Елена Грушковская - Великий магистр

• Название: Великий магистр
• Автор: Елена Грушковская
• Жанр: Фэнтези

Вы уже знаете, кто я.

Я — Аврора Магнус, хищник.

Но теперь я — Великий Магистр Ордена Железного Когтя. Я возродила Орден практически из праха и заставила дышать и жить по-новому.

В моей груди живёт золотой жук, один из ста семидесяти семи, которых мы нашли в Горной Цитадели — последнем оплоте расы крылатых, жившей на Земле много тысяч лет назад.

Они были похожи на хищников, но и отличались от них. Теперь и сто семьдесят семь обладателей золотых жуков тоже отличаются от своих собратьев. Чем?

Тем, что могут менять траекторию полёта пули и сбивать с ног ударом невидимой волны, могут ясно видеть прошлое, настоящее и будущее, а могут и исцелять одним прикосновением.

Их предназначение — беречь всё живое и творить мир, а не войну.

Я видела смерть и была в её объятиях. И говорю вам: не бойтесь её, потому что её нет.

А тем, кто, прочитав это, скажет: «Так не бывает», я отвечу: во что верим, то и будет с нами. Каждому — по вере его.

---

Она стала ослаблять узел, а Альварес ухмыльнулся. Будто жена провожает мужа на работу…

— Готово.

— Спасибо, моя радость.

На прощание он снова впился в её губы — ничего не мог с собой поделать. Возможно, в детстве за этот большой рот и большие глаза доктора Гермиону дразнили лягушонком, но когда она выросла, этот рот стал сводить с ума мужчин.

— Увидимся, дорогая.

«Дорогая» одарила его полным ледяного презрения взглядом, но Альварес только усмехнулся: пусть себе презирает на здоровье. Теперь это уже ничего не изменит.

11.8. Любовь

Если бы Гермиона знала о существовании паутины и умела ею пользоваться, ей не пришлось бы рисковать, звоня мне по телефону. Кто бы успел научить этому достойных, оставшихся по ту сторону баррикад? На то, чтобы научиться чувствовать паутину, читать её и пользоваться ею в качестве средства связи, требовалось некоторое время, но его как раз и не было, равно как и самой возможности встретиться с достойными из «Авроры» и обучить их до конца. Потенциально они могли всё то же самое, что и мы, только ещё не полностью осознавали свои способности и не развивали некоторые из них, требовавшие специальных тренировок, а тренировки я проводила только со «своими» достойными первой волны превращений, тогда как достойные второй волны, в число которых входила и Гермиона, этому специально не обучались. А «демонов» их инструктора учили только драться и убивать.

После звонка Гермионы у меня возникло чувство, что там не всё чисто. Я попыталась прощупать паутину, но она пока не выдавала ничего конкретного. Попробовала я достучаться и до Гермионы, но качественной связи с ней установить не удавалось, потому что она не владела нужными для этого навыками; мне удалось только почувствовать её эмоции, и они мне очень не понравились. Кажется, она попала в переплёт. Моё беспокойство нарастало.

Надо сказать, паутина — вовсе не безотказный, стабильно работающий инструмент, бывают у неё и «капризы», и «нелётная погода», и «помехи». Влияет на неё и общее состояние дел в мире. Чем напряжённее и агрессивнее общий фон, тем чаще сбои, искажение информации и молчание, и тем труднее получить от неё помощь. Именно сейчас я получала по ней только смутные ощущения, из которых было трудно сделать однозначные выводы.

— Ты считаешь, что они не могли перепрограммировать «демонов», госпожа? — спросил Оскар.

— Это маловероятно, — ответила я. — Скорее, либо программа ещё не успела полностью сломаться, либо у нас что-то не получилось с ударом «цветок лотоса». В общем, я пока не знаю, что и думать. И паутина ведёт себя странно…

Я вздохнула. Побаливала голова, чувствовалась усталость. Оскар сочувственно погладил меня по плечу.

— Что ж, значит, пока будем готовиться к штурму, — сказал он. — До него ещё почти целые сутки, успеем. А тебе не мешало бы выспаться, моя госпожа. У тебя уже тёмные круги под глазами.

Я покачала головой.

— Возможно, я ещё что-нибудь выловлю в паутине…

— В таком состоянии ты точно не выловишь ничего стоящего, — возразил Оскар. — Утро вечера мудренее. Давай-ка в душ — и спать.

Я поморщилась.

— Ладно… Может, на свежую голову и правда лучше получится прощупать паутину. Все тоже пусть отдыхают, набираются сил. Если всё это правда, и штурм будет, силы нам очень пригодятся.

Перед тем как лечь спать, я провела с достойными тренировку и сообщила им о том, что, возможно, будет новый штурм. Алекс не удержался от замечания:

— Аврора, а почему мы всё время только обороняемся? Мы явно сильнее их, почему бы нам не перейти в наступление? Чего мы ждём?

— Поддерживаю этот вопрос, — присоединился Каспар.

Я покачала головой.

— Нет, ребята… Мы не должны нападать. Да, мы сильнее, причём настолько, что можем вообще стереть их с лица Земли, но не будем делать этого. Когда агрессия порождает ответную агрессию — конец становится всё ближе… Так не должно быть. Именно от этого и погибли крылатые.

