Л. Дымерская-Цигельман - АЛИЯ 70-Х...

• Название: АЛИЯ 70-Х...
• Автор: Л. Дымерская-Цигельман
• Издательство: «Став»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1978

Сборник, который вы сейчас держите в руках, подготовлен группой репатриантов из Советского Союза, организаторов и участников семинара по гуманитарным проблемам. Большинство из нас приехали в 1976 и 1975 годах, когда уже были известны и, более того, широко рекламировались неудачи и трудности наших предшественников. Всем нам памятны неутихающие споры и упорные попытки доискаться до причин, понять, представить, объяснить. А доходившая до нас информация была достаточно противоречивой.

Однако уже там, в России, было ясно, и наш некоторый опыт в стране подтвердил, что алия и абсорбция — трудные для всех, но особенно для репатриантов из Союза — не исчерпываются неудачами и усталостью, конфликтами и разочарованиями. Но каков он — тот опыт жизнеустройства и жизнеутверждения, который исподволь накапливался на протяжении семи лет нынешней российской алии? Ведь ясно, что опыт и позиции наших друзей и коллег — знакомых и незнакомых, сумевших утвердить себя в новой жизни, во многом облегчают устройство и наше, и тех, кто за нами последует. Поэтому важно было понять как и какой ценой они строят свою жизнь, свой дом в этом новом для нас мире. Мы попытались узнать, что думают они, как живут, как чувствуют себя в стране, где, по словам Сола Беллоу, одновременно присутствует и дух Спарты и дух Афин, в стране, где при самой жестокой борьбе за ее существование нужно делать все для сохранения и обогащения традиционного творчества евреев — в области духовной, этической, интеллектуальной и социальной.

Мы взяли интервью у многих людей, чтобы узнать, с какими проблемами они сталкивались и какими путями их решали; как входили они в жизнь страны и как складывались при этом отношения с израильтянами; что вызывало протест и каковы были их предложения; как они оценивают опыт прошлого, новые жизненные перспективы — свои и детей; как менялось их мироощущение по мере пребывания в стране; как понимают они проблемы еврейства и Израиля, какую роль, по их мнению, играет и может сыграть российская алия.

Это и были вопросы, с которыми мы обратились к приехавшим в разное время и из разных городов Союза, людям различных профессий и поколений, объединенных лишь тем, что каждый из них нашел свое место в новом для них мире.

Поскольку мы убеждены, что проблемы алии и абсорбции — это прежде всего проблемы нравственные, психологические, социальные, нашей целью была не статистика, не цифры, не сводки и не справки, но попытка документально, живыми свидетельствами, воссоздать реальные судьбы российских евреев в Израиле, их отношение к стране, их перспективы и надежды.

Перед вами рассказы более двух десятков людей[1], которые, понятно, не могут представлять всю алию. Они лишь свидетельствуют о том, как многообразны пути и возможности тех, кто стремится к жизни, пусть нелегкой и небеспроблемной, зато осмысленной и гармоничной. Жизни, в которой человеческое и национальное достоинство перестают быть поводом и причиной постоянной душевной раздвоенности.

Нам кажется, они свидетельствуют и о том, что есть среди нас люди, которые, спустя годы, сумеют повторить то, что старый израильтянин сказал одному из олим[2]: «Вы еще увидите, прожив несколько лет, что есть очень много недостатков. Возможно увидите и хорошие стороны, если способны увидеть. Но всегда знайте, что мы старались. Мы хотели только лучшего для страны и для тех, кто приедет после нас».

Может быть, мы излишне самонадеянны. Но люди, с которыми мы встречались, их способности, профессионализм, умение отстоять свои позиции, глубокая и личная заинтересованность в судьбах страны и еврейства (российского, понятно, прежде всего) — все это поддерживает в нас надежду, что и наша алия, подобно прежним, сумеет вписать собственную страницу в историю народа и страны. Но страница эта только начата.

Мы — это канд. филос. наук Л. Дымерская-Цигельман (Киев, Иерусалимский университет)[3], канд. физ. наук В. Яхот (Москва, Реховот, ин-т им. Вейцмана), литератор Л. Уманская (Киев, Хайфа), главный редактор журнала «Сион» Р. Нудельман (Владимир, Тель-Авив), литератор М. Каганская (Киев, Иерусалимский ун-т), канд. мат. наук М. Лихт (Харьков, Цфат, ин-т прикладных исследований), социолог К. Мирошник (Киев, Хайфа), радиожурналист С. Заферман (Баку, Иерусалим), кинорежиссер И. Чаплина (Ленинград, Тель-Авив), литератор Я. Цигельман (Ленинград, Иерусалим), журналистка Е. Шехтман (Москва, Беер-Шева), студентка Ф. Кантер (Москва, Иерусалимский ун-т).

