты и дух Афин, в стране, где при самой жестокой борьбе за ее существование нужно делать все для сохранения и обогащения традиционного творчества евреев — в области духовной, этической, интеллектуальной и социальной.

Мы взяли интервью у многих людей, чтобы узнать, с какими проблемами они сталкивались и какими путями их решали; как входили они в жизнь страны и как складывались при этом отношения с израильтянами; что вызывало протест и каковы были их предложения; как они оценивают опыт прошлого, новые жизненные перспективы — свои и детей; как менялось их мироощущение по мере пребывания в стране; как понимают они проблемы еврейства и Израиля, какую роль, по их мнению, играет и может сыграть российская алия.

Это и были вопросы, с которыми мы обратились к приехавшим в разное время и из разных городов Союза, людям различных профессий и поколений, объединенных лишь тем, что каждый из них нашел свое место в новом для них мире.

Поскольку мы убеждены, что проблемы алии и абсорбции — это прежде всего проблемы нравственные, психологические, социальные, нашей целью была не статистика, не цифры, не сводки и не справки, но попытка документально, живыми свидетельствами, воссоздать реальные судьбы российских евреев в Израиле, их отношение к стране, их перспективы и надежды.

Перед вами рассказы более двух десятков людей[1], которые, понятно, не могут представлять всю алию. Они лишь свидетельствуют о том, как многообразны пути и возможности тех, кто стремится к жизни, пусть нелегкой и небеспроблемной, зато осмысленной и гармоничной. Жизни, в которой человеческое и национальное достоинство перестают быть поводом и причиной постоянной душевной раздвоенности.

Нам кажется, они свидетельствуют и о том, что есть среди нас люди, которые, спустя годы, сумеют повторить то, что старый израильтянин сказал одному из олим[2]: «Вы еще увидите, прожив несколько лет, что есть очень много недостатков. Возможно увидите и хорошие стороны, если способны увидеть. Но всегда знайте, что мы старались. Мы хотели только лучшего для страны и для тех, кто приедет после нас».

Может быть, мы излишне самонадеянны. Но люди, с которыми мы встречались, их способности, профессионализм, умение отстоять свои позиции, глубокая и личная заинтересованность в судьбах страны и еврейства (российского, понятно, прежде всего) — все это поддерживает в нас надежду, что и наша алия, подобно прежним, сумеет вписать собственную страницу в историю народа и страны. Но страница эта только начата.

Мы — это канд. филос. наук Л. Дымерская-Цигельман (Киев, Иерусалимский университет)[3], канд. физ. наук В. Яхот (Москва, Реховот, ин-т им. Вейцмана), литератор Л. Уманская (Киев, Хайфа), главный редактор журнала «Сион» Р. Нудельман (Владимир, Тель-Авив), литератор М. Каганская (Киев, Иерусалимский ун-т), канд. мат. наук М. Лихт (Харьков, Цфат, ин-т прикладных исследований), социолог К. Мирошник (Киев, Хайфа), радиожурналист С. Заферман (Баку, Иерусалим), кинорежиссер И. Чаплина (Ленинград, Тель-Авив), литератор Я. Цигельман (Ленинград, Иерусалим), журналистка Е. Шехтман (Москва, Беер-Шева), студентка Ф. Кантер (Москва, Иерусалимский ун-т).

Председатель организационного комитета семинара

Л. Дымерская-Цигельман

---

— За это время у меня сложились и политические симпатии и антипатии. Симпатии свои я отдаю сейчас Ликуду[5]... Я думаю, будет недостаточно сказать, что я хотел сменить власть. Большинство тех, кто голосовал за Маарах[6], тоже считали, что нужно сменить власть. Но при этом они боялись поменять власть Маараха на власть Ликуда. Страхи эти необоснованные. Когда говорят, что сейчас, мол, неподходящая обстановка для политического экспериментирования, то просто забывают, что в Израиле всегда была какая-нибудь «не такая обстановка» — разве проще было в 55-м году, в разгар террористических акций, или в 65-м, в разгар инфляции? У евреев всегда есть какие-то очередные неприятности...