Сказав это, я подошла и обняла Каспара и Алекса, погладив их лысые головы и прислонив их к своей.

— Пожалуйста, поверьте мне. Признаюсь честно: я сама порой не до конца всё понимаю, и вы вправе не считать моё мнение истиной в последней инстанции. Я сама ещё учусь, познаю себя и этот мир, одновременно пытаясь передать познанное мной вам. Это как если бы второклассник взялся учить первоклашку. Ребята… Я люблю вас, очень люблю. И ИХ… тоже. Я не могу отдать приказ начать их уничтожение. Они не враги, поймите это. Нет правых и виноватых. Мы все — одно. И мы не должны убивать друг друга, но убиваем… Вот от этого мне больно. Каждую минуту больно.

Алекс вздохнул, следом за ним вздохнул Каспар.

— И вы тоже должны любить их, как любите меня, свои семьи, своих собратьев по Ордену, — продолжала я. — Хотя слово «должны» тут не совсем уместно… Любовь — она либо есть, либо её нет. Я чувствую, она в вас есть, просто не надо убивать её в себе, не надо глушить её. И не надо так вздыхать. Алекс, я знаю, ты думаешь о тех, кто отпустил топор гильотины над твоей головой, а ты, Каспар, — о тех, кто бросил тебя под завалом. Простите их. Если вы этого не сделаете, любовь, о которой я говорю, не войдёт в ваши сердца.

— Всё это трудно, Аврора, — проговорил Каспар. — Но я верю, что с тобой у нас всё получится.

11.9. Операция «Спокойной ночи»

— Ну как, готова? — спросил Альварес.

Готова ли я была, пользуясь доверием ко мне «демонов», усыпить их спиртом, чтобы им, спящим, снесли головы? Чтобы они не присоединились к Ордену, Альварес был готов убить их. И ради того, чтобы я помогла ему в этом, он забрал моих детей.

Как я посмотрю в глаза моим детям и мужу, когда увижу их? (Или — если увижу). Как я посмотрю в глаза Иоширо, Францу, Максу? Как я буду жить дальше, зная, что я участвовала в убийстве стольких достойных? Как будут жить мои дети, зная, что ради них было принесено в жертву столько жизней?

Нет, я не была готова. Но я сказала:

— Да.

— Вот и отлично, — кивнул Альварес и подал мне пальто.

Всунув руки в рукава, я спросила:

— Что президент? Она вам что-то сказала?

Он поморщился:

— Как обычно… Несла всякий вздор. Бред сумасшедшей. — И добавил с досадой: — Я-то думал, она пришла в себя… И ради этого пришлось прервать столь приятный вечер! Надеюсь, мы ещё вернёмся к этому, а, док?

Его рука стиснула мой локоть. Как бы я хотела подвесить его за одно место, а потом это место медленно отпилить! А вместо этого я разговаривала с ним о президенте. Глаза, не смыкавшиеся всю ночь, горели, болела голова, в руках и ногах была трясучка.

— Вы не забыли о своём обещании? — спросила я.

— Ну разумеется, нет. Ваших детей никто и пальцем не тронет.

— Уберите руку, пожалуйста.

Если ты не уберёшь руку, подонок, я размажу твои внутренности по этим красным обоям и золотым занавескам, но платить гостинице за это, как истинный джентльмен, всё равно будешь ты!..

Мы прибыли на базу. Мне было достаточно одного взгляда на «демонов», чтобы определить: программа сломана, но они ещё по инерции повиновались приказам, не связанным с ведением боя. Хотя они ещё не решили, как себя вести и куда податься, но машинами для убийства они определённо больше не желали быть. У меня хорошая память на лица… Среди них были те, кого я знала ещё в мирной жизни, до превращения их в «демонов». У многих из них были семьи. Их родные и пикнуть не посмели — особого отдела боятся все. Больно видеть, во что превратилась «Аврора»… Уже давно нет того духа «свободы, равенства и братства», которым всё было пропитано в первые дни её существования. Теперь — жизнь под надзором. Паранойя президента породила этого монстра — особый отдел, который теперь заправляет всем, держа всех за горло холодной железной рукой. Это спрут, опутавший своими цепкими щупальцами всю жизнь «Авроры».

Сумерки, небо в гнетущей пелене туч. «Демоны» были построены на главном плацу базы, блестящем от затянувшегося моросящего дождя. Прячась под капюшоном пальто, я слушала, как Альварес говорил:

— Доктор Гермиона прибыла, чтобы провести осмотр и сделать вам инъекцию, которая повысит ваш тонус и увеличит силу.

Нет, не увеличит силу, а отнимет её. Ком в горле. Не заплакать. Только бы не заплакать. Тогда — конец. С каким лицом я сейчас подойду к ним? Аврора, Герман и Генрих. Надеюсь, они хотя бы вовремя их накормили. Если выяснится, что мои дети сидели голодные, я их всех… Я им всем мозжечок удалю.

Аккуратно застеленные серыми одеялами кровати в два яруса. За окнами — осенний дождливый сумрак, на потолке — лампы-трубки. «Демонам» приказали лечь. Глядя, как они разуваются и снимают куртки, чтобы заснуть вечным сном, я не заметила, как ко мне кто-то подошёл с коробкой.