Председатель организационного комитета семинара

Л. Дымерская-Цигельман

---

Идея уехать в Израиль была, как ни странно, моя. Как-то однажды в школе я посмотрел вокруг и увидел, что полкласса нет — уехали в Израиль. Мне стало одиноко в Вильнюсе. И вот тогда возникла идея: «А что если и нам уехать?» Родители, надо сказать, поначалу не очень одобрили мое предложение. Они понимали, что в Израиле, особенно, на первых поpax придется нелегко. Мои родители люди нерелигиозные, однако, они знали все еврейские обычаи, праздновали все праздники и очень боялись, что мы с братом можем жениться на русских.

В конце концов после страхов и многочисленных обсуждений мы решили — подадим, а там будь, что будет!

И вот спустя некоторое время после подачи приходит открытка из ОВИРа с просьбой зайти. Отец пошел туда, а ему и объявляют: «У вас разрешение».

Мы довольно быстро оформили необходимые для отъезда документы, собрали вещи и уехали навсегда из Вильнюса.

Мое первое впечатление от Израиля было очень приятным. Жизнь омрачало только полное незнание иврита. Это очень неприятное чувство, когда к тебе обращаются, говорят что-то, а ты не понимаешь; не можешь ничего сказать, если тебе что-то нравится; не можешь пожаловаться, если чем-то недоволен. Даже выругаться не можешь. Я смотрел с завистью на двоюродного брата. Он уже был в стране 10 лет и прекрасно говорил на иврите.

В аэропорту нас встречали многочисленные родственники, которые сразу забрали нас к себе.

В первое время в Израиле я много успел посмотреть и основательно познакомился со страной. У меня ведь здесь много друзей и каждый хотел что-то показать. Очень скоро я заметил, что мои советские представления об Израиле не совпадают с тем, что я здесь увидел. В Вильнюсе Израиль мне представлялся одним большим городом и названия израильских городов я принимал за название районов: Хайфа, Ашкелон и т.д. Оказалось, что это большая страна со многими городами.

Очень понравились мне окрестности Тель-Авива, гораздо больше, чем сам город. В самом городе душно, полно беспрерывно гудящих машин, удушающий запах бензина, жара. Я не представляю, как можно хотеть жить в Тель-Авиве. В окрестностях очень красиво, много зелени, хороший воздух.

В первое время мои друзья часто водили меня в кино. И у меня создалось странное ощущение калейдоскопа. Лучше всего я понимал французские фильмы, потому что они, как правило, сопровождаются английскими титрами, которые я успевал читать. А что произошло с моим разговорным английским языком, я до сих пор понять не могу. В Вильнюсе я никогда не говорил по-литовски и неплохо знал английский. А тут вдруг со мной произошла смешная история. Познакомился я с одним парнем из Америки и заговорил с ним по-английски. Он на меня смотрит и ничего не понимает. Я тоже удивляюсь — почему он так странно реагирует на совершенно элементарные фразы? И тут вдруг к своему изумлению слышу, что говорю с ним на литовском. То же самое у меня происходило на уроках английского языка в школе. Учительница мне говорит: «Ты совсем не знаешь английского языка». А я-то знаю, что говорил на английском, а тут звука не могу произнести. Потом я узнал, что это явление довольно частое — когда начинаешь учить иврит, он выбивает из головы все остальные языки кроме родного.

В Вильнюсе я успел закончить 9 классов. В Израиле я решил пойти в такую школу, где вместе с общеобразовательными предметами можно было бы освоить какую-нибудь специальность. Психотест, который требовался для зачисления в школу, я прошел успешно. Вопросы были, в основном, математические и еще надо было решить несколько геометрических головоломок. После экзамена я пошел к директору выяснять в какой класс мне поступать. Директор ответил: «Поступай в какой хочешь. Не подойдет — потом перейдешь». Я узнал, что специальность начинают учить с 10 класса и решил пойти изучать электронику. Конечно, основная трудность была с языком. В общежитии я попал в комнату с парнем из России. Поначалу обрадовался. Думал, все-таки свой — поможет. Он тоже, как и остальные мои соученики, пришел в школу после ульпана. Но надежды мои не оправдались. Отношения у нас не сложились и это несмотря на то, что мы с ним были из одной страны, из одного города и еще когда-то учились вместе в школе.

Кроме него со мной в комнате жили еще два студента: один оле из Аргентины, а другой израильтянин. С ними у меня сложились очень хорошие отношения. Они оба старались мне помочь как могли. Часто просиживали со мной в библиотеке до двух часов ночи. Израильтянин прочитывал учебник, а потом объяснял мне. На это уходило много времени, но он с этим не считался.

Условия в общежитии были замечательные. Комната большая, светлая. У каждого имелась кровать, столик и полка. Был у нас и общий зал со столами, телевизором, приемником и различными играми. В этом зале мы отдыхали и занимались по вечерам. В училище все было хорошо: и столовая, и библиотека, и кабинет для изучения английского языка с магнитофоном и наушниками.

Сейчас в такой же школе учится мой брат. Он кончает 12-й класс и должен идти в армию. В отличие от меня у него нет никаких проблем с языком, он разговаривает как настоящий сабра.

Родители устроились на работу сразу после приезда. Отец, правда, работает не по своей специальности, но несмотря на это, он доволен. Сразу он устроился на работу по специальности, но работа была сезонная, а деньги нужны были постоянные: надо было кормить семью, покупать вещи и вообще как-то устраивать новую жизнь. Свою теперешнюю работу отец нашел через нашего дедушку. Дедушка хоть и старенький, а все равно без дела сидеть не может. Он — пекарь и пошел подрабатывать в пекарню, а потом туда же перешел и отец. С тех пор папа работает в пекарне. Трудится он много, иногда по 12 часов в день, но это не потому, что его кто-то заставляет, он просто хочет больше денег заработать. Его официальный рабочий день 8 часов.

Мама тоже пошла работать в пекарню к дедушке — помогает ему резать хлеб. Но она работает так: когда хочет приходит, когда хочет уходит. Квартира у нас трехкомнатная и живем мы в ней вчетвером. Дедушка с бабушкой живут в нашем же доме в отдельной двухкомнатной квартире. Мы очень хотели жить в одном доме и потому пришлось немного подождать, пока нашли подходящий вариант.

Мои родители купили квартиру, в которой мы живем, и уже выплатили за нее все деньги, несмотря на то, что срок оплаты 25 лет. Из Вильнюса мы привезли только кое-какую мебель. Здесь мы уже купили спальню, телевизор, холодильник, газовую плиту очень хорошего качества, стиральную машину, магнитофон, письменный стол и многое другое.

В общем, можно сказать, что у нас все хорошо, и родители и бабушка с дедушкой сейчас очень довольны, что приехали в Израиль. У родителей уже появилось много знакомых в Реховоте, в основном, конечно, все из России. Иврит они выучили, но предпочитают говорить на идиш. Отец, хоть и много работает, но зато регулярно берет отпуск и они с мамой едут в Профсоюзные дома отдыха, каждый год в другое место. Обычно такие дома отдыха расположены в красивом месте, в комфортабельных помещениях. Я однажды приехал к родителям в гости и прожил с ними несколько дней. Мне очень понравилось, в особенности то, как кормили и как обслуживали молоденькие официантки.

Совсем недавно я окончил трехлетнюю службу в армии. Теперь я могу сказать, что видел Израиль от границы до границы. Служба моя не была трудной. Здесь вообще служба в армии , совершенно отличается от службы в армии в Союзе. Там провожают в армию на 2 года и дай Бог, чтобы за эти два года один раз тебе дали отпуск. Здесь совсем по-другому. Я, например, три недели служил в Синае, а четвертую неделю находился дома. У других не такое расписание, но каждый солдат регулярно бывает в отпуске. К тому же, если по каким-то особым причинам необходимо быть дома, то всегда можно получить внеочередной отпуск.

Я служил в артиллерии и первое время мне было физически тяжеловато. Но очень скоро все эти армейские нагрузки становятся настолько привычными, что воспринимаются совершенно естественно. Именно в армии я ощутил себя полностью гражданином Израиля. И я хотел служить для этой страны. Такое желание у меня было еще и до призыва. Здесь, в Израиле считается неприличным, если молодой человек не служит в армии. Никто об этом не говорит, но смотрят на него как на чудака или как на больного. Никто не упрекает, что ты не в армии, но не служат здесь только инвалиды и психически неполноценные люди. Армия дала мне много и в моральном отношении. Я научился разговаривать с людьми. Теперь я себя ощущаю более уверенно в жизни, чувствую, что могу чего-то добиться. До армии этой уверенности у меня не было.

Вернувшись из армии, я женился. Моей жене 18 лет, в страну она приехала 5 лет назад. Нам сейчас немного трудновато — мало денег. Квартиру я могу получить как оле хадаш, но только в районах развития. А мне не хочется уезжать из Реховота и потому я решил купить квартиру. Мне положена долгосрочная ссуда от Сохнута, а остальное возьму в долг у друзей и под процент в банке.