— Если бы я говорил с израильтянами сегодня и хотел сказать главное о русской алие, я бы сказал о «молчаливом большинстве». Это очень важно и очень просто. Олим[2], у которых есть проблемы, получают паблисити в средствах массовой информации. О них все знают. У кого же все просто, ясно и хорошо — о таких не говорят. Но посмотреть вокруг — люди-то, в основном, прилично устроены и живут достаточно комфортно. Я не вижу, чтобы у кого-то были особые проблемы. Если взять тех, кто приехал пять лет назад, уровень их жизни выше среднеизраильского и иногда существенно выше.

— Почему я считаю, что это важно сказать израильтянам? Большинство из них имеет представление об олим — либо через средства информации, либо из стереотипного мнения большинства. И то, и другое складывается, в основном, вокруг «олим с проблемами». В результате возникает искаженный образ «оле из России». Между тем, существует «молчаливое большинство» довольных олим, к которым принадлежу и я, но о них пресса молчит. Нет, есть, конечно, определенные группы, находящиеся в особой ситуации, — скажем, специалисты высокой квалификации, гуманитарии. У них, действительно, есть объективные трудности, объективные проблемы, но в целом, в среднем — это же не так! Проведите маленький эксперимент: составьте список из пятидесяти своих знакомых-олим и поставьте им оценку за абсорбцию — пять, четыре, три, два, один, — что вы получите? Думаю, что будет картина, очень далекая от того, что называется «неудачная абсорбция».

— Есть одна общая наша проблема, проблема всех олим. Это культурная, духовная жизнь. С переездом меняются все источники нашей духовной пищи, возникают языковые трудности и так далее.

— Мне в этом отношении повезло, — для меня этот момент совпал с тем периодом в жизни человека, когда интенсивность культурных запросов начинает с возрастом естественным образом снижаться. В студенческие годы я читал по две книги в неделю, жадно интересовался всем, мог спорить до пяти утра. Теперь этот интерес к чтению, к фильмам, вообще к потреблению культуры стал у меня меньше. Я как-то приспособился к новым источникам, хотя, думаю, что если бы оставался в России, духовной пищи — некоторых определенных сортов — у меня было бы больше. У меня есть нехорошая привычка — я читаю много газет, причем очень серьезно. Сейчас я уже читаю на иврите. Каждый день просматриваю полностью газету (чтобы по-настоящему ее прочесть, мне нужно несколько часов, это я делаю по пятницам). Книг на иврите я прочел мало. На русском читаю то же, что читал бы в России — Фазиль Искандер, Булгаков... Много читаю по-английски, но это, в основном, легкая литература, развлекательное чтение. В России я не знал иврита. В ульпане тоже научился немногому. Большой толчок дала армия, и все равно, поступая на работу, я знал иврит довольно плохо. На работе, общаясь с коллегами, стал схватывать язык, причем мне казалось, что я схватываю быстрее, чем большинство моих однолеток. Теперь я вижу, что знаю иврит точно так же, как любой оле, проведший здесь четыре-пять лет. Очевидно, процесс у всех приходит, в конце концов, к одному знаменателю. Я никогда не обучался специально. Газеты, например, я начал читать на досуге. Сначала я успевал за день прочесть заголовки, потом — одну статью, потом две, а кончилось тем, что если у меня выпадал свободный день, то я успевал прочесть всю газету, от корки до корки.

— Олим часто говорят о религии, об отделении религии от государства. Мне, например, ничуть не мешают так называемые субботние запреты. Я не против того, чтобы религиозная партия заправляла Министерством просвещения, — это Министерство настолько засорено всякими левыми элементами, что его очень неплохо было бы прополоть. Религии я не боюсь, — большинство людей все равно не верят, а в остальном преподавание Торы и истории, изучение культуры и традиций будет только полезно, — лишние знания никогда не мешают.

— Видите, я уже рассуждаю, как настоящий израильтянин. Даже больше — как настоящий сионист. Это очень интересно. В России я не был сионистом. А здесь я с каждым годом все больше им становлюсь, и это мне нравится. Мой сионизм не политический. Меня не очень интересуют все эти постулаты: еврейский народ должен жить в Израиле и все прочее! — кто кому что «должен»? Конечно, было бы хорошо, если бы в Израиле собралось побольше евреев... Нет, мой сионизм — это личный сионизм. Просто история устроена так, что все человечество разделяется на отдельные группы — назовите их народами, нациями, как угодно, и каждый человек может жить только среди своих, составлять часть какого-то более общего целого. Это важно, крайне важно, это каждый должен решить для себя, и имеет смысл платить за это даже очень высокую цену...

*****

Давид Мааян (Черноглаз), 1939 г. рождения, агроном.

Приехал из Ленинграда в 1975 г. Живет в Негеве, мерказ[7] Цохар.

Шнеерсон Михаил, 1941 г. рождения, инженер.

Приехал из Киева в 1972 г. Живет в Раанане.

Валентина Гехтман, кибернетик, кандидат технических наук.

Приехала из Одессы в 1972 г. Живет в Тель-Авиве.

{Pic}

М. Шнеерсон с женой и сыном

ПУТЬ В ИЗРАИЛЬ ИЛИ ТРИ ИНТЕРВЬЮ НА ОДНУ ТЕМУ

Перед поворотом перебрось туловище. (из советов инструктора по слалому)

Посеешь поступок — пожнешь судьбу. (из поговорки)

Мы с восторгом слушаем рассказы о «звездных часах». Эти часы меняют личные судьбы и влияют иногда на судьбы человеческих обществ. Цепь «характер — поступок — судьба» волнует и возбуждает нас. Мы обнаруживаем сходство человеческих судеб — вне зависимости от эпохи и ситуации — в совершении или несовершении деяния, поступка. В одной эпохе, в похожей ситуации это сходство проявляется отчетливее.

СТАРТ

Они шли к старту неодинаково. Давид Черноглаз учился в сельскохозяйственном институте, чтобы потом уехать в Израиль и стать кибуцником в пограничном кибуце. Он был одним из руководителей координационного комитета сионистов России, а затем — обвиняемым по кишиневскому сионистскому процессу.

Миша Шнеерсон не был сознательным сионистом и, еще менее, активистом. Он отправился из Киева в Израиль от хорошо знакомой нам всем, ощутимой и давящей невозможности продолжать прежнюю, пусть и вполне благополучную внешне, жизнь, от желания почувствовать себя полноправным гражданином в своей, еврейской стране.

Те же причины побудили Валентину Гехтман, кибернетика, кандидата наук из Одессы, подать документы в ОВИР.

Каждый из них, как и каждый из нас, совершил свой подвиг: преодолел инерцию страха, восстал против тоталитарного режима, осилил сопротивление этого режима — и приехал.

ПОШЛИ!..

Сионизму Давид учился по Герцлю и Жаботинскому. Поэтому многое в сегодняшнем сионизме словесных демонстраций и сбора пожертвований ему не по душе. Он — за практический сионизм, главное содержание которого видит в поселенчестве.

— Поселенчество — это заселение Эрец[8] Исраэл. Это — возвращение народа к нормальному, производительному образу жизни. Наконец, это ответ на вызов современности. Тенденция мировой экономики такова, что продовольственная проблема с каждым годом будет обостряться. В этих условиях курс на развитие сельского хозяйства — самый выгодный, особенно для нашей страны, главным богатством которой являются климатические условия.

Миша Шнеерсон порывист, стремителен, энергичен:

— Главное для меня — сама работа. Чтобы интересно было работать. Чтобы — если у меня появляется идея, я мог бы ее осуществить, воплотить.

Он отправился в Израиль, убежденный, что инженер его квалификации в Израиле не пропадет.

За внешней стеснительностью и несловоохотливостью Валентины Гехтман скрытая воля и жадность к новому, острому, рискованному.

— Почему уехали?.. Как-то чувствовали, что нужно... Трудно объяснить. Вся обстановка советской жизни, эти собрания, ученые советы, надоевшие разговоры...

С этим они сошли с самолета в Лоде, преодолев первый поворот на пути к цели. Начинался следующий этап.

ПРЯМОЙ ОТРЕЗОК ТРАССЫ

Ступив на асфальт Лода и поселившись в центре абсорбции, мы облегченно вздохнули: